Она обыскала нижние этажи, выкрикивая имя Сейбера. Мысль о том, что можно разбудить Поттса, мелькнула у нее в голове и тут же пропала. Она сделает все сама.
Но где же Сейбер, будь он неладен!
От отчаяния мурашки пробежали по ее спине. На лбу выступила испарина. Оставалось только заглянуть в кухню.
Ступая по холодному каменному полу, Элла открыла дверь и прошла в кладовую – по подолу ее рубашки и пеньюара потянуло сквозняком.
Свеча потухла, и молодая женщина поставила ее на стол. Дверь в сад была широко распахнута.
– Вот тупица! – промолвила она, но голос ее дрожал и зубы выбивали нервную дробь. – Вышел на улицу в дождь, ветер. И в темноту.
Может, он что-то услышал и решил проверить?
Элла поджала пальцы в тоненьких туфельках. Она должна вернуться к себе: обуть ботинки и надеть что-нибудь потеплее.
Он где-то недалеко – совсем рядом. А вдруг он попал в беду и ему нужна ее помощь?
Дождик продолжал моросить, все усиливаясь. Поднялся холодный ветер. Деревья клонились к земле и скрипели под его порывами. Элла вытерла глаза и, пригнув голову, огляделась по сторонам.
– Это уже ни на что не похоже, лорд Эйвеналл. Просто безобразие. – Она направилась к заброшенной пасеке мимо розовых кустов, чьи цветы так восхищали ее днем. Завтра их лепестки опадут.
Когда она добралась до кладбища, которое находилось на границе владений, то повернула обратно.
Ужас охватил ее.
Она побежала.
– Сейбер? – Где он может быть? – Сейбер!
Ветер относил ее крики, дождь насквозь промочил одежду, и та прилипла к телу.
Вдруг он упал в озеро?
Всхлипывая, тяжело дыша, она побежала к водоему.
Если бы она не заметила белеющей в темноте рубашки, то врезалась бы в него с разбега.
Мокрые волосы прилипли к ее голове и сосульками повисли вдоль спины. Она остановилась, задыхаясь от быстрого бега, и бессильно опустила руки вдоль тела, стараясь успокоиться. Пуговицы, которые она забыла положить в коробочку, впились ей в ладонь.
Озеро слегка серебрилось, а на берегу стоял Сейбер. Плащ его развевался на ветру. Элла заметила рукав его белой рубашки, когда он поплотнее закутывался в плащ.
Она открыла рот, но не смогла заставить себя выкрикнуть его имя, хотя он бы наверняка ее теперь услышал.
– Сейбер, – прошептала она. – Что тебя мучит, любовь моя?
Он неподвижно уставился на поблескивающую рябь озера – высокий темный силуэт под ветром и дождем.
Элла подкралась поближе, пока куст рододендрона не скрыл ее от него, раздвинула ветки и продолжала наблюдать.
Профиль Сейбера четко вырисовывался на фоне светлого озера. Ей показалось, что Сейбер покачнулся.
Он смотрел вниз, на воду.
Неужели он хочет…
Сейбер отошел от берега, и Элла облегченно вздохнула.
Он приблизился к иве, опустился на землю под качающимися длинными ветвями и прислонился спиной к стволу.
– Сейбер, – снова шепнула она, глаза ее наполнились слезами. Его что-то мучит, тревожит, а он не хочет с ней поделиться своим горем. Он предпочитает уйти в ночь, один, и страдать от демонов, которые терзают его.
Она стояла совсем близко, раздумывая, то ли подойти к нему, то ли вернуться в дом и скрыть от него, что вынуждена была подсматривать за ним.
Он тяжело, медленно пошевелился, упал на бок и перевернулся на спину, вытянув руки за голову.
– О, – пробормотала Элла. – Что это? Это же настоящее… О Господи.
Заплетаясь в намокшем пеньюаре, она покинула свое укрытие и, увязая в земле, бросилась к своему неподвижному супругу.
К своему глупому супругу.
Он, похоже, не слышал ее шагов.
Сейбер не повернул к своей жене головы, даже когда она остановилась в нескольких дюймах от его руки.
Глаза мужа были закрыты.
Рубашка распахнута до пояса.
Усилившийся дождь яростно хлестал его лицо и голую грудь. Но он не шевелился.
Элла опустилась на колени в мокрую траву и пристально вгляделась в его лицо.
Его грудь равномерно поднималась и опускалась. Темные густые ресницы спокойно лежали на щеках. Он спал. Под ветром и дождем у плакучей ивы рядом с озером, глубокой ночью Сейбер Эйвеналл, граф Эйвеналл – спал!
– О Сейбер, – пробормотала она, склонившись над ним и прижавшись щекой к его плечу.
– Убирайся! – крикнул он так неожиданно, так яростно, что она испуганно взвизгнула.
Сейбер схватил ее рукой за плечо и повалил на себя.
– Нет! – взревел он. – Тебе не удастся больше никого прикончить!
Элла вырывалась, пытаясь освободиться. Она ухватила его за ворот рубашки.
– Сейбер! Это же я, Элла!
Они покатились по траве к берегу озера, Элла изо всех сил сопротивлялась, пытаясь остановить его.
– Сейбер! Прекрати сейчас же!
Он стиснул пальцами воротник ее пеньюара.
– Это мое место, – прохрипел он. – И я буду делать то, что должен сделать. – С этими словами он разорвал на ней одежду от шеи до бедер.
Ветки ивы хлестали его по спине, Эллу – по лицу. Она вздрогнула и отчаянно замолотила кулаками по его груди. Ветер и дождь превратились в настоящую бурю.
