— Есть, сейчас принесу, — ответил я и потянул на себя дверь котельной.
— Если есть нож, — сказал Бочаров, — его тоже захвати.
— Хорошо, — сказал я и вошёл в котельную.
Подойдя к навесному шкафчику, открыл дверку. Крестообразных отверток было две, разных размеров, поэтому я взял обе, а также прихватил нож и плоскогубцы.
Когда я вышел из котельной, то увидел, что Сашка с Вадимом развернули стиральную машинку, вытащив её в центр коридора. Забрав у меня отвёртки, Бочаров присел с задней стороны стиралки.
— Надеюсь, ничего страшного не произойдёт, — сказал Вадим и начал осторожно выкручивать шурупы креплений. — Не хотелось бы, чтоб кто-то потом наши внутренности соскабливал со стен.
Бочаров открутил последний шуруп, отложил отвёртку и сказал:
— Дай нож, и отойдите подальше, хотя бы в котельную.
— Вот ты сказанул, — усмехнулся я и подал нож, — урод же этот сразу сказал, что весь дом взлетит на воздух. А ты решил нас в котельной спрятать.
Вадим осторожно приподнял край крышки и заглянул в образовавшуюся щель. Затем, осторожно передвигая кончик лезвия, начал поднимать крышку по периметру.
— Вроде чисто, — прошептал он и вытер тыльной стороной ладони пот со лба.
— Что чисто? — спросил Сашка с разочарованием в голосе. — Бомбы нет?
— Дурак ты и не лечишься, — Бочаров протянул мне нож, ручкой вперёд. — Растяжки нет, — ответил он.
— Какой растяжки? — Саня всё не унимался и лез с расспросами.
— Неужели ты и вправду такой тупой? — разозлился Вадим. — Смотри вот, привязали бы они леску к крышке, а другой конец к кольцу гранаты. Открываем мы резко крышку, кольцо из гранаты выдёргиваем, и всё — капут!
— Что всё, я не понял? — спросил Сашка и, не мигая, уставился на Вадима.
— Парень, бери и читай учебники, это иногда помогает. Нам крышка, что тут непонятного? Граната бы взорвалась!
— Да уж, — сказал парень и почесал макушку. — Как оказывается всё просто.
Вадим осторожно снял крышку со стиральной машины, заглянул внутрь и присвистнул.
Я тут же подскочил к нему и уставился внутрь машинки
— Что тут у нас?
— Тут полная жопа, — ответил Бочаров и поставил крышку к стене.
Под крышкой никакой жопы я не увидел. Ни полной, ни худой. По бокам на пластиковом барабане были закреплены шесть прямоугольных брикетов, по три с каждой стороны, опутанных проводами. А посредине между ними лежал плюшевый мишка, прикрывающийся бумажным прямоугольником.
Вадим осторожно взял медвежонка и передал его мне.
— Смотри, — сказал он. — Здесь шесть стандартных армейских блоков по полкило каждый.
— И чем это нам грозит?
— Это пластид, Си-четыре, — пояснил Бочаров, — в тротиловом эквиваленте, даже если грубо брать один к пяти, это пятнадцать килограмм. Тут даже поражающих элементов не надо. Нас похоронит вместе с домом.
На месте, где лежал плюшевый медвежонок, был закреплён чёрный пластмассовый футляр, на котором, как на калькуляторе было табло и кнопки с цифрами. Цифр на экране в данный момент не было, только звёздочки — около 12 штук. Из футляра выходила антенна, как на старых сотовых телефонах или вай-фай роутерах. Всё это было опутано проводами. Они выходили из брикетов и снова подходили к ним. Чёрный футляр выглядел как паук многоножка из-за выходивших из него проводов.
— И блок управления бомбой один, — раздосадовано заметил Бочаров. — Вся схема и таймер, всё в этой коробке. А активируется сигналом извне. Грамотно собрали, сволочи. Здесь сапёр нужен и время. А сапёра у нас нет и времени тоже, я так понимаю
— А это что за медведь? — спросил Сашка, дерганув меня за рукав.
Увлекшись осмотром бомбы, я совершенно забыл про плюшевую игрушку.
— Давайте посмотрим, — сказал я и поднял медведя на уровень глаз.
Это был желтый медвежонок, точно такого же нашла Ольга на кухне, а я в подвале. «Третья одинаковая игрушка, чтобы это значило?» — задумался я, рассматривая медвежонка. Похожую игрушку где-то полгода назад моя жена выиграла в супермаркете «Алми», она ещё тогда радовалась, как ребёнок.
Бумажный прямоугольник, которым укрывался медведь, оказался лотерейным билетом типа «Спортлото». Билет был привязан ниткой за его правую лапу. Он выглядел как настоящий, даже штрих-код присутствовал, но что-то мне подсказывало, что не на центральной типографии его печатали. В белых прямоугольниках, как положено, были напечатаны числа, только часть их была зачёркнута большими чёрными крестами.
— Надо ввести код из этих цифр и бомба отключится, — сообразил Сашка и ткнул пальцем в билет.
— Ага! И фанфары заиграют! — воскликнул Бочаров. — А можно уточнить, в какой последовательности ты будешь их вводить? И сколько? — он повернулся к Сашке: — Ты хоть понимаешь, что при таком раскладе вариантов будет неисчислимое множество?
— Так что тут думать, надо действовать! Сначала давайте незачёркнутые цифры попробуем. А потом зачёркнутые. Всё равно надо пробовать.
Вадим похлопал Саньку по плечу.
— Я забираю все свои слова по поводу, какой же ты тупой, — съязвил он. — Ты просто гений подбора у нас. Давай, пробуй!
