вызывает рак, и с невозмутимыми лицами предполагали, что курильщики – в силу простого совпадения – также предрасположены к образованию метастазов).
Был поставлен эксперимент на животных, призванный оценить причинно-следственные связи. Раз в три дня крысы восемь раз получали умеренные дозы ТГК, и так на протяжении двадцати одного дня; по возрасту все эти крысы были подростками; одновременно с ними контрольная группа крыс в таком же режиме получала инъекции плацебо. Затем крысы взрослели, не употребляя наркотики, и размножались – бывшие наркоманы случались с бывшими наркоманами, а «трезвенники» – с «трезвенниками». Когда потомство этих крыс выросло, оказалось, что те, чьи родители «в подростковом возрасте» получали ТГК, были сильнее расположены к самостоятельному приему опиатов, а также демонстрировали на поведенческом уровне депрессию и тревожность[81]. Иными словами, эксперимент показал, что если кто-то из ваших родителей принимал ТГК еще до того, как вы были зачаты, то у вас повышен риск развития аффективного расстройства или зависимости. Такие исследования только начинаются, но надежность получаемых данных удивляет даже ученых. Причем, как ни странно, вина ложится не только на матерей. Эпигенетические признаки по отцовской линии как минимум столь же выраженные; считается, что они обусловлены небольшими фрагментами РНК, накапливающимися в придатках яичка, которые можно считать мужским аналогом фаллопиевых труб, и влияющими на сперматозоиды, стремящиеся к цели. Стремительно накапливающиеся доказательства такого плана заставляют многих ученых полагать, что культура, в которой мы существуем, – это один гигантский эксперимент. Кажется все более вероятным, что контакт с наркотиками, имевшийся у наших родителей, бабушек и дедушек, предрасполагает к наркомании и нас самих – фактически это b-процесс, охватывающий несколько поколений.
Учитывая, что мне известно о моей родословной, кажется маловероятным, пусть и не невозможным, что моя зависимость сформировалась из-за того, что кто-то из моих предков баловался травкой. Однако вполне вероятно, что роль сыграли другие стрессовые факторы. Возможно, именно такой стресс испытывала бабушка, которая почти ребенком сбежала из дома, потом добралась на лодке до острова Эллис, далее попала в США в качестве сравнительно бесправной иммигрантки, работала горничной, затем вступила в несчастливый брак и растила детей почти без поддержки. Либо мог сыграть роль тяжелый дедушкин алкоголизм, либо те горести, которые выпали моей матери в ее собственном браке, либо поток критики, который терпел мой отец, а затем переносил на меня. Все это могло развить во мне предрасположенность к одиночеству или привычку обособляться, а также толкало на поиски выхода.
Это более глубокая история о наследственности. Последовательность нуклеотидов в каждой из наших клеток является отражением долгой человеческой эволюции, а также истории каждой конкретной семьи, как браков, так и мутаций, тогда как эпигеном, накладывающийся на геном, «запоминает» опыт наших предков; так по бороздам на дороге можно понять, где прошли колеса.
Раннее знакомство
Отвлечемся ненадолго от эпигенетики и отметим: существует серьезный корпус доказательств, что раннее знакомство с марихуаной впоследствии вызывает изменения в структуре мозга у эмбрионов, детей и подростков и что такие изменения могут приводить к когнитивным и поведенческим расстройствам. Также хорошо доказано, что при контакте с марихуаной в период развития человек, среди прочего, становится менее чувствителен к подкреплению, поэтому впоследствии, когда у него появляются условия для злоупотребления наркотиками, он принимает их активнее[82]. Индивиды, у которых такой контакт произошел еще до появления сознания или до того, как они стали делать осознанный выбор, предрасположены к развитию зависимости.
Для эмбрионов или детей, переживших опосредованный контакт с наркотиками (например, через плаценту или при пассивном курении), такие эффекты проявляются более четко, но если подросток сам экспериментирует с наркотиком, то добавляется лишний уровень сложности. Как понять причину и следствие: на самом ли деле раннее знакомство предвосхищает проблемы в будущем, либо те, кто (возможно, по генетическим причинам) более предрасположен к экспериментам в юности, во взрослом возрасте также сильнее рискует стать наркоманом? Иными словами, раннее знакомство – это причина или корреляция? Как ни поразительно, верно и то и другое. Предрасположенность к поиску новых ощущений, риска либо к избеганию боли может влиять на поведение в течение всей жизни, однако сегодня также известно, что раннее знакомство с наркотиками, до того как сформируется мозг, приводит к неврологическим изменениям, которые приводят к злоупотреблениям в зрелом возрасте. Данное явление называется «эффект шлюза»; сейчас накапливается все больше исследовательских документов, согласно которым раннее знакомство усиливает поведение, связанное с приемом и поиском наркотиков у людей и животных, впервые попробовавших наркотики (в том числе каннабис) в подростковом возрасте[83]. Эти модификации похожи на возникающие при пренатальном контакте с препаратом и происходят, в принципе, по той же причине.
