тал скорее подготовить мальчика к концертному путешествию по Европе, где он станет загребать червонцы и ценные подарки, подобно Моцарту, посетившему Бонн в 1764 году со своим отцом и сестрой. Опыт такого подражания был сделан весной 1778 года в Кельне, что видно из следующего анонса о концерте, о котором, к сожалению, не сохранилось других сведений.
Объявление.
Сегодня, 26 марта 1778 года, в зале музыкальных академий на Штерненгассе, придворный тенор курфюрста кельнского Бетховен будет иметь честь выпустить двух своих учеников, именно: M-elle Averdonc, придворную певицу, и своего шестилетнего сынишку. Первая выступит с разными красивыми ариями, второй будет иметь честь исполнить несколько фортепианных концертов и трио, чем надеется доставить полное удовольствие всей почтеннейшей публике, тем более что оба имели уже счастье выступить с полным успехом перед двором.
Начало в 5 часов вечера.
Не абонированные господа и дамы платят один гульден.
Билеты продаются в названном зале музыкальных академий, также у г. Кларен в Muhlenstein.
По возвращении в Бонн мальчик стал учиться еще прилежнее. Занятия с Пфейфером продолжались недолго, около года, но, по словам Бетховена, принесли ему большую пользу, за что благодарный ученик впоследствии послал своему престарелому и нуждавшемуся учителю денежное вспомоществование; с его отъездом музыкальное образование Людвига было поручено придворному органисту курфюрста, Эгидию ван-ден-Эдену, приятелю покойного Людвига-деда.
Этот выдающийся в свое время пианист прослужил уже 50 лет при дворе курфюрста кельнского; преклонный возраст и болезненное состояние заставили его вскоре отказаться от занятий с мальчиком, каковые заключались преимущественно в обучении игре на органе. Следующим преподавателем Людвига был Христиан-Готлоб Неефе (1748–1798), которому, по словам знаменитого ученика, он более всего был обязан своим музыкальным образованием. Неефе родился в Хемнице 5 февраля 1748 года; образование получил в Лейпцигском университете, уделяя более времени театру и музыке, нежели юридическим наукам; заключительной его работой в университете было сочинение на тему: «поступление на сцену не лишает права на наследство». Прекрасно подготовленный к музыкальной деятельности под руководством известного Адама Хиллера (1798–1804), он прибыл в Бонн в октябре 1779 г. со странствующей оперной труппой и остался здесь преемником ван-ден-Эдена с жалованьем в 400 флоринов; способности Людвига и возможность подготовить себе дельного помощника побудили Неефе к старательным занятиям с мальчиком, но чем ближе знакомился он с дарованием последнего, тем более убеждался в ином его призвании. Спустя два года Неефе поместил в сборнике, изданном К. Ф. Крамером (1748–1807), очерк музыкальной жизни в Бонне, причем так отозвался о Людвиге:
«Этот одиннадцатилетний мальчик играет на клавесине весьма искусно и выразительно. Он в совершенстве читает с листа; достаточно сказать, что он бегло играет «Wohltemperirtes Clavier» С. Баха, разученное им с г. Неефе. Кто знаком с этим собранием прелюдий, поймет, что это значит. Г. Неефе, насколько позволяли ему служебные занятия, знакомил мальчика с гармонией. В настоящее время он дает ему уроки композиции и, с целью поощрения его, издает в Мангейме девять фортепианных вариаций на тему одного марша, написанных этим мальчиком. Юный гений этот заслуживает пособия на путешествие; если продолжение его занятий будет таково же, как начало, то, несомненно, из него выйдет второй Моцарт».
Христиан Готлоб Нефе
Благодарный ученик спустя несколько лет, покидая Бонн, писал своему учителю: «я вам глубоко признателен за мудрые советы, подвинувшие меня в изучении божественного искусства, которому я посвятил себя. Если мне суждено прославиться, то этим буду обязан я вам».
По отзывам современников Неефе соединял в своем исполнении величественную простоту, прелесть правильного ритма, певучесть, верную фразировку и яркий колорит игры; кроме глубоких познаний в гармонии и добросовестной композиции, в нем находили утонченный вкус и верное эстетическое чувство. Эти достоинства, конечно, не остались без влияния на мальчика, успехами которого были довольны как учитель, так и его придворные покровители.
Самостоятельная и ответственная деятельность была впервые возложена на Людвига летом 1782 года по случаю продолжительного отсутствия Неефе; в следующем году придворный капельмейстер Лукези получил пятнадцатимесячный отпуск по домашним обстоятельствам, его обязанности исполнял Неефе, в помощь которому был назначен Людвиг в качестве maestro al cembalo, т. е. пианиста для разучивания партий с певцами, для аккомпанемента на репетициях и для сопровождения сухих речитативов при постановке оперных спектаклей. Для двенадцатилетнего мальчика работа эта была, конечно, весьма тяжела, тем не менее Людвиг находил время для занятий с Неефе и даже для сочинения пьес, которые должны были убедить князя-архиепископа к занятию штатной должности с определенным жалованьем; но прошло еще около года после посвящения курфюрсту трех первых сонат, пока последний внял настойчивым рекомендациям Неефе и обер-гофмейстера графа Сигизмунда фон Зальм-Рейфенштейна, назначив четырнадцатилетнего Людвига вторым придворным органистом, впрочем, без содержания.
