— Саня, дыши! — закричал я и хлопнул парня по щеке, голова его дёрнулась в сторону. — Дыши, родной! Не умирай! Давай же, вдохни!
Я разжал его синеющие губы и попытался сделать вдох. Я представлял, как делают искусственное дыхание, но никогда на практике не применял свои знания.
— Дыши родной, дыши, — умолял я и снова вдыхал в его холодеющие губы. Раз за разом я набирал полные лёгкие воздуха и вдыхал в парня. Кровь всё так же сочилась из раны, и Сашка не подавал признаков жизни.
Нужно остановить кровь, иначе он просто истечёт, машинально подумал я. Но чем? Мысли галопом скакали в моей голове, пока я оглядывался. Потом прижал ладонь к ране, осторожно выпрямляя кусок торчащего ребра. Ладонь обожгло, кровь продолжала сочиться сквозь пальцы. Я плотнее прижал ладонь и почувствовал, что она присосалась к стенкам раны. Кровотечение значительно уменьшилось, или же мне это показалось. Плотно прижимая ладонь к ране, я чувствовал, как бьется сердце в этом безжизненном теле.
— Давай, дыши! — заорал я на Сашку, перегнулся через руку и сделал ещё несколько вдохов ему в рот.
В комнату вбежала Жанка, а за ней Бочаров. Вадим бухнулся на колени перед Сашкой и стал оглядывать комнату.
— Что случилось?!
— Нашёлся твой пистолет. Ирочка наша безмозглая решила пострелять. Пуля попала Саньке в грудь.
Внезапно я почувствовал, что грудная клетка под рукой дёрнулась. Я тут же бросил взгляд на Сашку — он дышал, пусть неглубоко, пусть дыхание было поверхностное, но оно было.
— Дыши, родной, дыши, — попросил я и повернулся к Ольге. — Оля, он дышит. Он живой!
— Не ори ты так, — сказал Бочаров и посмотрел на руку, которую я прижимал к ране. — Ты так и будешь сидеть?
— А что ты предлагаешь? Если я уберу руку, он умрёт. Ведь так?
— Так, — ответил Бочаров, — нужна «ипэ-пэшка».
— Что нужно?
— Нужен индивидуальный перевязочный пакет. Он как раз для таких ран создан.
Я с раскрытым ртом уставился на Вадима. Неужели он соображал, что происходит?
— Для каких таких?
— Для проникающих ранений грудной клетки, — пояснил Бочаров. — В армейке они у каждого бойца есть.
— А у меня нет! — отрезал я. — У меня здесь не армия, и к этому я не готовился!
— Не кипятись, надо что-то думать.
Я посмотрел на Сашку, он был бледен, но синюшность прошла.
— А что этот пакет из себя представляет? Можно его чем-нибудь заменить?
— Можно! — Вадим повернулся к Жанке. — Жанка, тащи пакет полиэтиленовый и полотенце!
— Сейчас, я мигом! — крикнула Жанка и стремглав выскочила из комнаты.
— Что ты придумал? — спросил я у Вадима.
— Пакет мы приложим к ране, чтобы туда воздух не попадал, — объяснил Вадим и хлопнул в ладоши. — Сверху прижмём свернутым полотенцем и крепко перетянем.
— Думаешь, поможет?
— Думаю, да. Это та же ипэпэшка, только импровизированная.
В комнату забежала Жанка, таща пакет с надписью «Алми» и кучу полотенец.
— Вот, я принесла, вдруг полотенец больше надо будет.
Вадим взял пакет и свернул его вчетверо
— Отпускай руку!
Я оторвал руку от раны, в ране что-то булькнуло, и Сашке вновь перестало хватать воздуха. Он раскрывал губы, но вдохнуть не мог. Лицо моментально приобрело синюшный оттенок. Бочаров ловко прижал пакет к ране, расправил и внимательно осмотрел на предмет того, чтобы воздух не попадал в рану. Затем прижал сверху одно из полотенец и взял следующее.
— Приподними его!
Я осторожно приподнял туловище Сашки за плечи, Вадим просунул полотенце под спину и, прижав рану, туго завязал на груди. Я не мог поверить своим глазам: синюшность с лица Сашки ушла, он был бледный, но дышал сам. Неужели мы вырвали его из цепких лап смерти?
Вадим вытер руки от крови, ещё одним полотенцем.
— Лёгкое, я думаю, не задето. Иначе бы не дышал.
Я с благодарностью посмотрел на своего друга. Рядом с нами присела на корточки Жанка и, размазывая по щекам слёзы, спросила:
— Он будет жить?
Вадим посмотрел на импровизированную повязку и поправил узел.
— Будет, куда он денется. Крови, конечно, потерял, но молодой, выкарабкается.
Жанка потрогала лоб парня.
— А почему он без сознания?
— У него шок. Да и крови много потерял.
Я взял дочь за руку.
— Жанка, он выкарабкается. Он обязательно выкарабкается.
7. Андрей Осипович этого не рассказывал
Выйдя из котельной, Мистер Смерть повернулся к Чалому и, осветив себя фонариком, прижал указательный палец к губам. Чалый изобразил полупоклон и широким взмахом рук указал на лестницу, ведущую на первый этаж.
— Вперёд, мой друг, — прошептал он, — нас ждут великие дела.
Мистер Смерть ещё раз прижал палец к губам и покачал головой. В его кармане послышалось жужжание мобильника. Он вытащил телефон и ответил на входящий вызов:
— Слушаю!
Затем развернулся и двинулся в обратном направлении. Чалый же подошёл к лестнице, ведущей на первый этаж, и прислушался. В коридоре первого этажа были слышны крики, но, судя по голосам, никто не двигался в сторону подвала.
