Сделав короткую паузу, он добавил:
– Фюрер, как и я, согласен даже на то, чтобы уступить победу западным союзникам. Дайте нам только время, чтобы сломить Россию. И мы сможем это сделать, если нам позволят обратить против нее наше оружие возмездия, которое вот-вот будет создано.
– И при этом должны сгореть в огне миллионы? – возразил Томпсон. – Ради какой цели? Простите, но ваш национал-социализм и большевизм не так уж сильно между собой и различаются. Не хотите ли вы просто убрать в лице русских большевиков конкурента в борьбе за мировое господство? Если так, то, боюсь, дай вам волю, и мировая ядерная война будет неизбежна. Что же до соблюдения соглашений, то позвольте вам напомнить, господин Гиммлер, про разорванный Германией Версальский договор, да и про Пакт о ненападении, заключенный вами с большевиками, через который вы также легко переступили, первыми напав на Россию. Как мы после всего этого можем доверять вашим обещаниям?
– То есть вы отказываетесь? – грубо сказал Гиммлер.
– Нет, о перемирии или даже мире никто говорить пока не отказывается. Но тогда в качестве жеста доброй воли сперва выпустите всех узников концлагерей, прекратите преследования евреев и масонов.
– Концлагеря – это необходимое зло, без них невозможно предотвратить эпидемии болезней, прежде всего тифа, которые разносят военнопленные. Евреям мы с самого начала предлагали эмигрировать из нашей страны в Палестину, но, вместо того чтобы возвратиться на историческую родину, они остались, чтобы саботировать экономические планы германского правительства и стрелять в спины немецким солдатам в Чехии, Польше и России. Но наш фюрер великодушен, если союзники их примут, то мы готовы освободить всех евреев, пусть на здоровье себе уезжают. Что же касается масонов, то этот вопрос сложнее. Конечно, за масонством стоит весьма притягательная идея, идея Французской революции с ее требованиями свободы, равенства и братства, гуманистическими идеалами и правами человека. Еще больше людей привлекает возможность посещать своего рода социальный клуб, познакомиться на масонских приемах с людьми своего круга за бесплатной выпивкой и закуской, чтобы потом воспользоваться этими связями. Но все это только камуфляж, дьявольски хитроумный трюк, благодаря которому под влиянием масонов оказались тысячи людей, большей частью достойных и респектабельных. Однако правда в том, что в каждой ложе есть тайные вожди, которые управляют теми масонскими лидерами, что появляются открыто. Помимо Великого магистра, необходимого как публичная фигура, в каждой ложе есть и никому не известный человек – «серый кардинал», в действительности занимающий куда более высокое положение во всемирном масонстве и заправляющий всем и вся через послушных ему «братьев». Этот узкий круг тайных властителей – действительно серьезная сила. Именно они спровоцировали Первую мировую войну, а в нынешней снова объединили против нас полмира. Но масоны для них – лишь средство, а цель – господство над миром людей благородной голубой крови, унаследованной от древних королей. Такую цель я признаю и уважаю, потому что я и мои СС – сами новый рыцарский Тевтонский орден чистой арийской расы. Миром для его же блага должна править элитная каста, а мы можем добавить к древней царской породе наш генетически безупречный арийский материал – белокурых и голубоглазых бестий.
Тут прежде молчавший «профессор» выступил вперед:
– Если позволите, рейхсфюрер! Вы правы – этим миром может эффективно управлять лишь благородная наследственная каста, способная как примером собственного величия, так и твердой отеческой рукой заставить косный и вечно недовольный охлос идти по пути совершенствования. Как вы на самом деле хорошо знаете, я и представляю здесь клуб тех, так сказать, тайных властителей, о которых вы только что упомянули. И мы согласны, что наши цели в главном схожи с вашими. Нам действительно нужен могучий союз, чтобы отстоять цивилизацию от гибели под ударами восточных варваров. Но это должен быть союз крови. Лишь те, в которых течет голубая кровь древних королей, достойны править миром. Вы ведь сами мне говорили, что мистическим образом чувствуете себя реинкарнацией Генриха Первого Птицелова. А ведь все мы – потомки царей, которые происходят от древних богов. Поэтому главную задачу мы сейчас видим в том, чтобы склонить Америку с Англией прекратить войну с Германией и заключить союз против России, в которой власть захватил торжествующий хам. И если древняя и великая раса Кабирим окажет нам в этом помощь, прежде всего своими знаниями, мы вернем Земле ее золотой век, когда людьми правили боги. Мы же в свою очередь желаем, чтобы Кабирим восстановила свое положение во Внутриземье.
Гиммлер слушал «профессора» с живым интересом, а в конце так и просто развеселился.
– Дорогой Рафаэль, это, конечно, очень похвально, что вы желаете Кабириму победить своих врагов. Правда, вы не сказали, чем сможете им в этом помочь. Ну, да ничего, мы что-нибудь потом придумаем. Но если я не ослышался, вы предлагаете употребить все свое влияние на масонов, чтобы помирить англосаксов с немцами, не так ли?
– Можно сказать и так, рейхсфюрер.
– Да, но вы не пояснили, каким образом? Дьявол ведь, как известно, кроется в деталях. Англосаксы, надо признать, всегда уважали только силу и никогда не верили пустым обещаниям. Я такой подход разделяю, но как же нам тогда достичь союза? Ведь если у них будет атомная бомба, они ни за что не согласятся разговаривать с нами на равных.
