й шторм», и множество тончайших водяных струй буквально разорвали тело полковника. И уже падающих полковника и дракона добило клубящееся облако пламени — «перо феникса».
Окутанные огнём, истекающие кровью, с изломанными крыльями и телами, драконы падали на жилые дома около форта, врезались в крепкий бетон крепостных стен. Лишь немногие, пойдя в самоубийственную атаку, смогли окатить волнами пламени башни и стены, но это было булавочным уколом по сравнению с возможным совокупным ударом эскадрильи.
Второй и третий эшелоны штурмовиков, разделившись на двойки, бросились врассыпную. Разбившись на пары, драконы попытались атаковать форт в индивидуальном порядке, заставляя защитников крепости распылять силы и внимание. Всё-таки четыре десятка драконов — это большая сила, которую не сразу и уничтожишь…
Лишь в одном месте ниаронцы смогли, несмотря ни на что, сохранить строй. Это была группа из двух дюжин пикировщиков Островной империи. Набравшие значительную скорость и летящие по крутой траектории, они уже изготовились к нанесению массированного бомбового удара и просто элементарно не смогли отвернуть от цели. Понимая, что из этой атаки они уже скорее всего не выйдут, пилоты пикирующих драконов начали сбрасывать все имеющиеся на борту бомбы и отдали приказ своим зверям бить огнесмесью в максимально быстром темпе.
Над центральным фортом Нежинска вновь столкнулись две мощные волны разрушительной энергии. Но если против драконьего пламени зенитные заклинания рарденцев сработали достаточно хорошо — всё же пикировщики имели не столь мощные огнемётные железы, то вот с бомбами возник большой промах. Покрытые тонкой медной фольгой, они прошли насквозь основную массу противовоздушной волшбы, в основном принадлежащей к огненной стихии. А поставить «щит» или «купол» у крепостных магов времени уже не было.
Каждый пикировщик, в отличие от обычного штурмовика, нёс не четыре, а сразу шесть пятидесятикилограммовых оперённых каплевидных снарядов, снаряжённых алхимически усовершенствованным порохом. Так что на рарденскую цитадель обрушилась примерно сотня бомб, с учётом остановленных неогненными заклинаниями. Мощный ударный кулак воздушных снарядов вперемешку с пламенными плевками драконов буквально превратил один из выносных бастионов кремля в руины. Бомбы, имеющие помимо фугасного ещё и зажигательное действие, мгновенно разворотили башни и стены небольшого укрепления, запалив магическим огнём бетон. С потерей одной из башен, как по старинке называли выносные бастионы, боеспособность рарденцев существенно понизилась, ибо на её стенах стояли не только простые солдаты. Где-то в глубине укрепления находились ещё и несколько столь бесценных, по нынешним временам, магов…
Но и пикировщики вынуждены были заплатить за успех высокую цену. Летящие на высокой скорости, но по довольно предсказуемой траектории, они были начисто сметены ураганом зенитных заклинаний, что обрушили на них пришедшие в себя крепостные чародеи. На этот раз рарденцы перестраховались и применили в основном неогненные заклинания — всяческие «ледяные» и «водяные» «штормы», «стальной снег», «воздушных ежей» и им подобные…
На других же участках атаки ниаронцы такого успеха возыметь не смогли. Штурмовики, существенно уступающие в скорости пикирующим драконам, не смогли даже начать полноценную бомбовую атаку и в основном вывалили свой смертоносный груз куда придётся. Это, конечно же, что касается тех драконов, которые решились идти в лоб на ураган заклятий рарденских чародеев. Остальные же предпочли просто побыстрее избавиться от лишнего веса и разворотили все прилегающие к крепости постройки, в подавляющем большинстве гражданского характера и никакой стратегической ценности не несущие.
Поединок крепостных магов и драконов перерос в позиционный. Всяческие арбалеты и пушки теперь можно было применять исключительно в психологических целях — из такого столь несовершенного в противовоздушном отношении оружия попасть хоть и в очень крупную, но скоростную и маневренную цель было весьма и весьма проблематично.
Спаренные зенитные магострелы, расположенные на открытых площадках башен и кое-где на стенах, оказались для драконов самой лакомой и лёгкой добычей. Разумеется, их подавление досталось ниаронским штурмовикам ценою определённых потерь — стрелки-наводчики не собирались так просто сдаваться без всякого сопротивления. Эмиттеры раз за разом окутывало желтоватое мерцание, и они выбрасывали практически в автоматическом темпе огнешары — и те время от времени находили свои цели.
Но тем не менее очень скоро все противовоздушные орудия в крепости были уничтожены, а новым взяться было просто неоткуда. Конечно же, свой вклад в уничтожение противника они внесли, но теперь исход сражения ложился на плечи собранных в форте чародеев.
