Нам с Настей просто повезло, что за это дело согласился взяться Бессонов, ведь если бы был кто угодно другой на его месте, мы бы проиграли. Даже до суда дело не смогли бы довести.
Только вот Бессонов любит сложные случаи и сейчас, распутывая наше дело, кайфует, он сам неоднократно об этом мне говорил.
– Серьезные, – хмурится, то и дело стреляя по сторонам взглядом, его выражение лица говорит о том, что нам нужно быть предельно осторожными.
– Насколько? – спрашиваю прямо. Я должен знать.
– Дим, что случилось? – с тревогой в голосе спрашивает Настя.
– Все будет в порядке, – обещаю, особо не вдаваясь в подробности. Не хочу любимую волновать, ей и так досталось по полной программе.
Сам не заметил, как она стала неотъемлемой частью моей жизни, а теперь я совершенно не представляю, как жил все эти годы один. Настя, Тимоша, маленькая Вика… Они стали для меня самым дорогим, что только есть на свете.
Я счастлив, что обрел настоящую семью.
А еще теперь я точно понимаю, почему ни одна другая женщина не смогла покорить мое сердце. Только лишь Настеньке без труда удалось подобрать нужный ключ.
Она открытая, сильная, но вместе с тем ранимая и добрая. Жертвенная. Ей движет не корысть и меркантильность, а искренность. То, что ни за какие деньги невозможно купить.
Для благополучия своих дорогих и любимых готова практически на все. Ситуация с Викой и Тимошей стала тому ярким примером, ведь ни одна другая женщина не способна пойти так далеко ради своих детей.
А Настя смогла.
Она опустилась на самое дно, чтобы вытащить своих детей оттуда. Преодолела неимоверные трудности, выплыла и спасла своих малышей.
– Слав, говори, – обращаюсь к Бессонову. Он весь в нетерпении и не скрывает этого.
Время не ждет.
– Ключи от квартиры давай, – протягивает руку. – Что еще из срочных дел есть? Говори быстро!
– Что за спешка? Объясни, – требую. Не понимаю причину такой спешки.
Детки в порядке, Настя тоже. Сейчас отвезу их домой, помогу расположиться, обустроиться. Затем вместе закажем все, что я не предусмотрел и немного выдохнем.
Нам нужен отдых. И мне, и Насте, и нашим детям.
– За тобой выехал наряд, – Слава ошарашивает новостями. – Волков пытается накинуть на тебя уголовку, чтобы вывести из игры.
– Он совсем охренел?! – произношу, не сдерживаясь в выражениях.
– Стас в отчаянии, Дим, – все так же быстро поясняет. – Ему наследник нужен кровь из носу, другого шанса удержать львиную долю бизнеса не будет.
– И поэтому он решил посадить меня за решетку? – я просто охреневаю. Настя ахает и хватается за мою руку. Дрожит.
Мне хочется развернуться к ней, обнять. заверить, что все будет хорошо и это всего лишь дурацкая шутка нашего общего друга. Только Слава не шутит. И дело обстоит гораздо серьезнее, чем он говорит.
– Насть, – разворачиваюсь к любимой, смотрю ей прямо в глаза. В ее взгляде паника, но с этим я уже ничего не могу поделать.
– Да, – отзывается еле слышно.
Вижу ее страх, и сердце превращается в лед. Я хочу порвать Волкова своими собственными руками!
– Не надо плакать, – прошу. В груди щемит. – Милая, родная моя, – обнимаю крепко. – Ты должна оставаться сильной.
– Угу, – кивает, кусая губы до крови.
Разумом понимаю, что у нас осталось не так много времени, и я обязан немедленно отправить Настю к себе домой. Там их никто не тронет, я уверен.
Волков хоть и судак последний, но он далеко не идиот.
Еще бы успеть связаться с Майоровым и попросить его брата организовать для моих охрану. Макс – офигенный безопасник, а его парни как никто другой проследят, чтобы ничего не случилось с моей семьей.
Но это сделать сможет и Славка. Придется отложить чуть на потом.
– Настюша, – заставляю ее посмотреть мне в глаза. – Послушай, – прошу. – Я одну тебя не оставлю. Слава даст номера моих друзей, набирай им всегда, когда понадобится помощь. Они приедут, помогут. Не переживай!
– Мне за тебя страшно, – шепчет.
Смотрю на нее и понимаю, что не могу вот так взять и оставить ее. Сердце разрывается на части от одной мысли, что ей снова придется остаться одной.
Наплевав на все доводы рассудка, наклоняюсь вперед, обхватываю голову любимой за затылок, притягиваю к себе и впиваюсь в ее губы страстным, глубоким поцелуем.
Настя моментально отвечает на него. Перестает дрожать, переключается и снова становится сильной.
– Люблю тебя, – шепчу. Голос с надрывом, но это не важно. Я и так весь открыт перед ней.
– Я тебя тоже, – произносит в ответ еле слышно.
– Нам пора, – напряженный голос Бессонова разрушает момент. Поворачиваюсь к другу и вижу, что он уже держит Тимошу за руку. – Наряд будет вот-вот, – поясняет спешку.
– Все будет в порядке, – заверяю Настю. – Верь мне! – она с решимостью смотрит мне в глаза. Моя огненная мать-тигрица. – Делай все, что требует сделать Бессонов. Вне зависимости от того нравится тебе это или нет. Хорошо?
