— У тебя чешется голова, — незаметно просигналили Закнафейну пальцы Джарлакса.
— Что?
— Голова чешется! — отчаянно повторил Джарлакс.
Закнафейн хмыкнул, но поднял руку, чтобы почесать голову. И с этим движением он незаметно стащил с себя повязку, осторожно скрыв видимую её часть, задний ремешок, в своём кулаке. Он опустил руку между собой и Джарлаксом, выронив предмет, который Джарлакс поймал.
Незаметным движением Джарлакс опустил волшебную повязку в свой второй кошелёк, который наполнил жидкостью снятия чар, удалившей мазь невидимости с предмета.
Жрица Бриза подошла к ним, и Джарлакс отвесил низкий и грациозный поклон, используя это движение, чтобы поднять руку к лицу, где как будто сдвинул повязку на другой глаз, как часто делал. Используя свои быстрые руки и наклонившись ещё ниже, он на самом деле полностью заменил обычную повязку волшебной.
— Мать Мэлис хочет поговорить с тобой, — сообщила Джарлаксу массивная старшая дочь и первая жрица дома До'Урден, когда оказалась рядом с ним и оружейником. — Кажется, она недовольна.
Затем Бриза с любопытством взглянула на него, и Джарлакс решил, что она пытается использовать какое-то зондирующее заклинание.
— Насколько я слышал, мать Мэлис бывает довольна только в определённые моменты, — отозвался он.
Лицо Бризы напряглось при очевидном намёке на сексуальный аппетит матери.
— Мужчин убивали и за меньшую дерзость, — напомнила она наёмнику.
Джарлакс лишь улыбнулся и ответил:
— Сообщи ей, что я вскоре приду с визитом.
Он ещё раз вежливо поклонился и собрался уходить, но обнаружил, что со всех сторон к нему устремились солдаты-дроу.
— Скажешь ей это сам, — ответила Бриза, и они двинулись в путь.
— Ты действительно считаешь, что мог поставить под угрозу ценного оружейника матери Мэлис и не навлечь на себя её гнев? — спросила Бриза командира наёмников, пока они шли к Западной стене пещеры, где располагался дом До'Урден.
— Бой был против Авинвесы Фей-Бранч, — ответил Джарлакс. — Ты думаешь, что Закнафейну угрожала опасность?
— Среди зрителей было много агентов дома До'Урден, — сказала Бриза. — Так что нет, мы бы такого не допустили.
А многие другие были агентами дома Фей-Бранч, который сильнее дома До'Урден, подумал Джарлакс, но снова промолчал.
Что за странная игра, эти свары домов и вечная враждебность! По крайней мере Джарлакс всегда мог найти способ получить выгоду в подобных битвах. Ему нужно было только понять, как суметь провернуть это сейчас с матерью Мэлис.
— Ты уже забрал выигрыш? — спросила мать Мэлис До'Урден Джарлакса, когда он положил тяжёлый мешок с золотом и серебром у подножия её роскошного трона в главном зале дома До'Урден.
— О, едва ли, — ответил он. — Но нельзя заставлять верховную мать дожидаться её прибыли.
— Мудрый выбор.
— Меня учили этому с тех пор, как только я стал достаточно взрослым, чтобы понимать, кто находится на другом конце змееголовой плети, — ответил Джарлакс и низко поклонился.
Мэлис фыркнула.
— Я пошла на огромный риск, позволив моему оружейнику покинуть дом ради маленькой игры, которую ты устроил, — сказала она.
— Вовсе не такой огромный, — заверил её Джарлакс, но когда Мэлис в ответ нахмурилась, умолк и решил изменить свой курс.
— Определённая опасность присутствовала, это правда, — сказал он. — Но я пристально следил за боем, и без постороннего вмешательства Закнафейн всё равно не смог бы потерпеть поражение от рук более слабого оружейника дома Фей-Бранч. И я уверяю вас, как и тогда, когда мы заключили этот… побочный договор, что множество моих агентов делали всё, чтобы предотвратить такую возможность. Ставка была надёжнее, чем предлагаемый коэффициент.
— Два к трём? — спросила она.
Джарлакс немного напрягся и пожал плечами.
— Скорее три к четырём, — признал он.
— Недопустимо, — ответила мать Мэлис. Слишком спокойно.
— Я не могу контролировать…
— Недопустимо, учитывая, на какой риск пошёл дом До'Урден.
Джарлакс кивнул.
— Я знаю, верховная мать.
Он хитро улыбнулся.
— Вы обнаружите, что в этом мешке я покрыл ваши затраты один к одному.
Это застало её врасплох, понял Джарлакс, когда Мэлис выпрямилась и на мгновение показалось, что она может рухнуть со своего трона. Ради чего, в конце концов, Джарлакс ей и солгал. На самом деле, коэффициент ставок не изменился — точнее даже, переместился ближе к равным шансам, но Джарлакс хотел заручиться расположением верховной матери, а Мэлис не станет тратить свои ресурсы, копаясь в грязи, чтобы выяснить, какой коэффициент на самом деле предлагали тогда, когда один из тайных агентов Джарлакса совершил её весьма существенные ставки.
— Оружейник матери Биртин мёртв? — спросила Мэлис.
— Жив, насколько я знаю. По крайней мере, им занималась жрица, когда я ушёл, и его раны как будто затягивались.
Мэлис заворчала.
