– Скоро вернусь, – девушка одарила меня очередной дружелюбной улыбкой и скрылась за дверью.
Ожидание терзало. Я кое-как усиживала на мягкой подушке, которая в настоящий момент казалась раскаленной электрической конфоркой. Моя нога нервно дергалась. Я допивала горячий чай и представляла, что через считанные минуты снова встречусь с его самодовольным лицом.
«Я разобью эту чашку об его напыщенную физиономию, как только он переступит порог этой комнаты. Я быстро сотру с его лица ехидную фирменную улыбочку. Да кем он себя возомнил?! Непревзойденный мерзавец. Эгоистичный подлец. Кретин. Придурок. Идиот».
Я так увлеклась подбором нелестных высказываний в адрес Фостера, что не заметила, как открылась дверь, и комната вмиг наполнилась его ароматом. Пьянящий запах парфюма просочился в помещение и пропитал насквозь даже металлические ножки дивана и шпильки моих туфель.
Он выглядел совершенно. Идеальные туфли, идеальный костюм, рубашка и запонки. Идеально уложенные волосы. И идеальная улыбка на лице. Именно такая, которую я и представляла. Та самая, которая бесила больше, чем его надменный тон.
– Мисс Уилсон, какая приятная и неожиданная встреча, – голос, который я бы узнала из миллиона, заставил меня вскочить на ноги.
– Не могу сказать того же, – я была груба, но старалась тщательно сдерживать гнев. Не он, а я должна контролировать ситуацию.
– Хм… Странно. Видимо, мой ассистент не до конца все объяснила. Думал, это Вы настояли на нашей встрече, чтобы обсудить какие-то важные вопросы. Разве не так?
«Вздумал поиграть со мной? Сейчас я тебе устрою игру по своим правилам».
– Мисс Уилсон, прошу в мой кабинет. Или Вы предпочитаете вести деловые переговоры при свидетелях? – Натаниэль изогнул бровь, не прекращая лукаво улыбаться. Он распахнул дверь и жестом предложил мне войти первой.
«Бесит!».
Вздернув нос и громко выстукивая каблучками, я прошмыгнула внутрь.
– Ты! Первостепенный наглец! – выпалила я, как только он захлопнул за мной дверь. Злость победила терпение. Я не устояла. – Что за цирк ты устроил?!
– Ты какая сексуальная, когда злишься. Всегда обожал это в тебе, – по лицу Нэйта растянулась самодовольная улыбка. Он усмехнулся и уселся в кресло за своим столом.
– Я так и знала, что это ты выкупил галерею! – я не обратила внимания на его сальные замечания.
– Мм… Да, – на его щеке образовалась неглубокая ямочка, отчего мои зубы сжались. Он неимоверно раздражал. – Почему бы и нет? Всегда хотел быть ближе к искусству.
Натаниэль откинулся к спинке кресла, вальяжно забросил ногу на ногу и сцепил пальцы рук перед собой в замо́к.
– Да неужели? – я закатила глаза, продолжая закипать от злости.
– Что тебя так удивляет? Не понимаю. При огромном желании я могу скупить все галереи в этом городе, но решил, что пока остановлюсь на этой. Она великолепна, согласись?
– Ах, ты не понимаешь?! – мое терпение могло лопнуть в любую секунду.
– Абсолютно ничего, мисс Уилсон. Так, о чем Вы хотели поговорить?
– Например, о том, что новый владелец этой галереи – редкостная задница!
Нэйт прыснул коротким смехом, пробуждая во мне очередную волну дикого раздражения.
– Раз уж речь зашла о задницах, то Ваша, мисс Уилсон, вне всяких сравнений.
– Нэйт, хватит! Прекрати выводить меня из себя! Ты купил эту галерею только чтобы насолить Тони!
– Почему «только»? По-моему, это весьма весомая причина.
– Ты долбаный псих! – мои глаза презрительно сузились. – Самый настоящий ублюдок.
– Ты заставляешь меня быть таким, – его лицо вмиг стало строгим, а ясные голубые глаза затянулись мраком.
– Оставь его в покое. Оставь в покое нас! Да сколько можно?! Чего ты добиваешься?
– Тебя. Я хочу тебя, Тэя. И сделаю для этого все, что угодно.
Я резко замолчала, встретившись с ним взглядом. Он проникал под одежду. Буквально проедал ее. Я вздрогнула, ощутив себя абсолютно голой и незащищенной.
– Хорошо, – твердо сказала я, сжимая губы в узкую полоску.
Натаниэль выпрямился в кресле, ожидая продолжения моих слов, но вместо этого я плавно сбросила с себя пиджак. Я уронила его на пол, превращая материал в бесформенную кучу складок.
– Что ты делаешь? – угловатые брови Нэйта вздернулись, но сам он не шелохнулся, продолжая наблюдать за моими дальнейшими действиями.
– Ты сказал, что хочешь меня, – я ужасно волновалась. Ладони вспотели. Пальцы тряслись. Вдоль позвоночника скользнула капля пота. Но, стараясь скрыть внутреннюю панику, я приступила к пуговицам на полупрозрачной блузке. – Бери, – я расстегивала их одну за другой и, не отрываясь, смотрела ему в глаза. Они горели. Прожигали меня насквозь. И я отчаянно надеялась, что у меня хватит сил справиться с тем, что я затеяла.
Тонкая ткань блузки медленно скатилась с плеч вдоль рук и упала на скомканный пиджак. На мне остался ажурный белый бюстгальтер, через который просвечивались соски. Господи, как же я нервничала. И мысленно молилась, чтобы Нэйт не заметил, как дрожит мое тело.
