Было не больше одиннадцати, когда мне на сотовый телефон позвонили.
— Карина Викторовна, — прозвучал обеспокоенный голос воспитательницы.
— Здравствуйте, Зоя Павловна. Что-то случилось?
— Видите ли, Карина Викторовна, — замялась женщина, а меня постепенно начала охватывать паника. За все три года посещения детского сада, не помнила, чтоб воспитательница мне звонила хотя бы раз.
— Что произошло?
— Не могли бы вы приехать.
— Что-то с Макаром?! — заволновалась. — Что стряслось?
— Давайте вы приедете, — произнесла женщина, — и мы поговорим на месте, — Зоя Павловна просто бросила трубку. Я попыталась перезвонить, но к телефону она не подошла.
Я, как ошпаренная, даже не отпросившись с работы, бросилась в детский сад.
Глава 23
Захар
Лежу на диване и чувствую, как кто-то щелкает без разбору каналами и гремит чем-то. Моя семейная жизнь не удалась, так почему я себя чувствую аля «десять лет в браке, где мои носки, Халя?!».
— Выключи телик! Пока я его не выкинул в окно, — сиплю я медведем.
— Дядь, а когда ты меня покатаешь на своей машине? Ты обещал, — раздается тонкий голосок.
Я резко подрываюсь с кровати и ищу источник сигнала. Мой спутниковый навигатор быстро зондирует все допустимые в помещении источники. И я нахожу его.
«Цель обнаружена!», — пищат все датчики Терминатора.
«Нет! Нет! Нет! Мать его! Черт, то есть да. Его мать. Мы, она и я… у меня есть сын!», — трезвонит во мне внутренняя истеричка.
— Только не говори, что тебя зовут Джон Коннор, — хриплю я.
— Нет, а это кто?
— Тоже мальчик, его ещё Терминатор спасал. Смотрел фильм «Терминатор»?
— Нет, мама говорит, такие фильмы вредные.
— Много твоя мама понимает в настоящих «мужицких фильмах», — ворчу я, подходя к ребёнку, что сидит в пледе на полу и держит пульт.
— Замерз?
— Да, на улице холодно. Мама обещала купить новую куртку, но я знаю, что у мамы мало денег. Я привык, — говорит он обыденно.
А с меня, словно, скальп снимают заживо. Что мне больная голова, мой сын замерзает на морозе. Это не курорт и не юг, здесь, твою мать, реальные морозы. У меня начинается синдром «папаши», и где-то укоряет совесть, которую я давно не доставал из задницы.
— Я тебе куплю. Имя твоё как?
— Макар, а твоё?
— Захар. Зови меня Зак.
— Зак, мне мама не разрешает брать что-то у чужих дядек, — стягивает шкет с себя одеяло и отдаёт мне пульт. — Я и с тобой не хотел, но ты мне машину фото показал и сказал, что мы поедем на ней кататься и это круче, чем качели.
— А что же пошёл? — хмуро спросил я.
— Я тебя знаю, — ответил пацан, поднимаясь.
— Откуда?
— Мама картинки с тобой дома хранит. Я случайно нашёл, когда дома один был. Тебя там много и машинок много. Ты гонщик, да?
— Да, — отвечаю я, пришибленный известиями.
Карина следила за мной, а я, как мудак, поверил, что она от чужого залетела. Хотя, кто может знать? Может, ей было всё равно от кого, если бы это давало ей нужное замужество? Во мне клокотала злость и бессилие. Только из-за сына я не стал выпускать свой гнев наружу. Мне хотелось его обнять, но ребенок не поймёт.
— Макар, а кто твой папа?
— Нет у меня папы.
«Все просто, бл**ь, замечательно!», — ругаюсь про себя.
— То есть Вы с мамой вдвоём всегда?
— Неа, — отвечает парень, гуляя по квартире и всё исследуя.
— Да? И с кем, если не секрет?! — поднимает голову во мне ревнивый дракон.
— С тетей.
— Ну, с тетей, тогда ладно. А дяди приходили? — спрашиваю я, словно, совсем не думая, что сам-то похлеще буду.
— Мама нравилась одному дяде, но он старый, фу! — говорил Макар, кривясь.
— А маме он нравился?
— Нет… маме никто не нравится. Когда я вырасту, я на маме сам женюсь, — гордо расправил грудь маленький попиратель морали.
— Тебе нельзя, я возьму, — ляпнул я, гордясь своим отпрыском.
— Неа, ты бомж. Маме такой не пойдёт, — мне показали язык.
— Эй, это, вообще-то, обидно! — крикнул я, решив поймать его и надрать за это уши.
Макар завизжал и со смехом бросился от меня.
— Дядя — бомж, — хохотал он.
Так мы носились некоторое время, пока не свалились на диван, когда я его поднял и покружил, как ракету.
— Всё, ладно. Сейчас я покажу тебе, что я на самом деле тайный агент. Бомж, это моё прикрытие!
— Ага, так и поверил.
— Жди, я сейчас смою грим, и мы поедем на моей машине тебе за курткой и покушаем. Есть хочешь? — отпустил я его на диван.
— Очень. У тебя только лимон дома, — грустно сказал Макар.
А я, вообще, почувствовал себя ужасно. Дожил… мышь повесилась не только в холодильнике, но и от обилия витамина C.
— Дай мне 20 минут, и я накормлю тебя всем самым вкусным. Всё, что захочешь, — сказал я.
— Всем-всем? — оживился малец, прыгая на диване, пока я пошел в ванну.
