мым взглядом, каким Алая Женщина запугала всю корпорацию. Мужчина как будто бы моментально ниже стал.
— Надо, наверное, доиграть, — согласился Каэда-кун. — Да, семпай?
— При условии, что игра будет честной. Без обмана, — взглянул я на чиновника. — Знаете, я на вашем месте проверил бы возраст некоторых участниц турнира. Думаю, вы понимаете, о ком речь, — и подмигнул ему с видом «я всё знаю». Легчайший намек, но, судя по тому, что от лица мужчины отхлынула кровь, и в самом деле понимает.
И далее все было по-другому, гораздо лучше. Начиная с того, что моим соседом по комнате стала Цуцуи Мияби, а не Тодороки-кун. Он хороший человек и хороший друг, но собственная невеста радует меня много больше. Любимая с момента пожара ко мне буквально приклеилась. И я понимаю, почему. Ей страшно. Гораздо страшнее, чем мне на глупом аттракционе в Йокогаме. Это пройдет.
Кроме того, мне пришлось отправиться в парикмахерскую и подстричься короче обычного. Кончики волос, несмотря на всю окружающую меня мистику, обгорели. Спортивная стрижка с выбритыми висками смотрится с моими толстыми щёчками как-то очень непривычно, но не скажу, что плохо.
У парикмахера для того, чтобы клиенты не скучали работал телевизор, показывая выпуск новостей. И вот, на середине моей стрижки пошел репортаж о пожаре на стадионе храма Мэйдзи. Конечно же, репортеры не могли его упустить, особенно, учитывая что камеры на стадионе работали и игру снимали.
— Потрясающий пример мужества и героизма показал тренер школьной бейсбольной команды, вынесший ребенка из сердца разгорающегося пожара, — вещала диктор. — Пожалуйста, уберите несовершеннолетних от экранов, так как зрелище способно шокировать. Здесь мы видим, как он, не испытывая страха, входит в охваченную огнем раздевалку, а через некоторое время возвращается в уже горящей одежде. Другие тренеры и даже игроки пытаются его потушить, поливая водой, но, по мнению наших экспертов, их помощь запоздала. Герой сейчас обязан находиться в реанимации с тяжелейшими ожогами.
— Вот это мужчина! — мечтательно вздохнула девушка-парикмахер, подравнивая мне прическу. — Вот бы с таким встретиться.
— Ой, да нужен он тебе такой, весь в ожогах, страшнее, чем зомби из фильма ужасов, небось, — выдала ее коллега, сейчас стригущая своего клиента.
— Я всегда говорила, что ты невеликого ума. Какая разница, как выглядит парень и сколько у него ожогов, если он способен на ПОСТУПОК?
— Вот вы, мужчина, смогли бы зайти в горящее здание? — спросила она у меня, как у почти полноправного участника диалога.
— Скорее всего, нет. Я немного трусоват, — признался я. Не так уж и соврал. — А огонь — это очень страшно.
— Ты погляди, какие дурочки! Обнимать его принялись! Хоть бы задумались, что там один сплошной ожог. Бедняга от боли выть обязан! — продолжилась критика происходящего. Работники сферы обслуживания зачастую знают больше всех и в любой отрасли.
— Наверное, не так и обгорел. Может быть, только одежда пострадала, — попытался вставить я слово.
— Точно при смерти! Вы что, не видели, сколько там было огня? — с уверенностью заключила работающая над моей прической женщина и принюхалась. — Представляешь, так прониклась этим ужасом, что как будто в зале горелым запахло. Палеными волосами! — это она не ко мне обратилась, а к своей коллеге. Та тоже несколько раз дернула носом.
— И правда… как будто бы плойку включенной оставила!
— Опять⁉ Я тебя ей изобью, если и у нас пожар будет! Ой, простите, уважаемые клиенты. Это всё шок от увиденного.
— Да ничего я не забыла. Вон, вилка выдернута.
— Наверное, у вас обеих очень богатое воображение и развитая эмпатия, — подсказал я. — Сопереживаете тому тренеру. Спасибо за ваш труд, отличная прическа получилась.
Далее я все-таки угодил в больницу — съездил проведать Хину. К счастью, скорая успела очень вовремя и никаких угроз ее здоровью нет. Груз с моих усталых плеч.
На следующий же день, в десять утра, мы были на стадионе, до матча оставался какой-то час.
— Для начала новости, — объявил я. — Сакурай-тян признали здоровой, она будет на трибунах. Мы же не облажаемся с таким зрителем?
Кто-то было фыркнул, что это всего лишь Хина, но на смутьянку шикнула президент школы и та замолчала. С самой Хиной я к тому моменту уже немного поговорил по телефону. Напугана, но даже психолог ей не факт, что потребуется. Я замолвил словечко перед Амацу-сенсей и та вызвалась побеседовать с девочкой в Кофу. А уж лучше древней девятихвостой лисы в душу никто не заглянет и поселившиеся там страхи не прогонит.
— Кое-кто из вас, наверное, считает, что мы уже проиграли. Не так ли? Но вчера во время игры вы думали так же. И что в итоге? Второй шанс. Верьте в себя и постарайтесь как следует. И если победите, то некоторых из вас позовут в престижную старшую школу Чибен со спортивным уклоном. Наверняка все знаете про нее! На игре будут скауты, выложитесь — если не ради победы, то для того, чтобы вас заметили.
