Кара закрыла глаза. Она надеялась снова заснуть и проспать все похмелье, которое, несомненно, будет ужасным. Как жаль, что нельзя проспать и Рождество, и Новый год.
Глава 6
Одиннадцать дней до Рождества
– О-о-о-о.
Кара стонала в телефоне.
Элоиза подавила смешок и сочувственно спросила:
– Что, хорошо погуляла?
– Наоборот.
Элоиза макнула кисточку во флакончик с красным лаком, приложила ее к краю, чтобы убрать излишек, и провела по ногтю указательного пальца. Лак был дешевый, но достаточно яркий и блестящий. На вечер хватит, а большего и не требуется.
– Что такое?
Кара что-то простонала.
– Да ладно, так уж плохо?
– Уж поверь, хуже быть не может. Мы начали пить с двух часов дня, и дальше я не останавливалась. Я перепробовала сотню разных интересных коктейлей, даже не знаю, каких именно. После вечеринки мы пошли в бар и добавили в программу «Ягер-бомбу»[9].
– Только не говори, что ты пила текилу.
Молчание сестры оказалось достаточно красноречивым.
– Ох, Кара-Кара, ты же знаешь: текилу тебе нельзя.
– Кто-то купил ее на всех. Я так напилась, ты бы знала. Выставила себя полной дурой. Джен говорит, я заявила Маркусу, что через два года возглавлю офис.
– Нет, только не это, – выдохнула Элоиза. – Так и сказала?
– Да, представь. Они там все, конечно, поржали надо мной. А все из-за Алфи: он в начале вечера это сказал, и его слова засели у меня в голове. Домой вернулась к двенадцати.
– Ну прямо хре́нова Золушка. Как же ты добралась домой в таком-то виде? Ты же не поехала на метро? Ты же могла уехать к черту на рога. Или с платформы упасть…
– Ладно, мамуля, не ной. Я уехала на такси. Джен позвонила Джорджу, и он меня забрал.
– Да ты что? И просто так взял и приехал?
– Приехал, да.
– Да он святой.
– Я постоянно признавалась ему в любви.
Элоиза захихикала. Кара была из тех, кого алкоголь превращает в милых собеседников, любящих всех и каждого. Она болтает без умолку, со всеми фотографируется, угощает направо и налево, лезет обниматься. Элоиза почувствовала укол ностальгии: все-таки она скучала по сестре.
– Сегодня утром Джордж как-то странно себя вел, – продолжала тем временем Кара.
Элоиза удивленно нахмурилась, и, отвлекшись, капнула лаком на руку.
– Черт, – пробормотала она. – Он что, остался на ночь? Вы занимались сексом? Ты же была в хлам пьяная.
– Нет! Конечно, не занимались. Он остался проверить, не будет ли меня тошнить во сне. Но дело не в этом. Утром он звонил кому-то. Я почти ничего не расслышала: он думал, я еще сплю. Но его голос… он звучал так… ласково. Как в разговоре с кем-то очень близким. Упомянул какую-то Лину и что скоро будет, а потом я «проснулась». – Элоиза представила Кару, ставящую в этот момент пальцами воображаемые кавычки. – И он засобирался домой. И сразу ушел. Странно, да?
– Ну-у-у…
– Если это просто приятельница, то он так бы и сказал, что пошел с ней встретиться, но об этом и речи не было. И ни про какую Лину я раньше от него не слышала. Он вчера довез меня домой, был так мил, следил за моим самочувствием – и вдруг утром вскочил и убежал. Даже чаю не остался выпить.
– Ты имеешь в виду, даже не сделал тебе чаю?
– И это тоже. Но ведь странно, разве нет? По-твоему, я все преувеличиваю?
– Надо было просто спросить, – резюмировала Элоиза, хотя она в подобной ситуации отреагировала бы точно так же: навыдумывала бы всякого, позвонила сестре и спросила, не странно ли это.
– Ему же двадцать четыре года?
– Да, а что?
– Может, у него есть дети?
– Я думаю, он бы упомянул о детях.
– А Джуд Лоу в «Отпуске по отпуске по обмену» не стал.
– Ну все, хватит уже. Ясно, что толку от тебя никакого, – недовольно простонала Кара.
– Я думаю, этому всему есть вполне невинное объяснение. Лучше всего спросить его самого. И если начнет юлить, тогда… я не знаю. Проверить его сообщения? Или это чересчур?
Сама Элоиза ничего такого не предпринимала, пока встречалась с Джошем. Она предпочитала думать, что слишком остро реагировала и придумывала лишнее. Считала, будто слишком расслабилась и надо работать над сохранением отношений еще усерднее. Она все себе придумала, а Джошу можно доверять. Ей приходилось доверять, только на этом все и держалось.
Похоже, стоило все-таки проверять его сообщения. Возможно, тогда для нее не стала бы полной неожиданностью новость о его, например, путешествии с другой девушкой.
– Не знаю, – насмешливо хмыкнула Кара. – А Джуд Лоу что бы сделал?
– Ну и злюка же ты с похмелья.
– Я злая, потому что рискую работой. И, похоже, все попало и повышения мне не видать.
– Не драматизируй ты так. Это же был рождественский корпоратив. Ну облажалась, с кем не бывает.
– Со мной не бывает.
Ну конечно, идеальная Кара не может сесть в лужу.