— Слово даю! — крикнул ему.
— Тогда я хочу большой хот-дог, торт и мороженое! — кричал мой сын, радостно прыгая по дивану.
А я уже решил, что завязал с алкоголем. Теперь в моем холодильнике будет куча тортов и килограммы мороженого.
Глава 24
Карина
Мне стало нехорошо, как только я приблизилась к детскому садику. Полицейская машина, стоявшая около ворот, не внушала оптимизма. Не став терять времени, поспешила к калитке. Ненавидела Анну Петровну. Вот как так можно делать? Позвонила, напугала и ничего не объяснила. По пути в детский сад пыталась сделать еще пару попыток дозвониться до воспитательницы, так эта мымра вовсе телефон отключила. Понимала, что случилось что-то неприятное с сыном. Но вот что?
Я, теряясь в нехороших догадках и предчувствиях, ворвалась в помещение детского садика. Даже не раздеваясь, побежала в группу Макара. Нянечка попыталась меня остановить:
— Вы должны одеть бахилы, — начала она. Слушать не стала, просто сбросила ее руку с плеча и оттолкнула с дороги.
— Вы кто? — раздался голос полицейского, когда я ворвалась в общую комнату группы сына.
— Это мать Макара, Карина Медведева, — всхлипнула воспитательница. Она лишь мельком посмотрела в мою сторону и тут же отвела глаза:
— Я не виновата, — удалось разобрать между ее рыданиями.
— В ваши обязанности входит следить за малышами, — холодно произнес представитель закона. — А вы проходите, присаживайтесь.
— Что с моим сыном? — неспециально повышая голос, требовательно спросила.
— В этом нам предстоит еще разобраться.
— Что. С. Моим. Сыном? — уже не контролируя себя, просто заорала.
— Успокойтесь. Гена, воды, что ли, ей налей, — предложил полицейский своему напарнику. Я только сейчас заметила второго мужчину в форме, присутствующего в помещении.
— Я. Не. Хочу. Воды, — отрезала. — Я. Хочу. Знать. Где. Мой. Сын?!
— Этого мы не знаем, — все также спокойно продолжил мужчина. — Вам разве не сказали, что он пропал?
— Я не виновата, — снова всхлипнула Анна Петровна.
— А кто виноват?! Вы отвечаете за детей, — строго выговорил ей полицейский. — Давайте еще раз, когда вы его видели в последний раз…
— НЕТ!!! — до меня не сразу дошел смысл сказанного полицейским. А вот когда дошел, начала медленно оседать на пол. Упасть мне не дали, подхватил второй представитель закона. Легко подхватил и помог присесть на детский стульчик.
Прошло около часа прежде, чем я адекватно стала воспринимать реальность. Детсадовской медсестре пришлось вколоть мне двойную дозу успокоительного, потому что у меня началась истерика, когда мне сообщили о том, что Макар пропал.
Пока меня приводили в чувство, успели приехать другие родители. Оказалось, что деток допрашивать можно только в присутствии родителей. Степан Малышев и Коля Полежайкин видели, как мой сын разговаривал с каким-то дядей БОМЖом, как они охарактеризовали избитого и грязного, явно не по погоде одетого мужчину. Все. С тех самых пор никто Макара не видел.
Глава 25
Захар
Часы показывали вторую половину дня, а на улице начало уже темнеть. Я долго торчал в ванной, моя голову и брея небольшую щетину. Нужно было попросить убраться и поэтому, пока чистил зубы и полоскал рот, я позвонил хозяйке. На мою радость она обещала решить вопрос сегодня до восьми вечера. В комнате был форменный беспорядок, к счастью это ненадолго, к нашему возвращению здесь будет всё блестеть.
Вышел в зал в чистой рубашке и одетым поверх неё коричневым шерстяным джемпером. В черных джинсах я стоял перед сыном, который успел даже очень поразиться моему облику.
Теперь я выглядел презентабельно. И мог вывести сына в город. Я до сих пор пребывал в состоянии шока. У меня был сын, а я не знал. Точнее избегал этого знания. Это будто ты всё время дышал не в полную грудь. Будто лёгкие никогда и не знали этого глубокого вдоха. Нужно было нырнуть в прорубь или забраться на снежные склоны, чтобы увидеть, какого это ДЫШАТЬ, что ТЫ — это не ты, а кто-то другой.
«Какой была бы моя жизнь, будь я отцом с первого его вздоха?», — думал я, улыбаясь мальчику.
— Ну, как я тебе? — я повернулся по кругу, расставив руки в стороны.
— Прямо, как с фото. Теперь ты человек…
— Я и был им… просто забыл. Иногда люди склонны терять память. Слышал о таком?
— Неа, мы поедем кататься? — вскочил с дивана Макар.
— Точно, только не на моей машине. Я плохо себя чувствую. Нас повезет дядя на черном Мерседесе, — взъерошил волосы сына.
— А покушать? — расстроился малой.
— Это точно в силе. Только сначала найдем тебе лучшую куртку в этом Мухосранске.
— Не надо лучшую, тёплую.
— Самую лучшую и тёплую, — говорил я связками, на которые рассыпали металлическую стружку.
— Ага! Быстрей! И мороженое! — запрыгал малыш.
— Будет тебе мороженое, сходим в парк, покатаемся на машинках и в тире постреляем. Стрелял?
— Мама покупала мне только пистолеты, но они без пулек, — сказал парень, куртку которого я вынужден был все-таки одеть вновь.