Видно, было, что его мозги сейчас закипят от увиденного и попытки понять, что происходит.
– Не-е-ет, – Биби замотал головой, – Валера, я все объяснять.
– Валерий Петрович, – продолжил Козлов, – скажите, пожалуйста, вам знакома эта девушка? – Он показал фотографию Нсибмы.
– Конечно, – кивнул таксист, – это же сестра Биби.
– Дело в том, что эта девушка пропала два дня назад, и все МВД сбилось с ног, разыскивая ее.
Валерий открыл рот от удивления.
– Вы обладаете информацией о ее местонахождении?
– Я… так меня же Биби попросил. Я только подвез.
– Вот и замечательно. Присядьте, пожалуйста, и все нам подробно расскажите.
– Ко мне подошел Биби и сказал, что к нему приехала сестра, и попросил довезти ее от Тверской до адреса, который был написан в записке. Там улица Подбельского была. Там еще телефон был, с кем связаться, чтобы встретили. Ну я и отвез, конечно. Даже денег не взял, потому что Биби и так всегда мне клиентов приводит. Я с ним даже делюсь немного.
– Хорошо, что дальше было?
– Дальше, я приехал около 23.00 к мосту у Белорусского вокзала, включил «аварийку», капот открыл, ну чтобы ждать спокойно, как будто сломалось чего. Минут через десять подошла темнокожая девушка, спросила: «Валера?» Я сказал «да». Она представилась, как и говорил Биби, не помню, такое имя красивое, что-то с музыкой связано. Вроде как шарманка. Ну и все. Она села в машину. Довез до адреса. Набрал номер. Через минуту подошел темнокожий парень, высокий, лет тридцати, но точно сказать не могу, темно же было, поздоровался, забрал девушку, и они ушли.
– О чем вы говорили по дороге? – спросила Зарембинская.
– Вообще не говорили, – ответил Валера, – я так-то поговорить люблю с пассажирами. А она же вообще по-русски не понимает. Я попробовал общаться, а она только головой мотает.
– В каком состоянии она была?
– Мне показалось, что то ли напугана чем-то, то ли уставшая, но я подумал, это долгий перелет и акклиматизация.
– Разрешите, товарищ полковник? – обратилась Любимова к Зарембинской.
– Конечно, пожалуйста.
– Валерий, скажите, какие-нибудь вещи с собой были у девушки?
– Да нет вроде.
– А по телефону она с кем-нибудь говорила?
– Не говорила. Да и телефона-то я у нее не видел.
– Вы видели, в какой подъезд они вошли?
– По-моему, во второй, но это не точно, – замотал головой Валера, – мне же надо было уже ехать работать. И так столько времени потерял. Второй или третий, но точно не в первый.
– У вас записка сохранилась с адресом и телефоном?
– Да нет. Я ее выкинул сразу. Она же мне без надобности. Но телефон в набранных должен быть.
– Давайте ваш телефон, мы посмотрим. – Крошкин забрал его телефон, понажимал кнопки.
– Вот он, – пододвинул к себе листок с телефоном Элая. – Звонок в 23.53. Номер совпадает, разговор семь секунд.
– Ну я же говорю. Я только сказал, что мы подъехали.
– Так, ну что, адрес, куда отвезли Нсимбу, совпадает с местом нахождения трубки Элая, так что времени не теряем, быстро собираемся и едем, – дал команду Козлов.
Все стали собираться.
– Дмитрий Владимирович, а с этими что делать? – спросила Любимова, указав на Биби и Валерия.
– Ну отпустить мы их теперь уже не можем, пока не найдем Нсимбу. Гарантии же нет никакой, что они нам правду рассказали.
– Так давайте их пока в КПЗ подержим, – предложили ребята из УБОПа.
Биби, внимательно слушавший разговор, вскочил:
– Дима, ты же обещал, что меня не в камера!
– Я тебе обещал, что не в седьмую камеру. А про остальные договора не было.
– Пожалуйста, не надо меня в камеру, я же помогать. Возьмите меня с собой. А Валера совсем ни при чем. Он только отвезти Шарман.
– Товарищ, полковник, – обратился я к Козлову, – можно мы задержанных с собой возьмем?
– Зачем они нам? Передайте местным, пусть оформят, и пока здесь подождут.
Биби смотрел умоляющими глазами, в которых стояли слезы.
– Товарищ полковник, когда найдем Нсимбу, появится много вопросов, и нам будет удобно, если сразу все причастные вместе под рукой будут. Места в машинах у нас хватает, вот и Валерий Петрович с удовольствием с нами поедет на своей машине, забрав несколько ребят.
– Я, конечно, – быстро заговорил Валера, – куда скажете. Все сделаю. Я и место сразу покажу.
– Ну ладно, пусть едут, – согласился Козлов, – только телефоны пока не отдавать и глаз не спускать. Все. Поехали быстро.
Когда выходили из отдела, помещение на первом этаже, где стоял великан, было уже пустое. Я заметил, как Биби на него косился и, увидев, что там никого нет, облегченно вздохнул.
Наша колонна выехала из отдела и доехала до клуба, где стояла машина Валеры. Несколько ребят пересели в нее. И мы поехали на улицу Подбельского. Так как на улице была уже ночь и дороги были свободны, до адреса доехали быстро. Оставили машины у другого дома и к нужному подошли пешком.
