— Я не знаю. Он всплыл в памяти сам. А как вы сделали меня лифарой? — спросила шепотом и сама подалась навстречу.
Усмешка. Невесомый поцелуй. Агфар провел костяшками пальцев по моей шее, очертил линию подбородка, запустил руку в волосы.
— Эши не важны слова — лишь помыслы. Я держал вопрос в голове, а ты ответила открыто. Если бы произнесла «да» с вызовом, то ничего не получилось бы.
— И зачем вы сделали меня лифарой? Почему создали связь, из-за которой, по вашим же словам, сами будете страдать?
— Заметь, даже у тебя есть тайны, которыми ты не намерена делиться, — печально усмехнулся граф и вновь… поцеловал.
Так самозабвенно, что я не устояла. Разомкнула губы и почувствовала, как меня сметает лавиной чувств. Глухой стон Агфара, головокружение, вмиг ослабевшие ноги и его язык, который ринулся в бой.
Я слышала рваное дыхание. Пыталась совладать с собой и хотя бы попробовать ответить. Но не могла. Просто держалась за мужчину и чувствовала себя слабой девушкой, которую воин-завоеватель получил в качестве трофея, а сейчас наслаждался победой. Но не грубо. С отголосками нежности. С толикой аккуратности и страха, что вот-вот все прекратится и подарка не станет.
— Мышка, — на грани слышимости выдохнул Агфар и отстранился.
А мне было мало. Я хотела еще. Ощущать его руки на спине, в волосах. Чувствовать, как бьются в унисон наши сердца. Как изредка дрожат его пальцы, когда граф прикасается к моей щеке. Слышать, как горячий воздух разрывает его легкие, затем опаляя мою кожу.
— Дальше нельзя. Спасибо за этот миг, — усмехнулся мужчина и поцеловал меня в кончик носа.
— Но почему?
— Лисая, произошедшее сейчас…
— Нет! — вскрикнула, испугавшись его изменившегося голоса, и прижала ладонь к губам Агфара. — Только без грубости. Вы сейчас испортите приятный момент, о котором сами же просили.
Он убрал мою руку. На миг задержался на ней взглядом и поцеловал запястье, намереваясь поступить по-своему.
— Грубость хорошо отрезвляет мысли.
Я отступила. Еще смотрела в бездонные голубые глаза, в которых пока не было холодности. Страшилась ее. Не хотела никогда больше встретить.
— Лисая, — вздохнул мужчина и прочистил горло, — этот поцелуй…
— Да! — поспешно ответила я, перебив мужчину. — Я все понимаю.
Шаг назад, подальше от графа. Лишь бы не слышать… неприятных слов, способных ранить и отравить только появившийся росток светлых чувств к Агфару. Этот момент оказался слишком приятным и ярким, чтобы его так беспощадно уничтожить.
Я прижала к груди сжатые в кулаки руки. Видела решительность, переполнявшую мужчину, опасалась еще не прозвучавших фраз, знала, что примерно он скажет, и потому продолжала отступать.
Граф отыскал рубашку. Быстро надел ее и, напряженно усмехнувшись, вновь превратился в того угрюмого человека, который мне так не нравился.
— Как ты уже поняла, поцелуй — лишь мимолетная слабость.
— Не надо, милорд.
— Только не придумывай лишнее, здесь не замешаны чувства.
— Прошу, замолчите, — замотала я головой и бросилась к двери, но Агфар настиг меня там.
Сковал кольцом своих рук. Прижался носом к моей шее. Будто нуждался во мне, как уставший путник в глотке родниковой воды.
— Я тоже не хочу омрачать, мышка. И не буду. Но только не надейся ни на что. Лишь момент, хорошо?
Он не позволил развернуться. Обнял крепче, опалил горячим дыханием щеку.
— Приятный, ничего не меняющий момент.
Я судорожно выдохнула и позволила себе расслабиться. Оперлась спиной на грудь Агфара. Он прав. Жизнь состояла из разноцветных по эмоциям событий. Одни горели ярко и никогда не затухали, будто путеводная звезда, вели нас по выбранному пути. Другие наполняли дни серостью, мраком, тлеющими пятнами выжженных дыр.
А именно сейчас я словно ухватилась за кончик счастья. Вот так, в объятьях ненавистного человека. Мужчины, который омрачил остаток моих дней и запер в клетке четырех стен.
— Хорошо, — прошептала я и скользнула ладонями по его рукам, в конце переплетая наши пальцы. — Лишь момент.
Глава 15
Душа пела.
Я стояла возле окна, бездумно проводила подушечками пальцев по вороту платья и смотрела вдаль. Тело переполняла легкость. Я ничего не видела, не слышала, ни о чем не думала.
Наверное, это состояние называлось эйфорией.
Губы еще пылали после поцелуев Агфара. Щеки горели от воспоминаний о его словах. А в сердце будто цвели белые розы. Я знала, насколько коварны эти растения, потому не смела тревожить, позволяла разрастаться и радовать своею красотой. Ведь если тронуть — можно больно уколоться.
— Леди Лисая, — подошла ко мне Молли, — не хотите прогуляться?
Я мотнула головой, подумав, что мне почудилось.
— Скажу по секрету, — продолжила она, — миледи попросила мисс Пампли не отходить от вас и по возможности не выпускать из комнаты. Но сегодня утром милорд самолично приказал мне показать вам дом.