Развивающийся мозг – по определению – рассчитан на изменения. Всем известно, что детям обучение дается легче, чем взрослым, чья поведенческая неподатливость связана с относительным снижением нейропластичности. Поведение детей более гибкое, чем у взрослых, а детский мозг гораздо легче поддается коррекции. Примерно десять лет, проходящие между пубертатом и созреванием мозга, – критически важный период, в течение которого у человека повышена чувствительность как к внутренним, так и ко внешним стимулам. Обратите внимание, как тесно мозг интегрирован с социальным развитием: когда подросток знакомится с новыми идеями и переживаниями, у него развивается чувство собственной идентичности, на основе которого принимаются важные жизненные решения. В подобной взрывной нервной перепрошивке закладываются краеугольные камни, на которых стоит личность, – формирование предпочтений и отторжений, проявление и развитие талантов, раскрытие новых эмоций и чувств, – личность, стремящаяся к отделению от родителей. Таким образом, опыт, пережитый в подростковом возрасте, цементируется в виде долгосрочных изменений в работе мозга и поведении. Темная сторона всего этого такова: любые нейробиологические последствия употребления наркотиков получаются гораздо более глубокими и долгосрочными, если первый контакт происходит в подростковом возрасте, а не от двадцати пяти лет и старше – именно в этом возрасте человек становится взрослым с нейрофизиологической точки зрения.
Таким образом, столь раннее начало злоупотреблений привело к чрезмерно сильному влиянию этих факторов на мое развитие. Вероятно, из-за того, что мои нежные нейронные контуры (в частности, мезолимбический путь) существовали под такой бомбежкой, у меня развилась нечувствительность – подобно тому, как, постоянно слушая слишком громкую музыку, можно оглохнуть. Речь не о том, что я не ощущаю удовольствий; просто чтобы добиться желаемого, мне нужно получить больше. Возможно, это отчасти объясняет, почему я так много трачу на авиабилеты; путешествия для меня – один из способов дофаминовой стимуляции, которую я недополучаю в повседневной жизни. Обратная сторона этого, также подкрепляемая серьезными доказательствами, – чем в более старшем возрасте ты начинаешь ловить кайф, от чего угодно, от алкоголя до амфетаминов, – тем менее вероятно, что у тебя разовьется зависимость[84]. Вполне вероятно, что если бы я начала чуть позже, мой маршрут не оказался бы таким крутым. Фактически, исследования показывают, что большинство из тех, кто злоупотребляет разными веществами, пристрастились к ним в подростковом возрасте, а полноценными наркоманами стали до двадцати пяти лет[85].
К сожалению, эта информация вряд ли оттолкнет молодых людей от наркотиков. Все дело в том, что подростки в целом склонны к исследованиям и экспериментам (или, проще говоря, «склонны к безрассудному поведению»), отчасти из-за недоразвития префронтальной коры. Эта зона мозга, расположенная прямо над глазными яблоками, играет ключевую роль в воплощении «взрослых» умений, таких как способность к отсрочке награды, абстрактные рассуждения, например, «если я потрачу на клатч деньги, которые нужно отдать за квартиру, тогда…», и самоконтроль. Из-за того, что план развития человека продуман очень плохо, именно префронтальная кора – та часть мозга, которая взрослеет в последнюю очередь. Более того, именно на этой зоне мозга сильнее всего сказываются расстройства, связанные с употреблением наркотиков. Вот же незадача!
Хотя это немного напоминает глас вопиющего в пустыне, я тем не менее убедила моих детей, а также многих моих студентов внимательно изучить эти факты. Общепринятое мнение, выдача желаемого за действительное и даже благоприятная законодательная практика не могут поспорить с фактами. Сегодня передовая мировая наука указывает на грозные долгосрочные последствия употребления наркотиков в подростковом возрасте, когда мозг особенно пластичен и при этом как нарочно настроен на все новое и приятное, но в то же время слегка запаздывает в развитии по части самоконтроля. Причем, не сваливая всей этой ответственности на детей, добавлю, что взрослые также должны задуматься, как наше поведение может повлиять на мозг младенца, и только потом приступать к регламентации норм и практик для будущих поколений.
Известно, что у тех, кто хронически употребляет ТГК, кроме эффекта шлюза прослеживается тенденция к хандре, им хуже даются сложные рассуждения, они страдают от таких проблем, как тревожность, депрессия и сложности с социализацией. Ученым известно, что эта взаимосвязь как минимум отчасти обусловлена: регулярное употребление марихуаны приводит к этим патологиям