Мы с Саррой провели почти целый день, обходя одну мастерскую за другой, расспрашивая о Рейде. Я представлялся дальним знакомым его отца, прилетевшим с другой базы по старым делам. Реакция была разной.Большинство механиков просто пожимали плечами — имя Калуса им ничего не говорило, а Рейдов на такой огромной базе могло быть десятки. Некоторые смотрели с подозрением — чужаки, интересующиеся кем-то конкретным, всегда вызывали настороженность. Пара старых мастеров, услышав имя Калуса, на мгновение задумывались, вспоминая что-то из далекого прошлого, но потом лишь качали головами — «да, был такой, честный парень, но давно это было, сгинул, наверное, как и многие в те смутные времена на „Вздохе“». О Рейде они ничего не знали.Надежда таяла с каждым отказом, с каждым безразличным взглядом.Сарра, видя мое растущее отчаяние, пыталась меня подбодрить.— Не сдавайся, Гром. Мы же только начали. Может, он работает не здесь? Может, в другом квартале?— В другом… — я посмотрел на карту базы, которая отображалась на моем импланте. Легальный доступ у нас был только в Торговый и Механический. В Квартал Элиты нас не пустят. Оставался… Рабочий Квартал. Тот самый, о котором ходили мрачные слухи. Место, где, по словам Харпа, мог оказаться Рейд.Путь в Рабочий Квартал был сам по себе испытанием.На границе Квартала Механиков и Рабочего стоял пропускной пункт с усиленной охраной. Турникеты, сканеры, хмурые бойцы в тяжелой броне. Чтобы пройти, нужен был либо специальный пропуск, либо… веская причина.«Веской причиной» для нас стала горсть кристаллов, незаметно переданная одному из охранников — тому, чей взгляд показался мне менее враждебным и более… продажным. Двести кредов– и турникет щелкнул, пропуская нас в другой мир.Если Квартал Механиков был царством организованного труда, то Рабочий Квартал, который местные называли просто «Морг» или «Отстойник», был его полной противоположностью.Узкие, темные коридоры, заваленные мусором. Стены, покрытые многослойной грязью, копотью и какими-то отвратительными граффити. Воздух был густым, спертым, воняло нечистотами, дешевым синтетическим топливом и безысходностью. Освещение — редкие, тусклые лампы, большинство из которых были разбиты или мигали, грозя вот-вот погаснуть.Жилые модули здесь были не отдельными каютами, а гигантскими бараками, разделенными на крошечные ячейки тонкими перегородками из ржавого металла или просто кусками брезента. В этих клетушках, больше похожих на собачьи конуры, ютились десятки, если не сотни людей. Шум стоял невообразимый — плач детей, пьяные крики, ругань, кашель, стоны больных.По коридорам слонялись тени — изможденные, одетые в лохмотья шахтеры, возвращающиеся со смены, их лица были серыми от пыли и усталости. Женщины с потухшими глазами, тащившие баки с водой или мешки с какой-то гниющей органикой, которую здесь, видимо, использовали в пищу. Подростки с волчьими повадками, сбившиеся в стайки, готовые в любой момент сорвать куш или просто пырнуть ножом зазевавшегося прохожего.Атмосфера была гнетущей, пропитанной нищетой, болезнями и отчаянием. Это был не просто район бедняков — это был настоящий ад на Дне, место, где люди теряли всякую надежду и человеческий облик.Сарра шла рядом, ее лицо было бледным, она инстинктивно прижималась ко мне, стараясь не смотреть по сторонам. Даже трущобы «Тихой Гавани» казались раем по сравнению с этим местом.Здесь каждый взгляд был вызовом, каждый шорох — угрозой. Нас, чужаков, одетых чище местных, провожали тяжелыми, ненавидящими взглядами. Пару раз к нам пытались пристать какие-то темные личности, но мой решительный вид и рука, лежащая на рукояти плазменного резака, заставляли их отступить. Пока что.Мы снова начали расспросы.Подходили к группам шахтеров, отдыхавших у стен бараков, к старухам, торговавшим какой-то вонючей дрянью на импровизированных лотках, к подросткам, слонявшимся без дела. На этот раз я говорил, что ищу своего должника — молодого парня по имени Рейд, который якобы скрывается здесь. Это объяснение казалось более правдоподобным в этих краях.Реакция была такой же, как и в Квартале Механиков — безразличие, подозрительность, иногда — откровенная враждебность. Никто ничего не знал. Или не хотел говорить.Мы уже почти отчаялись, когда один из подростков, самый обтрепанный и голодный на вид, услышав имя «Рейд», вдруг остановился.— Рейд? Калусов сын, что ли? — он прищурил свои хитрые глазки. — А чего он вам? Долг принесли? Или забрать хотите?— Принести, — соврал я, стараясь, чтобы голос звучал как можно более небрежно. — Старый должок его отца. Мелочь, но надо отдать. Знаешь, где его найти?Подросток облизнул пересохшие губы.— Информация не паста, стоит денег, чужак, — он протянул грязную ладошку. — Двадцать кредов — и я скажу, где этот неудачник отирается.Двадцать кредитов. Грабеж за такую информацию, но выбора не было. Я перевел ему деньги.— Барак номер семь, нижний ярус, секция Гамма, — быстро проговорил он, получив подтверждение. — Там спросите. Только… если он вам должен, а не вы ему… учтите, у него сейчас проблем выше крыши. Местные «коллекторы» его чуть ли не каждый день прессуют. Можете не успеть.