– Мы через наших людей в правительстве и научных кругах можем затормозить разработку американцами ядерного проекта, по крайней мере до тех пор, пока Германия не реализует свой.
– Вот это уже речь не мальчика, но мужа, дорогой Раффи! – восхитился рейхсфюрер. – Если мы первыми успеем подвергнуть показательной атомной бомбардировке английские города, то сразу же создадим невыносимое давление на западных союзников. Тогда в политическом плане почти невероятно, чтобы коалиционное правительство Черчилля смогло продолжить войну. Вероятнее всего, оно просто падет. А без английских баз и французских морских портов, которые уже и так наши, американцы не сумеют перебросить сюда значительные войска. Следовательно, первыми применив бомбу, мы делаем им шах и мат и, несмотря на общий перевес в силах союзной коалиции, гарантированно выигрываем всю войну!
Ланселот наклонился к уху своего товарища и прошептал:
– По-моему, нам пора что-то предпринять, Томпсон, иначе нам крышка. После этих откровений, нас отсюда живыми не выпустят.
Томпсон, по-видимому, и сам понимал эту неутешительную перспективу, потому что немедленно нанес встречный удар в единственное уязвимое место.
– Раффи, Рафаэль… Рафаил! – повторив на разные лады имя «профессора», воскликнул он, как будто о чем-то вдруг догадавшись. – Ну конечно: Михаил, Гавриил, Рафаил! Этими именами ведь звали не только библейских архангелов, но, по легенде, и троицу верховных жрецов при храме Соломона, которые, будучи сами потомками Авраама, передавали его кровь по наследству послушницам, специально отбираемым из самых знатных родов Израиля. А затем, после разрушения Соломонова Храма римлянами, эти потомки Авраама в конце концов оказались в Европе и создали там Приорат Сиона – могущественный тайный орден – хранитель королевской крови, действовавший сначала под прикрытием тамплиеров, а потом и масонов… Интересно, господин рейхсфюрер, а одобрит ли Гитлер такой ваш союз с тайными сионистами? И не поставит ли это под сомнение вашу верность национал-социализму?
– Не беспокойтесь о моей преданности национал-социализму, Томпсон. Если Гитлер прикажет мне застрелить родную мать, я сделаю это без колебаний и буду горд оказанным мне доверием. Но вам будет трудноватенько доказать еврейское происхождение господина Рафаила Синклера – или Сен-Клера? – и его божественных королей. Скорее уж фюрер поверит в тамплиеров, к которым он и так благоволит… И потом, кто сказал вам, что мы дадим вам возможность что-то кому-то доказывать? Вы столько здесь уже наслушались лишнего, что отпускать вас было бы с моей стороны преступной глупостью. Пожалуй, единственное, что я могу для вас сделать, – так это удовлетворить ваше любопытство относительно состояния наших изысканий в области ядерной энергии. Кстати, герр Синклер как раз вам все и покажет, тем более что именно он занимается у нас здесь всей технической частью этого проекта… Раффи, – добавил он, обращаясь к «профессору», – будьте так любезны, покажите господам из Америки «святая святых», так сказать наш «Ковчег завета».
– Непременно, господин рейхсфюрер, – довольно усмехнулся тот. – Тем более это то, чего как раз не хватает американскому проекту, чтобы стать успешным!
Гиммлер сделал знак рукой, и тут же за спиной у пленников возникли два рослых эсэсовца с автоматами, а Рафаил издевательски вежливым жестом пригласил американцев выйти в дверь и сам последовал за ними.
Но прежде чем за ними закрылась тяжелая дверь, Ланселот вдруг явственно услышал необычный шепот, отзывавшийся, благодаря чудесной акустике, во всем зале: «Ихь атмээ ти-иифь унд оне ангст – я дышу глубоко и без страха». И хотя эта странная фраза была произнесена по-немецки, она напоминала скорее змеиное шипенье, чем человеческую речь, да таковой и не являлась. Мельком оглянувшись, Ланселот внезапно ощутил на щеке сильный укол, как будто его ужалила змея. В провожавшем его взгляде горящих глаз Ваал-Фегора бешено металось черное пламя.
В коридоре в голове процессии заняли место еще два охранника, и в этом составе они отправились в путь по бесконечным коридорам замка, спускаясь по ним все ниже и ниже. Когда они были, наверное, уже глубоко под землей, узкий коридор сменился обширной сетью помещений, напоминающих экспериментальные лаборатории. «Профессор» явно чувствовал себя здесь как рыба в воде. Он с видимым удовольствием примеривал на себя роль радушного хозяина, который рад похвалиться перед гостями всеми теми улучшениями, которые он успел произвести за время их отсутствия в своем доме. Остановившись перед тяжелой, обитой свинцом дверью с надписью «Осторожно, радиация» и маленьким оконцем с толстым стеклом, он приказал охране ее отворить. Она оказалась не запертой, и за ней обнаружилось не слишком просторное помещение с низким потолком, в центре которого стояло несколько темных колонн, с потолка свисали какие-то металлические стержни, а по стенам вились снабженные датчиками трубы, приборы и провода в свинцовой оболочке. Внутри помещения находились двое рабочих, которые заканчивали закручивать тяжелым разводным ключом фитинг одной из труб. Рафаил спросил, закончили ли они работу, те ответили, что да, и торопливо покинули помещение. Хозяин обернулся к своим спутникам: