— Тайра Нозоми, заместитель президента студсовета к вашим услугам. Я буду сегодня гидом, проведу по школе и общежитиям, а также отвечу на все вопросы.
— Веди нас, о Вергилий, сквозь эти коридоры скорби, — выдала крашеная в блондинку девочка. Кажется, никто не понял того, что она старалась донести и потому все промолчали. Родители ее, правда, попытались закрыть свои лица руками. Лишь Тика-тян заулыбалась, явно уловив отсылку на «Божественную Комедию» Данте Алигьери… или, может быть, к видеоигре Devil May Cry, тут я не уверен.
— Братик, ты понял, что она отмочила? А? — шепнула мне Тика по дороге сквозь подозрительно чистые и новые школьные коридоры. — Шикарная аналогия. Типа, школа — это Ад. Но… у меня будут двустволка, бензопила и BFG.
Глава 3
Начали осмотр с учебных классов. Те ничем меня не удивили. Всё очень хорошо, как и ожидалось от школы столь высокого уровня. Интерактивные доски, персональные планшеты в качестве альтернативы учебникам, мобильное приложение с расписанием занятий и результатами тестов, позволяющее следить за успеваемостью. Все на высоком уровне, соответствующем элитному статусу академии.
— Несмотря на то, что уборкой территории школы занимаются профессиональные клининговые компании, за учениками остается дежурство в классах, как часть национальной образовательной традиции. Это прививает нам дисциплину и наилучшим образом готовит к взрослой самостоятельной жизни, — рассказала Тайра-тян, когда в одном из кабинетов нам попались три школьника, наводящие порядок. Сама выпускница в заученную речь о необходимости дежурить ничуть не верила и явно считала, что ей таким заниматься не по чину.
— А можно про студсовет узнать? — спросила Тика. — Я у себя в школе президент. Хочу и тут баллотироваться.
— Ученики первого года обучения могут войти в ученический совет, но на должность президента можно претендовать только со второго, при этом члены студсовета получат поддержку и преимущество. Всё, как в большой политике. А сейчас давайте осмотрим помещения для ведения клубной деятельности. В отличии от большинства обычных школ, в Сэйран каждый клуб получает собственный кабинет в постоянное пользование. Участие в кружках либо спортивной команде обязательно. Мы — будущие лидеры нации и не можем себе позволить стоять в стороне.
— А вы в каком клубе, Тайра-сан? — спросил юноша с фамилией Минамото.
— Членство в школьном совете приравнивается к клубу, — объяснила та. — Но на первом году обучения я состояла в театральном кружке и играла на бас-гитаре в школьной группе.
После упоминания группы мы осмотрели комнату для их репетиций. Ничего не понимаю в профессиональном музыкальном оборудовании, но Тика-тян скорчила недовольную мордашку. Не потому, что тут что-то не так, а наверняка от воспоминаний о Сакуре Гарден.
Спортзал, где прямо сейчас высокие и спортивные юноши гоняли в баскетбол. Олимпийских размеров бассейн, в каком бы и я оказался не против поплавать. Бейсбольный стадион, где даже пушка, стреляющая мячиками для тренировки их отбивания, есть. Столовая, полная аппетитных запахов, от каких рот сам наполняется слюной. Увы, пообедать нам не предложили. Жадины!
— А это общежития. По традиции европейских университетов, все ученики академии разделены на четыре дома и представители каждого живут в собственном корпусе. Аматэрасу, Сусаноо, Идзанами и Цукуёми.
Их что, поименовали в честь техник мангёке шарингана из Наруто? Нет, я понимаю, что это всё боги синтоистского пантеона, но почему-то именно те, именами которых Кишимото-сенсей называл техники клана Учиха. Академия Сэйран только что получила небольшой плюсик в моих глазах. Разве могут плохие люди делать отсылки на мою любимую мангу?
Логично было бы увидеть в том же списке академических домов еще и Инари, как одну из главных богинь в синто. Но ее нет и это отлично! Имя покровительницы кицунэ стало бы для меня красным сигналом светофора, жирным намёком на сотрудничество между школой и храмами в плане выявления возможных
— Порядки, как в Хогвартсе! — воскликнула девушка-гяру. Такое вот излишне шумное и заметное поведение — часть их странноватой девочковой субкультуры, как будто бы специально попирающей основные традиционные ценности, такие, как скромность и сдержанность.
— Как в ведущих мировых университетах, — поправила ее строгая экскурсовод.
— А вы в каком доме, Тайра-сан? — спросила Тика.
— В самом лучшем, Аматэрасу. Видите мой галстук? Он красный, отличительная черта нашего дома. У выходцев из Сусаноо — темно-синий, Идзанами — серебристый.
— Простите, мне не очень понятно для чего нужно такое разделение, — подал голос мой папа. — Чем-то различается учебная программа? Или условия проживания?
— Нет-нет, это всего лишь традиция, которая способствуют лучшему сплочению учащихся за счет здорового соперничества между домами. В каждом классе есть представители всех четырех домов и программа одинаковая.
— А вам нравится учиться здесь, в академии Сэйран? — это уже мама решила спросить. — Учебная нагрузка не слишком велика?
— Школа — чудесное место и я счастлива, что здесь оказалась три года назад, — ответ девушки — полуправда, не так уж она и рада. Но, пожалуй, это нормально. Многие подростки предпочли бы отдыхать в свое удовольствие, а не много учиться в месте со строгой дисциплиной. На всякий случай предупрежу Тику-тян о том, что не все тут так благостно, но наверняка сестренка и сама это поняла. И знание её не остановит. У нее же бензопила и BFG.