В прачечной Мистер Смерть остановился.
— Игорёша, — произнёс он в трубку, — ты не поверишь, как я рад тебя слышать. Я уже подумал, что ты отправился в небесную канцелярию.
Его собеседник что-то ответил.
— Нет-нет, что ты, дружище! — воскликнул Мистер Смерть. — Я хочу, чтобы ты ещё пожил немножко. Но если вдруг соберёшься, то и за меня замолви там словечко. Все мы гости в этом мире.
В прачечную вошёл Чалый. Мистер Смерть долго и напряжённо слушал, что говорит ему его собеседник.
— Ты считаешь, что мы слишком торопимся? — удивился Мистер Смерть. — Нет-нет, мы не хотим ничего завершать. Это промежуточный пункт сценария. Всё самое интересное ещё впереди.
Возникла пауза, Чалый опасливо посмотрел в сторону котельной, затем тронул дружка за рукав. Тот повернулся и жестом показал, что ещё чуть-чуть.
— Хорошо, мы уходим, — согласился Мистер Смерть со своим собеседником. — Игорёша, я тебя услышал! Скажи мне только, что всё это ради торжества справедливости.
Снова возникла пауза. Собеседник что-то долго и нудно объяснял.
— Что?! — округлил глаза Мистер Смерть и крутанулся на носках ботинок. — Повтори, что он должен сделать! В одиночку? Ты в своём уме? Я понимаю, что он крутой парень, но не настолько же!
Мистер Смерть отключил мобильник и сунул его в карман куртки.
— Ну, что там ещё за сложности? — поинтересовался Чалый. — У твоего кореша новая фантазия?
— Игорёша, оказывается, ещё не склеил ласты. У него появилось последнее желание. И он хочет, чтобы ты его исполнил, а за это он отдаёт тебе всё имеющееся у него бабло.
Чалый широко улыбнулся.
— Ну что ж, Смертушка, я не против постараться для твоего кореша, да ещё и за его бабки. Вы с ним что, на одной зоне чалились?
Мистер Смерть взял Чалого за рукав.
— И на этапе вместе были, и на зоне. И он, и я там заразились туберкулёзом. И это он вашему шефу предложил мою кандидатуру, а не его папаша. Но сейчас не об этом. Смотри, что он придумал.
Мистер Смерть наклонился к Чалому и начал что-то шептать ему на ухо. На лице Чалого возникло выражения дикого удивления.
— Вот же подлец!
Чалый ещё секунд десять простоял с открытым ртом, переваривая всё то, что сказал Мистер Смерть.
— Ладно, Смертушка, сделаю я всё, что он просит, — согласился он и потер руки. — Эх, люблю я, когда всё становится интереснее и интереснее.
— Ты всё понял?
— Всё я понял, Смертушка, — заулыбался в ответ Чалый. — А ты сваливай отсюда, мне ещё надо так зашкериться, чтоб даже местные мыши меня считали частью интерьера.
8. Рассказывал Осипович Андрей
Ольга подошла к Жанкиной кровати, на которой сидела Ирина, и резко подняла подушку. Под ней оказалась металлическая кухонная лопатка.
— Где нож спрятала?! — грубо спросила Ольга.
— Какой нож?
Ольга не стала повторять вопроса и со всего размаха влепила оплеуху Ирине. Та отодвинулась подальше от неё и завизжала:
— Чё ты хочешь? Чего тебе надо?
Ольга стиснула зубы, схватила за волосы Ирину и притянула её голову к себе.
— Я спрашиваю, где нож, про который говорил Мишка?
— Да вот же он лежит! — заорала Ирина, указывая рукой на лопатку. — Ты что, не видишь?
— Мама, мамочка! — подскочил к кровати Мишка. — Не надо её бить! Нет у неё никакого ножа. Я принёс ей вот это.
Мишка схватил лопатку и протянул её Ольге.
— Отпустите её, пожалуйста.
Ольга отпустила волосы Ирины и взяла её за подбородок.
— Если кто-то ещё по твоей вине пострадает, я тебя убью. И я не шучу. Ты меня поняла?
Ирина кивнула, в её взгляде промелькнула ненависть, и она ухмыльнулась.
— Тёмочка, — включила она заново свою пластинку, — ты ничего не бойся, мамочка тебя в обиду не даст.
Мишка отскочил от неё как ошпаренный.
— Ты дура, мамка! — выкрикнул он и со слезами выскочил из комнаты.
— Жанка! — крикнул я. — Верни его!
Жанка выскочила из комнаты. Мы с Вадимом бросились вслед за ней, но Мишка далеко не убежал. Он опустился в коридоре на колени и уткнулся носом в стенку.
— Ненавижу её, — зарыдал он. — Ненавижу эту дуру.
Жанна обняла мальчишку за плечи.
— Да, Мишка, твоя мама поступила очень плохо. Но ты в этом не виноват.
— Надо что-то делать, Вадим, — сказал я. — Сашка долго так не протянет. Ему нужна серьёзная помощь. Ему надо в больницу. Только там его смогут спасти.
Бочаров взглянул на часы.
— Через десять минут нам надо давать ответ.
— Да пошёл он в жопу со своими ответами! Давай думать, как отсюда будем выбираться. Надо просто себя переломить и выскакивать из дома… Например, через окно на кухне.
Вадим завертел головой в знак несогласия со мной.
— Может, кому-то одному и удастся спастись в результате такого плана. Остальных же ждёт плачевная участь.
— Она нас и так ждёт. Надо рискнуть.