— Они пообещали вернуться. Как вы думаете, это может случиться?
Верзила откинул голову назад и расхохотался. Подхваченный остальными, смех волной прокатился по залу. Воинственный смех людей, подогретых спиртным.
В пивную бочком вошел человечек с головой, будто намертво закрепленной на одну сторону, и со взглядом хитрого придурка.
— Огонь замечательный, мистер Корби, — заявил он с порога.
— Молодчина, Джо. Выпей пивка. Джордж, тащи эсквайра.
Пока Джо Пикетт потягивал пиво, хозяин пивной притащил откуда-то громадное чучело в котелке, нанковом жакете, гетрах и тяжелых ботинках. Краснощекая усатая физиономия чучела, намалеванная на парусине, имела свирепое выражение. Мистер Корби ласково похлопал чучело по плечу.
— Вот он. Одет в точности, как описано в тех старых книгах, что у меня дома. Каждый год обходится нам в десять с лишним фунтов. Ну, все готово?
Церемония, которая за сим последовала, носила отпечаток глубокой значимости. Четверо мужчин взвалили на плечи эсквайра: мистер Корби с красноносым фермером шествовали впереди, а кривобокий Джо Пикетт и тощий незнакомец с унылой физиономией сзади. Выйдя из пивной, они свернули на лужайку, где процессию окружили мальчишки с факелами. Посреди лужайки полыхал костер, вокруг которого столпились люди. Туда и двинулась процессия. По пути Корби споткнулся о кочку и выругался.
Зрители приветствовали появление эсквайра нестройными возгласами приветствия. Чучело опустили на траву, и мистер Корбы поддерживал его под мышки.
Небо прочертила ракета, рассыпавшаяся фонтаном искр.
— Кого мы сегодня сжигаем? — зычно спросил мистер Корби.
— Мы сжигаем эсквайра Оулдмидоу, который жил в усадьбе, — раздался нестройный, но бодрый хор голосов.
— За что мы его сжигаем?
— Он был плохим эсквайром. Обманывал тех, кто ему верил.
— А как он вас обманывал?
— Он отбирал у нас землю и женщин.
— И что с ним случилось?
— Его убил в честном поединке свободный человек Фрэнсис Дрейк.
— Кто из вас сегодня будет Фрэнсисом Дрейком?
— Я.
Вперед вышел кривобокий Джо Пикетт.
— Тогда, Фрэнсис Дрейк, я передаю тебе это чучело эсквайра Оулдмидоу. Проследи, чтобы оно сгорело дотла.
Чучело наверняка было тяжелым. Джо Пикетт с усилием взвалил его себе на плечо, шагнул к костру и швырнул чучело в огонь. Снова раздались крики «ура!».
Мистер Корби оглянулся и, увидев возле себя Хью, спросил:
— Ну как?
— Очень забавно.
— Кто-то же должен поддерживать старые традиции. Хотя к ним в наши дни не проявляют особого интереса.
— А кто теперь живет в помещичьей усадьбе?
— Я, — ответил мистер Корби и измерил Хью пытливым взглядом.
Издалека донесся стрекот мотоциклов.
Он нарастал и скоро превратился в рев. Несколько фар взяли в фокус участок лужайки возле костра. Они сразу же погасли, моторы заглохли. Наступило какое-то странное затишье, от которого у Хью Беннета мурашки поползли по спине. Именно затишье, а по тишина, ибо совсем рядом громко трещал костер, а в руках у детей шипели бенгальские огни и шуршал золотой дождь. Кто-то спросил у Хью: «У вас есть спички? Я хотела бы зажечь вот это».
Он обернулся и увидел темноголовую девчушку, сжимавшую в руках несколько фейерверков.
— Который из них?
— Все сразу.
— Все сразу нельзя.
— Нет, все сразу. Я хочу устроить свой фейерверк.
— Я зажгу два — по одному в каждую руку. Остальные положи в карман.
Совсем близко от них оглушительно хлопнула ракета, и Хью от неожиданности чуть не выронил спички. Лужайка озарилась зеленым светом.
— Это он, — сказал над самым ухом чей-то звонкий голос.
Наконец фейерверки загорелись. Он отдал их девчушке, обернулся и увидел худого и бледного подростка, который указывал пальцем на мистера Корби, зажигавшего огненное колесо на столбе.
Другой голос скомандовал: «Пли». В Корби полетел нестройный залп зажженных фейерверков. Римская свеча обдала его ноги брызгами огня, летающая торпеда описала вокруг его головы шипящий обруч, в грудь угодил целый заряд шутих. Сперва Корби опешил, потом с гневным ревом бросился в сторону стрелявших. Его противники, а их было, по крайней мере, человека четыре, образовали нестройный полукруг, отступили назад, зажгли и швырнули в Корби новый залп фейерверков. Вся эта залитая зеленым светом сцена с метавшимся из стороны в сторону Корби казалась пародией на бой быков.
— Они не посмеют вернуться! — выкрикнул чей-то фальцет.
Теперь Корби знал, кто его противники. Один из подростков поскользнулся в грязи и потерял равновесие. Корби прыгнул ему на спину. Свалка оказалась в поле зрения немногих, стоявших по эту сторону костра. Хью почувствовал, что должен непременно вмешаться. Он положил руку на плечо стоявшего рядом с ним юноши, того самого, что указывал пальцем на Корби. Тот ее сбросил. Тогда Хью обхватил его за пояс и нащупал в его кармане что-то твердое. Парень вывернулся и налетел на девчушку, чьи фейерверки Хью только что зажигал. Оба упали. Девчушка вскрикнула: «Мама!» Хью хотел схватить подростка, но тот увернулся и метнулся к Корби. Ракета погасла.
