– Гудвин сканировал мир магии самостоятельно, своим умом, понимаешь? – Мэг взглянул на Волка и понял, что тот не понимает. – Но теперь его нет и открылась брешь в защите всей конструкции. А я – его точная копия, только моложе. Я не думаю, что Гудвин каждый день вводил пароли на своих артефактах, они идентифицировали его самостоятельно.
– Но почему тогда они тебя не ин-иден… не признают? – наконец выговорил бесёнок сложное для него слово.
– Потому что для них Гудвин уже управляет ими и другого Гудвина они не ждут! Понимаешь теперь?
– Чёт сложно ты говоришь, может не будешь делать резких движений и ещё по одной покурим, а я за хавкой сгоняю пока? – умоляюще округлил глаза Волк.
– Мне нужно лишь заменить его на себя и всё, – пояснил Мэг больше для себя и начал плести заклинание.
Пальцы волшебника вытянулись вперёд, словно впереди него был невидимый конструктор, который имел множество деталей и гаек с болтиками. Губы Мэга шептали, проговаривая все свои действия.
– Сначала цикл захвата цели – мёртвого тела. Потом цикл отсоединения привязок к небелковым носителям – артефактам. А после, как вишенка на торте, мгновенный диаметральный перенос двух захваченных объектов относительно друг друга. Ввод! – выкрикнул Мэг зажмурившись, готовясь к самому худшему.
Яркая вспышка осветила демонёнка, но теперь вместо Мэга в его одежде и с пачкой Эльфийского листа в руке, лежал тот самый ужасный Гудвин, а молодой маг поменялся с ним местами и одеянием. Ряса и портальный обруч на теле человека тут же стали тёплыми, приняв рокировку как должное.
– Фух, – выдохнул маг, отряхивая грязную одежду с бурыми пятнами крови.
– Ну, бывай! – Волк рванул к телу Гудвина, словно стрела умелого лучника, и, выхватив из одеревенелой руки мага пачку сигарет, почти уже успел прокричать:
– Безд…
Но Мэг был быстрее, и Волк провалился в портал, открывшийся прямо под его ногами.
– Так, кто разрешал чужое брать? – сурово посмотрел на бесёнка маг.
Два портала на вход и на выход зависали прямо перед менеджером игры. Из одного вылетал Волк и тут же влетал в другой, и так много-много раз со скоростью свободного падения. Бесёнок хотел произнести заклинание ухода в Бездну, но пространство, в котором он летел, было безвоздушным, и теперь он просто задыхался, бесконечно падая в зацикленной на себе же портальной петле.
– Ряса даёт двойное усиление к инте и интерфейс боевых мгновенных заклинаний, функции лечения и реанимации... Слушай, а крутая шмотка, жалко олдскульно выглядит, ты что скажешь? – обратился маг к летящему чертёнку и, как бы забыв о наказании, выдохнул. – А, ну да…
Порталы хлопнули и отпустили свою цель, а Мэг наклонился к демону, выдернув из его объятий пачку сигарет.
– Трансмодификация. Замена внешних параметров. Ввод! – произнёс, словно приказал, маг, и его ряса приняла привычный облик штанов и белой кружевной рубахи. – А тело мы сожжём! Чтоб не дай Боги лича кто-нибудь не поднял!
Волк дышал, как в последний раз в жизни, не в силах прекратить впитывать прекрасный воздух мира игры.
– Где я так падал? – наконец вымолвил он.
– Средние слои атмосферы, думаю, – безэмоционально произнёс Мэг.
– Средние слои чего? – снова не разобрал Волк.
– А вот того. Теперь у вас есть планета и атмосфера, и, я думаю, космос ближайший, – задумчиво посмотрел на звёздное небо Мэг.
– Дай закурить, а? А то дерьмо твоя атмосфера! – взмолился демон.
– Дерьмо... Ты ещё реальный мир не видел, – улыбнулся маг.
Бездыханное тело Гудвина пропало, провалившись через открывшийся портал прямо в жерло вулкана и извергнув в мир игры жар и серу.
– Слушай, Волк, – протянул сигаретку демону маг. – А знаешь ли ты, у кого можно спросить, где сейчас Мстислав?
Глава 36. Цена выхода – кровь
Локация Орочьи острова
Они кубарем покатились с сопки по наклонной каменистой почве – окровавленный постаревший гном и двадцать три порождения Бездны, успевших выпрыгнуть в момент перемещения воина в Мир.
«Всё или ничего!» – мелькнуло в голове у Мстислава, и он переключился в берсерк стойку.
Она давала ему плюсы к урону и скорости, но также делала его неаккуратным в нанесении ударов и потому уязвимым. Ноги гнома оттолкнулись от земли, и он прыгнул по вектору своего движения, в полете развернувшись к демонам лицом. Удары против всех законов физики, будто отбойным молотком чеканили по мордам тянущихся к нему существ, заставляя воздух свистеть под посеребрённой сталью. Когти шкрябали по серебряному доспеху, а лицо всё было изодранно, будто гнома пытались пропустить через тёрку.