– Раз так все плохо – возьми пару отгулов и поезжай к маме и папе, подожди, пока все уляжется. Или притворись больной и поработай из дома.
– Не собираюсь я бежать домой к родителям, – резко оборвала сестру Кара. – Я в состоянии справиться с собственными проблемами.
В воздухе повисло «в отличие от тебя». После разрыва с Джошем Элоиза вернулась в родительский дом и неделю не вставала с кровати. Она не хотела ничего делать, только упивалась своим горем, рассматривала их совместные с Джошем фотографии и удаляла их из своего «Инстаграма».
Тогда Кара уговорила ее вернуться в университет за несколько недель до выпуска, чтобы закончить курс. И теперь при каждом удобном случае напоминала ей о том времени, когда Элоиза, как маленькая, нуждаясь в поддержке и понимании, бросила все и приехала в родительский дом. «Можно подумать, ты намного лучше», – недовольно подумала Элоиза и сердито нахмурилась.
– Что ты хочешь от меня услышать, Кара? – спросила она, нанося очередной слой лака на ноготь.
Ответа не последовало. Кара молчала. Элоиза подумала, что, скорее всего, сестра передразнивает ее, беззвучно шевеля губами.
В конце концов, Элоиза предложила:
– Закажи еду. Выпей чаю. Позвоню тебе завтра: надо обсудить Рождество.
– Хорошо тебе повеселиться сегодня.
– Спасибо.
Элоиза заметила, что Кара ничего не ответила на предложение обсудить Рождество. Каждый раз, когда всплывала эта тема, у нее обнаруживались какие-то срочные дела, и их разговор обрывался. Элоиза изо всех сил сдерживалась, чтобы не показать своего отчаяния. Встречать Рождество в одиночестве – это слишком.
А Кара, судя по всему, будет готова поговорить о празднике только ко Дню подарков[10].
Вытащив почту из ящика, Элоиза увидела, что подъехала машина Джейми. Она придержала дверь, он помахал ей, доставая из багажника увесистые пакеты.
– Только не говори, что ты покупаешь подарки за неделю до Рождества, – осуждающе сказала она, кивнув на них.
– А когда же их еще покупать?
– Я начинаю в октябре. Иногда даже в сентябре, если вижу что-то подходящее и знаю, что человеку понравится.
Он, улыбаясь, покачал головой. С той ночи, которую ему пришлось провести у нее на диване, они почти не общались. Почему-то от этого было грустно. Элоиза сама не понимала почему, но грустно.
– Идешь в какое-то интересное место? – спросил он: сложно было не заметить ее яркий лак, макияж и… бигуди. – На свидание?
Элоиза пощупала бигуди, рассмеялась и… ой, только не краснеть! Ну вот, так и есть: щеки полыхали огнем. Он заметил?
Когда, когда же она в него так втрескалась? Как умудрилась сделать такую глупость? Это случилось до того, как он у нее ночевал? А его внешность – он всегда был таким симпатягой? Как она не замечала этого раньше? Одна улыбка чего стоит, а эти скулы и глаза?
Наверное, это из-за очков.
Раньше он ей не нравился, потому что их не носил.
Однако прямо сейчас он без очков, но при взгляде на него у нее в животе летают бабочки.
– Это мы сегодня отмечаем Рождество с девочками с работы, – объяснила она. – Через неделю школа закроется на каникулы. Забронировали столик в пабе «Красный лев». Ничего особенно, просто посидим.
– Может, там и увидимся. – Джейми правильно понял ее вопросительный взгляд и добавил: – Я сегодня иду туда же с друзьями пивка попить.
– Что ж. – Они оба уже стояли в коридоре лицом к лицу у дверей своих квартир. Элоиза прижала письма к груди и добавила: – Значит, еще увидимся сегодня.
Элоиза столько смеялась, что у нее уже болели щеки. Навалившись на барную стойку, она пыталась привлечь внимание персонала. К их столику уже не подходили целую вечность, и она вызвалась сходить к стойке и заказать всем напитки.
Она это сделала не в надежде найти взглядом Джейми. Вовсе нет. До такой степени отчаяния она еще не дошла.
Но все равно не смогла сдержать улыбку, когда чья-то рука опустилась на ее спину между лопаток. Это был Джейми.
– Привет!
– И тебе привет.
Он тоже улыбнулся, глядя ей в глаза, и Элоиза тут же растаяла. Боже, какая она жалкая: вся обмерла только от вида его каштановых, стильно уложенных волос, и расстегнутого воротника рубашки, и гладко выбритых щек… Жалкое же она, должно быть, являет собой зрелище.
– Хорошо проводишь время? – спросила Элоиза, надеясь, что он не заметил, как она на него пялится.
– Да, знаешь, неплохо! Правда, оказалось, я пропустил напоминание с требованием явиться в кошмарном свитере с оленями и елками, поэтому оплачиваю всем выпивку.
– Эх ты, новичок.
– Ты, я вижу, тоже не в свитере.
Ей это показалось из-за выпитого вина, или его взгляд и правда задержался на ее серебристо-черном платье и блестящих туфлях на шпильках?
– Я его сняла. Жарко тут.
Он снова улыбнулся, слегка прикусив нижнюю губу. Боже ты мой, обязательно было так делать? Теперь она пялилась на его губы. Неимоверным усилием воли Элоиза заставила себя смотреть ему в глаза.
– Ты надела рождественский свитер поверх платья?