— Вот и попробую!
— Не спорьте! — прикрикнул на них я. — Ничего мы пробовать не будем.
Я показал Вадиму и Сашке лотерейный билет. На обратной его стороне было написано ровным красивым подчерком: «Попытай удачу, допускается лишь одна ошибка».
— Так что, господа хорошие, ничего пробовать мы не будем, — повторил я, — а будем думать.
Вадим ещё раз осмотрел бомбу, покачал головой и прикрыл крышкой.
— Чтоб кто-нибудь любопытный сюда нос не сунул, — пояснил свои действия Бочаров и посмотрел на Сашку.
— А чё опять я, — задохнулся от возмущения Сашка, — не такой я и тупой, как вы думаете.
— Про бомбу остальным расскажем? — спросил у меня Бочаров.
— Думаю, надо сказать. Главное, чтоб никто не наделал глупостей, — ответил я и почесал переносицу.
— И что мы дальше будем делать? — тут же поинтересовался парень моей дочери.
— Опережать время! — ответил ему я и стал выбираться из подвала.
— Как это? — раздался за моей спиной голос Сашки.
— Не обращай внимания, — тяжело вздохнул Вадим. — Твой будущий тесть очень любит загибать словечки. А на самом деле он хотел сказать, что нам полная жопа, что всё в говне и он не знает, что делать дальше.
6. Андрей Осипович этого не рассказывал
Когда Ольга вывела Ирину на кухню, Раецкая повернулась к Жанне и сказала:
— А может, мы попробуем воспользоваться домашним телефоном, и он нам ответит.
— Кто ответит?
— Мужчина, который отвечал тебе в трубку, когда ты звонила Сашке. И который, я думаю, всё это организовал.
— И о чём вы с ним будете говорить?
— О том, что Артём взял трубку машинально и что не стоит его за это наказывать. О том, что мы принимаем его условия игры и обещаем не нарушать правил. Но самая главная цель — это наладить с ним диалог.
— А куда звонить-то будем? Сашка-то у меня.
Раецкая подошла к телефону, сняла трубку и передала Жанне.
— Неважно, что он у тебя. Главное, действовать по той же схеме. Набирай номер его домашнего телефона.
Жанку всю передёрнуло.
— Лариса Константиновна, мне как-то совсем не по себе от этого намерения.
Раецкая положила ей руку на плечо и несильно сжала его.
— Не бойся. Всё будет нормально. Сейчас отец твой вернётся и сообщит, что в доме нет никакого взрывного устройства. Вот увидишь, мы ещё с тобой над всем посмеёмся.
— Я звонить боюсь.
— Не бойся, я с тобой. Как только ты услышишь его голос, то сразу передашь мне трубку.
Жанка дрожащими руками набрала номер и поднесла трубку к уху. Длинные гудки были слышны на расстоянии. Трубку долго никто не брал. Не было ни щелчков, ни других посторонних шумов.
— Алло! — раздалось на том конце провода, и Жанка чуть не выронила трубку из рук. — Алло! Жанна, это ты? Ты чего молчишь? Я же вижу, что высветился твой номер.
— Здрасте, тёть Вера, — произнесла Жанка взволнованным голосом. — Извините, я просто испугалась.
— Кого ты испугалась? Меня? — было слышно, что Сашкина мама засмеялась. — Меня испугалась, егоза?
— Нет-нет, что вы. Извините, просто задумалась, — стала выкручиваться Жанка. — Тёть Вер, а можно Сашка сегодня у нас ночевать останется?
— Ах, вот ты чего испугалась, — продолжала смеяться в трубку Сашкина мама. — А что, очень надо?
— Очень-очень.
— А чего он сам тогда не позвонил?
— Побоялся.
— Сашка? Меня побоялся? Вот это уже номер. Вообще-то, он у меня не из трусливых.
— Э-э… В том-то и дело, он-то не боится, это он меня так на смелость тренирует. Говорит, что мне позвонить слабо. А ему говорю, что нет.
— А мамка-то твоя не против?
— Нет, что вы. Конечно, не против, — затараторила в трубку Жанна. — Она сама и предложила. Уже поздно, куда ему идти по потёмкам. Не бойтесь, у нас дом большой, мы в разных комнатах спать будем.
— Ну, раз так, пусть остаётся, — сказала тётя Вера. — Только пусть вечерком домой позвонит, хорошо?
— Хорошо, я ему передам. Спасибо.
— Ладно, беги егоза, — сказала Сашкина мама и положила трубку.
Жанка передала телефон Ларисе Константиновне.
— Вот, ничего не вышло.
— Как ничего? — удивилась Раецкая. — Парня своего перед матерью отмазала.
Жанка передёрнула плечами.
— Но мужик-то не ответил. Может, он нас и не прослушивает совсем.
— Может, — задумчиво произнесла Раецкая. — А может, как раз и наоборот.
— Это как?
— А вот так, — ответила Раецкая. — Он знал, куда мы звоним. И зачем. И поэтому не стал играть в наши игры.
— Значит, я права, — подытожила Жанка. — Он нас видит и слышит.
7. Рассказывал Осипович Андрей
Мы вошли в гостиную. Сашка тут же приблизился к Жанке, которая о чём-то шепталась с Ларисой Константиновной, и навострил уши в надежде услышать что-нибудь новенькое для себя. Артём сидел на диване, а на коленях у него спал Мишка. У Артёма был бледный вид, это сразу бросилось мне в глаза. Зацепин сидел за столом и сверлил отрешённым от реальности взглядом стену. На кухне разговаривали Ольга и Ирина. Было слышно, что одна уговаривает другую держаться.