«Погодите-ка», – встревожено подумал Зик. Присмотревшись, молодой музыкант увидел, что бездомный незнакомец совсем плох. Налитые кровью глаза вылезли из глазниц. Сизое лицо налилось кровью и лоснится от пота. Несмотря на промозглый осенний воздух, человек потел, как будто на улице температура зашкаливала. Губы его потрескались. Он шатался на ходу.
– Голова горит, кровь горит!..
Мужчина бросился на испуганного прохожего, выхватив пластиковую бутылку с водой у него из рук. Зик ожидал, что он выпьет воду, но вместо этого он вылил содержимое бутылки на голову, обливаясь сверху донизу. Зик поражённо застыл, когда увидел, как над головой и плечами бездомного поднимается пар.
Как это вообще возможно?
Мужчина был красный как рак, под кожей выпирали пульсирующие вены. Из горла у него вырвался мучительный вопль.
Вдруг он вспыхнул, и в толпе раздался крик.
Джозеф «Джо» Бава. – Гордон опознал последнюю жертву, обращаясь к Бэтмену по видеосвязи из морга. – Несколько арестов за бродяжничество. Периодически попадал в различные психиатрические учреждения. Имел опыт злоупотребления психоактивными веществами. История печальная, но вполне обычная... пока он не самовозгорелся перед десятками очевидцев в... – Он сверился с отчетом. – В два семнадцать сегодня по полудню, на фермерском рынке.
Пошёл второй день, и количество тел удвоилось. В расстроенных чувствах, Брюс тягал веса в тренажёрном зале в пещере, параллельно ведя разговор с комиссаром. Тренировки не помогли прогнать ощущение, что это дело расследуется слишком медленно.
– Результаты вскрытия такие же, как и тогда?
– Кроме того, что на этот раз нет следов ножевых ранений, – сказал Гордон. – Всё то же самое. Бедный ублюдок испёкся изнутри. – Позади него на прозекторском столе виднелись обгоревшие останки жертвы. Почерневший труп был почти неотличим от тела профессора, при этом череп был также повреждён больше всего. Брюсу нужно проверить образец ткани, чтобы подтвердить наличие электрума, но он уже знал, каков будет его результат. Баву постигла та же участь, что и Морса.
Но почему?
Какое отношение имел этот бездомный к Морсу или Джоанне Ли, или Суду Сов? Или это связано с давним исчезновением натурщицы по имени Лидия? У себя в голове Брюс собирал этот паззл, и смерть Бавы в огне в него не вписывалась, что могло означать только то, что он всё ещё не видел полной картины.
– Есть ещё что-нибудь, что может связывать Баву с другими жертвами Суда?
– Мы этого выяснить не смогли, – ответил полицейский. – А ты?
Брюс опустил гантелю.
– Позволь мне поработать над этим.
К счастью, он знал, кого именно спросить.
Глава 10
– Как интересно, – заметила Барбара Гордон.
Дочь полицейского комиссара работала из Сторожевой башни, пентхауса, возвышавшегося над исторической частью старого Готэма. Благодаря скрытым пожертвованиям из семейного капитала Уэйнов, объект был оснащён самой современной системой безопасности, а также передовыми компьютерами, которые могли соперничать с центром управления в Бэт-пещере.
Задняя сторона гигантского циферблата, встроенная в старинную стену башни из красного кирпича, составляла контраст расставленному всюду высокотехнологичному оборудованию. На множестве мониторов были выложены старые газетные вырезки, фотографии в сепии и архивные юридические документы. Пальцы Барбары стучали по клавиатуре также уверенно, как её переодетое альтер эго, Бэтгёрл, пересекала крыши Готэма и вступала в схватку с самыми опасными преступниками города.
– Я знал, что ты будешь заинтригована, – сказал Брюс. Одетый для выхода в люди, он был впечатлен огромным количеством информации, которое Барбаре уже удалось выкопать из укромных уголков киберпространства. Он стоял позади нее, предпочитая не присаживаться в кресло. – И это именно по твоей части.
Как Бэтгёрл, Барбара была первоклассным борцом с преступностью, легкая и ловкая в деле, как Найтвинг, но на данный момент Бэтмену требовался не очередной герой в маске. Ему нужен был один из лучших следователей на планете – стройная рыжеволосая девушка, которая иногда бродила в цифровом пространстве под кодовым именем «Оракул».
– Спокойно. Ты и сам мог накопать эти сведения, – запротестовала она. Стильные очки очень шли ее слегка веснушчатому лицу, в отличие от цифровых контактных линз, которые она носила как Бэтгёрл. – Ты же величайший в мире детектив. – В её тоне слышалась едва уловимая издёвка.
– Если бы я располагал временем и ситуация не была бы столь критичной.
Здесь, в двадцать первом веке, на карту были поставлены человеческие жизни, и время работало против них. С помощью Барбары он мог найти скрытые обстоятельства, которые не вошли в «официальную» историю Готэма.
– Другими словами, – сказала она, – ты хочешь, чтобы я работала в прошлом, пока Бэтмен обращается к настоящему.
«И пока Дик присматривает за Клэр Неско», – подумал он.
– Именно так. – Брюс счел это разумным разделением труда. – И вдобавок, ещё одна пара глаз при изучении исторических документов будет очень кстати.
