– Простите, что испортил ваши штаны, господин, – извинился я еще раз перед тем, как уйти. Специально так, чтобы девушка слышала. – Раз вы против обмена, может быть, я схожу в магазин и куплю вам новые?
– Да идите уже, куда шли, – раздраженно бросил парень.
Язвительная улыбка женщины не предвещала сотруднику Синкё ничего хорошего. А представился бы по правилам и отнесся ко мне с уважением, как и положено с клиентом, глядишь, и я бы его пожалел.
Водительские права и визитки Фукады потерял в поезде уже после того, как преобразился обратно в себя, стер грим. Надеюсь, у него не возникнет проблем из-за того, что я забрал его документы. В уставшем и блеклом толстяке я разглядел себя. Того, кем я стал бы через десять лет, продолжи спокойную жизнь человека без устремлений. Как я все эти годы только жил в таком ритме? Нет, вопрос получше. Почему я не стремился ничего изменить?
Тридцать минут спустя я, уже успешно забрав свой чемодан, находился в поезде до Киото, куда ехать меньше часа. В предыдущей столице Японии, некогда носившей название Хэйан, мне придется заночевать, смирившись с расходами на гостиницу, а затем арендовать машину и уехать чуть северней. Путь юного Макото по следам девятихвостой лисицы я запомнил достаточно хорошо, чтобы, пользуясь онлайн-картами с трехмерными панорамами местности и фотографиями, восстановить его едва ли не по шагам, до того самого места на границе префектур Киото и Сига, где и нашла себе пристанище Амацу-сенсей.
Не уверен, стечение ли то обстоятельств или некая мистическая сила девятихвостой лисицы поработала, отгоняя желающих поселиться поблизости, но места вокруг обращенной в камень древней кицунэ отнюдь не самые туристические. Самая обычная глубинка. Локализовав местонахождение валуна с точностью до километра, понял – оказавшись поблизости, я не промахнусь.
Задерживаться в бывшей столице Японии ни малейшего желания у меня не было. Где-то тут тот самый храм Инари, отправивший погоню по следу наставницы Амацу. И пусть тот другой, более ранний Макото, известный мне, как Хидео-сан, впоследствии в Киото немало покуролесил, воспоминания о белой лисице, скачущей по крышам, для меня лично слишком свежи. Я тот момент не просто как в кино посмотрел, а прожил и прочувствовал на своей шкуре. Трусость? Возможно.
Арендовал машину, выбрав в этот раз не неприметный седан, а полноприводную модель – такой же Форестер, на каком мне дал покататься агент Котэцу. То есть бывший агент уже, правительство в моем лице ведь отпустило его на пенсию. И даже пополнит пенсионные накопления, если получится разбогатеть. Хотя, не выйдет с золотом – и ладно, незачем за него цепляться. Найду иной способ заработать на комфортную жизнь.
Комфортным нахождение за рулем не моей машины не назову, особенно учитывая не лучшие дорожные условия. Снег так и продолжал валить. И это не так плохо, на самом-то деле. Все следы, что останутся за мной, заметает в течении считанных десятков минут, а может быть, и просто минут. Не нужно никому лишнему знать о том, что к странному одинокому камню кто-то совершает паломничество. “Обернись – следов не будет”, – так ведь было сказано в пророчестве из Кай-Зенкоджи? Но поверить в предсказание будет глупостью, рано или поздно случилось бы другое совпадение, намекающее на тот же максимально расплывчатый текст.
Бросил машину попросту на обочине, доехав до места настолько близко, насколько это вообще возможно, и целый час месил свежий снег пешком, пока не оказался на том самом горном склоне, на котором нашла свой, как я надеюсь, не последний приют девятихвостая кицунэ, обращенная в камень.
– Ну привет, Амацу-сенсей. Прости, у меня нет при себе деревянного молотка, – сказал я ей и четырежды хлопнул ладонью по гладкой холодной поверхности.
Такой ведь сигнал пробовал подавать Хидео-сан? Произошло ровно то, чего я и ожидал – абсолютно ничего.
– Ты, если способна что-то чувствовать, наверное удивляешься, что за толстяк пришел тебя навестить и какое отношение я к тебе имею. А я и сам не знаю, какое, если честно. Я в некотором роде твой ученик, хотя учила ты не меня… Ох, где же мои манеры? Позволь представиться, Ниида Макото. Я даже не на все сто процентов уверен, что я… ты запрещала произносить вслух это слово.
Уместным показалось не только поклониться, но и встать перед наставницей на колени. Ну и что, что в снег? Кицунэ не простужаются от ерунды, а штаны высохнут, в машине хороший климат-контроль с обогревом.
– Извини, что на “ты”, но именно так к тебе обращался тот другой Макото, твой ученик, – продолжил я странноватый монолог. Без хоть какой-то надежды на то, что он возымеет результат. Если бы Амацу-но-Маэ можно было бы разбудить простыми словами, ее настоящий воспитанник или внучка уже добились бы результата.
Мне просто требовалось выговориться. Хоть с кем-то поговорить полностью открыто, без обмана, без утаиваний, без двойных смыслов. Камень в этом плане – замечательный слушатель, не перебивает и не лезет со своим мнением.
