Я развернул двухскатный навес, снял рюкзак и упал без сил. Все тело ломило, в горле першило. Неужели начал заболевать? Этого мне еще не хватало. Большой минус для группы. Надо подойти к Федосову и взять каких-нибудь таблеток из медицинской сумки. Может, полегчает.
Саня подошел сам, посмотрел на меня, пощупал лоб и отправился докладывать командиру группы.
Незаметно для себя я отключился. Проснулся от толчка в бок.
Федос протягивал мне два подкотельника.
— На! Хлебай сперва это, потом запей этим.
— Это что такое? — Я взял первый подкотельник и, не раздумывая, одним глотком выпил содержимое.
Горло тут же перехватило, из глаз брызнули слезы. Я судорожно начал глотать воздух.
— Спирт! Саня, да ты гребанулся! Меня командир грохнет!
— Не ссать! Спирт разбавленный, командир сам дал добро. Запивай.
Во втором подкотелькнике былз чай с какими-то травками, очень сладкий и горячий. Меня сразу же бросило в пот.
— Все, теперь всю форму на себя, укутывайся плащ-палатками и спи.
— Саня, а фишка?
— Каплей сказал спать, значит спать!
Меня и вправду начало клонить в сон с невероятной силой. Я натянул поверх маскхалата комбез, упал на кучу сухих листьев и напрочь забыл обо всем.
Утром я вылез из-под палаток, которыми меня кто-то укрыл, и огляделся вокруг. Туманно. Возле двухскатного навеса за защитным экраном тлеет костерок-нодья из двух здоровенных чурбаков, выдолбленных изнутри. На огне стоят несколько котелков. Тихо. Возле костерка на самодельном кресле тихо посапывает Федосов, нацепивший на одно ухо наушник от радиостанции.
Я начал прислушиваться к своим ощущениям. Дышится легко, в горле не першит, ломоты в теле никакой. Неужто выздоровел? Только вот есть хочется со страшной силой.
Я встал, покрутился на месте, попрыгал, размялся, достал из рюкзака туго свернутое полотенце с умывальными принадлежностями.
— О, нарисовался! Как, живой, здоровый? — пробормотал проснувшийся Федос.
— Вроде нормально, переболел. У нас тут как?
— Тройка с Зеленым чешет район, через часик должны вернуться. Если ты здоров, пойдешь командиром следующей тройки. Каплей приказал будить его по возвращению Зелени или по поступлению докладов.
— Пойду, конечно. Поп сам задачу и район нарисует?
— Угу. — Федосов так смачно зевнул, что чуть не порвал рот. — А ты купаться, что ли, идешь? Жарко, капец! И вообще — вышел в поле, живи как свинья!
— Нет, мне так неохота. Пойду рыло почищу да бивни полирну. Минеры советовали. Тонус повышается.
— Иди, заодно воды принеси. Надо будет завтрак готовить. У меня макарон американских полно, думаю с тушняком нашим сварить. Я пару банок втихую от особистов заначил. Капиталистический продукт — редкая дрянь.
Весь в мечтах о макаронах с тушенкой, я побежал к ручейку, сбросил тряпки и остался с голым торсом. Стараясь не кричать, я начал плескать на себя водой, оказавшейся ледяной, намыливаться и чистить зубы. Раздухарившись, снял кеды, размотал портянки, принялся намывать ноги. Правы минеры, самочувствие улучшается, только еще больше жрать охота.
Сзади кто-то подошел и начал возиться у меня за спиной.
— Место занято! — гаркнул, обернулся и узрел огромнейшего кошака, покрытого бурыми пятнами.
Этот наглец пытался умыкнуть мою пахучую портянку. Он злобно вылупился на меня, взмахнул в воздухе лапами и зашипел на меня.
Я совершенно не соображал, что передо мной дикое животное, где-то рядом могут бродить его друзья и родственники, и заорал со страшной силой:
— Пошел на хер отсюда скотина! Я тебе сейчас всю морду разобью!
Леопард проорал что-то еще, навалив на тропинке зловонную кучу и стартанул в кусты.
— Застрелю падлу! — проорал я ему вслед и, не обуваясь, побежал к месту дневки.
Навстречу мне уже летели Федос и Поповских с автоматами.
— Балет, кто? — проорал Федос, занимая позицию для стрельбы с колена и водя стволом из стороны в сторону.
— Поймали тишину! — негромко скомандовал Поповских и начал вслушиваться.
— Леопард, товарищ каплей! Здоровенный такой, — тихонько пробормотал я и поежился.
Поповских немного послушал лес. Где-то неподалеку раздавался треск сучьев. Там рычала большая кошка.
Мы в боевом порядке дошли до места моего умывания.
— Ого, куча какая! — восхитился каплей. — Балет, это ты навалил?
— Нет, товарищ каплей, это я его напугал, — отвечал я, быстренько обмыл ноги, вытер их полотенцем и намотал портянки. — Моюсь, слышу, сзади крадется, думал, кто из наших шутит, а тут бац, рыло такое мохнатое. Вот я и заорал на него.
— Не дай бог тройке Зеленова с ним встретиться. Сейчас все на базу.
Когда я уминал макароны с тушенкой и закусывал их крекерами, совсем неподалеку раздалось несколько автоматных очередей и послышались крики. Мы были готовы рвануть на выручку, но Зеленый сам вышел на связь. Оказалось, что они встретились на тропинке с леопардом и недолго думая пристрелили его.
