— Хорошо, ты выскочишь, а вот Сашка как это сделает?
— Я его на руки возьму.
— Ну-ну!
Я вспомнил о Раецкой и стал её звать:
— Лариса, вы где? Лариса!
В ответ тишина. Я испуганно уставился на Вадима.
— Я не понял, чего она не откликается? Где же она?
Я потянул на себя дверь и заглянул в ванную комнату. Там я её не увидел
— Да мне по хрену, где она! — разозлился Вадим. — Давай, Андрюха, открывать эту чёртову коробку с неизвестным содержимым внутри. Мне кажется, что там очень важная подсказка.
— А мне кажется, что там спрятана ещё какая-нибудь смертельная ловушка.
Вадим двинулся в сторону подвала.
— Ну, например? Что можно спрятать смертельного в такой маленький кубик?
Я поспешил за ним.
— Тебе видней. Ты же у нас вояка.
Мы спустились в подвал. Вадим щёлкнул выключателем и потянул дверь котельной на себя.
— Видимо, у коробочки выросли ножки, — сообщил он.
— Какие ножки? — не понял я и зашёл вслед за ним в котельную.
Коробочка должна была стоять на полу в углу, прямо под трубами, но её там не оказалось. Действительно, всё выглядело так, как будто у этой коробочки выросли ноги и она на них утопала, оставив после себя кучу влажных следов минимум сорок первого размера. Вадим приложил палец к губам и достал из-за пояса пистолет. Он заглянул в прачечную и тихонечко подошёл к двери, ведущей в кладовую. Я последовал за ним.
Мы встали возле двери и попытались уловить хоть какой-нибудь подозрительный звук. Но ничего не услышали. Неожиданно для меня Вадим толкнул её и резко заскочил в тёмное помещение. Он ударил локтём по выключателю и рванул в сторону. Я же так и остался стоять на одном месте, замерев в ожидании.
— Заходи! — позвал меня Бочаров. — Нет здесь никого.
Я почувствовал неприятную боль между лопаток, то ли это сердце дало о себе знать, то ли мышца какая-то. Лоб и спина покрылись потом, и я ощутил неприятную слабость. Очень резкие и спонтанные движения Вадима ввели меня в ступор. Если бы кто-то был в кладовой, то он бы точно мог пальнуть в меня из пистолета после таких движений моего друга.
— У нас были гости, — сказал Вадим.
Я оглядел кладовую и, кроме следов, ничего нового для себя не увидел.
— Вижу, — ответил я и стал осторожно подниматься по лестнице к выходу во двор.
— Ты что задумал? — поинтересовался Вадим.
— С той стороны висел замок, — пояснил я свои действия. — Я хочу убедиться, что сюда через эти двери может зайти любой, кто захочет.
— По-моему, это и так понятно. Эти следы на полу не с неба же взялись. И, вообще, что это тебе даст?
Я тихонечко нажал на ручку двери и приоткрыл её. Тут же прогремел выстрел. Шальная пуля обожгла мою щеку. Я отскочил от двери, оступился и полетел кубарем вниз.
— Ого-го! — прокричал я, когда ступеньки закончились, и я распластался на бетонном полу возле тела Макса. — И где же наша охрана? Кому и за что я плачу?!
— Убедился? — спросил Вадим. — Ты мне сейчас напомнил Сашку. Сначала делаю, потом думаю.
Я достал связку ключей и вновь двинулся вверх по лестнице. Притворил плотно дверь и вставил в замочную скважину ключ. Попытался провернуть его, но он не хотел делать своё дело. В этом не было ничего удивительного: я потому и закрывал дверь с улицы на навесной замок, так как замок внутри двери очень плохо работал. Я несколько раз ударил коленом по двери и вновь попытался провернуть ключ, но вновь не добился никакого результата.
— Тебе, наверное, одного раза было мало, — заметил Вадим. — Скажи, зачем тебе всё это надо? Спускайся, не дури!
— Дверь хорошая. Её просто так не выбьешь ногой. И замок в ней крепкий.
— Кому надо, тот выбьет.
— Какое-то время ему всё равно надо будет с ней помучаться.
После долгих мучений мне удалось закрыть дверь на замок.
— Поверь мне, — усмехнулся Вадим. — Тем, кто с нами затеял эту тупую игру, твои махинации не станут особой помехой. Если им понадобится, они и через центральный вход войдут.
Я ещё раз оглядел кладовую и молча двинул в прачечную. Неужели те, кто приходили к нам в гости, забрали металлическую коробочку? Зачем им это? Ведь она являлась частью игры и тот, кто её оставил в котельной, явно хотел, чтоб мы её нашли.
Я заглянул в корзину с грязным бельём и увидел то, что искал. Шалость какая-то! С одного места коробочку переложили в другое. Зачем? Для того, чтобы обозначить, что они здесь побывали? Так это и по следам видно.
Вместо того чтобы достать коробку, я влупил по корзине ногой. Она отлетела в сторону и завалилась на бок.
— Ты меня не перестаёшь удивлять, — хохотнул Вадим, он поднял корзину и вытащил из неё металлическую коробочку. — Была не была, — произнёс он и стянул с неё крышку.
Правда, всё это он сделал, вытянув руки вперёд — так, на всякий случай, если вдруг в коробочке что-нибудь вспыхнуло бы или рвануло, то хоть лицо осталось бы целым. Но ничего страшного не произошло.
