— Я не смогу объяснить тебе, чего хочет Дарла, — сказала Куинн. — Ей нужен ты, а значит, именно ты должен сообразить, чего она ждет.
— Это что-то новенькое. — Ник уселся на столик рядом с Куинн, и ей пришлось подавить чувство удовольствия, вспыхнувшее от его близости. — Мы с Максом махнули бы на вас рукой, но все надеемся, что вы объяснитесь.
Макс сердито посмотрел на него:
— Может, все-таки уйдешь?
«Пора смываться отсюда», — сказала себе Куинн, но поступить так считала нечестным. Вдобавок опасалась упустить что-нибудь интересное.
— Дарла хочет почувствовать себя обновленной, — сообщила она.
— Мы женаты семнадцать лет. Может быть, объяснишь мне, что значит чувствовать себя обновленной? — раздраженно проговорил Макс.
— Нет, — ответила Куинн. — Я не желаю вмешиваться в вашу жизнь.
— Хотя бы намекни. — Ник приблизил губы к самому уху Куинн. — Макс вовсе не цепляется за старое, он просто не понимает, о чем идет речь. И я тоже.
«Какой кошмар», — подумала Куинн.
— Дарла хочет почувствовать себя особенной женщиной, а не просто твоей домохозяйкой.
— Ясно, — выдохнул Макс. — Я пошлю ей цветы.
— Не надо, если не хочешь окончательно потерять ее.
Макс взглянул на Ника.
— Разделяю твое недоумение, — сказал тот.
— Женщины, — начала Куинн таким тоном, будто беседовала с малолетними детьми, — любят, когда мужчины, с которыми они живут, видят в них единственную и неповторимую. Каждый мужчина на земле хоть раз дарил женщине цветы. Если ты собираешься послать ей букет, это должно быть что-то особенное. Только тогда она убедится в том, что ты ее понимаешь. — Куинн сердито посмотрела на Ника. — Красные розы — это пошло. Как, впрочем, и привычка слушать одну и ту же музыку со всеми женщинами, с которыми ты… встречаешься. — Ник закатил глаза, но Куинн, не обращая на него внимания, вновь посмотрела на Макса. — Дарле кажется, что ты перестал ее замечать. Более того, твоя жена чувствует себя настолько привычной вещью, что, исчезни она, ее даже не хватятся. Дарла изо всех сил пыталась привлечь к себе твое внимание, но ты оставался глух и слеп.
— Я тебя предупреждал, — сказал брату Ник.
— И тогда она ушла из дому, чтобы заставить тебя вспомнить о ней, — закончила Куинн. — Ты должен доказать, что видишь и слышишь ее, что она не просто предмет обстановки.
— Еще ни разу мне не приходилось выслушивать подобную чушь, — отозвался Макс.
— Что на ней надето? — спросила Куинн.
Макс огляделся.
— Ее здесь нет.
— Дарла заканчивает последние приготовления в вестибюле, но ты уже видел ее сегодня. Что на ней надето?
— В жизни не замечал, в чем она ходит. Я ведь мужчина. Мужчинам плевать на одежду.
— Как-то раз я приехал на каникулы домой, — ввернул Ник. — И весь вечер ты твердил о каком-то красном свитере Дарлы. Ты буквально помешался на этой тряпке.
— Это оттого, что я мечтал сорвать ее с Дарлы, — возразил Макс, но в его голосе слышалась растерянность. — Интересно, сохранился ли у нее этот свитер?
— Если речь идет о восемьдесят первом годе, то вряд ли, — сказала Куинн. — Так что забудь о красном свитере. Вспомни лучше о том, где, в каких местах вам с Дарлой бывало хорошо вдвоем, когда ты ухаживал за ней. Только не думай, пожалуйста, что обязан выкладывать все подробности.
— А я бы не прочь послушать, — вставил Ник.
— Как-то вечером мы уединились в спальне Дарлы, а ее мамаша сидела в соседней комнате, — начал Макс. — Сам не знаю отчего, но меня тогда охватило дикое возбуждение.
— Ух ты! — в один голос воскликнули Куинн и Ник.
— Из-за ее матери? — пошутил Ник.
— Нет. Из-за ощущения, будто нас заперли в ловушке. Казалось, я должен от чего-то спасаться.
— Зная ее мать, я думаю, что ты был недалек от истины, — с неприязнью заметил Ник.
— Что ж, мать Дарлы и сейчас живет в том же доме, — нерешительно проговорила Куинн. — Думаю, ты мог бы предпринять еще одну попытку, если бы уговорил Дарлу навестить ее матушку в какой-нибудь из выходных, только не в праздники.
— Я не желаю встречаться с ее матерью, — ответил Макс. — Это не поможет. Ник щелкнул пальцами.
— Кинотеатр под открытым небом. В ту пору, когда я еще жил с родителями, ты возвращался из кино с таким видом, будто узрел Господа.
— О да! — Макс улыбнулся сам себе. — Именно там мы впервые…
— Что? — спросил Ник.
— Не важно. — Улыбка Макса увяла. — Неужели ты всерьез полагаешь, что если я затащу ее в кинотеатр…
— Он уже много лет закрыт, — напомнил Ник.
— …то это поможет?
— Нет, — сказала Куинн. — Но Дарла, пожалуй, думает и об этом — как ты видел в ней богиню тогда и как теперь смотришь по вечерам телевизор. Она хочет удостовериться, что ее муж изменился, но будет рада, если ты вновь начнешь ухаживать за ней, если станешь обращать на нее внимание.
— Замечательно, — отозвался Макс.
