— Обед — это лишь повод поговорить, не так ли? — спросил я, принимаясь за удон.
— Да, — матушка закинула себе в рот один инари-дзуси и захрустела жареным тофу. Не показать, что я тоже хочу — та еще задача, учитывая, как притягательно пахнет абура-аге. — Макото, я хотела поблагодарить тебя за то, что ездил с сестрой в храм на экскурсию. Цукино-сама ведь рассказал тебе, чем это ей грозило? И попросить передать твоему покровителю, что я его должница. Не знаю, как он защитил мою дочь, как сумел сделать, чтобы в храме ее проглядели, но это настоящее чудо. Если бы она проверку не прошла, мне пришлось бы рискнуть и уехать. Схватить мужа и дочь и сбежать куда-нибудь в Америку.
— Почему нет? Япония — лучшая страна в мире, но и в других местах люди живут, — мне был на самом деле интересен ответ на этот вопрос. Ведь если в моей родной стране к кицунэ так суровы, то вариант с переездом вполне очевиден.
— У гайдзинов все очень непросто. Дело, конечно же, не в языке. Я изучала английский весь свой первый срок и разве что практики не хватает. Смогу помочь Тике подготовиться к экзамену сегодня вечером. Ты ведь наверняка слышал про инквизицию. Охота на ведьм, сжигание на костре и другие ужасно жестокие вещи, которые европейцы творили у себя дома. И это со своими соотечественниками. Нет повода считать, что ко мне и моей дочери они будут благосклоннее. Возможно, конечно, это страшилки, какими храм пугает непослушных. Источника более достоверной информации у меня нет. Ну разве что Цукино-сама поделится с тобой или с Акирахиме-сан. Мне немного боязно у нее спрашивать.
Ну вот, запугал, получается, собственную мать призраком Хидео-сана, что и слово его так называемой ученице сказать боится.
— Я узнаю… но со мной не очень хотят говорить на такие темы, я же не из вашего круга, — виновато улыбнулся ей. — Меня это устраивает, мне не нужны мистические тайны и все с ними связанное. Жизнь обычного бухгалтера — именно то, что мне нужно. Особенно с тех пор, как в ней появилась Мияби.
— Очень одобряю твой выбор, чудесная девушка. И, насколько моего опыта хватает, она не из таких, как я, насчет этого не беспокойся. Держись за Цуцуи-тян как можно крепче — такой мой материнский совет.
Кажется, мама была рада соскочить с темы мистики и оборотней на самые обычные сердечные вопросы. Не стал переключать беседу обратно. Так мы с ней и доели, разговаривая о будущей свадьбе и о том, как скоро и они с отцом свои отношения зарегистрируют. В начале лета. Если раньше, то общественность не очень поймет. А у нас в Японии мнение общества значит много.
Когда после чудесного обеда вернулись в гостиницу, Кагами, как и обещала, отправилась помочь Тике с английским. Теми самыми неправильными глаголами, какие и меня приводили в ужас еще в университете.
Я же собрался было чуть расслабиться и посмотреть несколько видео с милыми котиками — универсальный убийца времени. Но телефон меня опередил, пришло сообщение.
Миязоно Мидори: Ниида-сан, здравствуйте. Не могли бы вы подсказать мне по-дружески, как починить сломавшийся файлик? Буду вашей должницей, а вы уже знаете, что я всегда плачу свои долги. Фотография экрана, где видно проблему
Из любопытства взглянул на скриншот — одна из самых типичных ошибок при работе с электронными таблицами. По всей видимости, где-то поменялся формат ячейки, после чего формулы отказались оперировать строками, как числами. Естественно, поменялся не сам, а при участии Миязоно-сан или ее помощников. Ерунда на несколько кликов мышкой. Вот только подсказав сейчас, я дам женщине не удочку, а рыбу. Да и становиться ее постоянным консультантом мне не очень хочется. Очевидно, что открыв эту дверь, захлопнуть ее будет сложно. Какой-то гайдзин сказал, что мы в ответе за тех, кого приручили. А приручать Мидори мне не очень хочется. Пусть мы с ней в итоге и пришли к консенсусу.
Ниида Макото: Миязоно-сан, вы повторяете ту же ошибку, что и в прошлый раз — присылаете конфиденциальную информацию.
Миязоно Мидори: Вы уже всё увидели, поздно меня критиковать. Подскажите куда нажать, чтобы всё починилось. С меня бутылочка вашего любимого вина. Я сейчас в Йокогаме, но найду как вам ее передать.
Ниида Макото: Мне оно перестало нравиться. Я подскажу, но в ответ попрошу кое-что другое.
Миязоно Мидори: Вы что, стали миллиардером, раз отказываетесь? Что вам нужно, Ниида?
Ниида Макото: Я выберу хороший онлайн-курс по работе с электронными таблицами. Вы его купите, пройдете обучение и получите сертификат. По-настоящему, без обмана. И будете должны мне небольшую услугу. Я не попрошу ничего недопустимого.
Миязоно Мидори: Вы что, надо мной издеваетесь? Какой курс?
Ниида Макото: Очень хороший. Я выберу тот, который сам проходил несколько лет назад. Поверьте, это принесет вам пользу и вы меня еще поблагодарите.
Миязоно Мидори: Будь по-вашему. Просто напишите, куда мне нажимать. Эти компьютеры и таблицы как будто специально придуманы такими, чтобы нормальным людям с ними было сложнее.