– С удовольствием, – ответила она с усмешкой. – И чтобы тебе, наконец, было с кем перекинуться словом кроме Альфреда.
Брюс хмыкнул, это было шуткой лишь отчасти.
– Не без этого.
– В общем, можешь на меня рассчитывать. – Она сделала глоток кофе из огромной кружки и снова сосредоточилась на множестве экранов и всплывающих окон. – Что мы знаем на настоящий момент?
– Всё лишь в общих чертах, – сказал он. – Перси Райт считался универсальным мастером, жившим в Готэме в начале XX века, – известный художник, а также ученый и наследник одной из самых преуспевающих семей города. Он был определенно человек высшего общества, состоятельный и наделённый привилегиями, что означает, что он полностью подходит для членства в Суде Сов.
– Опять же, – отметила Барбара, – то же самое можно сказать и о Брюсе Уэйне... и его предках.
– Вполне верно, – заметил Брюс.
Брюс оценил её стремление к объективной оценке.
– На самом деле, как оказалось, Райт был другом и соратником моего прапрадеда Алана Уэйна, который возвёл многие памятники и здания, украшенные скульптурами Райта. Пока Суд Сов не лишил его жизни.
– Как тесен мир.
– Слишком тесен, – ответил Брюс. «Для летучих мышей и сов».
Барбара пролистала данные на своих экранах:
– Здесь говорится, что помимо своей деятельности в области искусств Райт увлекался химией, публиковал научные работы в различных научных журналах того времени. Настоящий универсальный мастер, как ты и сказал.
– Химия. – Брюс невольно понизил голос и заговорил как Бэтмен. – Совы любят применять экзотические зелья и химикаты. – Уточнять не было нужды. Они оба знали о сыворотках, с помощью которых возвращали к жизни «мертвых» Когтей, выводя их из искусственного сна, и наделяли их экстремальными способностями к регенерации.
Будучи заточённым в Лабиринте, Бэтмен сам когда- то подвергся действию одурманивающего вещества, содержащего электрум. Оно вызывает галлюцинации и всевозможные обманы чувств.
Электрум был обнаружен в обугленных остатках Герберта Морса.
– Разумеется, – сказал он, – Суд Сов может похвастаться несколькими передовыми химиками в своих рядах.
– Вроде Перси Райта?
– Я бы не удивился.
– Ну а в наше время? – спросила Барбара. Она вы? вела на экран генеалогическое дерево Райта, но это был путь, который он уже исследовал.
– Семью Райтов и их состояние в настоящее время возглавляет Винсент Райт, – сказал он. – Я знаком с ним, хотя и поверхностно. Райты не упоминали о наших предыдущих взаимоотношениях с Судом, но тогда мы только начали понимать, как глубоко они запустили свои когти в этот город. Райты – это большое старинное семейство Готэма, они всегда обладали богатством и влиянием, поэтому, если они связаны с Совами, то в этом нет ничего удивительного.
– Но как жертвы или как соучастники?
– Пока трудно сказать.
Брюс не мог вспомнить, когда он в последний раз сталкивался с Винсентом Райтом, скорее всего на благотворительном концерте или на игре в гольф.
«Возможно, пришло время возобновить знакомство».
– Дай угадаю, – сказала Барбара. – Винсент Райт только что вписался в твой ежедневник.
– Я верен себе, и это по-своему хорошо.
Он смотрел на результаты компьютерных изысканий Барбары.
– А пока, что мы знаем об этой натурщице, Лидии... и ее исчезновении?
– Много, – ответила Барбара. – Познакомься с Лидией Дойл.
Она вывела на экран винтажную черно-белую фотографию старомодной «девушки Гибсона» [Идеал женской красоты, созданный американским иллюстратором Чарльзом Дана Гибсоном на рубеже XIX и XX столетий], которая олицетворяла идеал женственности начала двадцатого века. Лидия Дойл была наделена классическими красивыми чертами лица, фарфоровой кожей, и темными чарующими глазами, которые смотрели на Брюса сквозь время. Светло-жёлтые локоны обрамляли её очень фотогеничное лицо.
– Еще один увлекательный пласт истории, – сказала Барбара. – Хотя эта женщина почти забыта в наши дни, в те времена она была чрезвычайно востребована как натурщица, настолько, что когда-то она была известна как «мисс Готэм», потому что её образ можно найти по всему городу. Можно было даже купить открытки и календари с её изображением. В некотором смысле, она была в Готэме первой супермоделью и «девушкой с картинки».
– Пока не исчезла.
– Ага. Она пропала в 1918 году, более ста лет назад. Таблоиды раздували эту историю изо всех сил, привлекая внимание публики к любой детали. Ходили скандальные слухи об её отношениях с Перси Райтом, а также имелись некоторые подозрения, что он ответственен за её исчезновение, но из этого ничего не вышло. В наши дни уже трудно отсеять домыслы газетных статей, чтобы восстановить реальную историю. В конце концов полиция получила признание, – она прищурилась, всматриваясь в старую газетную вырезку, – Билли Дрейпер, ревнивый поклонник, который утверждал, что он убил Лидию и сжёг тело в печи. Никаких следов её останков не найдено.