13. Повестка дня
Впервые в жизни Келли подъехал к Пентагону. Он чувствовал себя скованно, подумав, не стоило ли ему надеть свой боцманский мундир цвета хаки, но тут же вспомнил, что прошли те времена, когда он носил форму. На нем был лёгкий синий костюм с миниатюрным знаком Морского креста в петлице. Келли поднялся по пандусу, отыскал план здания и быстро изучил и запомнил его. Через пять минут он уже входил в нужную ему дверь.
— Да? — поднял голову сидящий в приёмной старшина.
— Меня зовут Джон Келли. Адмирал Максуэлл назначил мне встречу.
Его пригласили сесть и подождать. На кофейном столике лежал экземпляр «Новостей ВМФ». Келли не раскрывал эту газету с тех пор, как оставил службу, однако сумел подавить ностальгию. Ссоры и разногласия за это время мало изменились.
— Мистер Келли? — послышался голос. Он встал и прошёл в открытую дверь. Как только она закрылась, над ней вспыхнула красная лампа, запрещающая беспокоить адмирала.
— Как ты себя чувствуешь? — первым делом спросил Максуэлл.
— Отлично, сэр. Спасибо. — Штатский или нет, но Келли не мог не чувствовать себя стеснённо в присутствии адмирала. И тут же эта скованность возросла: открылась другая дверь и в кабинет вошли ещё двое — один тоже в штатском, зато другой — контр-адмирал, морской лётчик, с бледно-голубой ленточкой высшего ордена страны, медали Конгресса, заметил Келли, отчего почувствовал себя совсем робко. Максуэлл представил его вошедшим.
— Я много слышал о вас, — сказал Подулски, пожимая руку молодого человека.
— Спасибо, сэр, — произнёс Келли, не зная, что ещё сказать.
— Мы с Казом служили вместе много лет, — заметил Максуэлл во время представления. — Я сбил пятнадцать самолётов, — он указал на панель на стене, — а Каз — восемнадцать.
— И все они были засняты на плёнку, — заверил Келли адмирал Подулски.
— А вот я не сбил ни одного, — сказал Грир, — зато кислород не повредил мне мозги. — У этого адмирала в штатском был планшет. Он достал из него карту — ту же самую, что побывала в доме у Келли, только более густо испещрённую пометками. Затем к ней добавилась фотография, и Келли снова посмотрел на лицо полковника Закариаса, на этот раз изображение было заметно лучше и почти не отличалось от фотографии на удостоверении, которую Грир положил рядом.
— Я побывал в трёх милях от этого лагеря, — заметил Келли. — Никто не сказал мне о...
— Тогда его ещё не было. Лагерь совсем новый, его построили меньше двух лет назад, — объяснил Грир.
— Ещё есть фотографии, Джеймс? — спросил Максуэлл.
— Только аэрофотоснимки, сделанные эс-эр-семьдесят один под острым углом, в них нет ничего нового. У меня один специалист проверяет каждый кадр аэрофотоснимков лагеря — отличный эксперт, раньше служил в ВВС. Он докладывает результаты только мне.
— Из тебя выйдет отличный шпион, — с усмешкой заметил Подулски.
— Я им там нужен, — отшутился Грир, но его слова прозвучали почти серьёзно. Келли посмотрел на трёх адмиралов. Шутки походили на те, что можно услышать в столовой для старшинского состава, только язык был более интеллигентным. Грир снова взглянул на Келли. — Расскажите мне про долину.
— Лучше всего оставаться как можно дальше от этого места...
— Для начала расскажите, как вы спасли молодого Голландца. Опишите каждый свой шаг.
На рассказ Келли потребовалось пятнадцать минут — с того момента, как он покинул подводную лодку «Скейт», до того, как вертолёт поднял его и лейтенанта Максуэлла в устье реки и доставил их на борт авианосца «Китти Хоук». Рассказывать было просто, но его удивили взгляды, которыми то и дело обменивались адмиралы.
Келли ещё не научился читать взгляды. Он не думал об адмиралах, как о старых людях или вообще как о людях. Они были адмиралами, существами без возраста, подобными богам, принимающим важные решения, и выглядели именно так, как им следовало выглядеть, — даже тот, что был в штатском. И нельзя сказать, что Келли считал себя в их обществе молодым. Он участвовал в боях, а это навсегда меняет человека. Но через призму лет они смотрели по-разному. Для Максуэлла, Подулски и Грира этот молодой человек не так уж сильно отличался от них самих тридцать лет назад. Они сразу убедились, что Келли — настоящий солдат, и, глядя на неги, видели себя. Взгляды украдкой, которыми они обменивались, походили на взгляды дедушки, наблюдающего за тем, как его внук делает первые неуверенные шаги по ковру гостиной. Только шаги Келли были больше и серьёзнее.
— Да, это была нелёгкая операция, — сказал Грир, когда Келли закончил рассказ. — Значит, этот район густо населён?
— И, да и нет, сэр. Я хочу сказать, что это не город или что-то похожее, всего лишь крестьянские хозяйства или вроде того. Я слышал и видел транспорт на шоссе — всего несколько грузовиков, но много велосипедов, повозок.
— Много военного транспорта? — спросил Подулски.
