— Луиза, ты знаешь его гораздо дольше, скажи, что мне сделать, чтобы он меня разлюбил? — взмолилась я, решив действовать напрямик.
— Пару раз предать его и вбить осиновый кол в спину.
— Я серьезно!
— Я тоже. Неужели он тебе ни капельки не нравится?! Я знаю, тогда, в Городе, ты его не бросила, когда он был без сознания! Ближе к воротам связь частично восстановилась. Мы не могли точно определить место, но показания прибора о носителе передатчика доходили без помех. Все, что мы могли — это следить за ними! Любой нормальный человек бы его бросил, а ты тащила несколько десятков метров и даже остановилась перевязать! Ты рисковала жизнью ради него!
— Любой нормальный человек рисковал бы жизнью ради товарища! — возразила я. — А я люблю другого!
— Что, неужели твой парень симпатичнее Лютика? Ни за что на свете не поверю! — уперлась Луиза. — Спорим, если Лютик заинтересуется другой девушкой, ты тут же попытаешься его вернуть?
— Да забирай его хоть прямо сейчас! — возмутилась я. На душе стало еще паршивей прежнего. Я никогда не любила размазывать сопли и часами вести беседы о несчастной любви, а тут сама открыла эту тему, начиная страдать непонятно почему. Как же мне хотелось в этот момент, чтобы вместо Луизы рядом со мной оказалась Руслана! Она бы не позволила ни себе, ни мне чувствовать за собой вину в чьих-то бедах, а просто сломала бы тут пару клыкастых челюстей для профилактики.
— Вот смотри, возьму и заберу! — пробурчала крайне недовольная Луиза.
— Ты пообещала, выполняй теперь! — окончательно надоел мне проклятый разговор. Я резко встала со скамейки и направилась к выходу, кипя от злости.
Излюбленная тактика паразитов — вызвать к себе жалость, это известно любой малолетке в Аллии, а я, взрослая и ненавидящая вампиров, позволила себе попасться на этот старый трюк!
Хотелось крушить все вокруг, но вместо этого, выйдя в коридор, я остановилась у окна. На улице еще темно, хотя подкрадывалось утро. Не знаю, сколько я простояла, пытаясь остыть, наверно, всего несколько минут.
— Танит, что случилось? — раздался рядом взволнованный голос Лютика.
— Все в порядке, — как можно беспечней ответила я.
С длинных волос Лютика на пол капала вода, сухая одежда промокла почти насквозь. Случайно или нет, вампир даже не выжал толком волосы, торопясь найти меня как можно скорее. Выглядел он от этого до невозможности жалко. Все человеческое во мне требовало обнять его и прекратить его страдания, даже ценой собственного счастья. Сострадание порой все-таки страшно коварная штука…
— Не ври. О чем вы говорили с Луизой?
— Обсуждали погребальные обряды, — не дрогнув, холодно ответила я.
— Не надо так, Танит. Не хочешь отвечать — так и скажи, — расстроился Лютик. Сердце от его несчастного вида словно резало ножом, но прояви я хоть каплю слабости, и все станет только хуже. Как только мы оказались в Цитадели, вампир и так почему-то решил, что мое согласие только вопрос времени, а жалость или хорошее отношение и вовсе примет за желаемое. Нужно покончить с этим раз и навсегда, иначе скоро я сойду с ума и сдамся, лишь бы не видеть больше этого несчастного взгляда.
— Так я серьезно. До сих пор в толк не возьму, куда ты девал тела своих жертв на железной дороге. Крематория там нет, на костре незаметно труп не сжечь — дым привлек бы лишнее внимание. Значит, ты либо хоронил их по старинке в гробах, либо разрезал на части и просто закапывал, не слушая мольбы и возражения, — безжалостно пояснила я.
Лицо Лютика дрогнуло, и если бы можно было убивать словами — сейчас бы это не составило особого труда. А мне в самом деле стало интересно, куда девались попавшие к нему в руки заключенные, и чем он там еще питался…
— Танит, в мой кабинет, живо! Лютик, приведи себя в порядок и тоже приходи. Только через время, когда поймешь, что успокоился, — раздался холодный и повелительный голос Натаниэля. Возникло чувство, будто мне в спину вонзилась сотня ледяных кинжалов.
— Натаниэль, все хорошо… — промямлил Лютик.
— Я дважды повторять не буду. Живо!
Появлению Натаниэля я даже обрадовалась. Если кто и мог все это прекратить, то это он. Зачем плести интриги и выпрашивать кого-то помочь сбежать, если меня могут отсюда просто вышвырнуть, стоит лишь постараться? О другом, плачевном исходе дела, я старалась не думать. Поэтому я повернулась, и как ни в чем не бывало, зашагала по направлению к кабинету, благо дорогу туда запомнила.
— Натаниэль! — явно испугался за меня Лютик.
— Я ее не съем. Иди, а то устроил потоп.
Чем ближе я подходила к кабинету Натаниэля, тем больше успокаивалась. Я в главном логове вампиров, что может быть хуже? Правильно, ничего. Поэтому уже без разницы кто со мной говорит и угрожает моей жизни.
Натаниэль открыл передо мной дверь, пропуская вперед. Его кабинет оказался довольно большим и на удивление уютным. У стен стояли обычные стеллажи с документными папками, количество которых грозило превратиться в целую библиотеку. Мебель практичная и удобная, никаких излишеств и помпезности. Большой застекленный балкон был распахнут и слабый ветерок колыхал шторы.
