Всех, включая журналистов, запустили в зал суда для публичных слушаний. Я последний раз обернулся на зрительный зал, убедившись, что все присутствуют. Да, все.
Слово взял судебный секретарь, сделавший объявление.
— Окружной суд города Кофу, префектуры Яманаси, слушается гражданское дело номер 9289.
Эти цифры отозвались в моей памяти. Именно такие числа выпали мне во время храмового гадания. Совпадение? Наверняка, иначе и быть не может! Секретарь меж тем продолжал зачитывать:
— Предмет разбирательства: установление права собственности на клад — слитки золота, обнаруженные в горах Минами префектуры Яманаси. В данном деле обе стороны заявляют притязания на одно и то же имущество.
— Истец: юридическое лицо «Синкё Консалтинг», в лице генерального юрисконсульта Ооно Рэйдзи. Представитель истца: адвокат Михара Эцуко из коллегии адвокатов Токио.
Совершенно незнакомые мне имена. Не помню их в информации, найденной в сети Осакской фирмы. Со стороны зрителей раздался неодобрительный гул, показывающий настроение присутствующих. Искатели в очередной раз потребовали, чтобы торгаши убирались к себе в Осаку. Михара Эцуко — стервозного вида женщина за сорок.
— Ответчик: гражданин Ниида Макото, заявивший права на находку в соответствии со статьёй 240 Гражданского кодекса Японии. Представитель ответчика: адвокат Ямагата Масанори, коллегия адвокатов префектуры Яманаси.
А вот тут прозвучали приятные мне аплодисменты. Как будто бы я какой-то народный герой.
— Председательствующий судья: госпожа Сасакура Маюми. Судьи-заседатели: господин Фукуда Нориаки, госпожа Кавамура Хироко.
Судьи, немолодые уже женщины и мужчина примерно моих лет, заняли свои места напротив сторон процесса. Все, включая меня, приветствовали их уважительным поклоном. Судебный секретарь продолжил:
— Все участники обязаны соблюдать порядок, правдивость показаний и уважать нормы судопроизводства. Процесс открыт для публики, ведётся протоколирование. Просьба отключить мобильные устройства. Прошу всех встать — суд идет.
Далее началось довольно скучное действо. Юристы зачитывали номера законов, статей, отсылки к кодексам и прочее, понятное только им самим. Меня вызвали выступить в качестве свидетеля и я добрые полчаса пересказывал все, по большому счету, никому не нужные подробности обнаружения золота. Темы минамигона Ямагата-сан предусмотрительно избегал, дабы не превращать заседание в фарс.
И скука продолжалась до того момента, как мой адвокат не захрапел, слушая выступление юриста истца. Очень так громко, привлекая внимание. Попытка его расшевелить ни к чему не привела. Самурайчик казался заспанным с самого утра, не зря же он принес с собой кофе, но похоже, что в напитке и вся проблема. Но когда я почуял запах — было уже слишком поздно. Подлость, достойная Хидео-сана, надо сказать.
— Адвокат ответчика, Ямагата-сан, проснитесь, — потребовал вспомогательный судья.
— Прошу прощения, моему Юристу нездоровится, — привлек я к себе внимание. — Уважаемый суд может объявить перерыв, чтобы прояснить ситуацию?
— Объявляется перерыв на десять минут, — провозгласила главная судья Сасакура-сан. В дораме или манге она сопроводила бы вердикт ударом деревянного молотка, но в данной ситуации просто объявила, — Ямагата-сан оштрафован судом за проявленное неуважение. Сторона ответчика, сообщите по окончанию перерыва, готовы ли вы продолжать.
Прислушался к дыханию «Самурайчика» — сон, обычный здоровый сон, очень крепкий. Аккуратно потормошив его, все-таки добился того, чтобы юрист пришел в сознание. Не глубокая кома, уже хорошо, здоровью ничего не угрожает.
— Ниида-сан, что вы делаете у меня дома? — с неохотой открыв глаза, спросил молодой мужчина. И тут до него дошло, где он находится. — Мы в суде? Суд уже начался? Как??? — глаза его заполнили бездна ужаса и самая настоящая паника. Ямагата осознал всю степень совершенной ошибки.
— Мы в суде, — коротко подтвердил я. — Вы можете продолжать?
— Адвокат ответчика, вы способны продолжать заседание? — Почти слово в слово повторил вопрос судебный секретарь.
— Да… нет… — Вдруг сдался Масанори-сан — Прошу прощения, у меня… очень болит голова.
— Госпожа судья, позвольте взять слово. Сторона истца считает, что ответчик намеренно затягивает процесс и обращается с ходатайством продолжать заседание, несмотря ни на что, — встряла Михара Эцуко. — Большая часть прений уже завершена, остались лишь финальные обращения к суду.
Моя группа поддержки возмущенно загудела. Мой адвокат поморщился от приступа мигрени. Что же такое ему подлили в кофе? Откровенно грязный трюк… в духе Хидео-сана, он бы не погнушался.
— Уважаемый суд, давайте действительно закончим, я готов сказать финальную речь, которой недоставало, — громко и четко сказал я, отринув проблемы с голосом, как если бы их никогда и не было.
Нужные слова как будто бы сами рождались у меня в голове, оставалось придать им форму.
— Право выступления предоставляется ответчику, Нииде Макото-сану, — объявил секретарь.
