— Как только мы передадим ей наш приказ, — ответил адмирал Максуэлл.
— Тогда я готов к выполнению задания, сэр. — Келли почувствовал, как похолодела его кожа. Казалось, она сжалась по всему телу, и он словно каким-то образом стал меньше. И все-таки он сказал это.
Все повернулись к капитану Элби из корпуса морской пехоты США. Вице-адмирал, два контр-адмирала и ответственный сотрудник ЦРУ ждали теперь окончательного решения этого молодого офицера. Он возглавит штурмовой отряд. На него ложилась главная ответственность, он должен отдать окончательный приказ. Молодому капитану казалось таким странным, что семь старших офицеров и адмиралов ждали от него решения, но от этого решения зависели жизни двадцати пяти морских пехотинцев и, возможно, ещё двадцати американцев. Ведь это он поведёт в бой своих солдат, и Элби не имел права на ошибку — все должно пройти гладко с первого же раза. Он посмотрел на Келли и улыбнулся.
— Мистер Кларк, сэр, будьте очень осторожны. Мне кажется, вам пора отправляться в путь. Операция начинается.
Ликования не последовало. Более того, все находящиеся в центре управления опустили головы к картам, пытаясь преобразить плоскостное изображение в трёхмерную реальность. Затем головы поднялись почти одновременно, и каждая пара глаз обменялась взглядами с остальными. Первым, обращаясь к экипажу одного из вертолётов, заговорил Максуэлл:
— Пожалуй, начинайте прогревать двигатель. — Он повернулся в сторону командира корабля:
— Капитан Фрэнкс, передайте сигнал на «Скейт». — Дважды послышалось отчетливое «Слушаюсь, сэр». Офицеры выпрямились, отошли от стола с картами и отправились выполнять приказ.
Сейчас уже слишком поздно для трезвых размышлений, сказал себе Келли. Он постарался упрятать свои страхи как можно дальше и сконцентрировал все свои мысли на двадцати военнопленных. Ему казалось на удивление странным, что он будет рисковать жизнью ради спасения людей, которых даже никогда не встречал, но, с другой стороны, опасность, угрожающая жизни, и не должна истолковываться рационально. Его отец провёл всю жизнь, подвергаясь подобной опасности, и погиб, сумев спасти двух детей. Если я горжусь своим отцом, то лучший способ почтить его память — это поступить так же, как и он.
Ты сумеешь сделать это, парень, подумал он о себе. Ты знаешь, как надо действовать. Он чувствовал охватывающую его решимость. Все ясно, решения приняты. Отступать поздно. Лицо Келли застыло, словно окаменело. Предстоящие опасности перестали быть чем-то, чего следовало бояться, — они превратились в препятствия, которые нужно преодолевать.
Максуэлл заметил это. Он видел такое же выражение на лицах молодых офицеров, что сидели в ожидании сигнала тревоги, в специальных помещениях, на авианосцах, на лицах готовых к вылету лётчиков, завершивших такой же процесс психологической подготовки, необходимой перед тем, как будет брошен окончательный жребий, и адмирал вспомнил, как это случалось и с ним самим, как напрягались мышцы, необычно обострялось зрение. Первый — у лагеря, последний — после штурма, точно так же, как приходилось осуществлять операции ему самому, направляя свой «Хеллкэт» F6F, чтобы разогнать истребители противника и затем сопровождать бомбардировщики, завершившие своё задание, до возвращения домой. Мой второй сын, внезапно подумал Голландец, такой же бесстрашный, как Санни, и такой же умный. Но ему никогда не приходилось лично посылать Санни на такие опасные операции, да и сам Голландец был намного старше чем тогда, на Окинаве. Почему-то опасность, угрожающая другим, кажется более страшной, чем в тех случаях, когда ей подвергаешься сам. Но так и должно быть, и Максуэлл знал, что Келли доверяет ему точно так же, как он сам в своё время доверял Питу Митчелу и полагался на него. Это был тяжкий груз, дополненный ещё и тем, что ему приходилось видеть лицо человека, которого он посылал на вражескую территорию в одиночку, без всякой поддержки и защиты. Келли заметил взгляд Максуэлла и улыбнулся, угадав его мысли.
— Не переживайте, сэр. — Он вышел из каюты и направился за своим снаряжением.
— Знаешь, Голландец, — адмирал Подулски закурил сигарету, — нам пригодился бы этот парень несколько лет назад. Мне кажется, что он стал бы одним из нас. — Время, которое имел в виду Подулски, было в гораздо более отдалённом прошлом, чем «несколько лет назад», подумал Максуэлл, но он оценил справедливость этих слов. Когда-то они были Молодыми воинами, а теперь пришло время нового поколения.
— Я только надеюсь, Каз, что он проявит осторожность.
— Можешь не сомневаться. Этот парень такой же, какими когда-то были мы.
Подводные сани выкатили на лётную палубу моряки, готовившие их к операции. Вертолёт прогрел свои турбины, и его пятилопастный винт рассекал предрассветную темноту. Келли вышел из надстройки через водонепроницаемую дверь. Он оглянулся по сторонам, прежде чем направиться к ожидающему его вертолёту. Ещё никогда ему не устраивали подобных проводов. На палубе вместе с тремя другими старшими сержантами морской пехоты стоял Ирвин, тут же были и капитан Элби, и все адмиралы, и этот Риттер, они глядели на него, словно он был какой-нибудь «мисс Америка» или кем-то подобным. Но приблизились к нему только два главных старшины ВМФ.
— Аккумуляторы полностью заряжены. Ваше снаряжение уложено в водонепроницаемый контейнер, герметически закрытый, так что вам не придётся беспокоиться об этом, сэр. Винтовка заряжена и патрон дослан в ствол на случай, если вам понадобится без промедления применить оружие, только снимите её с предохранителя. Новые батарейки для обоих приёмопередатчиков, и по два комплекта запасных. Если мы что-то упустили, то я просто не могу представить себе что именно! — прокричал главный старшина, перекрывая рёв турбин.
— По-моему, все в порядке! — крикнул в ответ Келли.
— Пните их в задницу, да посильней, мистер Кларк!
— Спасибо! Скоро увидимся! — Келли пожал руки старшинам, затем направился к капитану Фрэнксу. Вытянувшись перед ним по стойке «смирно», он приложил руку к виску:
— Прошу разрешения покинуть корабль, сэр.
Капитан Фрэнкс тоже приложил ладонь к фуражке.
— Разрешаю, сэр.
После этого Келли окинул взглядом всех остальных. Первым начинаю операцию и последним покидаю поле боя. Лёгкая улыбка и кивок были достаточно красноречивыми для момента прощания, и он почувствовал, что присутствующие черпают у него мужество, так необходимое тем, кто остаётся.
Огромный спасательный вертолёт «Сикорский» поднялся на несколько футов и завис над палубой. Матрос закрепил сани тросами у днища вертолёта, рёв турбин усилился, и винтокрылый гигант устремился в сторону кормы «Огдена». Через несколько секунд он скрылся в темноте.
«Скейт» была устарелой подводной лодкой. Её модернизировали и реконструировали на основе первой атомной подлодки «Наутилус». Корпус лодки в отличие от современной атомной субмарины походил скорее на обычный корабль, а не на кита, и потому её скорость под водой была относительно невелика, зато два винта позволяли отлично маневрировать, особенно на мелководье. В течение ряда лет «Скейт» занималась сбором разведывательной информации у берегов противника. Она подкрадывалась вплотную к вьетнамскому берегу, поднимала над водной поверхностью хлысты антенн и прослушивала радиолокационные излучения и другие электронные сигналы. Кроме того, ей неоднократно доводилось высаживать на берег пловцов. Среди них несколько лет назад был и Келли, хотя сейчас на подлодке не было ни единого члена экипажа, который бы помнил его в лицо. Он увидел «Скейт» лежащей на поверхности моря — чёрное пятно, более тёмное, чем окружающая его морская поверхность, блестящая под светом старой луны, исчезающей за облаками. Пилот вертолёта, прежде всего, опустил на переднюю палубу подводной лодки сани и подождал, пока палубная команда не закрепит их. Затем на тросе был спущен Келли со своим снаряжением. Через минуту он оказался в контрольной рубке «Скейта».
— Добро пожаловать к нам на борт, — приветствовал его капитан третьего ранга Сильвио Эстевес, предвкушая свою первую операцию с высадкой у берега подводного пловца. Он командовал «Скейтом» меньше года.
— Спасибо, сэр. Мы далеко от берега?
— Шесть часов хода, чуть больше — пока не выйдем на перископную глубину, чтобы выпустить вас. Что вы хотите? Кофе? Поесть?
— Как относительно койки, сэр?
— В каюте помощника есть свободная койка. Мы позаботимся, чтобы вас никто не беспокоил. — Это было куда удобней, чем те условия, в которых находились на борту техники из Агентства национальной безопасности.
Келли направился к каюте помощника, тут он проведёт последние часы отдыха на протяжении предстоящих трёх суток — если события будут развиваться в соответствии с планом. Когда лодка снова нырнула под поверхность Южно-Китайского моря, он уже спал.
— Очень интересно, — заметил майор. Он положил перевод на стол своего непосредственного начальника, тоже майора, но готовящегося скоро стать подполковником.
— Я слышал об этом лагере. Операцию там ведёт ГРУ — вернее, пытается вести. Наши союзники отказываются сотрудничать с ними. Значит, наконец-то американцам стало известно об этом лагере?
— А вы дочитайте до конца, Юрий Петрович, — предложил майор.
— Ах вот оно что! — начальник поднял голову. — Кто именно этот «Кассий»? — Ему и раньше встречалась эта кличка, упоминающаяся в большом объёме второстепенных сведений, поступающих в КГБ из различных источников в американском движении левых сил.
— Глазов окончательно завербовал его совсем недавно. — Майор за пару минут объяснил ситуацию.
— Ну что ж, тогда я отнесу ему эту информацию. Странно, что Георгий Борисович не взял на себя непосредственное руководство этим агентом.
— Думаю, теперь он так и сделает, Юрий Петрович.
Они знали, что предстоит нечто угрожающее. У Северного Вьетнама было множество поисковых радиолокаторов, установленных вдоль побережья, главным назначением которых было предостеречь от готовящегося налёта самолётов, взлетающих с американских авианосцев, плававших в районе, именуемом американцами «Станцией янки». Северный Вьетнам называл этот район совсем по-другому. Нередко случалось, что ам