Можно было уничтожить самого дракона, но делать показалось мне расточительным. Мало того, что данная оболочка была очень полезна, причём не только благодаря своей необыкновенной силе, но также по причине таинственного влияния, которое она оказывала на мою туманность, — так убивать зверей в принципе было жестоко. Дракон совсем не виноват, что однажды, в особенно лютую зиму, кормильцы решили посадить его на диету из человечины. В моём понимании это был неразумный, но смышлёный зверь. По крайней мере он точно поддавался дрессировке и не кусал руку кормящего.
А значит оставался только один вариант: помочь племени опосредовано. Сделать так, чтобы у них всегда было достаточно еды, чтобы прокормить своего питомца.
Пирайя освоила магию до второго круга. Обучить её большему у меня не было времени. Но даже сейчас в её распоряжении имелся неплохой арсенал фермерских заклятий. Если среди прочих жителей её племени найдётся ещё хотя бы дюжина тех, кто сможет освоить волшебную науку, стенки их амбаров хотя и не заскрипят от урожаев, по крайней мере всегда будут наполовину полными.
Возможно, это нарушит определённое равновесие исторического процесса и сделает племя Великих Крыльев излишне сильным по сравнению со своими соседями... Но и пусть.
Какая разница? Я не капитан звёздного флота. Первая директива мне не указ.
Наоборот, мне хотелось ускорить развитие их цивилизации, ибо чем быстрее они освоят мир, нарисуют карту и придумают письменность, тем скорее станет ясно, где обитают здешние порождения кошмара.
Размышляя об этом, я даже не заметил, как мои грубые, покрытую волдырями ноги опустились на нежную траву.
Я осторожно поставил Пирайю своими толстыми руками на землю и показал в сторону, где в отдалении проглядывались стены её родного племени. Девушка что-то сказала. Я покачал головой — её слова снова потеряли для меня смысл. Тогда она медленно поклонилась и ушла.
Несколько времени я провожал глазами фигуру девушки в мятом платье, которая босиком шла по полю среди высокой травы и цветов, трепещущих от бушующего ветра.
Затем, повернувшись, я снова стал забираться на вершину горы. Стоило мне залезть в пещеру, как земля у меня под ногами задрожала, и я услышал приглушённый рык. Мои толстые длинные губы приподнялись в улыбке. Судя по всему, дракону хотелось поскорее вырваться на волю. Ничего. Даже если он не сможет разбить барьер, через пару дней мана развеется сама по себе. Мне же пора было возвращаться.
Мелькали у меня мысли исследовать мир в моём нынешнем теле громадного тролля, всё же теперь меня более не одолевала сонливость, однако теперь её место занимала другая тревога.
Даже если влияние тумана пока ты находишься в теле носителя было ограниченным, я провёл здесь уже почти целый месяц. Задерживаться на более продолжительный период было опасно. Да и мне самому уже хочется домой.
Но сперва следовало решить одну маленькую проблему...
Я посмотрел на своё массивное жирное тело.
Моей первой мыслью было сброситься со скалы... Однако великан был крепким и вполне мог пережить такое падение. Может, скормить его дракону? Нет, опасно. Такая смердящая махины даже всеядному ящеру может устроить несварение.
Немного помявшись, я сосредоточился и снова начал подавлять свою туманность. Моё тело стало уменьшаться. Когда я снова превратился в гоблина, я покинул свою оболочку и посмотрел на неё со стороны. Туманный силуэт вздрогнул, осмотрелся, а затем резко повернулся и устремился в горы.
Как и скелет в своё время, серый коротыш обрёл собственный разум. Впрочем, он был настоль мелким и незначительным, что это не должно было особенно навредить местной флоре и фауне.
Так ведь?..
У меня было стойкое ощущение, как будто я забыл о чём-то важном... Ещё немного помявшись, я покачал головой и направился в сторону туннеля.
По возвращению в домик на берегу я бросил мимолётный взгляд на корабль, неподвижный силуэт которого проглядывался посреди туманного моря, зашёл в кабинет, сел за стол и достал свои записи, те самые, в которых было расписано моё досье и «здравый смысл» моего мира.
По словам моего предшественника, зараженный мир должен постепенно всё глубже и глубже погружаться в Зону кошмара... Следовательно, разница между написанным на листочке и моими воспоминаниями должна постепенно возрастать. Мне следовало воспитать в себе привычку регулярно перечитывать этот перечень, чтобы знать, что конкретно изменилось.
Жалко, конечно, что в своё время я не воспринял это задание всерьёз. Если бы я только знал, насколько важным окажется эта бумажка, я бы написал на ней что-нибудь более существенное, чем несколько дурацких анекдотов и вымученных острот. В моей голове даже витала мысль дополнить список прямо сейчас, но я удержал себя.
Перечитав записи, я не заметил никаких существенных отличий между ними и своими воспоминаниями.
Прискорбно. Хотелось бы более конкретно знать, что изменилось. Загадка немного пугает.
28. перемены
Прежде чем возвращаться в постель, мне захотелось проверить ещё одну вещь. Я вышел из кабинета и посмотрел на противоположную дверь — Арсенал.
