.
Н-да.
Разберемся.
В том, что большой босс сейчас придет, я была уверена. Не пришлет вместо себя каких-нибудь охранников за мной, а с ними сам придет и Леру приведет. Телефонный разговор я ж неспроста так строила: в меру разозлив, сбив с толку непонятками, я выказала явную готовность к компромиссу, что в басмаевской трактовке значит — к подчинению. Ну и плюс к тому немного очевидной бабской глупости добавила, естественно, чтобы папик, ощутив свое сугубое мужское превосходство, против воли бы покладистее стал. Чего стоит одна фраза о нейтральной территории — в анналы слезно просится!
Коктейль для мужика убойный.
Он придет.
Если я хоть что-то смыслю в психологии, сто́ит мне Басмаева выбить из игры, полдела будет сделано. Без него охрана грохнуть Лерку не рискнет — да и придется им на мне сосредоточиться. А уж я устрою им парад планет.
Да, еще. Я ставила на то, что охранников не будет слишком много. Не исключено, что Басмаев всё же обойдется парой бодигардов, может — троицей. Разговор нам предстоял довольно специфический, целая бригада «ассистентов» при таком раскладе боссу ни к чему: расширять круг посвященных м-м… непредусмотрительно. К тому же вряд ли он меня настолько опасается.
Увы.
В последнем я ошиблась.
Для начала в зале объявился незнакомый мне охранник. Крупный экземпляр, серьезно оквадраченный, но на глаз как будто без оружия. Оквадраченный от двери далеко не отходил, обшарил взглядом зал. Меня он углядел не сразу, хотя я не пряталась: спокойно стоя в глубине додзё, вне ярко освещенного пространства, я находилась как бы в сумеречной зоне. Оквадраченный, держа меня глазами, доложился в сторону двери:
— Здесь она. Одна.
Тут же появились еще двое бодигардов, опять мне незнакомые. Заняли позиции по сторонам двери — этакие часовые. Идиотики. Один из них вполоборота сообщил:
— Порядок, Руслан Ибрагимович.
Вошел Басмаев, за ним следом — Лера, вплотную к ней — очередной мордоворот, причем, сдается, в роли конвоира. Сестренка, судя по всему, успела побузить… ну да с Лерки станется.
Ужо вам, клоуны.
Ан это всё — не всё. Парад-алле на этом не закончился. Еще два бодигарда затолкали в зал какого-то помятого субъекта. Руки у него были чем-то связаны. Одним из этой парочки охранников оказался Гарик; субъект мне смутно тоже был знаком… пока не вспомню. Странно, Стаса не было. Возможно, кто-то оставался страховать еще снаружи…
Итого: м-м… да, многовато будет.
Даже для меня.
Действовать придется на уничтожение.
Компания, как я и ожидала, задержалась в освещенной части зала, у зеркальной торцевой стены.
Ваш номер, доктор Кейн.
Я вышла в центр освещенного пространства, под прожектора. Помолчала, чувствуя плечами тяжелеющую паузу, готовую вот-вот сорваться. Надеюсь, поучилось как задумала: в чем-то нарочито, в целом выверено, в главном — обоснованно. Я как бы показала: я сейчас на сцене, остальные заняли места согласно купленным билетам. Так мы и останемся[22].
Пока.
Раздражения Басмаев не скрывал:
— Что это за спектакль, Яна? Отвечай!
— Спектакль? Хм. А это, значит, зрители? Не много?
— Это мои люди.
— Я думала, у нас приватный разговор.
— Здесь думать буду я!
— Как скажешь. Мне скрывать особо нечего.
Басмаев неприятно усмехнулся:
— Это тебе кажется. — Но всё-таки распорядился: — Ахмед, Рустам, посторожите дверь. С той стороны, понятно? — «Часовые» вышли. — Ты материалы принесла?
— Да.
— Покажи.
Я вытащила пару компакт-дисков.
— Это что?!
— Лежали у соседки в тайнике, в конверте, — сочинила я. — Там была пометка «Черное риэлтерство».
Похоже, что Басмаев ждал чего-нибудь другого:
— Что ты мне мозги грузишь?!
Придется делать морду утюгом:
— И в мыслях не было.
— Откуда у старухи может быть компьютер?!
Гарик ему что-то шепотом сказал.
— Вот как… — Басмаев сбавил тон. — Ты знаешь, что на дисках? Ты их видела?
— Когда? Ты сам же торопил.
— Дай их сюда.
Я покачала головой:
— Успеется. Поговорим — отдам.
— Наглеешь, Яна!
— Вовсе нет, Руслан. Я просто рассуждаю здраво. Я, в общем-то, и так в твоих руках, деваться мне отсюда некуда. Логично?
— Ты к чему?
— К тому, что силу ты всегда успеешь применить. А договариваться лучше без насилия. Я тебе зачем-то же нужна.
— С чего ты так решила?
— Ну, Руслан. Ты ж умный человек. Хотел бы ты меня в ментовку сдать, а то вообще убрать — не стал бы разговаривать… К тому же и ее тогда пришлось бы убирать, — кивнула я на Леру, — как ты думаешь?
Басмаев процедил:
— По-твоему, это сложно?
— Это нерентабельно. Ты ж бизнесмен, Руслан.
— О чем здесь вообще речь? — растерянно вмешалась Лера.
Басмаев резко повернулся к ней:
— Заткнись!
— Без рук, — предупредила я. — А речь здесь в основном о махинациях с квартирами, — любезно объяснила я сестренке. — Так, в общем, пустяки: всего-то несколько десятков трупов. Ты не знала?
