– Где ходят? – не поняла Доротея.
– На чердаке. Я маленькая была, бабушка рассказывала мне сказки на ночь и говорила: слышишь, там ходят феи, охраняют нас, спи крепко и ничего не бойся.
– И ты их видела? – изумилась Мона.
Доротея фыркнула, постаравшись замаскировать фырканье кашлем.
– Нет, Мона, я их не видела. Думаю, бабушка шутила, потому что фей не бывает, – терпеливо объяснила Илона. – Хочешь, пойдем посмотрим, чтобы наверняка. Там негде прятаться, все забито старым барахлом. Возьмем фонарик и пойдем.
Доротея снова фыркнула.
– Напрасно смеетесь, – обиделась Мона. – Я читала, что за привидения и всякие сказочные персонажи принимают жителей параллельного мира. В смысле, нельзя выдумать то, чего нет. Значит, они где-то есть и просачиваются к нам. Все знают.
– Ты серьезно? Ты веришь в эти сказки?
– В сказках предсказания, которые сбываются. Например «Аленький цветочек», там ведьма видела в воде всякие события за тысячи километров. Тот же Интернет!
– Разве это в «Аленьком цветочке»? – удивилась Доротея.
– Какая разница! Главное, видела. И в других сказках тоже. А возьми ковер-самолет…
– …и ступу с Бабой-ягой! – подхватила Илона. – А на самом деле – это космический корабль.
– А в раскопках находят артефакты, назначение которых не могут объяснить. И непонятно, как они туда попали.
– Ага, вроде гвоздя в породе, которой пять миллионов лет. Тоже из параллельного мира?
– Конечно! Всякие колдуны, волхвы, шаманы, амулеты… Это что, просто так, по-вашему?
– Каким боком к шаманам гвоздь? – спросила Илона.
Доротея пихнула ее под столом коленом – не провоцируй, мол.
– Гвоздь просто пример, а у шаманов были магические артефакты, перстни, медальоны, чаши и вообще предметы непонятного назначения, которые до сих пор действуют, только надо суметь заставить их работать.
– Лучше не надо, – сказала Доротея. – А то вырвется вдруг какая-нибудь антиматерия и свернет пространство.
– Потому-то их и прячут, а нам продемонстрируют какой-нибудь завалящий гвоздь – намекают, что не все так просто, но самого главного не показывают. Эти, из параллельного мира, продвинутые, подкидывают информацию, чтобы подготовить нас заранее, а то от этих технологий крыша совсем съезжает.
Илона и Доротея снова переглянулись.
– Илон, а что с прабабушкиным автопортретом? – с маху переменила тему Доротея. – Ты ее застала?
– Прабабушку Елену? Нет, она давно умерла. Красивый автопортрет… Вы же помните! Над пианино висел, в черной раме.
– То есть тот, которого убили, пришел за картиной? – уточнила Мона. – Помню, обычная картина, ничего особенного. Зачем ему автопортрет чужой прабабушки? Он что, такой ценный?
– Вряд ли. Ума не приложу, кому он нужен. Почти сто лет висел на стене и вдруг пропал.
– Но если его взял не тот, которого убили, значит, тот, который убил, – сказала Мона. – Убийца зачем-то унес портрет…
Наступила тишина – догадки и предположения закончились.
– Илон, а ты не думаешь, что перевернутый краеведческий ящик и убитый как-то связаны? – не унималась Мона. – И портрет?
– Как они могут быть связаны? Тем более никто не знает, когда перевернули ящик, туда вечность никто не заглядывал.
– Получается, кто-то спустился в подвал, чтобы перевернуть ящик, так? – снова Доротея. – А потом пришел к Илоне, убил этого человека и украл картину прабабушки… А смысл?
– Ты хочешь сказать, что все это не имеет смысла? – уточнила Мона. – Действовал псих?
Доротея пожала плечами.
– Смысл на самом деле есть всегда, – сказала Мона. – И смысл, и мотив. Смысл и мотив есть всегда, даже у психов, только мы не знаем, какие. А твоя прабабушка… Что ты про нее вообще знаешь? А прадедушка?
– Почти ничего, – пожала плечами Илона. – Прадедушки не было. То есть был, конечно, но бабушка Аня никогда о нем не рассказывала. Она говорила, у нас в роду все женщины одинокие и рождаются одни девочки.
– А почему ушел Владик? – неожиданно вспомнила Мона. – Вы что, поссорились?
– Мы не ссорились, просто взял и ушел. Когда была гроза… Яму видели?
– Видели. Ужас! А почему он все-таки ушел? – Мона намеревалась докопаться до истины.
– Какая разница! – Доротея поспешила на помощь Илоне. – Не сошлись характерами, дело житейское.
– Ты отдала ему полгода жизни… – Моне хотелось поговорить. – Он не работал, жил на всем готовом, копейки в дом не принес, а сам даже ступеньку починить не мог. Не понимаю я этих мужчин!
Ни Илона, ни Доротея ей не ответили, потому что ответа и у них не было. А что тут скажешь? Вернее, сказать-то можно много, а смысл? Да и тысячу раз уже все переговорено.
– Давайте за нас, – предложила Илона. – Главное, не вешать нос, согласны?
– Согласны, хотя тебе не позавидуешь, – Доротея подняла рюмку.
– И главное, ничего не понятно, – добавила Мона, покачав головой.
Девушки выпили.
– Не забывай закрывать на ночь дверь, – снова Мона. – А то мало ли…
Девушки снова посмотрели на темное окно. А с той стороны на них смотрел человек с очень белым лицом… Илона вскрикнула, Доротея резко втянула воздух, Мона взмахнула рукой и опрокинула рюмку.