Очень глупая мотивирующая речь. И, внезапно, она сработала, девочки взбодрились. О том, что представители спортивной школы уже выбрали интересующих их игроков я умолчал. Отдам родителям визитки скаута позже.
Ну а еще вместо богинь культуризма со стороны противника на поле вдруг начали выходить самые обычные пятнадцатилетние девчонки, такие же, как и у нас. И ни одной африканки. Просто чудо! Как будто бы за прошедшие с первой попытки сыграть финал сутки их мышечная масса сдулась, а темнокожая питчер упала в чан с отбеливателем.
Видимо, что-то было не так с теми девочками. Подозреваю, что все они на несколько лет старше обозначенного возраста и, допустим, указали не тот год рождения, когда приехали в Японию из своих стран. Это их шанс за счет физических кондиций блеснуть на школьных турнирах и пробиться в профессиональные команды. А для их агентов, какие все и устроили — шанс заполучить свой процент.
И руководить игрой со стороны Ханамидзуки вышел совсем другой человек. Не средних лет мужчина, а молодой парень, такой, как Тодороки. Видимо, помощник главного тренера.
Результат? Под овации пяти тысяч зрителей «Фурии из Фурин» буквально растоптали команду противника. Ринне показала идеальную игру, ее подачу так никто отбить и не сумел. Это было даже легче, чем домашний матч с академией Акацуки. Девочек, вышедших против нашей команды, мне лично жалко стало. Их как будто бы специально выставили, чтобы проиграть и я не поднимал шум по поводу нарушения с возрастом. А я… подумаю. Я не супергерой, дабы бороться с любыми проявлениями несправедливости.
Да и так ли это мне нужно? Думаю, из тех зрителей, что были на матче, хотя бы один задастся вопросом «Почему команда токийской школы вдруг выставила не основной состав».
Впрочем, официальный ответ на него я получил уже на пресс-конференции после матча. Ага, всё по-взрослому. Тренеры, по паре игроков от каждой команды. Проигравшие девочки выглядят расстроенными, но совсем немного, они знали, что не победят. И журналисты. Неожиданно много для школьного турнира. По мне, так их должно было прийти примерно ноль, но нет, сразу две съемочных команды от разных каналов и представитель газеты.
— Главный вопрос! Ниида-сан, вам было страшно входить в помещение, полное огня? Как вы себя чувствуете, вам не нужна госпитализация? А девочка, которую вы спасли? Каково это — быть национальным героем?
— Спрашивайте об игре, пожалуйста, — попросил я. — Девочки очень старались, нехорошо отбирать у них славу. Я готов ответить на ваши вопросы позже, — то есть, никогда, но сказать это прямо станет невежливым.
— Пожарная служба говорит, что причиной возгорания стало короткое замыкание старой проводки. Но кое-кто обвиняет вас в том, что вы устроили пожар с целью переигровки.
— Вы что, всерьез считаете, что я неким мистическим образом организовал поджог, не заходя в комнату? Причем так, что пожарные не нашли следов? Да я криминальный гений, по вашей версии! Наверное, если бы поджигатель был, его бы уже задержали. Не так ли? Столкнувшись вчера с огнем, я восхищаюсь мужеством нашей пожарной службы, что имеет дело со стихией ежедневно. Эти люди — настоящие герои. Они, а не я. Я простой бухгалтер, пребывал в полнейшем ужасе перед пламенем и наделал множество ошибок, из-за которых пострадали мои лучшие брюки.
Так и есть. Штаны обгорели сильнее всего и через прорехи в них даже мои трусы было видно. Красная Женщина, пересматривая новостной репортаж, наверняка насладится своим излюбленным зрелищем.
Другой вопрос — причина пожара. Короткое замыкание выглядит удобной отмазкой. Универсальным объяснением, под какое возможно подвести любой случай.
Но что, если все иначе? На игре присутствовали сразу пять кицунэ. Я, Тика, Ёрико, Акира и Амацу-но-Маэ. Что, если виновен кто-то из нас? Например, сестренка так не желала проигрывать, что неосознанно создала знаменитый «лисий огонь» там, где никто не видит.
К счастью, развивать абсурдные обвинения никто не стал. Перешли к тому, какие девочки молодцы. И Ринне, и Мэй с радостью ответили на вопросы об игре. Далее чиновники с каким-то облегчением вручили команде кубок перед общим строем и этот длинная командировка, а вместе с ней и турнир, закончились.
Глава 8
Целая неделя вне дома — это много и тяжело морально. Я, по своей сути, всегда был домоседом. Воспоминания о прошлой жизни и обретение лисьей сути, безусловно, подпортили мне характер, сделав более непоседливым, но уединение и собственный дом я любить не перестал.
И потому то, что ждало нашу команду на вокзале, стало для меня некоторым испытанием. Огромная толпа совершенно посторонних людей, радующаяся нашей победе. Точнее, победе школьниц. Неправильно считать и меня частью команды — я всего-то угощал спортсменок печеньем для мотивации. Кое-кто из пришедшей нас встретить толпы почему-то были в самурайских доспехах. Транспаранты, лозунги, фейерверк, который начали запускать сразу, как только все девочки сошли с поезда, благо время суток уже близилось к ночи и небо потемнело. А мне завтра на работу, между прочим, как и Мияби.