Лица на Лерке не было:
— Я? Что ты, Янка, нет!
— Заткнись, кому сказал!.. — Басмаев угрожающе прищурился: — А ты и в самом деле много знаешь. Не слишком много, а?
Недобро так сказал…
Бояться я не стала:
— Так получилось.
— Хазаров разболтал, да? Знаю, не юли! Не надо было с ним тебе сегодня разговаривать. От таких одни проблемы… — Басмаев помолчал. — Напрасно он болтал. Зарезали его.
Эмоций я не показала:
— Да, Эдик для тебя был слабое звено. Но зачем ты приказал мою соседку ликвидировать? Она же на тебя работала, ведь верно? В роли подставной, старухой на проценте… всё приварок к пенсии. Зачем ты так, Руслан?
Сестренка тихо охнула.
— Она меня пыталась шантажировать, понятно?!
— Этим?
— Да!
Ну, вот ты и сказал.
— Странно. Тихая старушка, безобидная…
— Эта сука Стаса завалила! — на крик сорвался Гарик. — Эта тварь… Он умирает, ясно? Я теперь тебя… за Стаса…
Ай да Нарчакова.
Басмаев осадил охранника:
— Уймись. Так на старухе проколоться, пидоры!
Я не преминула настучать:
— Они там наследили. Сильно.
Гарик снова дернулся.
— Молчать! — Басмаев не без напряжения держал себя в руках. Пока. — Теперь я буду спрашивать. Кто этот человек? — Он показал на смутно мне знакомого субъекта, явно подневольного. — Ты его знаешь, Яна? Отвечай!
Вообще-то я сама гадала, что это за джокер. Странный поворот. Чего-то кто-то здесь не понимает…
— Смотри внимательно!
…причем не понимает крепко. Что за тип? Лицо действительно мне кажется знакомым… побитое лицо… блин, «кстати Алексей»! Ну да конечно же тот самый доброхот, который влез тогда в разборку с отморозками. Какого черта? Он-то здесь при чем?!
— Кто он такой, ты знаешь? Говори!
Как быть? Признать?
Рискнем:
— Я не уверена. Могу и ошибаться, но, по-моему, он меня однажды подвозил. Не так давно. Случайно получилось.
Случайно ли?
— О чем он говорил? Что спрашивал?
Резонней умолчать:
— Подвез, и всё. Извозчик как извозчик, о чем нам говорить. А он-то здесь при чем?
— Не знаешь? Ладно, я тебе скажу. Вынюхивал он что-то, понимаешь, вопросов много лишних задавал. Нехорошие вопросы, Яна, задавал, неприятные вопросы, очень скользкие… — Басмаев посмотрел на «кстати Алексея»: — Ну что молчишь? Скажи, я разрешаю. Кто ты такой?
— Сказал же — журналист. Работа у меня такая — задавать вопросы. Разные.
Час от часу не легче.
— Журналист? А «жучок» зачем ты в кабинете мне хотел поставить, журналист? Молчишь? Ну-ну. Еще заговоришь… Так ты его не знаешь, Яна?
— Только шапочно.
— Звиздит она, Руслан! — опять сорвался Гарик. — Он мент, Руслан, его кто-то навел! Она и навела, клянусь!
— Не тянет на мента. Нет, Гарик, я бы знал.
— Пускай она докажет! Руслан, не верь ей! Кровью повяжи, пускай она замочит этого хмыря! Клянусь тебе, Руслан…
— Заткнись. Вообще-то это мысль. Что ты на это скажешь? — насмешливо спросил меня Басмаев.
Ну, кина!
— Что Гарику лечиться надо, — усмехнулась я. — Аминазинчик ему выписать по блату?
— Ты, мать твою!..
— Ша, Гарик. Помолчи… Что, Яна, в этом есть резон, как думаешь? Докажешь мне свою лояльность, покровительство заслужишь, а? Идея перспективная.
Он больше не шутил.
Я тоже:
— Нет.
— Не понял?!
— Нет, Руслан. Тебе мало смертей? Мало стариков тебе? беспомощных людей, которых твоя банда уморила? Место Эдички мне хочешь предложить?
— А у тебя есть выбор, Яна? Ты не дура, нет? Так что ж ты целку строишь! Что тебе до этих стариков, кому они нужны! Всё равно они все были безнадежны!
— Вполне возможно…
И вполне достаточно.
Охранники переминались с ноги на ногу.
Пора было переходить к активной фазе.
Я вздохнула:
— Знаешь, в чем твоя ошибка? Главная ошибка? Знаешь, нет, Руслан? Не в том, что ты бандит, что твоя деятельность в корне аморальна. Мораль по нашим временам в расчет не принимается. Твоя ошибка — это я, Руслан. Не стоило тебе меня в свои забавы втягивать. И сестре не надо было угрожать — моей сестре, Руслан. И Нарчакову ты напрасно ликвидировал, она была мне дорога. Так что это дело уже личное. Око за око, смерть за смерть, Руслан[23]..
— Ты спятила?!
— Слегка. Хочу дать тебе шанс. Ты и я — сейчас, здесь, без оружия. Не забыл, как ты валялся в этом зале? Попробуй взять реванш.
— Ты мне бросаешь вызов?!
— Разумеется. В присутствии твоих людей. Ты же мужчина, нет? Так докажи! Докажи, что ты сильнее!
Был момент — казалось, всё получится.
— Ах, ты, тварь!..
Он даже сделал шаг:
— Да я же…
И остановился.
Жаль.
Номер не прошел. Басмаев оказался всё-таки умнее, чем хотелось бы. Или трусливее, что по большому счету роли не играет. Номер не прошел.