В прошлый раз мне не хватило совсем немного маны, чтобы её открыть. С тех пор я поднялся на два ранга, а значит дверь должна была поддаться.
Я подошёл к ней и прочитал заклятие. Раздался щелчок, ручка резко опустилась вниз, и дверь приоткрылась.
Сработало...
Я улыбнулся и зашёл в помещение.
И удивился.
Это была заурядная четырёхугольная комната с голыми бетонными стенами. Она была небольшой, и в то же время казалась пустынной. Единственная вещь стояла посреди помещения — овальное зеркало в человеческий рост.
Я подошёл к нему и провёл рукой по деревянной раме, покрытой неровным слоем белой краски. Затем посмотрел на своё отражение. Зеркало было чистым, без единой трещинки или пылинки. Тогда я надавил на раму и зеркало, качнувшись, благодаря своей конструкции сделало оборот вокруг собственной оси.
Так... И что это значит?
Я попробовал просунуть руку в зеркало — не вышло. Мои пальцы упёрлись в прохладную гладь.
Наконец я ещё раз осмотрел помещение, измерял его шагом, вышел и прикрыл за собой дверь.
Ну ладно... У меня было несколько предположений, что именно случилось с так называемым «арсеналом» моего предшественника, но все они были умозрительного характера.
Впрочем, пусть. Мне было интересно проверить это место, вот и всё. Особенной нужды я в нём не испытывал, ибо булава и СТРАЖ на данный момент покрывали все мои нужды.
Я размялся, вернулся в свою комнату и погрузился в сон...
А затем, разумеется, проснулся.
Стояло ранее утро. Я размялся, прошёл на кухню, занял место возле плиты и начал разбивать яйцо на разогретую сковородку. Белок сворачивался и пузырился на серой непригорающей поверхности, как вдруг странное ощущение сдавило мою грудь.
Что-то было не так...
Я задумался. Затем прищурилась. Мой взгляд обвёл комнату и опустился на диван.
Таня... Где Таня?
У меня упало сердце. Она исчезла? Куда? Я прошёл в зал, выглянул на террасу — никого. Тогда, сам не вполне понимая, чем занимаюсь, я всмотрелся в тёмный омут телевизионного экрана. Но и там ничего не было. Где она? Моя тревога нарастала, я собирался броситься на улицу, как вдруг...
Хлоп!
Дверь ванной приоткрылась, и в коридор вышла черноволосая девочка.
— Доброе утро!
— ...
— Что-то не так?
— Нет, — ответил и я вздохнул. — Пошли, завтрак почти готов...
Через пару минут Таня уже дербанила свою яичницу ложкой, мазала батон и запивала всё это дело лимонным чаем. Не самое гармоничное сочетание, но желудок этой девочки всегда был и будет величайшей тайной человечества.
Время от времени мой взгляд обращался на самые разные вещи. Знаю, знаю, это бессмысленно, и всё же мне хотелось выявить те перемены, которые произошли с миром за прошедшую ночь.
Может, в нём появились некие удивительные создания, которые раньше обитали только в сказках?
Кто бы это мог быть?
Курицы? Коровы?
Кроты?
Маленькая слепая мышь живёт под землёй, роет норки и портит газон... Звучит подозрительно бредово.
— Я поела, — заявила Таня.
— Молодец. Добавка на сковородке, если ты об этом.
Девушка была об этом и вскоре снова стала наполнять свою тарелку. Но вот одна колбаска скользнула с лопатки и шлёпнулась на пол.
— Правило трёх секунд, — сказала Таня, подбирая её пальцами.
— Лучше без этого. Я ещё на прошлой неделе собирался вымыть пол, если бы меня кое-кто не отвлёк.
— Хе-ха, я помогу с уборкой! — заявила Таня.
— Премного благодарен, а эту штуку, — я показал на колбаску. — Лучше оставь людям из стен.
— Окей, — сказала Таня, снова пародируя английский акцент, и подошла к стене. В ней открылось небольшое отверстие, из которого высунулась бледная рука. Таня положила в неё колбаску, — «нате,» — рука полезла назад, и отверстие закрылось.
Я отхлебнул чаю.
...И всё-таки, кроты или коровы? Кто из них более подозрительный?..
...
...
...
В этот же день я решил провести генеральную уборку. Отчасти, потому что действительно давно было пора этим заняться, — под ногами то и дело попадались клочки пыли, — отчасти, чтобы растопить неловкость, ледяная корочка которой проросла между мной и Таней после недавних событий. Девочка казалась скованной, как будто деревянной; время от времени её щёки беспричинно вспыхивали румянцем.
Но вот зашумел пылесос, стали выжиматься тряпки и швабры. Окна распахнулись, и в помещение хлынул прохладный осенний ветерок, который разбавил запах моющих средств.
В моём доме настала пора великого обновления...
Пригодились даже инструменты, которые я купил в припадке своего безумия.
— А зачем стричь газон осенью? — спрашивала Таня, сидя на террасе, пока я наполнял газонокосилку бензином. — Всё равно зима близко...