Я полностью отдавала отчет своим действиям. Я знала, что играю с огнем. Но теперь мне было ради кого рисковать и оставаться неприступной. Я знала, что теперь мне хватит сил противостоять гипнозу Фостера.
Я завела руки за спину и потянулась к замку́ на юбке. Внезапно Нэйт вскочил с места и рванул ко мне, сокращая расстояние между нами за считанные шаги. Он схватил меня за руку и вывел ее из-за спины, тем самым останавливая мое обнажение. Я уверенно смотрела в его затуманенные глаза и осознавала, какую все-таки власть имела над ним.
– Почему ты помешал мне? – мой голос звучал ровно, но знал бы Нэйт, как бешено колотилось мое сердце. Оно было готово выпрыгнуть из груди в любую секунду. – Ты ведь сказал, что хочешь меня. Вот я, перед тобой. Бери.
– Я знаю, что я сказал, – прошипел он, вонзаясь в меня взглядом.
– Только имей в виду, в этот раз процесс не доставит мне никакого удовольствия.
Казалось, дрожали даже мои губы, когда я произносила эти слова, но Нэйт воспринял их всерьез. Воспринял, как вызов. Его дыхание обжигало лицо. Кожа источала жар. Я видела, как он хочет меня. Чувствовала, как желание с каждой секундой овладевает его телом и разумом.
Я не шевелила даже пальцами ног, зная, что, если он почует взаимность, мне уже не спастись. Я догадывалась, что скоро последует проверка моих слов на подлинность, и она не заставила себя долго ждать. Нэйт впился пальцами мне в плечи и накинулся на мои губы, проталкивая язык в рот.
Я затряслась. Колени подкосились, но я должна была выстоять. Должна была держать взаперти эмоции, которые бушевали во мне. Должна была не выдать себя. Не поддаться. Оставаться стойкой до конца. Как камень. Пока сама горела изнутри.
Я не ответила на поцелуй. И даже не прикоснулась к Нэйту кончиками пальцев, которые невыносимо кололи от желания дотронуться до его груди. Стоны моего сердца отдавались грохотом в ушах. Оно изнывало от нахлынувших эмоций. Оно чувствовало возвращение единственного господина и стремилось к его ногам. Как верный питомец, который после долгой разлуки все равно будет лизать хозяину морду, даже если тот неоднократно отшвырнул его. Стоило только поманить, и мое сердце снова признало Нэйта.
Натаниэль отстранился так же резко, как и набросился на меня. Его глаза продолжали полыхать, только теперь в них бурлила смесь страсти, похоти и беспомощной злости. Он понял, что я не шутила.
– Надеюсь, после этого ты исчезнешь из моей жизни навсегда, – у меня едва получалось контролировать тембр голоса.
Я видела, как он вспыхнул. Я забила фразу ему в грудь, как осиновый кол.
– Не делай этого, Тэя, – он обхватил мои щеки ладонями. И я уже не понимала: это горю я или так крепко жгут его прикосновения. – Я знаю, ты любишь меня. Все еще любишь. Так же сильно, как и я люблю тебя. Просто теперь ты стыдишься своих чувств ко мне. Ты не должна этого делать, Тэя. Приди в себя. Ты не должна стыдиться того, что до сих пор не угасло, – Нэйт вглядывался в мои глаза, пытаясь проникнуть в самую душу. Он хотел добраться до правды. – Ничего не изменилось, – тихо, но уверенно произнес он. – Тебе не удастся обмануть меня.
– Ты сам обманываешь себя, Нэйт, – дрожь тела передалась и на голос.
– Тогда скажи, что я ошибаюсь. Скажи, что больше не любишь меня.
– Я больше не люблю тебя, – выпалила на одном дыхании. Сердце остановилось. Оно оборвалось и полетело в пропасть, разбилось вдребезги где-то у его ног уже в сотый раз.
Его руки медленно рухнули вниз, будто ощущая на себе всю тяжесть этого мира.
– Я не верю тебе… – прошептал он, не сводя с меня глаз. Он пытался разглядеть ложь, но на моем лице не дрогнул ни один мускул.
– Нэйт, нам пора заканчивать мучить друг друга. Наши пути давно разошлись.
– Не надо говорить со мной этими заезженными фразами! – огрызнулся он. – Это же я, Тэя, – Натаниэль подступил ближе, не оставляя мне пространства для вдоха. – Твой Нэйт. Я все тот же. Я все так же люблю тебя.
– Но я уже другая. И я прошу тебя больше не появляться в моей жизни.
– Хочешь сказать, ты счастлива?
– Да, Нэйт. И прошу заметить – без твоего участия.
Он на мгновение зажмурился. Вдохнул полной грудью и задержал дыхание. Я чувствовала его боль каждой клеточкой кожи. Она протекала и по моим венам. Она пытала и меня. Доводила до исступления и заставляла сердце ныть.
– Ты любишь его? – его голос был насквозь пропитан горечью.
– Да. Я люблю его, Нэйт, – я отвела взгляд, чтобы не позволить подкатившим слезам выдать мою слабость.
Он замолчал. Казалось – на целую вечность. Мы стояли так близко и вели немую борьбу. Воевало наше прошлое. И оно проигрывало будущему. Нам пора было это признать.
– Если это то, чего ты хочешь, я обещаю покинуть твою жизнь, – каждое слово было вытолкнуто насильно. – Только знай, что в моей жизни ты останешься навсегда, – добивал Нэйт. Только его голос уже не был тверд. Он дрожал, как и все мое тело, и я понимала, что моей маскировке вот-вот придет конец. – Я не смогу распрощаться с тобой, даже если взмолюсь об этом на коленях. Я не такой сильный, как ты. Я всегда был и буду слаб перед тобой.