– Угу, – кивает, едва сдерживая слезы. Поджимает губы, старается держаться молодцом.
А я окончательно понимаю, что нашел свою вторую половину.
– Слав, – с трудом заставляю себя отойти от любимой женщины. – Береги мою семью.
– Сделаем все в лучшем виде, – подмигивая, заверяет.
Бессонов остается верен себе, как всегда невозмутим, оптимистичен и уверен в себе на триста процентов.
Смотрю, как он уводит моих, а у самого душу на куски разрывает. Хочется сорваться с места, наплевать на все и всех, посадить Настю с детьми в машину и умчаться куда-нибудь далеко, за город.
Только вот сделать этого я не могу. За нами по пятам бегут озлобленные волки.
Поэтому мне остается стоять и смотреть, как уводят мою семью. Я попаду под раздачу, но мои близкие и дорогие останутся в безопасности.
Настя крепко держит на руках Викулю, Тима “помогает” Бессонову тащить чемодан. А я стою и смотрю.
Внутри все сжимается в тугой комок, леденеет.
– Папа! – Тимоша резко разворачивается и со всех ног бежит ко мне. Опускаюсь вниз, чтобы поймать сына.
– Что, мой родной? – спрашиваю у малыша. – Тебе нужно поехать с мамой.
– Не хочу, – упрямится. – Я с тобой останусь.
– Нельзя, сынок, – произношу, не скрывая печали. – Твоему папе нужно ненадолго уехать, но я обязательно к тебе вернусь, – обещаю. – Ты мне веришь?
– Угу, – кивает.
Обнимаю сына, подхватываю на руки и передаю Славе.
– Береги моих, – прошу, не скрывая чувств.
– Они будут в безопасности, – обещает Бессонов.
– Папа, – Тимоша хнычет и тянет ручки ко мне.
– Мой маленький герой, – улыбаясь, обращаюсь к сынишке. – Пожалуйста, иди к маме. Ты ей нужен.
– Малыш, – Настя подходит к Славке и забирает сына на руки. – Пойдем со мной. Папа к нам приедет чуточку позже.
Глава 45. Настя
Этого не может быть… Просто не может быть и точка!
Но, тем не менее, это есть.
Слава сажает меня с детьми в машину и сразу же трогает с места, я не успеваю даже Тимошу пристегнуть. Пока вожусь с ремнями безопасности, здание медицинского центра и парковка скрываются за поворотом, и я не вижу, что там происходит. Сердце не на месте.
– С Димой все будет в порядке? – спрашиваю у нашего адвоката.
– Да, – твердо кивает. – Я иного не допущу, – клятвенно обещает он.
Не вдаваясь в подробности, Бессонов прибавляет скорость, и мы проскакиваем светофор. Навстречу нам с мигалками и сиреной мчит сразу несколько полицейских автомобилей.
Бледнею.
– Насть, успокойся, – произносит с нажимом. – В обиду не дам!
– Ты думаешь, Волков станет тебя слушать? – спрашиваю с горечью.
– Он не получит желаемого, – отрезает с непомерной уверенностью в голосе.
Слушаю его и понимаю, что, пока Бессонов на моей стороне, Станислав для меня не опасен.
Волков – серьезный и страшный человек. У него такие связи и возможности, которые простому смертному не снились. Поэтому я, если честно, весьма удивлена, что Слава может ему противостоять.
Ни одному из окружающих меня людей это не под силу.
– Кстати, ты в курсе, кто настоящая мать Вики? – останавливаясь на запрещенный сигнал светофора, поворачивается и спрашивает в упор.
– Кто? – спрашиваю с замиранием сердца, ожидая ответа.
Конечно, я догадываюсь, кто. Но строить предположения и точно знать – совершенно разные вещи.
Вместо ответа Слава нагибается чуть вперед, открывает перчаточный ящик и достает оттуда пачку бумаг.
– Изучай, – говорит с лукавой усмешкой.
– Может лучше ты скажешь мне сам, – прошу, принимая у него дрожащими руками документы.
Я не уверена, что от волнения смогу нормально прочесть написанное в них, перед глазами все разбегается.
– У супруги Волкова оказалась редкая генетическая болезнь, – начинает говорить Слава. – Если выражаться точнее, то она ее носитель.
– А разве сейчас медицина не позволяет при помощи искуственного оплодотворения избавиться от такой проблемы? – недоумеваю.
Я где-то слышала, что если, например, девочки сами не страдают от заболевания, но являются его носителями, то врачи могут “подчистить” и у такой женщины родится здоровый ребенок.
Насколько это трудно, тяжело и опасно не знаю. Я тогда в подробности не вдавалась, ведь меня заботили совершенно другие проблемы.
– Она отказалась, – Слава удивляет меня своими словами.
– В смысле? – ахаю. У меня шок.
– Она сказала, что ей нужен здоровый ребенок и рисковать не станет ни при каких условиях, так как на второго они уж точно не пойдут, – Бессонов продолжает вводить меня в курс дела.
Он говорит так уверенно, словно сам с ней пообщался. Хотя… Зная Славу, не удивлюсь, если он сделал именно так.
– Врачи были вынуждены использовать донорскую яйцеклетку, Насть, – продолжает, кидая в мою сторону многозначительный взгляд.
Молчу.
Сердце так быстро бьется в груди, что я поражаюсь, как оно до сих пор не выскочило.