Осмотрели комнаты общежития. Я впечатлен. Всего есть два варианта — персональные, предназначенные для лучших учеников старших курсов и по-другому отличившихся детей, и жилье на двоих для всех остальных. Индивидуальная комната на одного лишь немногим меньше той квартиры, где я жил всего-то год назад. Двухместная и вовсе больше, татами в двенадцать по площади. Есть кровати, отдельный стол для того, чтобы делать домашние задания. Шкафы для вещей и ванная. Не общая душевая, как было у нас в общежитии университета Кофу, а санузел для двух жильцов. Очень хорошо. И мои родители, и семья Камицуки выглядели довольными. Обладатели знатных фамилий смотрели с долей высокомерия, но тоже без решительного неприятия.
— Прям круто тут всё, да? — начала щебетать Тика, когда мы закончили с экскурсией и покинули территорию элитного интерната. Обладатели благородных фамилий направились в сторону парковки, а семья Камицуки шла неподалеку от нас и в ту же сторону.
— Ну да… хорошая школа, — был вынужден согласиться папа. — А тебе будет комфортно учиться с такими людьми, как Тайра и Минамото, дочка?
— Ну а что? Люди и люди. Вот увидишь, я с ними полажу. С Такэдой ведь подружилась, он в мою пользу с выборов президента школы снялся. Наверное, это тайная влюбленность. Хи-хи.
— А со мной тоже подружишься, сестренка? — подала голос юная гяру.
— А чего нет? Ты, похоже, нормальная девчонка. Цитата про Вергилия вообще в тему. Пап, представишь меня новой подруге?
И пошел традиционный круг называния имен. Сверстницу Тики звали Камицуки Тайга. «Почти как Тайра, но если картавить», — такую реплику вставила сама крашеная блондинка, чем вызвала очередные недовольные взгляды родителей. Ее отец оказался ни много ни мало мэром небольшого города Фудаи в префектуре Фукусима. «Мы не радиоактивные, честно-честно!». Мать девушки — главврач в местной больнице.
Уважаемые и успешные люди. Фермер и домохозяйка смотрелись на их фоне бледновато. Потому, наверное, Тика и решила поднять нашу общую значимость за счет меня.
— А это мой старший брат Ниида Макото, он миллиардер, постоянный участник тв-шоу, сооснователь благотворительного фонда и член ассоциации сумо, — вот не по себе мне стало от того, что главой семьи вдруг выгляжу я, а не папа. Но в его взгляде я прочитал только гордость за сына, регалии которого перечисляют, а не какую-то ревность. Все-таки мой отец — самый лучший моральный ориентир!
— Вау! А автограф можно? Я не какая-нибудь фанатка-сталкер, вы не подумайте, но первый раз настоящую звезду встречаю! И сумотори тоже. А это страшно — сражаться на дохё?
— Конечно, можно! Я потом тебе всё-всё про своего братика расскажу. Он суперклёвый, — подмигнула Тика. Видимо, не хотела в присутствии папы использовать свои обычные байки про то, как я побил банду босодзоку, кучу насильников и на закуску древнего монстра из гор Минами. Наш отец очень честный и будет не рад обману.
Разместилась семья мэра в отеле, но другом, поблизости, и вскоре мы разминулись. Я не пожадничал выдать моей новой юной фанатке автограф, причем на постере с сумоистом и минамигоном. У меня в портфеле с некоторых пор всегда имеется несколько, хотя по-настоящему популярным себя не считаю.
— Ну всё, я на галеру. Ну то есть учиться, а то завтра экзамены, — сказала Тика. — Нужно повторить упоротые склонения глаголов в английском. Там вообще жесть. Говорят, как попало, никакой логики, только зубрить.
— Я, если не возражаете, вздремну, — сказал папа. — Знаете ведь, как я говорю: «Дневной сон освежает разум и тело».
— Пойду в таком случае перекушу, — решился я. Тонкацу, съеденных на пересадочной станции, оказалось совершенно недостаточно. А в школьной столовой еду только показывали, но угоститься не предложили.
— Не возражаешь, если я составлю компанию за обедом? — спросила Кагами. Она, как и я, тоже ест за двоих, себя и лису, потому перекус на вокзале и ей показался недостаточным.
Не стал возражать и десять минут спустя мы находились за столиком уютного кафе, каковое я отыскал исключительно благодаря обонянию. Не уверен, лисий нос тому причина или я попросту хорошо разбираюсь в еде, но запахи редко когда меня подводят. Последнее фиаско было в той корейской забегаловке, да и то не полное. Я же не отравился, просто не получил большого удовольствия от пищи.
Тут же я заказал горячий удон с густым бульоном даши и тертым имбирём, гречневую лапшу собу с темпурой из креветок, жареную скумбрию, мисо-суп и моти на десерт. Подумав, добавил еще кремовое пирожное и кофе. Кагами от меня отставать не стала и заказала примерно тот же ассортимент блюд, только скумбрии предпочла салат с тунцом и маринованными овощами, а также очень приятно пахнущие инари-дзуси. Хотелось бы и себе их в заказ добавить, но я при матушке свою любовь к тофу стараюсь усмирять. Незачем ей подозревать меня в том, что я не просто толстяк, какому покровительствует великий и ужасный Цукино Тенкай, а реинкарнация старого мошенника.