В конце концов, у меня в этом городе будет учиться несовершеннолетняя сестра, склонная ко всяким авантюрам и, возможно, еще и воровству. И чтобы оперативно решить потенциальные проблемы, нужен взрослый человек с гибкой моральной позицией. Такой, как Мидори-сан. Идеальный вариант.
Помог женщине, конечно же. Пришлось открыть у себя эксель на ноутбуке, создать аналогичную проблему и записать видео с экрана, в котором я очень, до крайности, медленно, так, чтобы Миязоно-сан поспевала за моими действиями, исправляю возникшую ошибку. Ничего сложного, на самом-то деле, какой-то десяток кликов. Имелось искушение просто отыскать в сети страницу с инструкцией, но так я, во-первых, женщину разозлю, а во-вторых, уменьшу возникший долг с «решил серьезную проблему» до «немного погуглил».
Глава 4
Экзамены Тика сдала, по ее словам, блестяще. Их результаты будут обнародованы позднее, но сестренка с полной уверенностью объявляла, что справилась в числе лучших.
Японский, Английский, Обществоведение, Математика. После каждого из экзаменов Тика выходила с выражением лица победителя и широкой улыбкой, говорящей «я сделала это». Ох, какими гордыми и счастливыми папа с мамой выглядели. Кагами, не будучи совсем уж простодушной, наверняка подозревала, что ее дочь жульничает и, кажется, гордилась от этого еще сильнее.
Четыре экзамена за два дня. По-своему суровый график, обычно больше одного в сутки не бывает, а то и перерыв между разными предметами дают.
— Снова шпаргалки, да? — спросил я у Тики после математики.
— Ну, чуточку. Вообще, я крутую штуку с ними придумала, на будущее. Язык слепых! Ну знаешь, такой, с точечками. Есть специальные принтеры, что на нем печатают. И азбука Морзе еще, она даже менее палевная. И можно будет просто щупать шпоры под партой и никто не пропалит.
— Не проще ли потратить время на учебу, а не изучение шрифта Брайля? И ты знала, что тексты на нем занимают большую площадь? — в чем дело, я догадываюсь. Непоседе важнее сам факт того, что она способна обмануть систему, чем результат.
— Нуу… вообще-то проще, — Тика по-настоящему задумалась. — Но идти своим путём, а не быть, как все — интереснее. У меня пальчики нежные и чувствительные, а значит, можно прям мелкий-мелкий текст делать.
У Хидео-сана имелась та же проблема. Зачастую его аферы были не нужны. Со всеми его талантами хитрый лис мог бы найти себе исключительно мирную профессию, стать преуспевающим купцом или играть на Токийской бирже, появившейся еще во второй половине девятнадцатого столетия. Хотя вполне возможно, что ценными бумагами «прошлый я» не пренебрегал. Но действовал не напрямую, а через Акияму Кэнсина.
Пока Тика-тян сдавала экзамены, мама усиленно отвлекала папу, дабы тот не начал волноваться. Водила по экскурсиям и попросту в «романтические места». Отец у меня домосед и не любитель подобных развлечений, но сила любви такова, что отправился за Канами-сан следом.
Я же посетил художественный музей. Осмотр картин Пикассо-сана заставил меня задуматься, что тот был таким же мошенником, что и мой темный попутчик. Какая-то внутренняя энергетика в них, стоит признать, имеется, но, скорее, негативная. «Женщина, заснувшая в кресле» показалась мне похожей на плохо почищенную картофелину, во время снятия кожуры с которой повар порезал палец и потому испачкал продукт в собственной крови. Это объясняло бы, почему один глаз на затылке, а второй на подбородке. Место, обозначенное как рот — след от укуса полевого вредителя, крота.
Наверное, я ужасный человек, раз своим мнением так обесцениваю чужой труд. Но уверен, большая часть посетителей музея со мной согласна, просто мы, японцы, очень вежливая нация и открыто чужие чувства ранить критикой не желаем.
А вот картина Сальвадора Дали «Фантастический пейзаж — Героический Полдень» мне очень даже понравилось. Есть что-то воистину божественное в том, как женская фигура собирается из деталей ландшафта, таких, как облака, линия прибоя и птицы. Именно эту работу я бы с чистой совестью, без обмана, назвал искусством. Возможно, я просто еще не дорос до понимания гения Пикассо и никогда не дорасту, какая долгая жизнь мне бы ни была предначертана.
По окончанию экзаменов меня, папу и Тику позвали на собеседование к директору. Маму — нет. Она официально для сестренки никто. Подруга отца с перспективами регистрации брака когда-нибудь. Статус минимально значимый. Да и я понадобился, вероятно, лишь потому, что оплачиваю обучение.
Директор академии Фудзивара Масаши чем-то напомнил мне тот образ, что тщательно выстраивал другой Макото в двадцатых-тридцатых годах прошлого века. Не в том смысле, что обаятельный негодяй, а в плане ухоженности и щеголеватости. Невысокий и очень элегантный мужчина лет пятидесяти. Безупречный темно-синий костюм в тонкую светлую полоску, клетчатый темно-серый галстук, значок с логотипом школы, приколотый к лацкану пиджака. И кабинет его такой же, как владелец — прилизанный и аккуратный. Все вещи на своих местах — от монитора компьютера до десятков почетных грамот, украшающих одну из стен и огромного герба университета Кэйо на другой стене. Сразу все преимущества академии лицом к посетителям.