— Это всё равно неважно, — быстро добавил Джарлакс, не желая обсуждать этот чувствительный момент. — Авинвесе недолго осталось служить матери Биртин в таком качестве. Он просто греет рукояти мечей для настоящего сына Фей-Бранч.
— Но она всё равно сохранит хорошего бойца.
Джарлакс пожал плечами, потом покачал головой.
— Если она не убьёт его сама, думаю, я его выкуплю. Мать Биртин наверняка потеряла хорошую сумму в этом бою, и пользы от Авинвесы ей не будет.
Джарлакс с радостью заметил, что это немного утихомирило свирепую маленькую мать. Он опять понадеялся, что Мэлис не станет проверять правдивость его заявлений — или, по крайней мере, что он создал достаточную почву для правдоподобных отрицаний, чтобы ложное заявление можно было принять всего лишь за ошибочное, хотя и логичное, предположение.
— Это могло плохо кончиться для Закнафейна — а значит, и для тебя, — сказала Мэлис.
Джарлакс пожал плечами.
— В конечном итоге, не так уж и плохо.
— Тебе пришлось бы отдать свой отряд другому. Ты дал слово. Мать Бэнр не стала бы за тебя заступаться.
Джарлакс издал смешок.
— Дорогая мать Мэлис, если бы Закнафейн пал, уверяю вас — я исполнил бы своё обещание служить дому До'Урден в качестве оружейника. Я не хотел этого, нет, но с лёгкостью предложил вам такой обмен, поскольку знал, что Закнафейн проиграть не может. Он великолепен — не знаю, поставил бы я против него в схватке с любым противником.
Он надеялся улучшить настроение собеседницы своим искренним восхищением и одобрением талантов Закнафейна, но Мэлис нахмурилась лишь сильнее.
— Ты этого не хотел? — повторила она низким и угрожающим голосом.
Джарлакс на миг растерялся, пока не понял, что мать Мэлис имеет в виду не официальную роль Закнафейна, а другие услуги, которые текущий оружейник дома До'Урден предоставлял ей.
— Только часть оружейника, — прямолинейно выпалил он.
— Тебе придётся это доказать, — ответила Мэлис, очень похожая на кошку, которая загнала в угол мышь.
Джарлакс хотел пожать плечами, но был достаточно умён, чтобы в этот деликатный момент придержать любые жесты, которые можно было принять за проявление равнодушия. Он не мог отрицать, что женщина перед ним весьма привлекательна, и тем более — учитывая её репутацию, но не мог и забыть о том, что Закнафейн — его друг. Впрочем, это не имеет значения, решил Джарлакс, поскольку сейчас он действительно был в роли загнанной мыши.
— Правда, верховная мать? — радостно и с нетерпением спросил он. — Вы окажете мне такую честь?
Не отрывая глаз от наёмника, мать Мэлис начала сбрасывать с себя одеяния.
Какое-то время спустя растрёпанный и уставший Джарлакс — репутация Мэлис была не преувеличена, как он наконец убедился, — прибыл ко двору матери Биртин Фэй и положил у подножия её трона мешок с серебром и золотом почти такой же крупный, какой достался матери Мэлис.
Он сказал Мэлис, что Биртин огорчит неудача её оружейника, поскольку скорее всего она потеряла значительную сумму по итогам боя, но на самом деле всё было совсем не так. Прислушавшись к совету Джарлакса, мать Биртин сделала крупную ставку против собственного бойца.
Но сделала это неохотно и по-прежнему оставалась не в восторге от исхода битвы — зато её гнев был направлен не на Джарлакса, который умолял её смягчить любую потерю репутации или возможную утрату оружейника, воспользовавшись преимуществом вероятного итога.
Тем более, что Джарлакс пообещал покрыть её расходы, если Авинвеса каким-то образом победит.
— Я уже распустил слухи, что битва была нечестной, — заверил её Джарлакс. — Какая-то странная сила оглушила Авинвесу Фей-Бранч, а рядом с «Сочащимся миконидом» видели агентов дома Облодра.
— Никто по-настоящему не поверит в это.
— И не надо, — ответил Джарлакс. — Достаточно заронить зерно сомнения, чтобы дом Фей-Бранч избежал потери лица. Это зерно как раз садят по всему Мензоберранзану, как мы и договаривались.
— Тебе следовало дать ему погибнуть, — с нескрываемым отвращением сказала мать Биртин.
— Я сам поразился тому, что его сестра из дома Тр'арах сохранила достаточно преданности, чтобы использовать исцеляющие заклятия, — солгал он. Он делал это — лгал — сегодня довольно часто, и при этом лгал весьма могущественным женщинам. Как рад был Джарлакс, что волшебная повязка вернулась к нему!
— Он опозорил мой дом, — сказала Биртин.
Джарлакс достал новый мешочек с золотом из своей волшебной сумки, чудесного кошеля, который мог вместить целую гору предметов. Он поднял мешочек и слегка встряхнул.
— Тогда продайте его мне. По той же цене, которую за него заплатили.
Мать Биртин наклонила голову.
— Сегодня ты неплохо заработал на ставках, — сказала она.
Джарлакс не стал отрицать.
— Совсем неплохо. Может быть, Джарлакс убедился, что не сможет проиграть?
Наёмник тяжело сглотнул.
— Я никоим образом не нарушил правил поединка, — сухо заявил он. — И готов подтвердить это под действием заклинания правды.