Служанка улыбнулась, будто мы с ней одержали победу. Но есть ли повод радоваться?
— Я просила тебя не называть меня «леди».
— Простите, — опустила Молли голову и затеребила край фартука. — Мисс Пампли права: мне не следует вольничать. Вы лифара — будущая графиня. Я должна помнить об этом.
Ее слова, как кость, встали поперек горла. Я вдохнула поглубже и окинула взглядом комнату. Наверное, при других обстоятельствах воспользовалась бы подвернувшейся возможностью покинуть эту клетку. Но не сейчас.
— Нет настроения, Молли. Давай прогуляемся как-нибудь позже.
— Вам принести обед сюда или желаете спуститься в столовую?
Я застыла с открытым ртом. С какой стати расщедрился граф? Говорил ведь, что поцелуй — это момент, который ничего не значит и уж тем более не меняет. Или он так выражал благодарность за помощь с рукой?
— Лучше сюда, — невесело улыбнулась я, не желая вновь оказаться в одной комнате с четой Фаргос.
Мое появление вызовет возмущение Илинаи. Она не упустит возможности высказаться, не забыв красноречиво напомнить мне, кто я такая и по какой причине прибыла в дом графа.
Стоило вспомнить о женщине, как ее слова начали вертеться в голове. И если бы не одно важное упущение, наверное, я извела бы себя попытками понять: в каких отношениях состоят Агфар и Илиная, такой ли граф пылкий с ней, как был сегодня со мной, и насколько честны они друг с другом? Вдруг их отношения — фарс? Соединить свои судьбы той же ночью, едва он наткнулся на неудачу со мной — не повод ли призадуматься?
— Меня не должно это заботить, — прошептала я себе под нос, доставая из ящика чистый лист и писчие принадлежности.
Из-за череды событий я напрочь позабыла об отце. Собиралась ведь написать ему письмо и предупредить о намерениях графа. Хотела попросить папу быть осторожнее. Но едва опустила перо на бумагу, как не смогла подобрать слова.
Черная клякса разрасталась, а я продолжала напряженно на нее смотреть. Все так запуталось. В памяти сиял яркой звездой поцелуй с Агфаром. От одной мысли о том моменте по телу пробегал холодок и волоски на руках вставали дыбом. Но также я помнила наши многочисленные встречи, его резкие слова, приказы, отвратительные поступки, пренебрежение во взгляде и мое стойкое ощущение, что он не видит во мне разумного человека — лишь маленькую глупую мышь, которую поймал в капкан.
Где правда? И чему верить?
Белый лист с большим черным пятном остался лежать на столе. Я не смогла собраться с мыслями и написать пару строк. Терзала себя предположениями, догадками, выводами. Но снова и снова возвращалась к поцелую, и все убеждения разлетались на мириады крупиц, превращаясь в ничтожную пыль.
А розы цвели. Я ощущала сердцем красоту этих цветов весь день, вечер, ночь, утро. Засыпала с мыслями о несомненно красивом мужчине и просыпалась с его именем на устах. Словно помешанная, проживала подаренный им момент снова и снова. С закрытыми и открытыми глазами. Глядя в городскую даль. В задумчивости сидя над ужином или завтраком. Хотела бы вернуть себе холодную рассудительность, но чувства…
И на стук в дверь я ответила, не задумываясь. Смотрела на себя в зеркало и, будто хорошо отлаженный механизм, поправляла только что заплетенные волосы. Очнулась, едва заметила в отражении черный мужской жилет, расшитый серебряными нитями.
Подобралась, хотела обернуться. Но на плечи легли ладони графа, не позволив мне посмотреть на него. Я даже не увидела лица. Лишь торс с обрезанной краем зеркала головой.
— Я с Илинаей уезжаю в родовое имение за городом.
Не представляя, куда деть глаза, я опустила их на щетку для волос, которую еще держала в руках. Как сделать вид, будто поцелуя не было? Смогу ли вести себя с графом как раньше? И как теперь его воспринимать?
— Мы вернемся завтра. А к тому времени тебя здесь быть не должно.
— Вы меня отпускаете? — попыталась я подняться, но сильные руки не позволили сдвинуться с места.
— Сегодня после полудня мимо дома будет проезжать почтовая карета. Возьми с собой Молли и езжай до границы Шорских земель. Там сними экипаж и отправляйся по одной из трех дорог. К тресанцам, к храму Айны в Оклике или… Хм, направо не сворачивай — она ведет к Чернолесью.
Я хотела что-нибудь сказать, но Агфар сжал пальцы на моих плечах, чтобы молчала. А есть смысл?
— Почему нельзя отправиться к отцу?
— Лисая, чем ты меня вчера слушала? — разозлился граф и развернул меня. Сел на корточки. Посмотрел потемневшими глазами, сейчас напоминающими бушующее во время урагана море. — Или далеко отсюда, или здесь, со мной. Выбора нет, поняла? Не вздумай ослушаться!
Агфар нахмурился и тут же поднялся. Собрался было уйти, но вернулся и кинул на стол звенящий мешочек монет. А после засунул руку в карман, обошел меня со спины и достал из волос заколку.
Она глухо ударилась о стол. И стоило мне потянуться к прическе, как почувствовала легкое давление на голову и пальцы, скользнувшие по виску и скуле.