– Твой Макото – он умер, прости, что принес плохую новость. Он был не очень хорошим человеком. Вором, обманщиком, изменщиком, многоженцем, абстракционистом. Но и хорошие поступки он тоже совершал. Не знаю пока всех подробностей, но практически полностью уверен, что большую часть своих нечестных накоплений он и его помощник Акияма-сан потратили на сиротские приюты по всей стране. Наверное, это потому, что и сам Макото был сиротой. Я хорошо помню, как его злил факт, что у кого-то есть дом и родители, а кто-то другой вынужден выживать в одиночестве.
Мне показалось или камень под моей ладонью стал немного теплее? Конечно же, почудилось. На всякий случай проверил второй рукой. Такой же обжигающе холодный, как с самого начала.
– Знаешь, он считал тебя своей семьей, старая ты обманщица. Тебя и Акиру. И все равно ей изменял. Ну не идиот ли? Сам не понимаю, почему и как он передал мне часть своих воспоминаний. Может быть, ты разберешься? Кто еще, если не ты, Амацу-сенсей? Считаешь, что я не имею права тебя так называть? Ну так протяни меня посохом поперек спины, если я заслужил.
Никакого отклика. Но и надежды на то, что он будет, особенной нет. Больше для себя говорю.
– Знаешь, а у них, у твоего Макото и Акиры, дочь есть, ее зовут Ёрико. Вся в тебя, одна из первых красавиц Японии, но характер при этом... в твоего ученика, такой же сумасбродный и со склонностью к авантюрам. Представляешь, она до смерти перепугала индуса, уронив картину со стены. Ладно-ладно, признаю, это был мой план, а Ёрико-тян всего лишь помогла его исполнить. Еще уверен, что она подбила мою невесту на участие в уличной гонке. Не знаешь, что это? Да ты же вообще не представляешь, насколько сильно изменился окружающий мир за те годы, что ты тут отдыхаешь! Столько нового и интересного вокруг. Радио, телевидение, компьютеры и интернет. Не знаешь значений этих слов, не так ли? Вот проснись, прими человеческий облик и сама получишь возможность все изучить. Где твое любопытство?
Ничего не изменилось.
– А ну проснись! – потребовал я тем же голосом, каким приказал Кишимото-сану сознаться во всех нарушениях.
Ох и посмеялась бы сейчас древняя кицунэ наивной попытке воздействовать на нее. Так пусть примет облик человека и усмехнется своей непревзойденной саркастической ухмылкой.
– Думаешь, я сдамся? А вот и нет. Твой Макото не сдавался, и этот тоже продолжит попытки. Только я не буду пытаться сделать сам то, где потерпел неудачу кто-то более опытный. Я обращусь за помощью. Передам привет твоей сестрице, я почти уверился, что знаю ее под именем Томо-сан. Не боишься опозориться перед ней? Может быть, тогда сама очнешься и утрёшь ей нос?
И снова моё воображение создало иллюзию того, что бок камня на долю секунды стал теплым. Показалось. Или нет? Но в любом случае, это вся реакция, какой я добился. Побрел обратно к машине. Следы мои вьюга уже замела.
Глава 13
Доехал обратно в Киото, сдал машину, сел на поезд и через несколько часов я наконец-то дома, уже затемно. Не стал мучаться с общественным транспортом и не стал беспокоить Цуцуи, заказал себе такси. Это была не такая и долгая командировка, но соскучился по всем я безумно.
За ужином делился новостями и впечатлениями, опуская любые неприятные подробности. Не волновать же мне отца, у которого больное сердце, историей о том, как я провоцировал триадовца на угрозы в мой адрес и вообще шантаж? Фотографии красивых заснеженных пейзажей, вкусные гостинцы, “сенсационная” новость об однофамильце великого Кишимото, управляющем филиалом Окане Групп. Чуточку нытья на тему того, как мне было страшно, когда началась турбулентность и торжественное обещание теперь путешествовать только по суше. Поздравления “госпоже президенту” с заслуженной победой. Все мило, чинно… и немного скучновато. После острых адреналиновых переживаний привычная повседневная жизнь воспринимается, как слишком пресная. Интересно, Цуцуи тоже теперь скучно просто ездить на машине на работу и тянет превысить скорость?
Этот вопрос и озвучил ей перед сном.
– Может быть, чуточку, – призналась Мияби. – Мне было очень страшно и я честно-честно не хочу повторять, но когда стало ясно, что мы победили… это так приятно, такая эйфория. Почти как в тот раз, когда ты мне встречаться предложил. Очень волнующе.
– Не теряй это чувство, – посоветовал я. – Нужно придумать для тебя другие соревнования, не связанные с риском для жизни. Как насчет онлайн-игр?
– Я в них очень плоха, когда-то пробовала и не поняла, почему это весело, – моя невеста непроизвольно зевнула. Она так показывает не то, что ей со мной скучно, а свою истинную усталость. День-то был длинным не у одного меня. Не стал продолжать разговор. Прижался к ней поплотнее, чтобы разделить тепло в эту холодную ночь, и вскоре уснул.
Дома меня встретили, безусловно, отлично. Но сколько же радости я увидел в глазах Ёрико, когда мы с Мияби подобрали ее на следующее утро возле апато. Она как потерянного родственника нашла. Хотя вслух ничего такого не сказала. Акира же не наговорила ей каких-то глупостей? Не сообщила же девушке, что я ее отец, например. Не знаю, почему именно такая мысль появилась, это же невозможно, так как я втрое моложе рыжей лисицы. Понятно, что из-за снов о другом Макото, но как-то это неправильно.