Он помог девчушке подняться и постарался ее успокоить. Раздался крик: «Всыпь ему, Король», потом кто-то другой, вроде бы Пикетт, завопил что есть мочи: «А ну прекратите! Я вызову полицию!» В наступившей тишине отчетливо прозвучал зычный голос Корби: «Убери свой нож!»
И тут ночь прорезал вопль, протяжный, нечеловеческий» По лужайке забегали темные фигуры. Застрекотали мотоциклы и с ревом выскочили на дорогу. На лужайку пала мертвая тишина.
— Как тебя зовут? — спросил Хью у девочки.
— Морин Дайер. Я запачкала пальто. Тот дядя меня толкнул. Еще я потеряла своих желтых драконов.
— Желтых драконов? Ах, да, да. — Хью пошарил в мокрой траве. — Вот они. Давай попробуем их зажечь?
Фейерверк выстрелил в воздух фонтан искр.
— Спасибо. Теперь я поищу маму.
Она помахала ему желтым драконом.
Не успела девочка смешаться с другими фигурами, двигавшимися в призрачных бликах пламени, как Хью понял, что там, откуда донесся тот жуткий вопль, творится неладное. Люди громко переговаривались и бестолково сновали туда-сюда. Он поспешил в ту сторону, но ему преградил дорогу Джо Пикетт.
— Где доктор Макинтош? А, это репортер.
— В чем дело?
— По-моему, с мистером Корби что-то неладное. — Он поспешил дальше, на ходу выкрикивая: — Доктор Макинтош!
На земле кто-то лежал, вокруг него стояло человек десять.
— Это те мальчишки из города, — сказала какая-то женщина.
— Корби сам на это напросился, — сказал мужчина в байковом пальто. — В ту ночь он обошелся с ними грубо, очень грубо.
— Не будут приставать к нашим девушкам, — возразила та же женщина.
— Что случилось? — спросил Хью.
— На Корби налетели двое бандитов и сшибли его с ног, — ответил мужчина в байковом пальто. — Очухается через пару минут.
— Вы видели, как это произошло?
— В такой темноте немного разглядишь. А вот и доктор.
Это был тот самый угрюмый мужчина, помогавший нести чучело эсквайра. Возле него вертелся Джо Пикетт.
— Разойдитесь, пожалуйста, разойдитесь, — приказал он.
В свете факела, который принес Пикетт, можно было разглядеть лежавшего на земле человека, прикрытого не то пальто, не то тряпкой. Доктор опустился перед ним на колени.
— Джо, — позвал он.
— Да, доктор.
— Беги в пивную, и пусть Джордж срочно вызовет «неотложку».
— Слушаюсь, доктор. Он при смерти?
— Он тяжело ранен. Помогите-ка мне его перенести.
Вместе с другими Беннет помог перенести Корби в ту самую пивную, откуда всего несколько минут назад они выносили эсквайра Оулдмидоу.
Доктор снял пальто и попытался раздеть Корби.
— Боже мой, он такой плохой, — сказал вошедший хозяин. — Это что, несчастный случай?
— Его ударили ножом, и, по-моему, не один раз.
Руки доктора были в крови.
— Ударили ножом! — воскликнул Хью Беннет.
— Кто-то из этих городских бандитов.
— Вы хотите сказать…
— Я хочу сказать, что делаю все возможное, но ему уже ничем не помочь. — В это мгновение Корби раскрыл глаза и огляделся по сторонам. — Спокойно, Джим, не шевелись, — сказал доктор.
Корби открыл рот, силясь что-то сказать. Из него и из носа ручьем хлынула кровь. Беннет отвернулся.
— Где мне помыть руки, Джордж? — спросил доктор Макинтош.
— Он кончился, доктор?
— Да, он умер.
Засим последовали, наверно, самые беспокойные минуты в жизни Хью Беннета. Ему нужно было срочно попасть в редакцию, чтобы написать статью о случившемся, и в то же время его присутствие требовалось здесь: следовало взять интервью у полицейских и выяснить, что за человек был этот Корби. Он позвонил из пивной Лейну и доложил о случившемся.
— Ну, сегодня ты оказался, что называется, на месте. Когда сможешь вернуться?
— Хочу собрать материал о Корби. Подъеду через пару часов или чуть позже.
— Ну, валяй. Повидайся с миссис Корби, если такая существует, а в восемь пятнадцать чтобы был в редакции. Возьми такси.
— Такси?
— Окупится построчной оплатой, — рассмеялся в трубку Лейн.
От возбуждения Хью забыл про построчную оплату, а это означало, что ему предстоит обзвонить все центральные газеты, передавая им слегка измененный вариант своей статьи. Потом то же самое передаст в агентства новостей. Где-то между этими звонками напишет статью для «Гэзетт». С материальной точки зрения построчная оплата была делом стоящим. Даже после того, как Лейн отхватит свою долю, статья принесет ему… сколько же? Минимум двадцать пять фунтов, а может, и все пятьдесят. Хью вздохнул. В который раз он подумал о том, что жизнь провинциального репортера напрочь лишена романтики.
Миссис Корби, седая женщина с острым носом, разговаривала с ним так спокойно, будто ее муж всего-навсего сломал ногу и вышел из строя на каких-нибудь пять-шесть недель. Три или четыре раза она сказала о нем в настоящем времени, потом так же спокойно поправилась. Беннет чувствовал себя неловко, когда приходилось иметь дело со слезами, и был благодарен ей за самообладание. Он делал короткие размашистые пометки в своем блокноте: