Ричер снова бросил на него холодный жесткий взгляд.
– И это все, что ты сделал?
– Да, сэр, так и есть.
Некоторое время они ехали молча под шорох шин по влажному асфальту.
– Ну у меня нет с этим проблем, – сказал Ричер. – Парень служит в джунглях, работает семнадцать лет, а потом его увольняют… После такого он может на время потерять над собой контроль.
– Я не знаю, что мне теперь делать.
– У тебя есть привязанности?
– Я в разводе, детей нет.
– Ну так начни заново в каком-нибудь другом месте.
– Они меня найдут, – сказал Пенни.
– Ты уже думал о том, чтобы сменить имя и фамилию? – спросил Ричер.
Джеймс кивнул.
– Я выбросил все документы, – признался он. – Закопал в лесу.
– Ну так создай себе новую личность. Получи новые документы. Больше никого ничего не интересует. Куски бумаги.
– Но как?
Некоторое время Ричер напряженно размышлял.
– Ну это несложно, – произнес он наконец. – Классический способ: найти кладбище и мальчика, умершего в детстве, получить копию его свидетельства о рождении, а потом двигаться дальше. Номер социального страхования, паспорт, кредитные карточки – и ты станешь другим человеком.
Пенни пожал плечами.
– Я не смогу. Слишком трудно. И у меня нет времени. Ты сам сказал, что впереди блокпост. Как это сделать до того, как мы там окажемся?
– Есть другие способы, – сказал капитан.
– Подделки?
Ричер покачал головой.
– Это плохо. Рано или поздно подделки распозна́ют.
– И что тогда остается?
– Найти какого-то парня, который уже создал фальшивую личность для себя, и забрать ее у него.
Пенни потряс головой.
– Ты сумасшедший. Как я могу такое сделать?
– Может быть, тебе ничего не нужно делать. Может быть, я уже все сделал за тебя.
– У тебя фальшивое удостоверение личности?
– Не у меня, – ответил Ричер. – У парня, которого я разыскиваю.
– Какого?
Ричер, удерживая руль одной рукой, другой вытащил из внутреннего кармана стопку официальных документов.
– Ордер на арест, – сказал он. – Армейский офицер, связи на оружейном заводе во Фресно, подозревается в продаже копий чертежей. Выяснилось, что у него имелось три набора идеально сделанных фиктивных документов, включая регистрацию в начальной школе. Из чего следует, что они сделаны в Советском Союзе, а у них такие вещи выполняются безупречно. Я возвращаюсь после разговора с ним. Он был в бегах и воспользовался своим вторым набором документов. Я их забрал. Они чистые. Лежат в багажнике, в бумажнике, в куртке.
Ехавшие впереди машины начали притормаживать. Сквозь запотевшее ветровое стекло стало видно мерцание красных и синих огней. Из стороны в сторону метались желтые лучи фонариков.
– А вот и блокпост, – сказал Ричер.
– Значит, я могу воспользоваться документами того парня? – нетерпеливо спросил Пенни.
– Конечно, можешь, – сказал Ричер. – Выйди из машины и возьми их. Вытащи бумажник из куртки.
Он затормозил и остановился на обочине. Пенни вышел, поспешил к багажнику и открыл его. Он вернулся после долгой паузы, заметно побледнев.
– Нашел? – спросил Джек.
Пенни молча кивнул и показал бумажник.
– Там есть все, – сказал Ричер. – Я проверял. Все, что может понадобиться.
Джеймс снова кивнул.
– А теперь спрячь бумажник в карман, – сказал капитан.
Пенни засунул бумажник во внутренний карман курки. Ричер поднял правую руку с зажатым в ней пистолетом. В левой у него были наручники.
– А теперь сиди смирно, – тихо сказал он, наклонился и одной рукой надел наручники на запястья Пенни. Потом направил машину на дорогу.
– Это еще зачем? – спросил Джеймс.
– Тихо, – сказал Ричер.
От них до блокпоста оставалось две машины. Трое дорожных полицейских в дождевиках по очереди направляли автомобили в импровизированный загон, выстроенный из патрульных машин. Их проблесковые огни ярко сияли в темноте.
– Что? – спросил Пенни.
Ричер ничего не сказал. Просто остановил автомобиль там, где ему указал полицейский, и опустил стекло. В седан ворвался холодный и влажный ночной воздух. Полицейский наклонился, и Ричер протянул ему свое удостоверение. Полицейский посветил на него фонариком и вернул.
– Кто ваш пассажир?
– Арестованный, – ответил Ричер.
Он протянул полицейскому ордер на арест.
– У него есть документы? – спросил полицейский.
Ричер наклонился и двумя пальцами, как делают карманники, вытащил бумажник из внутреннего кармана куртки Пенни. Открыл его и протянул в окно. Второй полицейский, стоявший в лучах фар седана, записал в блокнот номера машины. Потом обошел капот и присоединился к своему напарнику.
– Капитан Ричер из военной полиции, – сказал первый полицейский.
Второй сделал запись в блокноте.
– С арестованным по имени Эдвард Хендрикс, – добавил первый.
Второй полицейский сделал еще одну запись.
