— Просто вы ревнуете! Я все знаю о ваших делишках с Кавом, но с этим покончено, можете не сомневаться. Он сказал, что любит только меня, и я поверила ему всем сердцем.
С этими словами юная леди демонстративно отвернулась.
Велвет тяжело вздохнула, а Анна Мария и Бесс обменялись многозначительными взглядами.
— Он оклеветал меня, потому что я отвергла его притязания, — сказала Велвет.
— Я всегда говорила, что мужчины не заслуживают доверия, — заявила Бесс.
Чувство вины заставило Велвет покраснеть. На скачках в Эпсоме муж Бесс герцог Лодердейл уделял ей повышенное внимание, которое она в определенном смысле даже поощряла.
На следующий вечер Велвет присоединилась к Барбаре в комнате для азартных игры.
— Как же мне здесь наскучило! — воскликнула она. — Каждый вечер одно и то же! Иногда такая тоска накатывает, что кричать хочется.
— Вы правы, — согласилась Барбара. — Нам нужно сменить обстановку. Бакингем отправляется сегодня на вечеринку в Суффолк-Хаус. Почему бы нам к нему не присоединиться?
— А его величество не будет скучать в ваше отсутствие?
— Очень на это надеюсь. Я слишком часто являюсь пред его очи… а какова благодарность? Сегодня король подписал контракт, касающийся его брака с Екатериной Брагансой, которая и станет нашей королевой. Правда, предварительно он долго торговался с представителями принцессы, но те пообещали отдать Англии города Танжер и Бомбей, и все устроилось словно по волшебству!
Велвет вспомнились слова Чарлза о том, что он не может позволить себе такую роскошь, как любовь в браке.
— Но при этом он упорно отказывается подписать документ, делающий меня графиней! — возмущалась Барбара. — И вообще, он совершенно… А впрочем, хватит об этом. Давай уедем отсюда побыстрее.
Суффолк-Хаус находился недалеко от Уайтхолла, так что им не понадобилось много времени, чтобы добраться туда. Отыскав своего кузена, Барбара заявила:
— Джордж, ведь это, без сомнения, скучнейшая вечеринка! Какого черта ты притащился сюда?
— Я считал, что этого требуют правила хорошего тона. Надо же поздравить графиню Суффолк… Говорят, король предложил ей должность главной фрейлины спальных покоев будущей королевы.
Лицо Барбары на мгновение словно окаменело.
— Какое совпадение! — воскликнула она. — Мне тоже сказали, что я буду главной фрейлиной спальных покоев. — Она раскрыла веер и начала обмахиваться. — Боже, и здесь такая же тоска, как в Уайтхолле. Что ж, тогда мы с леди Монтгомери отправимся в новый игорный притон на Тотил-стрит.
Бакингем с улыбкой взглянул на Велвет:
— Всегда готов способствовать растлению прекрасной дамы. При том, конечно, условии, что она не боится гнева своего мужа.
Велвет деланно рассмеялась:
— Я просто содрогаюсь от страха!
На следующий день Велвет купила себе небольшой экипаж и отправилась в студию Мэри Бил на Пэлл-Мэлл, где должен был состояться первый сеанс работы над ее портретом. Раздеваясь в маленькой гардеробной, Велвет чувствовала себя не в своей тарелке, ибо понятия о скромности прививались ей с детства. Но затем, оказавшись наедине с Мэри, она почти сразу успокоилась — хозяйка студии была не только талантливой художницей, но и приятной собеседницей. Сначала они говорили на общие темы, затем стали обсуждать различные позы для портрета и в результате остановились на позе Венеры с чуть запрокинутой головой и с рассыпавшимися по плечам золотистыми волосами. В ногах же у нее должна была лежать изысканной формы перламутровая раковина.
Ближе к концу недели Барбара Палмер устроила вечер в своем особняке на Кинг-стрит, однако его величество приглашения не получил.
— Ах, леди Монтгомери, говорят, вы ужасно проигрались вчера на Тотил-стрит, — сказала Анна Мария Шрусбери. — Когда в следующий раз соберетесь туда, не забудьте меня пригласить. Мне бы не хотелось упустить такое зрелище.
— Проигралась не я, а Барбара, — возразила Велвет.
Слышавшая этот разговор Бесс Лодердейл воскликнула:
— О, у меня прекрасная идея! Почему бы нам с вами не разъезжать по игорным домам, чтобы давать Барбаре советы? Мы составим своего рода кабинет министров, если можно так выразиться.
Велвет рассмеялась:
— Боюсь, в этом отношении я плохой советчик, но я все равно готова вам помогать. Если не советом, так делом и участием.
— Вот и хорошо, — с улыбкой кивнула Бесс, — но мне кажется, нам нужны еще две дамы. Давайте возьмем жену Бакингема — хотя бы для того, чтобы позлить этого франта. И еще… Что вы думаете об Элизабет Гамильтон? Мне кажется, что она не прочь поучаствовать в любой авантюрной затее.
К концу вечера искательницы приключений договорились посетить все самые модные и фешенебельные игорные заведения, открывшиеся в Лондоне в последнее время для ублажения приверженцев порока. Кроме того, многие игорные дома предоставляли посетителям дополнительные развлечения в виде выступлений всякого рода акробаток, певичек и плясуний.