— Я тебе уже говорил, — напомнил ему Ник. — В тот вечер, когда она встретила тебя голая, тебе следовало отправить всех нас за пиццей.
— С чего это ты так задаешься? — осведомился Макс. — Твои дела идут не лучше моих. — Он сердито посмотрел на Ника и Куинн и вновь занялся звуковой системой.
— Макс прав. — Ник улыбнулся Куинн, и ее сердце забилось чаще. — Может, ты и мне намекнешь?
— Нет.
— Очень жаль, что так получилось с розами, — сказал Ник. — Позволь мне начать с новой страницы. Я хочу, чтобы ты вернулась. Может, съездим в кинотеатр?
«Да!» — подумала Куинн.
— Нет! — сказала она.
— Так чего же ты хочешь?
— Любви и верности.
Ник поморщился:
— Ты ждешь верности после того, как мы один раз переспали?
— Нет. Я жду верности после всех тех лет, что мы любили друг друга. Но… — Ник хотел возразить, и она жестом руки заставила его умолкнуть. — Но я готова удовлетвориться тем, что ты останешься со мной на ночь. На всю ночь.
— Со мной трудно спать. Я брыкаюсь и сбрасываю на пол одеяла. Тебе это не понравится.
— Как-нибудь привыкну. Просто пообещай мне остаться на ночь.
Ник бросил на нее скептический взгляд:
— И это все?
— Нет, только начало.
— Хорошо. — Ник отвел глаза. — Я останусь.
— Врешь.
— Конечно, вру, — с раздражением отозвался Ник. — Ты живешь с Дарлой и отцом. Думаешь, мне захочется просыпаться под одной крышей с ними? Спускаться на первый этаж и пить в их компании апельсиновый сок?
У дальнего конца сцены появился Дэ Эм и заговорил о чем-то с Эди. Его лицо выразило испуг.
— Черт побери. — Куинн поднялась. Ник посмотрел на Эди и сказал:
— Все в порядке. Я с тобой. Идем.
«Очень мило», — подумала Куинн, двинувшись на выручку Эди. Особой радости она не испытывала, но и огорчаться не спешила.
Глава 14
Увидев, как они приближаются, Бобби отпрянул. Эди сообщила, что больше всего директор сердится из-за того, что они недостаточно крепко захлопывают дверь, ведущую на автостоянку.
— Уже третью ночь она остается открытой, — пояснил Бобби, но было ясно, что не это так смутило Эди. Она была бледна и на следующий вечер, в четверг, когда к Куинн подошел Джессон и, оторвав ее от мыслей об Эди, спросил звонящим от раздражения голосом:
— Какого черта она болтает с Брайаном?
Куинн огляделась и увидела, что Тея оживленно беседует поодаль с парнем, который играл роль Золушкиного принца.
— Почему бы ей не поболтать с приятелем? — спросила она.
— Брайан — самый известный бабник во всей школе. — Джессон уставился на Куинн так, будто во всем виновата она. — Зря вы взяли его на эту роль. Зачем вам это понадобилось, мисс Маккензи?
— Я его не брала, — возразила Куинн и добавила, подсыпав соли ему на рану: — Может, Брайан хочет пригласить Тею на прогулку?
— Какие еще прогулки? Ему нужно совсем другое.
— Откуда тебе знать? Оставь Тею в покое. Она имеет право выбрать себе парня.
— Тея не станет гулять с кем попало. Ни за что.
— Не верю своим ушам. — Куинн швырнула сценарий на стол, чтобы привлечь внимание Джессона. — Если ты так ревнуешь, почему же не пригласишь ее сам?
Джессон пожал плечами.
— Тея — девушка серьезная. Ей захочется поговорить о Шекспире и тому подобных вещах.
— Но и ты не дурак. — Куинн покачала головой. — Не понимаю тебя. Пойди и пригласи ее.
— Я уже пытался. — В голосе Джессона слышалась боль.
— И что же? — спросила Куинн.
Джессон вновь пожал плечами, напуская на себя равнодушный вид.
— Я предложил ей гулять вместе, чтобы люди не думали, будто бы я влюблен в вас. А она сказала, что никто такого не подумает, но, мол, все равно спасибо. — Он озабоченно посмотрел на Куинн. — Нет-нет, не беспокойтесь, действительно никто так не думает. Я просто решил, что это самый лучший способ… ну, понимаете… уговорить ее.
— Ты ошибся. Это самый худший способ. Иди и предложи Tee куда-нибудь пойти вместе. И объясни, что хочешь с ней дружить.
— Не могу, — признался Джессон, и выражение его глаз показалось Куинн знакомым. Внезапно она вспомнила: такой упрямый взгляд бывал у Макса и Ника. Он означал всегда одно: «Не хочу даже слышать об этом».
— Значит, не видать тебе Теи как своих ушей. Впрочем, не велика беда, — с нарочитым оживлением проговорила Куинн.
— Кому же она достанется? — с вызовом осведомился Джессон.
Куинн облокотилась о стол.
— Вместо того чтобы плакаться мне в жилетку, ступай к Tee, назначь ей свидание и будь честен. Ты нравишься ей. Она с удовольствием согласится. Тея лишь не хочет, чтобы ты делал ей одолжение.
Джессон посмотрел на Тею, которая в это мгновение смеялась над какими-то словами Брайана.
— Если я нравлюсь ей, зачем она якшается вот с этим?
— Потому что ты не обращаешь на нее внимания, а Tee когда-нибудь придет пора заводить детишек. Больше мне нечего сказать по этому поводу. — Куинн подняла с пола костюмерный чемоданчик. — Вот, отнеси ей это и скажи, что отныне вы вдвоем отвечаете за реквизит.