Валера подтвердил, что дом именно этот. Козлов уточнил в БСТМ, что трубка находится на том же месте и «активна».
Учитывая, что мы не знали даже примерно не только номер квартиры, но и этаж, решили действовать так: Биби набирает со своего телефона Элая, а мы встаем на каждом этаже и слушаем, где раздастся звонок. Благо, что уже ночь и вокруг полная тишина. Оставалось держать кулаки, чтобы телефон не стоял на беззвучном режиме.
Проинструктировали Биби, что, если никто не услышит звонка, а Элай снимет трубку, он должен поздороваться с ним и сказать, что хочет узнать, как себя чувствует Шарман, и что очень хочет увидеть ее, и попытаться разузнать адрес.
– Сверим часы, – сказал Козлов, – на моих 1.44, все занимаем позиции и ровно через шесть минут, то есть в 1.50, пойдет звонок.
Все посмотрели на свои часы, сверили время.
Затем хором сказали «есть». Как обычно, рывком открыли дверь и быстро рассредоточились на все пять этажей. По два оперативника на этаж, один слева, другой справа.
Нам со Любимовой достался четвертый этаж, Крошкин с сотрудником УБОПа на третьем. Приготовили оружие. Все замерли, глядя на часы. Движение времени замедлилось, секунды проходили, как в замедленной съемке. Тишина была такая, что было слышно, как где-то капает вода.
Наконец часы показали 1.50. Настал «момент истины» (мне почему-то пришло именно это сравнение наступившего момента с великим произведением Богомолова).
Секундная стрелка уже начала отсчитывать следующую минуту, но полнейшая тишина так и окружала нас плотной завесой. Неужели опять осечка? Конечно, этот Элай мог на следующий или любой другой день сменить квартиру и телефон вообще мог быть не его. А он нам позарез нужен. Именно он. Так как в данный момент он последний, кто общался с разыскиваемой. И если сейчас вариант со звонком не сработает, то, конечно, есть еще шанс, что телефон стоит на беззвучном режиме, и тогда придется делать поквартирный обход. Что займет еще время и наделает много шума. Придется по очереди будить всех жителей подъезда. Объяснять причины. А сколько проклятий в свой адрес мы услышим. Мы с Мариной смотрели друг на друга, оба напряженные, как пружины, превратившись в слух.
И вдруг с этажа ниже закричали: «Есть звонок!» И сразу раздался стук в дверь и голос Крошкина:
– Откройте, уголовный розыск.
И практически сразу треск выбиваемой двери. Вот неугомонный Крошкин, не стал никого дожидаться.
Мы бегом ринулись на нижний этаж. Вместе с нами снизу забегали ребята со второго этажа. Второй, грамотно оставшийся дежурить у двери оперативник, увидев нас, тоже забежал вслед за Крошкиным.
Из квартиры доносились шум и крики, но было совершенно темно. Свет не включался. Как позднее оказалось, электричество в квартире давно было отключено. На лестничной площадке лампы тоже не горели, свет на нее немного попадал с верхнего этажа.
– Марина, тогда здесь, – указал я на выход из квартиры и оставил ее охранять его.
Я включил фонарик, который именно для таких случаев у оперативников всегда с собой пристегнут, как брелок, к ключам или в сумке, и забежал в квартиру, которая оказалась трехкомнатной, и в ней происходило какое-то невообразимое движение.
– Блин, откуда их здесь столько? – раздалось откуда-то из глубины.
– Да их вообще не видно! – поддержал второй голос. – На выходе не упустите никого.
И тут в луче моего фонаря промелькнула какая-то тень.
– Марина, к тебе, – крикнул я.
И вовремя. Она, внезапно присев, выставила ногу, и через нее кубарем перелетел совершенно черный парень, из одежды на нем были только черные трусы, поэтому неудивительно, что его вообще было не видно в темноте. Его сразу подхватили, уложили на живот, надели наручники.
Броуновское движение в квартире продолжалось, отовсюду слышались крики и происходила какая-то возня. В лучах фонарей было видно, что практически по всей квартире лежат люди с руками за головой.
Вдруг раздался голос Крошкина:
– Футболку нашел!
Я забежал в комнату, из которой он кричал. Лучи фонарей освещали двух темнокожих девушек, сидевших на кровати, закутавшись в одеяла. Крошкин радостно держал развернутую футболку, ту самую, которая была на Нсимбе на фотографии.
– Дэн, ты красавчик, – закричал я. – Но это же вроде не она? – указал я на девушек.
– Да я сам сначала подумал, что она, но потом подумал, что, может, и нет, их же вообще не различить, да еще в темноте.
– Вы по-русски понимаете? – спросил я девушек.
– Немного, – кивнули они.
– Как вас зовут?
Одна из девушек сказала:
– Я Адхиамбо, а это Алемайеху.
– Ой-йо-о… – только и смог сказать Крошкин. – А где Шарман?
Девушки непонимающе уставились на него.
– Ну Шарман, – и Крошкин очень смешно сделал круг руками, видимо думая, что так девушкам будет понятнее.
Я осветил комнату фонарем. Двуспальная кровать, на которой сидели девушки, на полу большой матрац с бельем, шкаф, два стула и письменный стол. На стульях и на столе лежала одежда.