«Если станут интересоваться, на какое приданое могут рассчитывать… У вас есть какая-нибудь собственность или доход от предыдущего брака?»
Невинные вопросы поверенного, но что, если…
Словно прочитав ее мысли, Льюис продолжил:
— Так ты знаешь. Он настоящий мошенник.
— Нет. — Она тряхнула головой, пытаясь избавиться от своих мыслей. Хватаясь за ускользающие воспоминания о покупках на рынке Петтикоут-лейн, прогулке в парке, поездке в Колстон.
— Да. Ну и дурочка ты. Он чуть не обыграл Реддика.
— Реддика? — вытаращила глаза Элинор.
Не было в городе человека, который бы не знал, кто такой капитан Реддик. Кто-то понаслышке, другие — по менее удачным обстоятельствам.
— Да, Реддика. Твой красавчик в прошлую ночь всех за столом обчистил, и Реддика ждала бы та же участь, но они решили поделить выигрыш.
— Я вам не верю.
— Поверишь, когда он явится и заберет ее.
— Нет, этого не может быть, вы обознались.
— Как же! Я его прекрасно помню. Сент-Мор. С подбитым глазом. Не задумывалась, откуда у заурядного поверенного синяк, как у заядлого драчуна? Думаю, нет, глупая ты девчонка.
«Я этому не верю, — твердила себе Элинор. — Ни единому слову». Но должна была признаться, что о синяке задумывалась.
И задавалась вопросом не только об этом. Нет, этого не может быть!
— Вы лжете, — махнула она рукой. — Больше ни слова не стану слушать.
— Лучше послушай, — огрызнулся Льюис. — Никогда таких, как он, не видел. Холодный и коварный. Брал взятку за взяткой, словно они принадлежали ему еще до того, как сдали карты. — Барон сунул руки в карманы и стиснул челюсти. — Забрал все, что у меня было. Все… — Он замолчал, словно снова проигрывая в уме ужасную ночь.
Элинор попятилась.
«Что ты знаешь о нем?»
Ничего.
Она не спрашивала никаких рекомендаций, просто поверила ему на слово.
Да, он помог Люси, но друзья Люси Стерлинг вряд ли принадлежали к светскому обществу… большинство из них, завидев Боу-стрит, ускоряли шаг. Опасные люди… Элинор помнила потрясение Люси, когда призналась, что наняла этого человека.
Она ахнула и зажала рот рукой. Не может быть!
Может. Учитывая, кто рассказал все это.
Льюис грубо фыркнул:
— Вижу по выражению твоего лица, что он и тебя надул. Меня не волнует, что с тобой будет, но хотел бы я посмотреть, как с него спесь собьют. Ты теперь предупреждена, так что можешь провести его. Натрави на него Холлиндрейка, — предложил он. — Негодяй может этого не ждать. Но я на твоем месте был бы очень осторожен. Этот Сент-Мор привык выигрывать. Привык брать то, что хочет.
Привык брать то, что хочет!
Эти слова задели Элинор за живое. Сколько раз она именно, так думала о Сент-Море…
Подвинувшись ближе, Льюис понизил голос:
— Сент-Мор точно знал, что хотел этой ночью — опекунства над девчонкой, знал, чего оно стоит и где его найти. Это твоих рук дело? Ты его заставила забрать у меня опекунство? — Льюис глянул на ее платье и ожерелье, и опасный свет вспыхнул в его глазах.
— Я? О чем вы говорите? Опекунство над Тией денег не приносит. Вы это годами говорили.
Отчим присматривался к ней, обдумывая ее слова.
— Так ты не знаешь? — Он хохотнул. — Денежки есть! Вернее, были. Теперь они у него. — Льюис тряхнул головой и снова фыркнул. — Клянусь, я тут не один на мели. Он и тебя обобрал. Но это слабое утешение.
Элинор, качая головой, попятилась. Во все это трудно поверить.
Льюис нахлобучил шляпу и направился к двери.
— Теперь, чтобы спасти девчонку, тебе надо найти кого-то поумнее, кто ни перед чем не остановится. Не удивлюсь, если Сент-Мор уже проиграл твою сестрицу или продал кому-нибудь и получил хороший куш. Жаль, что уплыли денежки, но это стоило того, чтобы видеть сейчас твою физиономию. У тебя сейчас такой вид, как у твоей матери, когда она узнала правду обо мне. А она-то думала, что я рыцарь в сияющих латах! Будь у меня хоть шиллинг, я держал бы пари, что ты считаешь этого негодяя Сент-Мора своим рыцарем. Похоже, миссис Задавака, единственное, что у тебя осталось, так это унаследованное от матери неумение разбираться в мужчинах.
— Нет, Элинор! — крикнула сверху Минерва. — Не слушай его!
Пожав плечами, Льюис захохотал и распахнул дверь. Ледяной ветер ворвался в разбитое сердце Элинор.
Элинор метнулась к отчиму.
— Негодяй! Мерзавец! — кричала она, молотя его кулаками и пиная, хотя больнее от этого было больше ей, чем ему. Она выскочила следом за ним на улицу, где его ждала наемная карета. — Как вы могли это сделать?
Он оттолкнул ее, и она упала на тротуар.
— Сделал, потому что мог. — Oн вскочил в карету и уехал, оставив Элинор и свои несчастья позади.
Поднимаясь, Элинор едва слышала, как быстро спускается по ступенькам Минерва, как подъехала и остановилась карета. Слова Льюиса колокольным звоном заглушали ее мысли.