— Уважаемые судьи, я прошу вашего прощения за то, что напрасно потратил ваше драгоценное время, — начал я. — Всё сегодняшнее заседание лишено всякого смысла, — зал притих, на лице адвоката противников возникло торжествующее выражение.
Я же выдерживал паузу. Иногда лучше молчать, чем говорить, как меня научила недавняя потеря голоса.
— Всё дело в том, что Синкё Консалтинг не имели ни малейшего права подавать иск, — объявил я, без обмана поражаясь тому, насколько был слеп. И почему никто из моих же юристов не дал мне подсказку? Почему я сам сообразил только сейчас? Вся эта мистика затмила мне взор, скрывая простейшее решение, которое наверняка нашел бы прежний дотошный Ниида. Как хорошо, что я — это всё еще он, хоть и немного заблудившийся в себе.
— Я возражаю, это оценочное суждение, — воскликнула Михара-сан.
— Нет, это факт, — отрезал я. — Не смейте перебивать! Крупные банковские вклады, в том числе в драгоценных металлах, в обязательном порядке подлежат страхованию. Истец, как инвестиционная фирма, не может об этом не знать. Простите, что не могу назвать номера конкретных законов, я всего лишь скромный бухгалтер, а не юрист. Если позволите, я воспользуюсь смартфоном, и сообщу, как называются нужные законы.
— Не требуется, продолжайте вашу мысль, — по лицу судьи я понял, что, во-первых, она догадалась, что я хочу сказать, во-вторых — на моей стороне. Харизма темного попутчика действовала вовсю.
— Банк наверняка получил страховые выплаты после кражи, а следовательно, претендовать на золото могла бы страховая компания, которая, к сожалению, не пережила последующие трудные времена, но никак не Синкё Консалтинг, наследники банка, получившего своё, — о том, что я понятия не имею, о какой фирме идет речь, и в действительности ли они разорились, говорить, конечно, не стоит.
— Не доказано! Не доказано, что банк инициировал процесс получения денег… — попыталась возразить адвокат инвестиционной фирмы.
— Пожалуйста, Михара-сан, не нужно считать уважаемых судей глупцами. Конечно же, о настолько больших суммах никто не забыл и все было выплачено. А если и нет… то только по той причине, что банк не смог доказать своих прав на имущество, что опять же лишает вас права на иск. Еще раз прошу прощения у всех собравшихся, что настолько очевидная мысль пришла ко мне так поздно. Увы, я не юрист и не специалист по подобного рода имущественным спорам…
— Ваше мнение услышано. Суд удаляется на совещание, — объявила почтенная Сасакура-сан.
Глава 20
Пока суд совещался, все участники получили некоторую степень свободы. В том смысле, что зрители имели возможность выйти, размять ноги и выпить кофе, чего лично я бы никому не рекомендовал после случившегося с моим адвокатом. Но не участники процесса! Меня и представителей Синкё приставы попросили никуда не удаляться, так как мы можем внезапно потребоваться.
Как нормальный человек, которому не плевать на тех, кто поблизости, я тут же занялся Ямагатой-саном. Тот выглядел несколько сонным, неспособным собраться с мыслями. Может быть, стоило настоять на скорой? Вдруг проблемы со здоровьем серьезнее, чем снотворное в кофе. Еще у него замедлился пульс, насколько я могу оценивать состояние.
— Коноха-сан, подойдите пожалуйста, вы же в прошлом медик, — позвал я наставницу.
— Бывшая военная медсестра, знаете ли, — не моргнув глазом, соврала приставам Амацу-сенсей и те, уважительно склонив головы, пропустили. Цуцуи протянула старушке бутылку воды для пациента и та с благодарностью ее приняла.
Узловатые пальцы «армейской медсестры» ловко ощупали шею больного на предмет проверки пульса, затем Амацу-сенсей посмотрела тому в глаза.
— Отравлен, но не смертельно, — признала она. — Пульс слабый, зрачки сужены, сам он сонный и вялый, давление низкое, холодный пот. Чувствуешь, что весь мокрый, парень?
— Что… что со мной? — выдавил «самурайчик».
— Но разве падение давления не предполагает наоборот ускорение пульса? — спросила со своего места прямо за мной Мияби.
— Обычно да. Ты умница, что сообразила, — степенно ответила Амацу-но-Маэ. — Но этот яд действует именно так.
— Яд? — суженные зрачки молодого адвоката расширились от осознания.
— В домах даймё на западе Идзумо, в конце эпохи Канъэй, у лекарей был порошок, молотый из корня аконита и водорослей. Капля в сакэ — и человек засыпал, вот прямо как ты сейчас. Если добавить больше — уже не просыпался вовсе. Его использовали на шпионах или на наложницах, если надо было тихо… вы понимате, о чем я… но нет, это не аконит и водоросли, конечно. Современное лекарство…
— Да клонидин это! (примечание — у нас известен, как клофелин), — воскликнула со своего места Тика-тян. — В Сакуре его иногда… неважно.
— Лекарство сутенеров для непокорных дев, — подтвердила девятихвостая, не знаю, где и когда нахватавшаяся сведений. Хотя телевизор, интернет и тот факт, что я ни разу не видел ее спящей, все объясняют. — Но ты, потомок самураев, не дева. Ты уже завтра будешь здоров.