— Такая маленькая и такая страшненькая, — пробормотал Вадим и осторожно извлёк из коробочки разбитые механические мужские часы. — Шесть часов, тридцать… две минуты. У нас появились ещё числа, — произнёс он грустным голосом. — Пошли, дружище, добавим их к тем, что ты нарисовал на стене.
— Я думаю, что эти числа уже нарисованы, — выкрикнул я и рванул к лестнице, ведущей на первый этаж моего дома. — Мне кажется, я догадался, в чём тут дело.
— Не один ты тут такой умный, — вздохнул Вадим и двинул вслед за мной.
9. Рассказывал Осипович Андрей
Мы с Бочаровым быстро прошли по коридору. По пути я заглянул в спальню дочери. Жанка сидела у кровати возле Сашки и, чуть касаясь волос, гладила его по голове. Ольга сидела за компьютерным столом и внимательно следила за всеми действиями Ирины. Та сидела на кровати, уронив голову на колени и обхватив руками затылок.
— Как Сашка, не очнулся? — спросил я и с надеждой посмотрел на бледное, заострившееся лицо парня.
— Нет, — всхлипнула Жанка. — И дышит как-то тяжело.
Бочаров отодвинул меня в сторону и вошёл в спальню.
— Надо ему полусидячее положение придать, — сказал он и взял с кровати две подушки.
Вадим сделал из одной валик и положил к кровати, другую наклонил на неё. Затем очень осторожно взял парня за плечи, приподнял и усадил в подушки. Сашка застонал, но в себя не пришёл. Дыхание у него стало тише и ровнее.
Бочаров перевёл взгляд сначала на Ирину, затем на Ольгу.
— Как Ира?
— Никак! Временами что-то бормочет, но что — не понятно.
— Оля, а вы с Жанной Раецкую не видели? — спросил я.
Ольга обеспокоенно посмотрела на меня.
— Нет, не видела. А что Лариса Константиновна пропала?
— Пока не знаю. Жанка, а ты чего молчишь?
Жанка опустилась на колени перед Сашкой.
— Нет, пап, я тоже её не видела.
Она осторожно взяла его руку и начала гладить по тыльной стороне ладони.
Я вышел в коридор и закричал:
— Лариса Константиновна! Лариса, вы где?!
Ответа не последовало. Из спальни дочери вышла Ольга.
— Давай, я её поищу.
— Ни в коем случае! — резко ответил я. — Сиди здесь и присматривай за Ирой и детьми.
Я достал из-за пояса пистолет и проверил, что он стоит на предохранителе.
Затем протянул оружие Ольге.
— Возьми. Вот это флажок предохранителя, когда захочешь выстрелить, сдвинь его вниз и нажимай на спусковой крючок.
Ольга поколебалась секунду и взяла пистолет.
— А ты сам как?
— Перебьюсь. Да и Вадим рядом, — сказал я и заглянул в комнату. — Если Ира будет кидаться на тебя, стреляй по ногам. Просто видом оружия ты её уже не испугаешь.
— Ты думаешь?
— Да, думаю! Речь идёт о выживании. Если вдруг заявятся незваные гости, стреляй на поражение. Сможешь?
Ольга резко подняла голову и посмотрела мне в глаза.
— Смогу! Ты даже не сомневайся.
— Хорошо, тогда оставайся здесь и следи за Ирой. И за всеми остальными посматривай. Особенно за Сашкой. Поняла?
— Так точно, товарищ командир!
10. Рассказывал Осипович Андрей
В гостиной я сразу бросился к стене с числами:
10 12 11 32 18 20
53 67 33 23 86 88
А Вадим плюхнулся на стул. Я был готов обвести шесть и тридцать два, но не увидел отдельного числа шесть. Правда, быстро сообразил, что вместо шести может быть число восемнадцать. Я обвёл эти числа маркером и стал размышлять вслух:
— Смотри, Вадим, восемнадцать тридцать два — это время какого-то события, из-за которого происходят все убийства, а значит, другие числа должны указывать на день, месяц и год. Давай попробуем их расписать.
— Пробуй, — буркнул Бочаров.
— Но только вот… не все числа могут указывать на день месяц и год. Придётся делать выборку.
— Так делай, чего ты ждёшь?! Не тормози, Андрюха, время тикает.
— Пускай тикает! — рявкнул я. — Чего ты его боишься?
— Ты дурак или что?
— Вадим, у тебя же есть пушка, кого и чего ты боишься?! Может, хватит уже бояться?!
— У тебя точно поехала крыша.
— Она тут у многих поехала. У Раецкой, например, раз она не откликается.
— Ты не думал, что она могла нарваться на одну из ловушек?
Я тяжело вздохнул и стал рисовать на стене таблицу. В итоге получилось что-то вроде этого:
— Восемнадцать можешь сразу вычёркивать. Это же время.
— Согласен. И двадцатка может быть только годом. Две тысячи десятый, две тысячи одиннадцатый, две тысячи двенадцатый. Понимаешь, о чём я?
— Я что, похож на валенок?! Поехали дальше! — Тогда вот что у нас получается, — произнёс я и стал записывать все возможные варианты.
К концу моих стараний на стене появилось двенадцать дат:
10.11.2012
10.12. 2011
11.10.2012
11.12. 2010
12. 10. 2011
12.11. 2010
23. 10.2011
23. 10. 2012
23. 11. 2010
23. 11. 2012
23.12 2010
23.12.2011
— Ха! — воскликнул Вадим. — Если предположить, что не зачёркнутые числа не несут никакой информации, то у нас получается только шесть дат.