Доклад графа Зальма гласит следующее:
Высокопреосвященнейший и т. д.
Ваша светлость всемилостивейше изволили потребовать от меня всеподданнейшего доклада касательно прошения Людвига ван Бетховена от 15 сего месяца.
Покорнейше исполняя сие, безотлагательно доношу, что отец просителя 29 лет, а дед 46 лет служили вашей светлости и предшественникам вашим. Проситель достоин звания помощника придворного органиста и небольшого милостивого содержания, так как выдержал соответствующий экзамен и проявил достаточно дарования к игре на органе, что выказал во время неоднократных отлучек органиста Неефе, на репетициях концертов, и подтвердит в будущих подобных случаях. Относительно его средств к существованию и покровительства о нем, в чем отец уже давно не может помочь ему, ваша светлость выразили обещание, каковое, в виду вышеприведенных обстоятельств, вполне заслужено просителем.
И т. д. Бонн, 23 февраля 1784 года.
Не раз подавал Людвиг прошения, остававшиеся без последствий, не раз ходатайствовал о нем граф Зальм, но наиболее убедительным аргументом в пользу исполнения, хотя бы отчасти, просьбы молодого артиста были упомянутые три сонаты и льстивое посвящение архиепископу.
Заглавие первого печатного произведения Бетховена гласило:
Три сонаты для фортепиано высокочтимому архиепископу и курфюрсту Кельнскому Максимилиану-Фридриху, своему всемилостивейшему государю посвящает и подносит
Людвиг ван Бетховен, одиннадцати лет.
Цена 1 фл. 30 кр.
К ним было приложено вступление, написанное, вероятно, Неефе и напоминающее те обычные предисловия, которыми поэты и композиторы старого времени снабжали свои произведения, посвященные меценатам.
Курфюрсту Максимилиану-Фридриху Кельнскому.
Высокочтимый.
С четырехлетнего возраста я предан музыке. Познакомившись так рано с милой музой, наполнившей мою душу чудными созвучиями, я полюбил ее, и, как часто казалось мне, она, в свою очередь, полюбила меня. Теперь уже исполнилось мне одиннадцать лет, а муза все продолжает шептать в минуты, посвящаемые ею мне: «Попытайся изложить письменно гармонии души твоей!» Возможно ли в одиннадцать лет, – думал я, – стать автором? И что скажут на это представители искусства? Я был в смущении, но муза моя настаивала; я послушался и написал.
Сиятельнейший, смею ли ныне повергнуть к подножию твоего престола первые плоды детского труда? И смею ли я надеяться на поощрение снисходительным отеческим одобрением? О, да! С давних времен ведь находят в тебе науки и искусства мудрого заступника и великодушного покровителя, под благосклонным отеческим попечением которого созревают восходящие таланты. Исполненный сей ободряющей надежды, осмеливаюсь предстать пред тобою с этими детскими попытками. Прими, высокочтимый, их, как искреннейшее выражение детского почтения; обрати, благороднейший, милостивый взор свой на них и на их юного автора.
Появившиеся в печати почти одновременно «девять вариаций» на тему Дресслера (в полном собрании сочинений; изданном Брейткопфом и Хертелем, пьеса эта значится под № 5 в 17-й серии), Rondo C-dur и «Три сонаты» (там же, серия 16, № 33, 34, 35) носят яркие следы детской фантазии, ясно, определенно выраженной; тема вариаций (c-moll) взята, видимо, из погребального марша и обработана незатейливо, но не без склонности к оригинальности (последняя вариация), пьеса эта посвящена графине Вольф-Меттерних; в сонатах преобладает стремление к строго выдержанным формам, усвоенным мальчиком под руководством Неефе.
В апреле 1784 года, по смерти Максимилиана-Фридриха, в Бонн прибыл новый принц-электор, эрцгерцог Максимилиан австрийский, брат императора Иосифа II и Марии-Антуанетты. К составу придворной капеллы новый курфюрст отнесся вполне благосклонно; в докладе, представленном ему по этому предмету, сказано, что Иоганн ван Бетховен служит давно, очень беден, и что голос его утомлен; относительно Людвига сказано, что очень молод, но может быть принят органистом за 150 флоринов, если имеется в виду увольнение Неефе. Тем не менее эрцгерцог назначил Людвигу указанное жалованье, а отца его и учителя оставил на своих местах. Служба Людвига в качестве помощника и порой заместителя органиста требовала довольно много времени, о чем можно судить по придворному боннскому календарю, где указан порядок и род богослужения в течение года: в воскресенье и праздничные дни торжественная обедня начинается в 11 часов дня, вечерня в 3 или 4 часа дня, вечерня сопровождается торжественным пением придворного хора и духовенства, a Magnificat (хвалебная песнь Богородице) исполняется с музыкой. В продолжение великого поста, по средам в 5 часов дня, капелла поет Miserere («Помилуй мя Боже»), в праздничные дни – Stabat Mater (гимн Богородице), по субботам, в три часа пополудни, в соборе перед алтарем Лоретской Божьей Матери – литанию (литию); в течение всего года ежедневно две обедни, в 9 и 11 часов дня, в воскресные дни вторая обедня в 10 часов.