– И ребятам передай, что вы большие молодцы.
– Спасибо, Андрей Викторович, прямо сейчас передам.
– Ну а ты, как всегда, лучший. Все, отбой. Жду вас на Петровке.
Потом мы собрали всех проживающих в квартире, оказалось, в целях экономии они жили большой коммуной. За свет не платили, поэтому его давно отключили. Оказывается, все жили нелегально. Все уехали из своих стран по разным причинам, но не от хорошей жизни. В Россию приехали в поисках лучшей жизни. Список стран, из которых они приехали, оказался обширным: Нигерия, Камерун, Гана, Зимбабве, Кот-д-Ивуар, ну и, конечно, Конго. Зарабатывали как могли. Работали на мойке, в кафе официантами, подрабатывали проституцией, раздавали листовки, и все надеялись получить гражданство России.
Шарман плакала и просила не отдавать ее посольству. Мы успокаивали ее как могли. Объясняли, что никто не посадит ее в тюрьму. Тем более что она получила международную известность. Козлов с Зарембинской на всякий случай вызвали представителей миграционной службы, чтобы они подумали, чем можно помочь девочке.
Ребята из ГУБОПа на радостях, что «похищение» было раскрыто так удачно, съездили в ночной магазин и купили колбасу, сыр, пряники и соки, накормили всю «коммуну». Все ребята оказались очень хорошими, просто они искали спасения у нас в стране.
Козлов и Зарембинская дали Шарман свои визитки и сказали, чтобы она звонила им, если нужна будет помощь. Так что в итоге нам удалось ее успокоить.
Потом приехали представители посольства, нашей миграционной службы, ну и, конечно, вездесущие журналисты.
Когда Шарман садилась в машину консула Республики Конго, смотрела на нас своими большими грустными глазами и плакала. Представители министерства тоже поехали с ними, но перед тем, как уехать, сказали, чтобы готовили мы «дырочки» под награды.
Мы вернулись на Петровку, теперь нас ждала неизбежная рутина: отписываться о «проделанной работе» рапортами и подробными справками. Ну и текущую работу никто не отменял. За время, что мы искали Нсимбу, у всех накопились долги по документам.
Был уже поздний вечер. Лето подходило к концу. Я дописывал справку по Нсимбе. Дверь в кабинет была открыта.
– Так, – вдруг раздался громогласный голос генерала, – почему еще на работе?
В кабинет вошли Головатов и Щукин. Я вскочил.
– Так работы много, товарищ генерал. Вот справку по негритянке дописываю.
– А другого времени не нашлось? – обернулся он к Щукину.
– Так министерство доклад подробный требует, – развел тот руками.
– Да оно все время что-нибудь требует, сначала найти, раскрыть, а потом еще рапорта и справки писать. Много тебе еще?
– Да уже практически все, я как раз заканчивал, товарищ генерал.
– Посмотри на него, – Головатов показал на меня, – на нем же лица нет. Ты до чего людей доводишь?
– Так я… – развел руками растерявшийся Щукин.
– Товарищ генерал, я нормально, просто у меня из головы не идет эта спортсменка. Понимаете, мы такой огромный объем работы проделали. Столько сотрудников, сил и средств подключили. Столько людей подозревали. Столько мероприятий провели. И получается, все это зря? Оказывается, никто не похищал эту негритянку. Она по глупости или от страха сама организовала свой побег. Получается, впустую мы сработали?
– Что? – зычным голосом пророкотал генерал. – Запомни раз и на всегда! Никогда ничего не бывает зря! Все силы и энергия, что ты вкладываешь в дело, приведут тебя к результату. Когда пропадает человек, никто не знает о его судьбе, ну, кроме, конечно, лиц, причастных к его исчезновению, если такие есть. Да иногда они и сами могут не знать все. И до тех пор, пока мы его не найдем, нельзя быть ни в чем уверенным до конца. И когда мы рассматриваем версии его исчезновения, необходимо предполагать в том числе и самые страшные. Вот представь: все нам указывает на то, что разыскиваемый сам ушел из дома. И ты начинаешь работать только по этой, самой простой версии, при этом упускаешь самые важные факты, улики и свидетелей. А потом окажется, что это было хорошо спланированное убийство, замаскированное под безвестное исчезновение. Ведь преступник понимает: если мы будем расследовать убийство, то подключим все силы и ресурсы, чтобы раскрыть это особо тяжкое преступление. А если все будут думать, что это просто исчезновение, то максимум заведут разыскное дело, направят ориентировки, поопрашивают кого-нибудь, обзвонят больницы и морги, а потом потихоньку перестанут искать. Не зря же у злодеев любимая поговорка: нету тела – нету дела. А если со временем все-таки станет понятно, что человека убили, то сколько будет утрачено важнейших материалов и улик. Так-то, Большов.
Так что ничего не зря. Слава богу, что нашли девочку живой. Да, оказалось, что никто ее не похищал, сама спряталась. Но кто об этом знал? Это все мы узнали, только когда нашли. А представь, что нашли бы ее труп? Представляешь, какой был бы скандал, международный. Или вообще, до сих пор не нашли бы ее. Тогда позор МУРу и всему МВД. Или не нашли бы в итоге. Как бы сложилась ее судьба? На что бы пошла, чтобы выживать? Не буду перечислять опасности, которые окружают одинокую молодую девушку, да еще не говорящую на русском языке и находящуюся на нелегальном положении. А мы нашли быстро и, главное, живой и, как всегда, доказали, что МУР лучший и для нас нет невыполнимых задач. Вы большие молодцы, Большов, и я очень горжусь вами. Спасибо тебе, сынок.