– Ты делаешь мне больно!
Так же внезапно, как он напал на нее, Сейбер застыл неподвижно.
– О Господи, – еле слышно промолвил он. Раздавленная тяжестью его тела, Элла смотрела в лицо мужа. Волосы упали ему на лоб, глаза сверкали.
– Сейбер, что с тобой?
– Ничего, – ответил он. – Зачем ты здесь? Почему ты подкрадываешься ко мне?
– Потому что… – Зачем она здесь? И почему крадется за ним? – Я вовсе не крадусь за тобой. Я проснулась и стала повсюду искать тебя, звать. Я обошла весь дом, потом выбежала в сад.
– Зачем?
– Зачем? – Она вцепилась ему в волосы и выкрикнула: – Я искала тебя по всему дому и под дождем и ветром, потому что вышла замуж за идиота.
– Прошу прощения, мадам?
– Не просите у меня прощения, милорд. Это я требую – не прошу, а именно требую – ответа на вопрос: что заставляет вас покидать мою постель, как только я засыпаю?
Сейбер осторожно отцепил ее пальцы от своей шевелюры.
– Для мужа и жены вполне естественно спать в разных комнатах, любовь моя.
Она извивалась и брыкалась – тщетно.
– А вместе – только когда мужчина хочет… хочет… Когда он этого хочет. А как только он сделает свое дело, то ускользает прочь? Так, что ли?
– Элла… Есть вещи, которых ты не понимаешь.
– Ты постоянно твердишь мне эту фразу. Почему бы тебе не объяснить мне все раз и навсегда?
Сейбер приподнялся и подпер голову рукой.
– Как бы я хотел, – тихо промолвил он. – Как бы я хотел рассказать тебе все.
В его поведении что-то есть, но что?
– Тогда скажи. Позволь мне помочь тебе.
– Мне нельзя помочь – только защитить.
– Защитить? – Мысли отказывались ей повиноваться. – От кого, Сейбер?
– От тех, кто… О Элла, я был не прав.
Дождь превратился в настоящий ливень. Элла подставила лицо холодным дождевым струям. Их мокрые тела согревали друг друга.
– Это не так, Сейбер, – промолвила она. – Ты спас меня.
– Я так много хочу тебе рассказать и обязательно расскажу. И еще попрошу кое о чем.
– Я все сделаю для тебя. Я отдам за тебя жизнь. Он поцеловал ее – сначала легко, нежно, потом его губы стали жесткими, настойчивыми, язык скользнул ей в рот.
Сердце у Эллы бешено колотилось. Она положила ладони ему на грудь, провела руками по гладкой мокрой коже с боков, потом стала ласкать его спину, как всегда в такие моменты поглаживая его шрамы.
– Ты нужна мне, – промолвил он, как только прервался поцелуй. – Прямо сейчас.
– Я твоя, Сейбер. Я всегда буду твоей.
– Ты не понимаешь. Я…
– Я могу понять, если ты мне объяснишь.
– Ну, хорошо. Я хочу любить тебя сейчас, Элла.
– Здесь? – Они лежали в мокрой грязной траве.
– Да, здесь, – сказал Сейбер и снова ее поцеловал. Он отыскал ее затвердевший сосок и слегка потянул. – Может, это из-за дождя твоя плоть набухает, как бутон?
В ответ на это Элла обхватила его самую чувствительную часть.
– А ваша плоть, милорд, тоже набухает из-за дождя?
– Мы оба знаем, что это случается всегда, когда мы вместе, Элла. Мне стоит только посмотреть на тебя – и я пропал.
– А мне стоит только подумать о тебе – и я пропала.
– Я даже не… Нет. – Он коротко рассмеялся. – Это длинный и скучный разговор, а мне нельзя терять времени.
Элла запрокинула голову, притянула его к себе и поцеловала его – долгим, страстным поцелуем. Пусть видит, как она научилась целоваться.
– Когда-то я думал, что ты была со многими мужчинами до меня.
Она застыла.
– Я думал, что тебя использовали в том доме, где ты раньше была. Эта мысль преследовала меня, как наваждение.
– И поэтому ты так долго не признавал меня?
– Частично да. Мне неловко говорить об этом, Элла. Но между нами не должно быть недомолвок. Поначалу я был страшно сердит, что тебя использовали и что я потерял то, что должно было стать моим. Какой же я был глупец! Он нагнулся над ней, волосы на его груди щекотали ее соски.
– Сейбер! О Сейбер.
– Да, моя прелесть. – Он обхватил ее за талию, откинув то, что осталось от ее пеньюара и ночной рубашки. Глядя ей в лицо, он погладил ее ниже спины.
– Я хочу тебя, – промолвила Элла.
– Так же, как я хочу тебя?
– Да, всегда.
Он положил ее ногу себе на бедро.
– Всегда. И так, как мы того пожелаем?
– Да, – выдохнула она, с наслаждением ощущая его медленное проникновение в нее.
Он перевернулся на спину и качнул бедрами вверх. Элла выгнулась, запрокинув голову.
Сейбер одной рукой поддерживал ее ягодицы, двигаясь в ней, а другой ласкал ее грудь.
– Другие женщины перестали существовать для меня, с тех пор как только я встретил тебя, – сказал он ей.
Элла промолвила:
– Я стараюсь забыть о том, сколько времени мы потеряли зря.
– Знаешь, о чем я говорю тебе? – спросил он.
Каждый его толчок приближал Эллу к сладостной развязке.