– Благодарю вас, сэр, – сказал первый полицейский. – Постарайтесь соблюдать осторожность на дороге.
Ричер выехал на шоссе между двумя патрульными машинами, нажал на газ и скрылся за пеленой дождя. Через милю он снова остановился на обочине. Наклонился, снял наручники с Пенни и убрал их в карман. Джеймс потер запястья.
– Я думал, ты меня собираешься сдать, – сказал он.
Ричер покачал головой.
– Так для меня даже лучше, – сказал он. – У меня есть ордер на арест, мне требовалось, чтобы в машине находился арестованный и все его видели, понимаешь?
Пенни кивнул.
– Я догадался, – тихо сказал он.
Джек вернул ему бумажник.
– Оставь себе.
– В самом деле?
– Эдвард Хендрикс, – сказал Ричер. – Вот кто ты теперь до конца жизни. Документы чистые, с ними у тебя не будет никаких проблем. Считай, что это ветеранское пособие. Один солдат помогает другому, ладно?
Эдвард Хендрикс посмотрел на него, кивнул и распахнул дверцу. Затем вышел в дождь, поднял воротник кожаной куртки и зашагал на север. Ричер смотрел ему вслед, пока тот не скрылся из вида, потом поехал дальше и свернул на следующем перекрестке на запад. Миновал город под названием Юрика и снова остановился, когда оказался на пустынном участке дороги, идущем вдоль океана.
За широкой, усыпанной гравием обочиной находился невысокий барьер; дальше высилась отвесная скала, у подножия которой на расстоянии пятидесяти футов кипел и пенился океанский прибой.
Ричер вышел из машины, открыл багажник и взялся за отвороты куртки, о которой говорил своему пассажиру, потом сделал глубокий вдох и потянул на себя. Труп был тяжелым. Ричер вытащил его из багажника, взвалил на плечо и, слегка пошатываясь, направился к барьеру. Согнул колени и сбросил труп вниз. Тело покатилось по крутому склону, замелькали руки и ноги. Затем оно с плеском погрузилось в воду и исчезло.
Говорят все
Есть писаные правила – и правила неписаные, и я наткнулась на каждое из них в первый день моей службы в департаменте. Неписаное правило гласило, что новый детектив получает самое гиблое дело. В то утро оно состояло в том, чтобы следовать писаному правилу: городские больницы обязаны докладывать обо всех жертвах пулевых ранений, а департамент – проводить расследование каждого. Скучная работа и, как правило, бесплодная. Но правила есть правила.
Дважды – для женщины в мире мужчин.
И я поехала.
Естественно, мне досталась самая плохая машина, без навигатора на приборной панели и карт в бардачке, но больницу я нашла без особых затруднений. Она занимала большое бежевое здание, находившееся к юго-востоку от центра города. Я показала свой новенький полицейский значок, и меня отправили на пятый этаж. Не совсем отделение интенсивной терапии, но очень близко к тому. Настолько близко, что мне предложили выключить сотовый телефон.
Медсестра отвела меня туда и познакомила с врачом, у которой в волосах поблескивало серебро, а в глазах читалось наличие интеллекта и денег. Она сказала, что я напрасно потратила время на поездку: жертва спит и едва ли проснется в ближайшее время, поскольку ему вкололи снотворное. Это меня вполне устроило. Но я была новенькой, мне предстояло писать отчет, поэтому я спросила, каковы прогнозы.
– Пулевое ранение, – сказала врач, словно я была умственно отсталой. – В левый бок. Пуля прошла под рукой, сломала ребро и немного порвала мышечную ткань. Не самое приятное ранение, поэтому пришлось дать болеутоляющие.
– Калибр? – спросила я.
– Понятия не имею, – ответила она. – Но не пневматическое оружие.
Я попросила разрешения взглянуть на раненого.
– Вы хотите посмотреть на спящего?
– Мне предстоит писать отчет.
Врач беспокоилась из-за инфекции, но позволила мне заглянуть в окно, и я увидела парня, крепко спавшего на кровати. Весьма запоминающегося парня. Короткие неухоженные волосы, простые черты лица. Он лежал на спине. Простыня спущена к бедрам, от пояса и выше он оставался обнаженным. С левой стороны ему наложили давящую повязку. Из тыльной стороны ладони торчала иголка для внутривенного вливания, на пальце был закреплен зажим. Я видела на мониторе, как бьется его сердце. Даже через стекло доносились мощные звуки ударов. Как и следовало ожидать. Парень был огромным, ростом под два метра и весом за сотню килограммов. Великан. Руки напоминали перчатки кетчера[21]. Могучий человек. Все тело оплетено мышцами. Не старый, но и не молодой. Он выглядел сильно потрепанным. Повсюду шрамы. Большой старый рубец со следами грубых стежков. Старое пулевое ранение в грудь. Почти наверняка калибр.38. Он вел жизнь, полную приключений. То, что тебя не убивает, делает тебя сильнее.
Казалось, он спит крепко и без сновидений.
– Вы знаете, что произошло? – спросила я.
– Вероятно, он не сам нанес себе ранение, – сказала врач. – Если только он не акробат.
– То есть он ничего вам не сказал?
– Когда его привезли, он был в сознании, но не произнес ни слова.