Я встал, и генерал крепко пожал мне руку, а потом обнял.
– Ты сколько уже дома не был?
– Три дня, товарищ генерал.
– А ну бегом марш домой и спать, – он повернулся к Щукину. – На завтра отгул Большову и всему его отделению, пусть отдохнут.
– Слушаюсь, товарищ генерал, – четко ответил Щукин, опущенной правой рукой так, чтобы генерал не видел, показывая мне кулак.
– Спасибо большое, Виктор Владимирович, – заулыбался я.
– А вот это еще раз увижу, выдеру тебя, как сидорову козу, – указал он на пепельницу, полную окурков, – и тебя, – повернулся он к Щукину.
Генерал вышел, Щукин – вслед за ним, но у двери обернулся и еще раз показал мне кулак.
Я, широко улыбаясь, послал ему воздушный поцелуй.
Эпилог
Из интервью начальника отдела Московского уголовного розыска, занимающегося розыском без вести пропавших людей, полковника полиции Большова Дмитрия Владимировича, газете «Петровка, 38».
– Дмитрий Владимирович, наверное, нет более загадочной и таинственной темы, чем безвестное исчезновение людей. Расскажите, пожалуйста, что значит «без вести пропавший» человек. Сколько человек пропадает ежегодно? Куда они деваются? Как это происходит? Были ли случаи похищения людей инопланетянами? Или они попадали в другие измерения? Может, что-то связанное с потусторонними силами? Много ли пропавших находят или не находят? Кто их ищет? Как? И самое главное, что делать, если близкий человек пропал? Это же страшная беда! Ведь ни для кого не секрет: когда заявители приходят в отдел полиции и сообщают, что пропал человек, им всегда отвечают, чтобы приходили «через три дня». Но ведь это же, наверное, несправедливо, так поступать с людьми? Вы представляете, сколько человек за это время переживет, сходя с ума и находясь в ужасе и отчаянии от мыслей, что случилось с близким, тем более если это ребенок или пожилой родитель?
– Сколько вопросов вы задали!
– Да вопросов много, но ведь и тема какая! Во-первых, в наше время более чем актуальная! Во-вторых, ведь нигде тема розыска без вести пропавших людей подробно не раскрыта. Конечно, есть отрывочная информация в различных источниках и статьи в прессе, в основном когда происходят резонансные исчезновения, но нигде подробно не описано, как действовать от начала до конца, куда обращаться, когда, можно ли самостоятельно пытаться найти человека, как вообще построена работа по розыску без вести пропавших.
– Да, вы правы, конечно. Давайте начнем по порядку и с самого главного. Первое и самое важное: правило «трех дней». Только не удивляйтесь, но такого правила не существует и никогда не существовало!
– Но как же так, Дмитрий Владимирович? Ведь все знают, что заявление об исчезновении человека принимается только через три дня. Во всех фильмах, в книгах так говорится.
– Вот именно, что в фильмах! Это ошибочное мнение, глубоко укоренившееся в населении, которое постоянно поддерживается прессой и телевидением. И я об этом много лет не устаю говорить во всех выступлениях и интервью.
– Вот это да! Удивили вы меня. Но ведь когда заявитель приходит в отдел полиции и сообщает, что у него пропал родственник, дежурный ему так и отвечает: «Приходите через три дня». Разве это не так?
– К сожалению, такое бывает. Хоть и очень редко. И происходит это или из-за плохой подготовки дежурного по отделу, или из-за нежелания работать. Но в обоих случаях это очень серьезный проступок, который даже можно рассматривать как должностное преступление, есть такая статья в Уголовном кодексе – «Халатность». И когда мы в Главке, в Главном управлении МВД России по Москве, узнаем об этих случаях, к такому дежурному незамедлительно применяются самые строгие меры вплоть до увольнения, но не только к дежурному, но и к его руководству, которое или не научило его работать, или не может контролировать. И если наши граждане столкнутся с таким отношением, необходимо сразу звонить по номеру 102, с мобильного телефона 112 и подавать жалобу на сотрудника, который совершает преступление, назвав его фамилию и должность. И уверяю вас, как только заявитель начнет звонить с жалобой, у него сразу же все примут! Но к чести Москвы, такие случаи у нас большая редкость, хотя, к сожалению, иногда тоже происходят.
– Дмитрий Владимирович, а как, по-вашему, откуда вообще взялись эти злосчастные «трое суток»? Чаще всего мотивируют такой ответ словами «нагуляется, вернется». Действительно через три дня возвращаются?
– Откуда взялось это правило, трудно сказать. Но есть в нормативных правовых актах, регламентирующих разыскную деятельность, такой параграф: если в безвестном исчезновении лица есть признаки криминала, а пропавший не найден, то на третьи сутки обходимо возбуждать уголовное дело по статье «Убийство» или «Похищение». Но, во-первых, изначально далеко не все исчезновения имеют явные криминальные признаки, а зачастую эти признаки обнаруживаются значительно позднее, в ходе работы или после тщательной проверки, а во-вторых, независимо от наличия или отсутствия «криминальных признаков» к розыску необходимо приступать незамедлительно. Ведь на счету каждая минута.