Было их не так уж и много, и они были не настолько сильны, чтобы просто приказать нападающим умереть. Остановка сердца врага, паралич нервной или дыхательной системы были гораздо более сложными заклинаниями, чем это казалось на первый взгляд. Если с собственным телом маг, буде ему это взбрело бы в голову, ещё мог бы это сотворить, то с другим живым объектом сей номер так просто не проходил. С неодушевлёнными предметами и стихиями манипулировать было довольно просто, а вот с живыми объектами…
Вот поэтому чародеи испокон веков и пользовались столь примитивными вещами, как огненные шары, ледяные стрелы и им подобное. Но таким арсеналом огромного зверя нельзя было убить мгновенно — перед смертью дракон почти всегда успевал или выпустить струю пламени, или пойти на таран чего-нибудь, а разогнавшаяся до высокой скорости многотонная туша — это, нужно сказать, по тяжести разрушений ничуть не хуже, чем снаряд или ядро. Правда, время от времени из крепости стреляли заклятиями и помощнее, которые убивали дракона практически мгновенно — сильными, высокоскоростными, хотя и совершенно не зенитными «радужными молниями», «ледяными громами», «воздушными кольцами». А несколько раз ударили и вовсе экзотическими заклинаниями.
Из одной из угловых башен вылетел какой-то размытый сгусток серо-зелёного цвета, похожий по форме на комок войлока, прочертил в воздухе пепельно-серую черту и врезался прямо в пикирующего дракона. В мгновение ока «комок войлока» взорвался светло-сизым дымом и окутал им штурмовика, а когда дым рассеялся, то к земле уже летели мёртвые дракон и всадник, прямо на глазах старея и распадаясь в прах.
Большая редкость — в Нежинске нашёлся некромаг. Только он был в силах сплести заклятие «мёртвый пух».
…Но время шло, и напор заклятий из крепости ослабевал: маги — ведь тоже люди, а активная волшба выматывала не хуже тяжёлой физической работы. Тем более что число заклятий, которое подряд способен выпустить чародей, ограничено и зависит от его выучки и силы. Связано это было с эффектом взаимодействия магической субстанции — Силы с человеческим телом, — чрезмерная прокачка энергии через живое существо довольно негативно влияет на работу всего организма. Проще говоря, многие жизненно важные процессы шли после такого вразнос — давление, кровообращение, работа желёз, функционирование жизненно важных энергопотоков…
В общем, если этот порог превышался, то волшебник имел большие шансы «перегореть», то есть потерять очень много сил или даже умереть. Но и в самом благоприятном случае способность нормально колдовать и манипулировать тонкими энергиями возвращалась очень нескоро. Проще говоря, после такого подвига маг становился слабее новорождённого котёнка и на какое-то время полностью терял способность к магии, а в иных случаях — навсегда.
…Общими усилиями ниаронские драконы сожгли-таки ещё одну и тяжело повредили две крепостные башни, и теперь активно оборонялись только два оставшихся бастиона и донжон. На голые стены же магов не посылали — башня давала хоть какую-то защиту от всеуничтожающего драконьего пламени. Правда, и драконов осталось меньше двух десятков — казалось, что ещё немного — и даже ценой собственной жизни штурмовики полностью подавят сопротивление рарденцев. Красные драконы так увлеклись противостоянием с крепостными магами, что совсем забыли о поединке истребителей прямо над их головами.
А зря.
На полнокровный истребительный авиаполк ниаронцев сейчас навалилась почти вся имеющаяся в Нежинске авиация. У нападающих ниаронцев имелось пять дюжин зелёных драконов, у рарденцев — восемьдесят четыре истребителя, и, казалось бы, исход был заранее предрешён. Но… Северные драконы превосходили своих островных сородичей по размерам и огневой мощи, однако уступали им в скорости и особенно в манёвре. Ещё одним существенным минусом вооружения рарденских драконов были доспехи устаревшей конструкции — рассчитанные в основном на ближний бой, они лишь ещё больше снижали скорость и манёвренность северных ящеров. Положение рарденцев усугублялось ещё и тем, что в авианосные силы Ниарона набирали только самых опытных пилотов и драконов, и такому понятию, как слётанность пилотов, уделялось очень много времени. Авиационные подразделения северян же были преимущественно набраны из полевой авиации и столь хорошей выучки не имели.
А значит, у рарденцев была только одна тактика — давить на огневое превосходство и бить врага с дальней дистанции, не ввязываясь в ближний маневренный бой.
Но гладко было только на бумаге…
…Первый удар северян был ошеломляющим — тяжёлые истребители сожгли больше дюжины ниаронских драконов. Но крупные северные драконы стали заложниками собственных размеров — большая масса и, соответственно, значительная инерция сыграли злую шутку с рарденцами. Основные силы драконов северян просто-напросто пробили неплотный строй островитян, но вот оперативно набрать высоту у рарденских всадников не получилось. Ниаронцы превосходили своих противников в скороподъёмности и прекрасно знали об этом, а увидев открытые спины врагов, не замедлили воспользоваться своим преимуществом.
Ниаронцы контратаковали, и рарденским пилотам пришлось тяжко — не искушённые в воздушных боях северяне дрались отчаянно и храбро, но не слишком умело.