– Не вини себя, – сказал Бэтмен. – Совы отвечают за свои преступления, и больше никто. Ты просто хотела узнать побольше о своих собственных корнях.
Она подняла голову.
– Так ты знаешь?
– Что ты родственница Лидии Дойл? Да. – Он наклонился к ней, чтобы взглянуть поближе. Вблизи фамильное сходство было просто поразительным и ещё более очевидным. – Это и послужило главным мотивом для твоих исследований в этой области?
– Так и есть, – кивнула она. – Живя в Готэме, я начала замечать своё лицо по всему городу – на памятниках и зданиях, построенных задолго до моего рождения. В конце концов, я не смогла больше это игнорировать, поэтому немного покопалась и выяснила, что это давно забытая натурщица по имени Лидия Дойл, которая оказалась моей двоюродной бабушкой, о которой никто никогда не упоминал. – Джоанна горько усмехнулась. – Похоже, она была очень темной семейной тайной, по крайней мере, в те времена. Паршивая овца в семействе, которая сбежала в большой город, чтобы прожить свою жизнь в грехе и скандале. Все это было скрыто до тех пор, пока наконец-то мне не удалось вытянуть правду из бабушки по материнской линии.
Бэтмен мог в это поверить. У Уэйнов тоже были свои скелеты в шкафу. Интересно, знают ли Совы, что у Лидии остались живые родственники. Возможно, благодаря её отчуждению от семьи, они исчезли с радаров Суда.
– Лидия сменила фамилию?
– Да, чтобы не смущать своих более чопорных родственников, – ответила Джоанна. – При рождении ее звали Лидия Грэшем. Понятия не имею, откуда она взяла эту «Дойл».
– Так почему же твоя соседка не знала, что ты родственница Лидии? – спросила Бэтгёрл.
– Потому что я никогда не говорила ей об этом. – Джоанна пожала плечами. – Что сказать? Я приберегала это для своей диссертации.
«Тайна на тайне», – подумал Бэтмен.
– Итак, все это началось, когда ты узнала правду о своей связи с Лидией.
– Более или менее, – ответила Джоанна, – но это еще не все, что я узнала. После того, как Лидия исчезла, а Билли Дрейпер признался в её убийстве, полиция упаковала ее личные вещи и отправила их её ближайшим родственникам – они все еще были спрятаны у моей бабушки на чердаке, где пролежали забытыми почти столетие. – Грустная улыбка тронула губы Джоанны. – Не могу передать, как я был взволнована, когда нашла коробку, погребенную под всяким старьем и паутиной.
Глаза Бэтгёрл загорелись.
– А что было в коробке?
– В основном сувениры и памятные вещи. Старые афиши, альбом для вырезок с газетными заметками, где упоминался Перси, планкарта ярмарочных площадей Готэма 1918 года, старый зонтик, несколько слегка фривольных открыток, для которых она позировала в свое время, и потрепанный старый плюшевый медведь, который буквально трещал по швам. Там же я нашла письма.
– Письма? – переспросил Бэтмен.
– Любовные письма Перси к Лидии, которые всё это время были спрятаны в плюшевом медведе. Честно говоря, я их нашла только потому, что у игрушки отваливались лапы, и я случайно увидела письма, аккуратно перевязанные шелковой лентой. – Джоанна вздохнула. – Наверное, она не смогла с ними расстаться.
– А в письмах было что-нибудь полезное? – спросила Бэтгёрл.
– Подтверждение того, что у Перси и Лидии был тайный роман, – ответила Джоанна, – и растущая паранойя Перси. Он всё чаще настаивал на том, чтобы Лидия соблюдала все меры предосторожности и прятала письма.
– Она, очевидно, послушалась его, – заметил Бэтмен, – так как Совы не нашли и не уничтожили письма после её исчезновения. Коготь, должно быть, видел этого медведя, но рассматривал его как безобидную игрушку. Это единственная причина, почему он мог оказаться в руках твоей семьи. Его оставили с другими личными вещами Лидии.
– Большая ошибка, – сказала Бэтгёрл. – А что стало с письмами?
– Понятия не имею, – ответила Джоанна. – Насколько я знаю, они все еще там же, в моей квартире. У меня не хватило духу вернуться назад за ними с тех пор, как я впервые увидела Когтя. – Она описала счастливый случай, который позволил ей сбежать в первый раз.
– Сомневаюсь, что они все еще там, – сказал Бэтмен. – Скорее всего, Коготь забрал все ценное из твоей квартиры, точно так же как он удалил все следы твоей работы в кабинете у профессора Морса и из домика на берегу озера... кроме флешки, которую ты спрятала в поленнице.
– Ты её нашел? – спросила она.
Он кивнул:
– Мы пытались реконструировать твою работу, и можем воспользоваться твоей помощью.
Картинка почти сложилась. Их цели были ясны и прозрачны. Совы и так причинили достаточно вреда в прошлом и настоящем, и будь они прокляты, если возьмут власть над всем миром и будущим.
– Конечно, – ответила Джоанна. – Можешь на меня рассчитывать.
– Мы можем предположить, что Винсент прав и что Перси спрятал формулу совершенного эликсира. Даже без твоей помощи Винсент будет продолжать его искать, и мы должны опередить его. Теперь наша задача – следовать подсказкам Перси и найти формулу до того, как это сделают Совы.
