— Прекрасно.
— Что прекрасно? — осведомилась Куинн, готовая затеять ссору с кем угодно.
— Так, ничего. Главное — забыть о том, что моя сестра спала с моим бывшим мужем и что наша беседа напоминает реплики персонажей из мексиканского телесериала.
— Я думала, тебе безразлично, с кем спит Ник.
— Это мне и правда безразлично. — В голосе Зои слышалось удивление. — Но мне не безразлично, с кем спишь ты.
— Не беспокойся. Я больше ни с кем не лягу в постель. — Куинн вспомнила о том, как Ник лежал на ней, обнаженный и разгоряченный, и туг же отогнала эту мысль. — Никогда.
— Что, было так плохо?
— Нет. — Куинн старалась побыстрее забыть о Нике. — Просто никак не могу смириться с тем, что он и меня уделал под «Флитвуд Мэк». Начал целовать на середине «Обними меня», а к началу «Любовной схватки» мы уже были голые.
— Что-то не припомню, занимались ли мы с ним любовью под эту песню. Она ведь в самом конце альбома. Ника не хватало надолго. Как раз до «Кандалов».
— Он кое-чему научился за истекшие годы. Когда я кончила, «Кандалы» начались по второму разу. Подумать только!
— А «Обними меня» я и вовсе не помню. Какой альбом вы крутили? «Молву»?
— После того как тебе исполнилось восемнадцать, они записали еще несколько пластинок, — заметила Куинн. — Мы слушали сборник лучших хитов.
— Полагаю, Ник и его использовал на всю катушку. Затащить девчонку в постель никогда не составляло для него труда. Грязный ублюдок.
— Он и сейчас такой же, — подхватила Куинн. — Я так взбешена, что готова плеваться.
— До сих пор не могу поверить, что Ник соблазнил мою младшую сестренку. Он всегда любил потрахаться, но я полагала, что Ник наконец повзрослел…
— Это я соблазнила его.
— Что?!
— Пришла к нему домой и вынудила уложить себя в постель. — Куинн устыдилась своих слов. — Мне захотелось узнать, какой он любовник. Я пришла к нему и предложила себя.
— О… — Зоя помолчала, собираясь с мыслями. — Так почему же ты злишься на него? Я сержусь на Ника потому, что на него злишься ты, но не понимаю, чем он тебе не угодил. Тебе не понравилось заниматься с ним любовью?
— Я не думала, что окажусь одной из многих. — Куинн чувствовала себя набитой дурой.
— А ты и не была одной из многих, пока не легла с ним в постель. Ты была единственной близкой ему женщиной, которую он не видел голой. Кроме его матери и Дарлы.
— Спасибо, успокоила, — съязвила Куинн.
— В сущности, ты куда ближе ему, чем любая из тех женщин, которых он видел нагими. Нику никогда не удавалось совмещать чувства с зовом плоти. Вряд ли тебе стоит надеяться, что он будет названивать тебе, чтобы обсудить ваши взаимоотношения. Объясни еще раз, зачем тебе понадобилось тащить его в постель. Мне это совершенно непонятно.
«Затем, что Ник — отличный парень, очень сексуальный. Потому, что я ему доверяю».
— Думаю, мне попросту захотелось походить на тебя. Жить полной жизнью, а не так, как… я живу сейчас.
Сестра так долго молчала, что Куинн показалось, будто их разъединили.
— Зоя?
— Я думаю. Пытаюсь уяснить себе, какая муха тебя укусила. До сих пор ты никогда не хотела походить на меня. А теперь бросила Билла, переспала с Ником. Что с тобой случилось?
— Сама не знаю. Мне захотелось… разнообразия.
— И ты его получила. Может, мне на время переселиться к тебе?
— Не надо. — Куинн вздохнула. — Какой от тебя прок? Я сама должна во всем разобраться.
— Ну, я могла бы выпустить ему кишки маникюрными ножницами. Как-то раз я пригрозила ему сделать это, если он хоть пальцем притронется к тебе, так что он, вероятно, ждет моего визита.
Куинн выпрямилась.
— Что значит — пригрозила?
— Я заметила, как он смотрит на тебя. Тогда ты была совсем малышка, и я уловила эдакий огонек в его глазах.
— Сколько мне было лет?
— Тогда, уже женатые, мы приехали к нашим родителям…
— Стало быть, шестнадцать, — сказала Куинн. — Девятнадцать лет назад. Ник ждал целых девятнадцать лет, прежде чем запустить «Флитвуд Мэк».
— Не принимай это так близко к сердцу, — посоветовала Зоя. — Ведь речь идет о сексе, а не о жизни и смерти. Если, конечно, ты не втюрилась.
— Не втюрилась. — Куинн не сомневалась, что говорит чистую правду. — Просто я надеялась, что секс доставит мне удовольствие, и хотела насладиться на старости лет.
— И что же?
— Не знаю. Большую часть времени, которое мы провели в постели, я пыталась разобраться в происходящем. И вдруг кончила. Это было так странно и необычно — заниматься любовью с Ником.
В трубке послышался смешок.
— К концу дело наладилось, — продолжала Куинн, охваченная тоской. — Когда началась «Не спрашивай», я и вовсе разомлела. А потом Нику захотелось пиццы, и все пошло прахом.
— Может, все-таки навестить тебя?
— Не надо, — повторила Куинн. — Справлюсь сама. У меня тоже есть маникюрные ножницы.
— Держи меня в курсе, — сказала Зоя.
— Непременно, — пообещала Куинн.