«Не задумывалась, откуда у обычного поверенного синяк, как у заядлого драчуна? Сент-Мор точно знал, что хотел… Теперь, чтобы спасти девчонку, тебе надо найти кого-то поумнее, кто ни перед чем не остановится…»
— Мадам, — окликнул ее кучер, — вы леди Стэндон?
Элинор на миг прикрыла глаза, пытаясь отделаться от навязчивых мыслей.
— Простите, что вы сказали?
— Вы леди Стэндон?
— Да.
Он щелкнул пальцами, и ливрейный грум спрыгнул, чтобы распахнуть дверцу.
— Его светлость герцог Лонгфорд послал за вами свою карету. С наилучшими пожеланиями. — Кучер поклонился.
— Лонгфорд? — спросила Элинор, пытаясь оценить элегантную карету и вышколенных слуг. Все это свидетельствовало о богатстве и могуществе. Ах да, Лонгфорд. Его вечеринка. Его приглашение. Потом она вспомнила еще кое-что. То, что ей нужно.
Нужен кто-то умный, кто ни перед чем не остановится.
Элинор выпрямилась. Если кто-то и подпадает под это описание, то, по ее мнению, это герцог Лонгфорд. Он знает, как спасти Тию и остановить Сент-Мора.
Погубить его.
— Спасибо, — сказала она кучеру и кивнула груму, придерживавшему дверцу кареты.
Минерва стояла на ступенях крыльца с пистолетом в руках.
— Элинор Стерлинг! О чем ты думаешь?
— Я собираюсь положить всему этому конец, — объявила она и, усевшись, сказала кучеру: — Поехали. Не хочу заставлять его светлость ждать.
Карета свернула с Брук-стрит быстрее, чем Минерва успела остановить Элинор.
Глава 14
Минерва покачала головой, она разглядела герб на карете, а этого было достаточно, чтобы понять, куда отправилась Элинор.
— Вот к чему приводит обман, — бормотала она себе под нос. Она, которая провела большую часть жизни в ожидании собственного падения.
Но сегодня не ее катастрофа, а Элинор. Ох уж эта милая, упрямая, глупая Элинор!..
Минерва вошла в дом и увидела в холле Томаса Уильяма, который вопросительно посмотрел на пистолет в ее руке.
В конце концов, это его пистолет.
— Да, я понимаю, вы хотите получить его обратно. — Минерва взглянула на оружие, потом выглянула на улицу. О Господи! Что, если слухи не врут и Элинор попадет из огня да в полымя?
— Вы слышали, что Льюис сказал леди Стэндон?
Скрестив на груди руки, Томас Уильям фыркнул.
Конечно, слышал.
— Полагаю, вы уже знаете, что Сент-Мор — это герцог Паркертон, — предположила Минерва.
Томас Уильям иронично поднял бровь.
— Конечно, — сказала Минерва, шагая с пистолетом в руке. Как Томасу Уильяму не знать? Ведь он долгие годы служил у Джорджа Эллисона, а отец Люси был знаменитым шпионом. — Похоже, все знают правду, все, кроме Элинор. Господи! Что делать?
— Остановить ее, — решительно заявил Томас Уильям.
— Как я могу? Я же не могу явиться на приватную вечеринку герцога Лонгфорда, да и вы тоже.
Томас Уильям покачал головой:
— Тогда пошлите того, кто может войти. — Он снова поднял бровь, словно подгоняя ее.
Ну конечно!
— Паркертон! — выдохнула Минерва. — Вы поможете мне добраться до него?
— Да, миледи, но сначала я должен попросить вас об одном одолжении.
— Да-да, о каком? — нетерпеливо спросила Минерва.
Он протянул руку:
— Мой пистолет.
— Ах да, совсем забыла. — Минерва с горестным вздохом вручила оружие Томасу Уильяму. — Но вы должны взять его с собой, — предупредила она. — Если я ошиблась в Паркертоне, и он совсем не такой, как я думаю, нам придется заставить его силой. — Минерва улыбнулась слуге Люси. — У меня есть кое-какой опыт. Ваш пистолет недавно очень пригодился.
— Еще одна просьба, миледи, если позволите, — поежился Томас Уильям.
— Что теперь?
— Обещайте не рассказывать мне, что вы делали с моим пистолетом.
Джеймс, возмущенный, расхаживал по холлу своего дома.
Где, черт побери, его карета? И если уж на то пошло, все слуги? В его доме все пошло кувырком, как и в его жизни. И если любовь к Элинор — это отличный результат его новых перспектив, то все это — он оглядел пустой холл — нет.
— Что с ними случилось? — бормотал он, в третий раз дергая шнурок звонка.
По-прежнему ответом на его вызов была тишина, ни один слуга не спешил узнать, что нужно хозяину. Его нрав грозил вырваться из-под контроля.
Нрав Тремонта.
Он вытащил карманные часы и проверил время. Он должен был приехать к Элинор больше часа назад. Она, вероятно, считает, что он дурно воспитан, поскольку заставляет ее так долго ждать.
И так весь день — одни отсрочки. Он опоздал на встречу с архиепископом, потому что Ричардс приводил в порядок сюртук, на котором вдруг оторвались две пуговицы.
Фактически чуть не все его сюртуки внезапно потеряли пуговицы. А сапоги явно самостоятельно отправились гулять в парк, поскольку ни единой начищенной пары не было. Карета, которая всегда стояла наготове — за этим следили Уинстон и Кантли, — сегодня отсутствовала. Как и все остальное. Когда, наконец, карета появилась, чтобы отвезти его к архиепископу, кучер объяснил, что заблудился.