– А как насчет катастрофической «Преисподней», о которой говорил Перси? – спросила Бэтгёрл.
– Это недостающая часть головоломки, и мы не можем допустить, чтобы это отвлекало нас, – сказал Бэтмен. – Сейчас мы сосредоточимся на существенных моментах. Как только мы узнаем, с чем столкнулись, мы найдем способ остановить это.
– Но разве это возможно? – спросила Джоанна. – Так много из их предсказаний уже сбылось. Если будущее можно предвидеть, как мы можем повлиять на него?
– Я отказываюсь признать, что будущее не изменить, – ответил Темный рыцарь угрюмо. – Эликсир Перси может показать часть возможного будущего, может быть, даже самого вероятного будущего, но я убежден, что мы сами отвечаем за свою судьбу.
– И Совы с этим согласны, – продолжал он. – Если будущее неизменно, тогда зачем идти на такие жертвы, чтобы получить эликсир? Никто не знает, какую силу они смогут получить и какой урон нанести, вооружившись таким знанием.
– Мы должны заполучить его первыми.
Глава 32
– Значит, девушка умерла?
– К сожалению, да, Председатель.
Встреча в Харбор-Хаусе была частной. Присутствовали только Перси, Маргарет, Председатель и Коготь.
Как и прежде, Перси и Маргарет воздержались от того, чтобы надеть церемониальные маски, так что только Председатель и убийца скрывали свои лица. Свет свечей освещал потайную комнату в пыльной башенке, освещенной высоко расположенными окнами.
– Явление самовозгорания проявилось со значительной задержкой у этого подопытного объекта, – доложил Перси, скрывая свое горе за фасадом отвлечённого научного интереса, – но, увы, конечный результат был тот же.
– Понятно, – прохрипел Председатель. Он взглянул на Когтя, который стоял по стойке смирно рядом с ним. – Фредерик?
– Я осмотрел останки, Председатель. Девушка действительно сгорела.
По правде говоря, Лидия умерла безболезненно от укола. Тщательно готовя тело в своей лаборатории, Перси поджег его посмертно.
Он рассчитывал на то, что Коготь – убийца, а не ученый. Сомнительно, чтобы у этого человека хватило опыта, чтобы понять, что произошло на самом деле.
– А где сейчас её останки? – спросил Председатель. – Вы избавились от них должным образом?
– Пока нет, – ответил Перси. – С вашего позволения, я бы сохранил останки для дальнейшего изучения, чтобы лучше понять воздействие формулы на ткани.
– Очень хорошо, – сказал Председатель. – А что с ее... исчезновением? Об этом вы также позаботились?
– Мы справимся с этим должным образом, – заверила его Маргарет. – Уже выбран подходящий козел отпущения. Не будет и намека на участие Суда.
– Смотрите, чтобы было именно так. – Председатель направил свой старческий взор на Перси. – Я буду говорить откровенно, Райт. Эта новость огорчает более всего. Мне кажется, я достаточно ясно дал понять, насколько желательно для Суда обладать совершенной версией вашего эликсира.
– Но... – начал было Перси.
– Да, конечно, Председатель, – сказала Маргарет, – но позвольте мне... заметить, что есть и хорошие новости. Фатальная реакция задержалась на несколько дней, а не началась сразу же, как было до этого. Сам этот факт говорит о том, что Перси находится на пути к устранению этого нежелательного побочного эффекта. Ты согласен, муж мой?
Перси был удивлен, услышав, что Маргарет говорит от его имени.
Он мог только предположить, что она пыталась защитить свое собственное положение перед Судом.
– Именно так, – согласился он. – Как вы уже имели возможность напомнить мне, наука – это вопрос проб и ошибок. Мы можем утешиться этим, зная, что жертва этой бедной женщины, возможно, привела нас на шаг ближе к успеху.
Председатель громко хмыкнул. Казалось, он не был склонен к слащавой сентиментальности по поводу трагической судьбы Лидии.
– Лучше раньше, чем позже, Райт, – проворчал он. – Беритесь за дело. Суд Сов требует вашего эликсира.
Перси кивнул.
– Понятно, Председатель.
Старик тяжело опирался на трость из полированного дерева. Он ушел вместе с Когтем, оставив Перси и Маргарет одних в башне.
– Полагаю, я должен поблагодарить тебя, – неохотно сказал он, – за то, что ты приняла мою сторону.
– Не обольщайся, Перси, я сделала это ради себя.
Она посмотрела на него с ледяным высокомерием.
– Любая неудача или обман с твоей стороны плохо отразится и на мне. Я просто действовала так, как будет лучше в интересах нашей семьи. – Ее холодные глаза подозрительно сузились. – Она действительно умерла так, как ты и сказал?
– Да, – честно ответил он. – Мой эликсир уничтожил ее.
– Прекрасное избавление. – Ее губы презрительно скривились. – Я верю, что ты понимаешь, Перси, что единственная причина, по которой ты до сих пор жив, – несмотря на то, что ты допустил прискорбную неосторожность, – это то, что Суд все еще надеется, что рано или поздно ты усовершенствуешь свой эликсир. Никогда не забывай об этом.