— Адмирал, военные перевозки идут по вот этому шоссе. — Келли постучал пальцем по карте. Он видел пометки, означающие расположение частей северовьетнамской армии. — Как вы планируете проникнуть в лагерь?
— Это будет непросто, Джон. Мы думали о высадке с вертолётов, может быть, даже использовании десантных, судов и стремительной атаке по вот этому шоссе. — Подулски постучал пальцем по карте.
Келли покачал головой.
— Слишком далеко. Это шоссе очень легко защитить. Господа, вы должны понять, Вьетнам — страна, находящаяся на военном положении. Практически все там носят военную форму, а когда у людей появляется оружие, они чувствуют себя частью армии. В этом районе достаточно вооружённых людей, чтобы преградить вам движение по этому шоссе. Десант никогда не достигнет лагеря.
— Неужели население действительно поддерживает коммунистическое правительство? — озадаченно спросил Подулски. Он просто не мог в это поверить, однако у Келли была другая точка зрения.
— Боже мой, адмирал, как вы думаете, почему мы воюем так долго? Почему никто не помогает лётчикам со сбитых самолётов? Они совсем непохожи на нас. Мы никак не желаем это понять. Как бы то ни было, если вы высадите на берег морскую пехоту, никто не примет их там с распростёртыми объятиями. Даже и не думайте об атаке вдоль этого шоссе. Да и вообще это не шоссе, а скорее просёлочная дорога, даже хуже, чем кажется, если судить по аэрофотоснимкам. Стоит срубить несколько деревьев и уложить их поперёк дороги, и она закрыта. — Келли поднял голову. — Единственный выход — высадка с вертолётов.
Он увидел, что его точка зрения пришлась не по душе адмиралам, и было нетрудно понять причину. Эта часть страны была усеяна зенитными батареями. По крайней мере, двое из адмиралов являлись лётчиками, и если штурм лагеря наземными силами казался для них многообещающим, значит, преодолеть огонь зенитных батарей ещё труднее, чем он думал.
— Мы можем подавить батареи, — предложил Максуэлл.
— Ты не имеешь в виду Бэ-пятьдесят два? — спросил Грир.
— "Ньюпорт ньюз" снова выходит на огневой рубеж через несколько недель. Скажи, Джон, ты видел его стрельбу?
— Да, конечно, — кивнул Келли. — Она дважды поддерживала нас, когда мы проводили операции вблизи побережья. Огонь этих восьмидюймовок производит большое впечатление. Но проблема заключается в другом, сэр. Сколько этапов операции должны пройти как надо, чтобы операция оказалась успешной? Чем сложнее операция, тем больше вероятность какого-нибудь срыва в одном из её звеньев. — Келли откинулся на спинку дивана и напомнил себе, что сказанное им предназначалось не только для адмиралов.
— Голландец, через пять минут у нас совещание, — неохотно напомнил Подулски. Встреча оказалась не слишком успешной, подумал он. Грир и Максуэлл придерживались другого мнения. Они узнали немало полезного. Это было достаточно важно.
— Могу я спросить, почему все это держится в таком секрете? — поинтересовался Келли.
— Твоя догадка в прошлый раз была правильной. — Максуэлл посмотрел на младшего адмирала и кивнул ему.
— Сведения о подготовке операции в Сонг-Тай просочились к вьетнамцам, — сказал Грир. — Нам неизвестно, каким образом это произошло, но позднее один из наших источников сообщил нам, что они знали об этом — по крайней мере, подозревали. Вьетнамцы рассчитывали, что операция будет проводиться позднее, так получилось, что мы высадились в лагере сразу после того, как они вывезли оттуда всех военнопленных, но перед тем, как была организована засада. В одном нам не повезло, в другом повезло. Они не ожидали начала операции «Кингпин» в течение ещё одного месяца.
— Боже милостивый, — выдохнул Келли, — кто-то из наших, кто находится там, намеренно предал нас?
— Добро пожаловать в реальный мир разведывательных операций, чиф, — с мрачной улыбкой произнёс Грир.
— Но почему?
— Если я когда-нибудь встречу этого джентльмена, то обязательно спрошу. Мы можем использовать это как отличную приманку. Что, если проверить документы операции, втихую?
— Где они находятся?
— В Эглине, на базе ВВС, где готовилась группа для проведения операции «Кингпин».
— Кого пошлём? — спросил Подулски.
Келли почувствовал, как глаза присутствующих устремились на него.
— Господа, неужели вы забыли, что я был всего лишь боцманом?
— Мистер Келли, где ваш автомобиль?
— В городе, сэр. Я приехал сюда на автобусе.
— Пойдёмте со мной. Позднее вы успеете вернуться в город на маршрутном автобусе.
Они молча вышли из здания. Автомобиль Грира — «меркьюри» — стоял на площадке, выделенной для приезжающих в Пентагон, у входа со стороны Потомака. Он сделал знак, приглашая Келли занять место в машине, и поехал в сторону Джордж Вашингтон-паркуэй.
— Голландец достал из архива твоё досье. Я прочитал его. Ты произвёл на меня доброе впечатление, сынок. — Грир промолчал о том, что при поступлении на службу Келли набрал в среднем 147 очков на каждом из трёх по-разному сформулированных тестов по измерению коэффициента интеллектуальности. — Твои командиры говорили о тебе только хорошее.