Человек за окном исчез, и почти тотчас раздался звонок в дверь…
Глава 13…Из дневника
Пустыня в тусклом, жарком свете.
За нею – розовая мгла.
Там минареты и мечети,
Их росписные купола.
…Восход солнца. Красный раскаленный край над барханом на горизонте. Розовое небо. Там, далеко, уже утро. А здесь межвременье. Над головой зеленоватый свет. На западе ночь и звезды. Ночь растворяется и тает, звезды блекнут и исчезают.
Переход ото дня к ночи мгновенен, сумерек почти нет, ни утренних, ни вечерних. Только что был день, и уже ночь. Черная и непрозрачная до такой степени, что теряется чувство реальности и накатывает такое страшное одиночество… космическое! Холод до озноба. Вой и тявканье лисиц… Я видела их, они были маленькие, голодные и злые. И скорпионы… Я помню, как закричала, заметив одного на кошме, случайно, еще миг, и я бы улеглась… Мерзость, мерзость!
Конец мира. Не веришь, что завтра новый день. Алмазные россыпи звезд, протяни руку и хватай. Чужие звезды до самого горизонта. Андрей показывал и называл некоторые… Альфа Центавра. Центавр… это кентавр? Мириады… Мириады мириад, и наша планета всего-навсего одна из них. Затерянная маленькая планетка по имени Земля… А как на греческом? Или на латыни? По имени какого-нибудь бога? Богини Земли – Гея и Телуза, а планета? Андрей сказал: Терра матер. Просто мать Земля…
Здесь, как нигде, понимаешь, насколько Вселенная бесконечна, а человек одинок. Я видела черные тени… Призраки? Андрей говорит, духи пустыни… Шутит или правда верит? С ним никогда не знаешь…
…Я стала слышать родник. Вдруг. Внезапно. Студентами мы выезжали на этюды в Сиднев, сельцо на берегу Снови. Пышная зелень, бескрайние луга, родник в деревянном ложе. Ледяная вода… Я словно вижу резвую струю, опускаю руки, набираю, пью из пригоршни, умываюсь… Немолчный плеск, журчание, заросли цветущей бузины – горько-сладкий запах цветков, земля усыпана лепестками, как снегом… На губах ледяная вода, в ушах журчание, перед глазами струя, бегущая вдоль позеленевшего деревянного желоба, из-под горы, тыщи лет уже, ни на миг не останавливаясь… Журчание, плеск, ледяной вкус… журчание, плеск… Я чувствую жжение в глазах…
…Свист ветра, мелкий песок. Великий шелковый путь, отдых в пути – оазис Маргуш. Громадные вьюки с китайской фарфоровой посудой: вазами, чашами, бокалами, блюдами. Это из Китая. В Западной Европе за китайский фарфор платят большие деньги. Считается, что фарфоровый бокал может уберечь своего владельца от яда. Везут драгоценные камни, бумагу, порох, изделия из китайского лака. Однажды привезли чай…
…Из Средней Азии в Китай гонят табуны лошадей, оружие, хлопчатобумажные ткани, драгоценные металлы. Отсюда завезли в Китай виноград, фасоль, гранат…
…С караванами на Запад и на Восток по Великому шелковому пути идут торговые люди, искатели приключений и легкой наживы, путешественники и ученые, ремесленники и земледельцы в поисках лучшей доли…
Города строились у воды. Река Мургаб, оазис Маргуш… Была вода, был город. Великий шелковый путь, караван-сарай, отдых в пути. Вода, город, торговля; горшечники, кузнецы, кожевники; торговые ряды, крики торговцев, звон монет; чад печей, запах лепешек и жареного мяса; рев верблюдов, мулы, лошади; танцовщицы и музыка для услаждения гостей – купцов, погонщиков, охраны.
Где вода, там жизнь! Однажды вода ушла за одну ночь. Злая сила – джинн или сам дьявол – увела воду внутрь земли. Жители города ждали, что вода вернется, боясь поверить в случившееся. Ил оставался влажным еще несколько дней. Люди стояли на берегу, с надеждой всматриваясь в трескающуюся на глазах почву, а потом начался исход. Бегство. Паника. Поспешные сборы, крики, стон и плач людей, рев животных…
Город опустел. Пустые стены, пустые дома. Свист ветра. Брошенные в спешке мешки, утварь, бронза, одеяла… Конец. Вода ушла, и умер славный город Маргуш. Стал зарастать блеклой травой и чахлыми цветочками весной, превратился в прибежище лисиц, волков и скорпионов; стал медленно и неумолимо погружаться в песок… И так столетие за столетием.
Побежали трещины по саманным стенам, пошатнулись они и рассыпались во прах; летело время, сглаживая и уничтожая следы, на тысячелетия укрыв в песке творение рук человеческих – славный город Маргуш. Как и не было никогда.
А может, это были кочевники… Набежали, ограбили и сожгли. Кто теперь скажет? Даже места не осталось, одна лишь строчка не то на глиняной табличке, не то еще где-то.
Sic transit…
Наша маленькая группа искателей приключений… Страстный фанатичный лидер Андрей Княжицкий…
Андрей… Андрей поразительно много знал и поразительно многим интересовался. История… конечно! Философия, теология, математика, химия… Он часто говорил, что если бы имел счастье появиться на свет в Средневековье, то стал бы астрономом, алхимиком и лекарем. Он любил играть с цифрами, его увлекала нумерология. Вот чего я не понимала: зачем? Он терпеливо объяснял, а меня не покидало чувство, что он шутит. Не дано, говорил он, с улыбкой глядя на меня. Ты слишком прямолинейна. Мистика – не твое. В числах мистики больше, чем ты можешь себе представить. Слушай.