— Садись, разговор будет долгим, — указал мне на кресло Натаниэль.
— Дяденька, — набралась наглости я. — А депортируйте меня из Цитадели на родину!
— От страха люди часто говорят глупости, наоборот усугубляя ситуацию, — даже бровью не повел упырь. — Копируя чужие повадки, ты сама не отдаешь себе отчета в том, как это выглядит нелепо. Ты выбрала не ту тактику. А теперь слушай меня внимательно.
Пришлось проглотить несказанные слова о том, что из Цитадели я согласна ехать даже лежа в багажнике, и изобразить внимание и благоразумие.
— Если ты еще хоть раз сделаешь Лютику больно, я убью тебя самой страшной смертью. Он не заслужил такого обращения с собой, ты поняла?
— Согласна. Поэтому и прошу вас выпустить меня отсюда. Я никогда его не полюблю, так что ему в любом случае будет плохо. Изображать любовь из страха от расправы я не намерена, зарубите это себе на носу. Если у меня не получится отсюда выбраться живой, я выберусь отсюда мертвой. По частям. Левая рука проползает сквозь решетку, голова прокатывается под воротами…
— Дура малолетняя! — поморщился Натаниэль. — Ты еще не распробовала жизнь как следует, а уже собираешься с ней распрощаться.
— Что поделать, — развела руками я.
— Пользоваться тем, что тебе дают. Ты же умная девочка, должна понимать очевидные вещи.
— Присоединиться к тем, кто год за годом стараются поработить мой Город?
— Что ты в этом понимаешь? — с презрением посмотрел на меня Натаниэль. — Мои собратья веками скрывались от гонений и предрассудков человечества. Их убивали и они убивали. Бесконечный замкнутый круг, который был с таким трудом разорван! Нам потребовалось столько жертв и сил чтобы достичь того, чего достигли мы, выйти из тени и доказать что мы превосходим человека, что мы не какие-то звери! Скоро меня и моих собратьев будут рады видеть в любом Городе. Я буду желанным гостем, и ни о каком рабстве речи не идет! Ты можешь стать первой ласточкой нового времени, убрать оставшиеся предрассудки и закрепить нашу дружбу. Подумай о том, что ты сможешь сделать для своего Города, находясь среди нас. И не говори мне о том, что тебе плевать на Лютика. Это будет явной ложью. Твоя любовь к тому жалкому мальчишке из твоего университета неубедительна. Подумай, в конце — концов, о том, что будет, если ты сбежишь. Думаешь, Лютик повздыхает и успокоится? Я знаю его почти с того самого момента как он стал одним из нас, это будет для него последней каплей. Ты хоть представляешь, как ему больно делаешь?!
— Очень жаль, мне-то наплевать, бросится он с крыши Цитадели или разобьет свою голову об угол шкафа, — раздался от балкона насмешливый и такой родной голосок… Русланы!
Если от каждого слова Натаниэля мне все сильнее переставало хватать кислорода, и силы таяли как воск, то покойница одним своим появлением вернула мне способность дышать. Подумать только, за мной пришли в Цитадель!!! Мы с Натаниэлем застыли словно парализованные, не веря собственным глазам.
Руслана, все в том же неизменном прикиде, за исключением накинутого поверх черного плаща, между тем спокойненько прошлась по комнате, с любопытством осматриваясь, словно была не в логове врага, а на прогулке.
— А тут ничего так, уютненько, — прокомментировала она с насмешкой и, остановившись у большого настенного зеркала, поправила немного растрепавшийся ирокез.
Натаниэль медленно поднялся из-за стола, сжимая в руке пистолет.
— Ой, да брось! Знаешь, в чем между нами разница? Я смогу разгуливать даже без куска позвоночника, и, не буду прибедняться, вообще без головы. А вот ты вряд ли сможешь долго жить с дырой в груди, — покойница наставила на него внушительного калибра пушку. — Не делай глупостей, иначе мне придется тебя убить.
— А ты здесь не за этим? — приподнял бровь Натаниэль.
— Пока что нет. Но один необдуманный шаг с твоей стороны, и после того, как ты развеешься в пепел, начнется война с Цитаделью.
— Предлагаешь мне сдаться без боя и поверить на слово? — не спускал с Русланы глаз вампир.
— Вы тут только что говорили мне пользоваться тем, что дают. Но не следуете собственным советам! — нагло вставила я.
— Что ты, Танит, давать советы каждый может, а вот подавать другим пример — один из сотни. Наш Эльчик к этой единице не относится, он прочие ноли.
— Ты слишком далеко зашла, падаль. Может, вам и удалось сюда проникнуть, но выбраться… разве что прахом в урне!
— Угрожай сколько угодно, — ухмыльнулась Руслана. — Так что, ты превращаешься в решето или сидишь спокойно в наручниках?
Вампир перевел пистолет на меня.
— Ответ неправильный. Я восстану очень-очень злая, — широко улыбнулась я.
— Это все твои аргументы? — ласковым голоском протянула Руслана. — Надевай наручники. За спиной. А то я передумаю по поводу сохранения твоей шкуры целой и невредимой. Не уговаривать же тебя два часа как маленького!