И он шмыгнул в ближайший темный проход, оставив нас переваривать эту информацию.Барак номер семь.Нижний ярус. Секция Гамма.Найти нужное место в этом лабиринте грязи и отчаяния оказалось непросто, но через полчаса мы стояли перед обшарпанной дверью с полустертой цифрой «7».Из-за двери доносились приглушенные голоса, плач ребенка, чей-то пьяный смех.Я постучал.Дверь приоткрылась, и на нас уставилась изможденная женщина с ребенком на руках.— Рейд? — спросил я. — Рейд Калусов здесь живет?Женщина молча кивнула вглубь барака.Мы прошли внутрь. Длинное, тускло освещенное помещение, разделенное на крошечные ячейки тряпками и кусками картона. Вонь стояла невыносимая.В одной из таких ячеек, на куче какого-то тряпья, сидел парень.Лет двадцати двух, может, чуть больше.Когда-то, наверное, он был крепким и симпатичным, но сейчас выглядел измотанным, подавленным. Короткие темные волосы спутаны, на лице — свежий синяк под глазом и несколько кровоточащих ссадин. Глаза, беспокойные, затравленные, смотрели в пол. Одет он был в рваную, грязную рабочую куртку и штаны. Он нервно теребил в руках какую-то мелкую металлическую гайку, словно это был его единственный талисман.— Рейд? — я подошел ближе.Он поднял на меня испуганный взгляд.— Кто вы? Опять от Кролла? Я же сказал, у меня нет денег! Еще пара дней! Я найду!— Мы не от Кролла, — сказал я мягко. — Мы… знакомые твоего отца. Калуса.При упоминании отца взгляд Рейда изменился. Страх на мгновение уступил место удивлению, потом — недоверию, и, наконец, какой-то затаенной боли.— Отца? — он покачал головой. — Его давно нет. И друзей у него… тоже не осталось. Все, кто его помнил, либо мертвы, либо… забыли. — Он снова уставился в пол. — Что вам нужно? Если вы пришли за старыми долгами, то зря. У меня ничего нет. Кроме своих собственных.— Мы не за долгами, Рейд, — я присел на корточки рядом с ним. — Мы ищем информацию. Об одном проекте твоего отца. «Рассвет». Слышал о таком?Рейд вздрогнул. Он поднял на меня взгляд, и на этот раз в его глазах мелькнул испуг, смешанный с… узнаванием?— «Рассвет» … — прошептал он. — Откуда вы…— Твой отец поручил тебе сохранить информацию о нем, верно? — сказал я, глядя ему прямо в глаза. — Координаты. Технические данные. Что-то, что могло бы помочь его найти. У тебя есть это?Рейд молчал, его пальцы еще сильнее сжали гайку.Потом он тяжело вздохнул.— Да, — сказал он глухо. — Есть. Отец… он передал мне кристалл. Перед тем, как… как его забрали. Сказал, беречь как зеницу ока. Сказал, это наш единственный шанс. Шанс на другую жизнь. — Он криво усмехнулся. — Только вот… мне этот шанс, похоже, уже не пригодится.Он снова опустил голову.— Почему? — спросила Сарра, её голос был полон сочувствия.— Потому что я в дерьме, — Рейд поднял на нее затравленный взгляд. — По уши.Он посмотрел на нас с отчаянием.— Я… я не могу отдать вам кристалл. Это все, что у меня осталось от отца. Его память. Его надежда. Но и денег у меня нет. Я в ловушке.Мы молчали, переваривая его историю.Еще одна жертва Дна. Еще одна сломанная судьба.Но у него был кристалл. Ключ к «Рассвету».— Мы можем тебе помочь, Рейд, — сказал я после недолгой паузы. — Мы не знаем, как, но… мы попробуем. Ты расскажешь нам все. А мы решим, что можно сделать. Идет?Рейд посмотрел на меня, потом на Сарру. В его глазах мелькнула слабая, почти угасшая искорка надежды.— Вы… вы правда? — он недоверчиво покачал головой. — Зачем вам это?— Скажем так, — я усмехнулся, — у нас с твоим отцом были… общие интересы. И у нас есть небольшой опыт в решении проблем с неприятными типами вроде этого Кролла.Рейд снова посмотрел на нас, потом кивнул. Медленно, неуверенно, но кивнул.— Хорошо, — сказал он. — Я расскажу. Терять мне все равно уже нечего.
Глава 6: Проблема Рейда
Мы сидели в тесной, душной ячейке Рейда, похожей на нору испуганного зверя.
Снаружи, за тонкими перегородками из ржавого металла и тряпья, продолжалась обычная жизнь «Морга» — плач детей, пьяные крики, ругань, монотонный гул какой-то работающей неподалеку вентиляции. Но здесь, в этом маленьком закутке, казалось, застыло само время, пропитанное запахом нищеты, болезни и отчаяния.
Рейд сидел на своей убогой лежанке из тряпья, ссутулившись, его взгляд был устремлен в одну точку на грязном полу. Он долго молчал, собираясь с мыслями, потом начал свой рассказ. Голос его был тихим, глухим, лишенным всяких эмоций, словно он рассказывал не о себе, а о ком-то другом, далеком и чужом.
— Все началось пару лет назад, — начал он, не поднимая глаз. Его пальцы все так же нервно теребили маленькую металлическую гайку. — После того, как отца… не стало. Мать сильно сдала. Она и раньше часто болела — здесь, в «Морге», здоровых вообще мало, воздух, вода, еда… все отравлено. На пару лет назад она совсем расклеилась. Начались какие-то приступы, сильные боли… Местные медики только разводили руками. Говорили, нужно серьезное обследование, настоящее лечение. А это… это стоило денег. Больших денег.