«Кабинет министров», состоявший из придворных дам, регулярно покидал Уайтхолл в одиннадцать вечера и на протяжении нескольких часов кружил по городу, посещая самые разные места — начиная с Хаймаркета и заканчивая куда менее респектабельными районами вроде Чипсайда.
Велвет, носившая теперь новую маску, вошла вслед за другими придворными дамами в черный, покрытый сажей и копотью дом на Ладгейт-Хилл. И только оказавшись внутри, леди осознали, что попали в публичный дом, где открылся также игорный зал — в качестве дополнительного источника дохода. Их приветствовала хозяйка заведения, носившая совершенно фантастическое, сплошь усыпанное блестками платье и такой же фантастический пурпурный парик. Мадам провела посетительниц в игорный зал, где у всех столов сидели распорядители в одинаковых костюмах.
— Какое странное место… — прошептала Анна Мария.
— Да, действительно странное, — согласилась Барбара.
Бесс Лодердейл хлопнула себя по бедру и разразилась смехом. Велвет же обвела взглядом зал, затем прошептала Барбаре на ухо:
— Мне почему-то кажется, что некоторые из присутствующих здесь женщин на самом деле — мужчины.
— Только некоторые? — Бесс снова рассмеялась. — По-моему, здесь собрались мужчины на любой вкус.
— Я не уверена, что нам следует здесь находиться, — заявила жена Бакингема, явно нервничавшая.
— Только не надо делать вид, что вы шокированы, — с усмешкой сказала Бесс Лодердейл. — Между прочим, это местечко нам порекомендовал ваш муж. Так что лучше не дуйтесь, а посмейтесь вместе с нами. И выпейте вина. Действительно, дамы, давайте повеселимся от души!
Ровно в полночь в дальнем конце зала вдруг открылся занавес, и перед посетителями возникло некое подобие сцены. Однако представленное на ней зрелище являло собой совершенно непристойное действо, где наполовину обнаженные танцовщики и танцовщицы с раскрашенными телами имитировали половой акт. Хотя это представление должно было возбуждать чувственность, у Велвет оно ничего, кроме отвращения, не вызвало, в основном из-за того, что некоторые мужчины обнимались с мужчинами, а женщины — с женщинами.
После представления Барбара и Бесс заплатили за так называемую прогулку по дому, в то время как другие члены «кабинета» решили ограничиться игрой в кости. Вернувшись с прогулки, дамы принялись описывать увиденное, а именно то, что проделывали здесь проститутки и их клиенты в отведенных для этого комнатах, в которые дозволялось заглядывать сквозь замочную скважину. Слушая этот рассказ, Велвет то и дело вздрагивала: она твердо решила, что не станет более проводить ночи в подобных заведениях в погоне за бессмысленными развлечениями.
Когда они вышли из дома на Ладгейт-Хилл, часы показывали начало третьего, а в темном небе угрожающе погромыхивал гром — предвестник грозы. Барбара взмахнула рукой, подзывая своего кучера, но в этот момент к подъезду подкатил еще один экипаж, и из него вышел высокий смугловатый мужчина, в котором Велвет сразу же узнала своего мужа. Облаченный с головы до ног в черное, лорд Монтгомери повернулся к жене и, придерживая дверцу своего экипажа, сказал:
— Садись немедленно.
«Убирайся к дьяволу!» — мысленно воскликнула Велвет, но, конечно же, она не отважилась произнести эти слова — и тон Грейстила, и выражение его лица были слишком уж грозны. Сразу же подчинившись, Велвет забралась в карету, и Монтгомери, последовав за ней, захлопнул за собой дверцу, затем опустился на сиденье напротив нее. Карета тотчас сорвалась с места, и почти в тот же миг полыхнула молния, ярко осветившая весь экипаж. И только сейчас Велвет увидела пронзительные серые глаза мужа, пристально смотревшие на нее. Ей тут же захотелось что-нибудь сказать в свое оправдание, но она вовремя прикусила язычок и отвернулась. Молчание становилось все более тягостным, но оба упорно молчали.
Когда экипаж наконец остановился у Уайтхолла, Велвет поторопилась открыть дверцу и выпрыгнула из кареты. Потом взбежала по лестнице и помчалась по коридору — ей хотелось как можно быстрее добраться до своих апартаментов. Распахнув дверь, она была уверена, что Эмма окажется на месте. Однако служанки нигде не было, и Велвет решила, что это муж так подстроил, чтобы встретиться с ней наедине.
Обернувшись, она увидела Грейстила, входившего в комнату. Он тут же запер за собой дверь, и этот факт неприятно поразил Велвет — оказывается, у него до сих пор имелся ключ от ее апартаментов. Когда же он не торопясь повернулся к ней, она увидела, что лицо его исказилось от ярости, и теперь он походил на свирепого хищника, загнавшего свою добычу.
Пристально глядя на жену, граф проговорил:
— Если тебе нравится представляться шлюхой, то я буду рассматривать тебя как таковую. Не забывай только, что ты — моя шлюха.
— А сколько шлюх тебе надо?! — выкрикнула Велвет, забыв о страхе.
Монтгомери снял с себя мундир.
— Не больше одной за один раз.
Ей хотелось убежать от него на край света, но единственная открытая дверь вела из гостиной в спальню. Собравшись с духом, Велвет выпалила: