овенно ответил на поцелуй и крепко сжал в объятиях мое тело.
Мы оба были слабы друг перед другом.
Мы оба были больны.
И оба все отлично понимали, но стоп-кран уже был сорван.
Поцелуи были неистовыми. Жадными. Стоны прорывались сквозь них, но этого было мало. Его было мало. Меня ему было мало. Никто из нас не мог теперь насытиться.
Мне хотелось разорвать его на части своими губами. Хотелось кусать его. Ласкать руками и языком каждый дюйм его кожи. Хотелось вжаться в него всем телом. Хотелось раствориться в его руках. Как раньше, но теперь в разы сильнее.
Не прерывая поцелуй, Нэйт толкнул меня в сторону спальни. Мы спотыкались о мебель, попавшие под руку вещи падали на пол, но нам было плевать. Натаниэль прижал меня к стене и придавил своим торсом.
Как же давно я не чувствовала его так близко, не ощущала напряжение его мышц, не задыхалась от дикого желания, не целовала до соленого привкуса стали во рту. Не сходила с ума вместе с ним.
Я дернула за края его рубашки и порвала ее. Мелкие пуговицы со звоном разлетелись по гладкому полу. Наконец-то я могла коснуться его обнаженной твердой груди. Могла удовлетворить потребность, чтобы подушечки пальцев перестали покалывать. Я так изголодалась. И до этого момента не осознавала, насколько сильно хотела Нэйта.
Мои ладони надавили на его грудь и скользнули вниз вдоль рельефного торса.
«Он такой горячий».
Голова кружилась. Мой тонкий плащ и футболка остались валяться где-то в гостиной, а я даже этого не заметила. Казалось, Нэйт не прекращал целовать меня.
Кое-как добравшись до спальни, Нэйт остановился в дверном проеме. Он уперся пахом мне между бедер, и я ощутила пульсацию твердого члена.
– Ты уверена в том, что ты делаешь? – сбивчиво прошептал он, отстраняясь от моих губ всего на дюйм.
– Я не знаю… – я задыхалась от возбуждения. Клитор пульсировал. Я хотела скорее избавиться от лишней одежды и почувствовать Нэйта полностью. – После твоего возвращения в мою жизнь, я уже ни в чем не могу быть уверена. С того самого дня во мне столько сомнений… Столько беспокойства. И я не знала, в чем причина. Точнее… Я просто не хотела ее признавать. А сегодня, стоя перед зеркалом в идеальном свадебном платье, с которым идеально сочеталось твое украшение, я наконец-то осознала, почему моя душа до сих пор не обрела покой. Я признала это, – я коснулась ладонью его лица. – Из-за тебя, Нэйт.
– И ты приехала сюда успокоить свою душу?
Натаниэль выпустил меня из своих рук и отшатнулся в сторону. Я ощутила пустоту и холод, который окатил тело.
– Нэйт, нет, ты не так понял, – я снова шагнула к нему и накрыла его щеки руками.
– Нет, Тэя. Так нельзя.
– Что? – сердце застыло, в груди больно кольнуло.
– Я не хочу, чтобы утром, проснувшись со мной в одной постели, ты поняла, что совершила ошибку. Не хочу, чтобы посчитала меня ублюдком, который воспользовался твоим нетрезвым состоянием…
– Я не пьяна! – я сбросила с него свои руки, но Нэйт схватил меня на запястья и притянул к своей груди.
– Тэя, я не хочу, чтобы наутро ты решила, что на самом деле это он, а не я, способен сделать тебя по-настоящему счастливой. Понимаешь? Поэтому не хочу, чтобы ты делала выбор сейчас, когда у нас обоих зашкаливают эмоции. Мы можем переспать прямо сейчас, и, черт возьми, я охренеть как сильно этого хочу, но… Утром ты возненавидишь меня. А потом и себя. Меня не устраивает такой вариант.
Виски́ пульсировали. В голове звон вместо мыслей. Я не верила, что слышу это. Нэйт никогда не отказывался от меня раньше.
– Ты отталкиваешь меня, Нэйт? Не могу в это поверить…
Я попыталась вырваться из его хватки, но Натаниэль лишь крепче сжал мои руки в своих ладонях.
– Нет. Я хочу, чтобы ты была моей больше всего на свете. Но ты должна отнестись к этому осознанно. Должна принять трезвое, взвешенное решение. Без воздействия алкоголя, страха или возбуждения. И без моего натиска. Без моего эгоизма. Без любого моего вмешательства, слышишь? Я и так причинил тебе слишком много боли. Больше я так поступать не хочу. Я хочу, чтобы ты сделала обдуманный выбор сама.
– Чушь, – прошипела я и толкнула его в грудь, заставляя выпустить мои руки. – Как только дело доходит до серьезной перемены, ты отступаешь! Тебе интересно просто играть со мной. Интересно наблюдать за моими мучениями! Тебе нравится вваливаться в мою жизнь и крушить ее! Портить! Топтать! А потом наблюдать, как я буду выгребаться из всего этого дерьма! – я еще раз ударила его в грудь. – Какая же я дура! Я снова поверила тебе. Снова прибежала к тебе, черт возьми! Как собака!
– Тэя, хватит! – он попытался подступить ко мне ближе, но я отскочила. – Ты не слышишь меня. Я всего лишь хочу, чтобы ты осознала, что тебе нужен только я. Чтобы у тебя даже выбор не стоял между мной и кем-то другим.
– Мудак! – я схватилась за тонкую цепочку на шее и резко сорвала ее, оставляя на коже красные царапины. – Вот! Забери. Чтобы больше меня никогда не посещали идиотские сомнения!
Я бросила украшение в Нэйта и выбежала из спальни. Схватила свои вещи и быстро направилась к выходу, чувствуя, как к глазам подкатывают слезы.
«Какая же я дура. Дура!».
– Тэя, постой! – Нэйт нагнал меня у входной двери. – Ты можешь успокоиться хотя бы на секунду и послушать меня?! Мы оба на взводе. И наш скандал ни к чему хорошему не приведет.
– Знаешь, наверное, ты был прав, когда говорил, что, возможно, он, а не ты, способен сделать меня по-настоящему счастливой.
Нэйт резко замолчал и опустил руки, так и не коснувшись меня снова. Выражение его лица стало серьезным. Челюсть плотно сомкнулась, подчеркивая остроту скул. Он смотрел на меня так внимательно и пронзительно, что мне показалось, что в его голову закралось сомнение, которое он никогда не выскажет вслух. До меня дошло, что в этот раз он не собирался ничего рушить. В этот раз он хотел только одного – моего счастья, даже если источником будет не он.
Алкогольное опьянение испарилось. Ему на смену пришло осознание происходящего. В голове возник образ Тони, и мне стало тошно.
– Спасибо, Нэйт, – прошептала я. – За то, что остановил меня и не позволил совершить огромную ошибку.
Натаниэль хотел что-то сказать, но промолчал, разочарованно опустив голову. Он провел ладонью по лицу и сжал пальцами переносицу.
Все слова были сказаны, выкрикнуты, высечены на сердце новыми шрамами. Все, кроме самых важных слов. Никто из нас не сказал вслух о своей любви. Наверное, Нэйт боялся, что этого недостаточно. А я именно сегодня хотела услышать от него то, что нашей любви хватит, чтобы справиться с любыми трудностями. Именно сегодня мне было это нужно как никогда. И именно сегодня он промолчал. Не задержал меня. Не остановил. Даже не окликнул. Он закрыл глаза рукой. И перед тем, как я ушла, мне показалось, что ладонь дрожала.
***
Когда я пришла домой, Тони по-прежнему работал в отдельной части квартиры, оборудованной под студию. Поглощенный процессом, он даже не заметил моего отсутствия, как, впрочем, и возвращения. Я приняла ванну и отправилась спать в пустую постель без него. Но так и не уснула до рассвета.
Все мысли занимал Нэйт. Душа так и не обрела покой. Мне было гадко и хотелось плакать. Я сжимала подушку, прикусывала губы и запрещала себе реветь. Запрещала думать. Просила сердце успокоиться, но сознание поражал один и тот же вопрос:
«Все ли я сделала правильно?».
Я надеялась, что после встречи с Нэйтом этот вопрос исчезнет первым, но он только сильнее стал мучить меня. Я погрязла еще глубже. Не могла разобрать, что творится в голове, в мыслях, в сердце. Мне нужны были ответы, но я не знала, где их искать.
В таком состоянии я пропустила еще месяц. Именно пропустила, потому что не интересовалась происходящим вокруг. Работа иногда отвлекала и доставляла удовольствие, но как только я бралась за новый проект – вспоминала особняк Нэйта, его слова о том, что когда-то его дом станет нашим общим домом, и мне не нужно будет мечтать о точно таком же камине. Я ловила себя на этой мысли и улыбалась.
В последнее время таких мелочей стало всплывать в памяти все больше. И они вызывали новую грусть.
Тони, как на зло, много работал, и нам не удавалось видеться по несколько дней, живя в одной квартире. Я засыпала без него. Просыпалась также в пустой постели, потому что с самого утра Тони запирался в студии. Я даже не знала, приходил ли он спать в нашу спальню. Я не чувствовала его присутствия ночью. Не чувствовала и днем.
***
Однажды я пила кофе в любимом кафе возле своей старой квартиры и ощутила, что во мне чего-то не хватает. Как будто из души вытащили фрагмент, а я этого даже не заметила.
Я больше не скучала по Тони.
Не было того невыносимого чувства тоски, когда ждешь возвращения любимого человека домой. Не было больше и той радости, когда срываешься к двери, услышав за ней приближающие шаги.
Я больше не считала минуты не с ним.
Но в точности до секунды знала, сколько времени не видела Нэйта.
Я чувствовала одиночество именно из-за отсутствия Нэйта. Не Тони. И как бы сильно я ни сопротивлялась очевидному, но Нэйт снова был прав – он был незаменим.
Тони не заметил, что я приостановила подготовку к свадьбе. И, казалось, он даже не замечал перемен во мне. Он только и делал, что извинялся за занятость, объяснял все востребованностью предыдущей выставки. Я, конечно же, была рада его успеху, но желание поговорить с ним тянулось довольно долго. Уже некуда было откладывать. Нам нужно было поговорить о нас. Которых, кажется, уже не стало.
Мне не удавалось завести диалог еще две недели, пока однажды вечером я все-таки не застала Тони дома. Перемазанный в краске по локоть, он варил кофе и что-то проговаривал себе под нос.
– О, Тэя, ты вернулась! Привет, – Тони мягко улыбнулся, не отрываясь от своего дела. – Сделать тебе кофе?