Зеленов привел к нам своих матросов. Он нацепил на американскую кепку обрубок пятнистого хвоста леопарда, выглядел очень довольным и доложил командиру о ходе ведения разведки. Они вышли на трейлерную просеку, поднялись по ней в гору, полностью прочесали район, следов батареи не обнаружили. Значит, будем искать в других квадратах. Теперь делать это придется мне.
На переходе мы обнаружили основательную, крепкую хижину и решили передохнуть под крышей, с комфортом. Внутри было тихо и спокойно. Полы из грубо обработанных досок. Стены из бревен, щели заткнуты мхом. Большой глиняный очаг. Стол, лавки. По деревянным полкам стоят пакеты. В уголке мешок с рисом. Хижина довольно просторная, вся группа может поместиться. Вот где надо базу организовывать и жить припеваючи.
На отдых у нас было около двух часов. Уткин начал растапливать очаг, я принялся замачивать рис из мешка. Рихтер поплелся искать воду. Печка уже гудела и испускала жар. Я скинул комбез, маскхалат, шлялся по избе в одной футболке и трусах. Моему примеру последовали остальные.
Наконец-то приперся Рихтер с большим деревянным ведром воды.
— Тебя только за смертью посылать! Реальный прибалт — двадцать минут ходил! — начал возмущаться Уткин.
— Ой, да ладно, развопился! Я ручеек нашел. В кадушке на заднем дворе сухо, одни ветки да листья прелые, — отбрехался Рихтер и плеснул воды в медный котел.
— Сейчас согреем сполоснемся тепленькой, а потом и рис сварится, — обрадовался Никита и потащил котел к печке. — Ты где воду взял? Что за фигня? Соляра голимая! — через две секунды начал возмущаться он.
— Какая соляра, ты чего несешь? Я из ручья брал! — начал оправдываться снайпер и заглянул в ведро. — Твою мать, что за ерунда? Балет, глянь, что с водой.
Я пошлепал к ведру и увидел радужные маслянистые пятна.
— Точно, масло или соляра! Какой-то мудак воду испортил! — Я тоже начал закипать.
Теперь придется снова идти за водой.
— Ну вы и придурки, — вдруг посерьезневшим голосом сказал Уткин.
— А в ухо!
— Я тоже придурок, — сказал Никита. — Пойду связь с группером качать, вы, разведчики, подумайте, откуда в горном ручье посреди джунглей взялась соляра! Серьезно прикиньте! Это вам не леопардов пугать!
А ведь он прав! Я рывком вытащил из планшета карту. Мы здесь. Вот синий пунктирчик. Он проходит как раз неподалеку от той самой грунтовки возле селения. Это километров пять-семь от нас. Неужто все эти солярочные отходы могут так далеко проплыть по воде? Скорость небольшая, изгибов мало. Почему бы и нет. Наверное, все-таки стоит доложить. Пусть командир принимает решение.
Я скоренько накидал в блокнот радиста донесение командиру, слил воду из фляжек в чугунок и поставил рис вариться. Война войной, а обед по расписанию. Я оставил на хозяйстве Уткина и Рихтера, подхватил пулемет, сунул в карман комбеза магазин и побежал искать ручей. Не хватало мне еще по дороге опять встретиться с леопардом или патрулем янки.
По тропинке я довольно быстро выскочил к ручью и начал его осматривать. Вот небольшая запруда, откуда можно зачерпнуть воды ведром. Плавают листья, а если присмотреться, то можно увидеть радужные разводы.
Я пробежался вверх по течению. На карте, если идти к деревне, обозначен я небольшой подъем, да и на местности он чувствуется. А вдруг эта солярка появилась в ручье от того, что какой-то нерадивый вьетнамский механизатор не берег родную природу?
Но ведь дизельные моторы используются и у военных, как у нас, так и у янки. Сейчас бы сюда какого-нибудь водилу, разбирающегося в маслах и смазках. Он сказал бы, что это за топливо и как давно оно попало в ручей.
Кстати, американские ракетчики могли просто подъезжать к воде из любого другого места. Не обязательно им толпиться всей батареей возле ручья.
Ладно, пора обратно.
В избушке царила идиллия. Рихтер орудовал деревянной ложкой в котелке и что-то тихо напевал. Уткин крошил на столешнице луковицу для зажарки.
— Балет, вся группа сюда выдвигается, — сказал он. — Командир велел нам готовиться. Будем выдвигаться к деревне и осматривать те позиции, которые, по твоим словам, минеры на прошлом выходе обнаружили.
Глава 13
На горке под селом не было никаких стартовых позиций. Следы имелись, уже довольно старые, а вот сама батарея словно исчезла. Возле ручья мы заметили несколько наезженных колей с отпечатками шин. Там валялись несколько бычков от «Лаки», старое замасленное кепи и все! Больше никаких следов.
Зеленому тоже ничего не удалось обнаружить. Он начал наглеть и вплотную подошел к дворам на окраине деревни, возле грунтовки. Там обнаружилась некая странность. Не было слышно бреха собак и мычания коров и квохтанья кур.
Нет, деревня не была пустой. В ней жили люди, в основном мужики довольно молодого возраста, все в черных комбезах, широкополых соломенных шляпах и при оружии. Некоторые занимались хозяйственными работами, другие несли охранение. Из деревни в направлении горки стартанул военный джип и резво скрылся в джунглях.