— Чем закончилось твое свидание с Барбарой? — спросил у брата Ник, явившись утром на работу.
Макс что-то буркнул и скрылся в конторе.
— Ты у нее четвертый! — крикнул ему вслед Ник, желая выместить на ком-нибудь ощущение собственного ничтожества. — В ближайшее время Барбаре придется наладить учет, как в универмаге.
Услышав, что Макс грохает выдвижными ящиками, Ник испытал самое острое удовольствие, какое только позволяло ему нынешнее угнетенное состояние.
— Вам, ребята, пора организовать клуб, — громко продолжал он. — На первом заседании ты встанешь из-за стола и скажешь: «Меня зовут Макс. Мой номер…»
— Зачем ты обливаешь меня помоями? — осведомился Макс, показываясь в дверях конторы.
— Из-за Дарлы, — ответил Ник. — Я ее люблю.
— А я нет, — отрезал Макс.
— Врешь. Если бы тебе было плевать на нее, ты бы так не бесился. И уж конечно, не стал бы так по-дурацки распушать хвост.
— Я не спал с Барбарой. Мы съели пирог, и я отвез ее домой. Она самая скучная женщина из всех, с кем я был знаком.
— Это оттого, что ты так долго прожил с Дарлой, — заметил Ник. — Твоя жена отвечает самым высоким стандартам.
— Отстань, — бросил Макс, и это было последнее человеческое слово, которое услышал Ник до той поры, когда три часа спустя в мастерской появилась Куинн.
— «Флитвуд Мэк», — выдохнула Куинн и с нескрываемым удовлетворением уставилась на Ника. Он с такой прытью отшатнулся от «хонды», что ушибся головой о капот.
— Что? — Ник потер затылок и посмотрел на Куинн. — Зачем ты меня испугала? Откуда ты? Я думал, ты в школе.
— Я отпросилась. У меня обеденный перерыв. И перестань увиливать. Ты уделал меня под «Флитвуд Мэк».
Ник взял Куинн за руку.
— Давай-ка отойдем в сторонку.
Когда они добрались до дальнего угла гаража, Куинн сказала:
— Мне казалось, что я не такая, как другие.
— Так оно и есть. Но о чем ты толкуешь? Кто это — другие?
— Другие женщины, которых ты… — Куинн умолкла, подбирая слово, которое прозвучало бы не слишком грубо, но и не слишком завуалированно.
— Ты отличаешься от всех женщин, которые у меня были, — мрачно заверил ее Ник. — Отчасти из-за этого я так долго не решался прикоснуться к тебе.
— Что ж, рада наконец вступить в клуб.
— Что за чушь ты несешь? — Ник нахмурился. — Ты знала, что я не девственник. Чего же так напрягаешься?
Куинн помолчала, боясь, как бы дрогнувший голос не выдал ее.
— Ты и с Зоей спал под «Флитвуд Мэк».
— Черт побери, я со всеми сплю под «Флитвуд Мэк»… — Ник поморщился. — Давай-ка я попробую выразить это другими словами. — Но тут до него наконец дошло. — Ты рассказала Зое?
— Как же я была глупа, полагая, что отличаюсь от других твоих подружек. До сих пор не могу этого уразуметь.
— Я тоже, — отозвался Ник. — Ты сердишься из-за того, что мне нравится заниматься любовью под «Флитвуд Мэк»? Ради Бога. Подбери другую музыку. Я готов проявить гибкость. Между прочим, ты сама поставила этот диск. — В его голосе не было и следа раскаяния, только сарказм. — Надо же — проболтаться Зое!
Его насмешка разозлила Куинн.
— Да уж, в гибкости тебе не откажешь. Зоя упоминала и об этом. К тому же ты, похоже, научился растягивать удовольствие.
Ник бросил на нее свирепый взгляд.
— Когда я познакомился с Зоей, мне было восемнадцать лет, так что оставь свою язвительность при себе.
— Помимо всего прочего, — беспощадно-оживленным тоном продолжала Куинн, — мы сравнили свои впечатления и пришли к выводу, что ты ни капли не изменился.
Ник закрыл глаза.
— Не желаю ничего знать о ваших пересудах.
— Следовало подумать об этом прежде, чем включать проигрыватель, болван ты этакий. — Куинн смотрела на него в упор. — До сих пор не могу поверить, что оказалась лишь одной из многих.
— Ты не похожа на других. Ты совсем особенная. Во-первых, ни одна женщина не пресмыкалась передо мной так, как ты.
— Минутку, минутку!
— Во-вторых, именно ты включила музыку, а не я. Ты обрезала волосы, пришла ко мне без лифчика и поставила «Обними меня».
— Да, это моя вина. — Куинн подавила желание схватить гаечный ключ и огреть Ника, возникшее в основном потому, что он был прав. Если бы она держалась подальше от его квартиры…
— А потом позвонила Зое, — продолжал Ник. — Наверное, она уже затачивает свои ножницы. — Он облокотился о машину. — А знаешь, ведь я здесь ни при чем.
— Это почему же?
— Все это произошло из-за того, что ты хочешь походить на сестру. — Ник хмуро посмотрел на нее. — Тем вечером, на тахте, ты призналась мне в этом. Ты переспала со мной только потому, что и Зоя спала со мной.
— Это неправда. — Куинн свято верила собственным словам. — Я действительно захотела тебя. А ты, черт побери, по-настоящему захотел меня. — В ответ Ник лишь покачал головой с таким видом, будто Куинн внушает ему отвращение, и она продолжала: — Отлично. Я хочу одного — чтобы ты понял, о чем идет речь. Больше это не повторится.