Шлем, сброшенный после попадания под чёрную руку, потерялся впопыхах ещё в Бездне, и теперь голова воина отдувалась за всё его бронированное тело. Латная перчатка левой руки, конечно, работала как щит, но глубокие раны до самых лицевых костей и оторванное левое ухо, болтающееся на лоскутах кожи, пили жизненные силы.
Демоны тянулись своими лапами к кровавому, рычащему куску сражающегося мяса. Порванные губы гнома оголяли золотые коронки на зубах, правый глаз заплыл гематомой полностью, а левый постоянно заливала хлещущая из надбровной дуги бурая, липкая жижа.
В очередной раз Мстислав вытер своё лицо, возвращая себе зрение. Его правая рука будто заколдованная молотила наступающую толпу демонов, а сознание уже устало терпеть боль и просто выключило это чувство, оставив внутри души лишь литры адреналина.
Удар и ещё удар, всё медленнее и медленнее перед глазами Мстислава мелькало предупреждение от мода:
– 1 к ловкости за счёт кровотечения
– 2 к ловкости за счёт потери крови
Питер Грейс Старший плыл за картиной расправы над охотником за демонами, наблюдая, как гнома рвут в клочья, что-то крича, но его никто не слышал.
Вот, рыжий демон вцепился в левую латную перчатку, обжигающую его пасть серебром, и дёрнул Мстислава на себя. Перчатка соскользнула с натруженной кисти гнома, содрав кожу на ладони, а жующий серебро демон плюхнулся на задницу, продолжив атаковать предмет брони.
– Тварь! – нанёс удар наотмашь гном, снося крылатому существу голову. – На-а-а! – возвратил он молот, пробивая грудную клетку змееголовому двуногому гуманоиду.
Скорпионье жало ударило сверху, и Мстислав по привычке выставил предплечье на защиту головы. Кисть сражающегося даже не сломалась – она, словно масляная, отделилась от руки, оставляя на месте кисти оплавленный аккуратный срез.
– А-а-а-а! – толкнул ногой от себя Мстислав ещё одну бестию, не обращая внимания на упавшую руку, прямо из-под его ног похищенную длинным присосковидным языком.
В куча-мале сражения больше всего он боялся потерять голову, ведь без руки, без ноги и даже с выпущенными кишками можно вести бой, а вот с раздробленной головой нельзя. В глазах темнело. Всё ещё мигал индикатор, угрожающе сообщая, сколько минусов и на какие параметры он получил в результате боя, но не это волновало дерущегося однорукого героя. В его душе упрямство слилось со злобой, а злобу подпитывало нежелание умирать, даже тут, даже в игре.
– Орук Мих Туран! – прогремело откуда-то с высоты.
Яркий свет залил серые камни, а рядом с Мстиславом вдруг прямо из камней вылез небольшой, примерно по пояс гному, светящийся оранжевым рунический столбик.
Лечение тотемом: +1 хит в секунду
Остановка кровотечения
Все параметры повышены на 1
С холма бежали две крепко сбитые орочьи фигуры, судя по мускулатуре и одежде, мужская и женская. В руках у зеленокожего орка ярким белым светом сияло копьё, а чернокожая самка орка размахивала над своей головой бубном, в который мелкой дробью барабанила какой-то ложкой.
Мстислав вдруг ощутил прилив сил и энергии, пусть и без руки, он всё ещё эффективно сражался с демонами, которые с появлением тотема резко начали кончаться. Кто падал замертво, кто, оценив перспективы дальнейшего боя, просто исчез, произнеся такое похожее на всех диалектах слово Бездна, а кто и вовсе сбежал куда-то в кусты. И вот, бой прекратился, а каменистая сопка то тут, то там дымила трупами демонов.
Мстислав опёрся на свой молот, присев на корточки, безэмоционально глядя на лежащую неподалёку латную перчатку. Бесёнок всё-таки сумел её проглотить и теперь тлел вокруг неё поджаристым вонючим трупом.
Орки сбавили темп, пердя на шаг, так и не успев войти в бой. Взгляды зеленокожего и Мстислава встретились.
– Привет, гном! Я Джуз. Увидел, что тебе совсем херово, и решил помочь, – поздоровался зеленокожий.
– П-гха! – выплюнул кровь Мстислав.
На его лице рубцевались раны, стягивалась под рваными углами кожа, внутри тела сращивались кости, не отрастала только оторванная рука. Темнокожая женщина-орк наконец опустила свой бубен, жестами показав Джузу что-то на языке глухонемых.
– Да, да, здорово помяли ветерана. Ты откуда, гном? – продолжал допытываться Джуз.
– Из Бездны, – прохрипел Мстислав, подняв глаза на Питера, стоящего молча возле самого тотема, казалось, орки не видели Грейса Старшего.
– Хм, ты охотник на демонов? – снова спросил Джуз, но тут же был тыкнут локтем в бок орочихой, которая исказила своё лицо в гримасе, словно рыба несколько раз молча открыв рот. – А чё, дай с человеком поговорить?
– Тотем у вас что надо, – похвалил резной рунический столбик гном. – Мне бы умыться. Есть тут вода поблизости?
– Вода есть далеко. Можно вверх подняться там снег, можно топить, можно пить и умываться.
– Ведите. Поговорим, когда дыхание переведу, – привстал Мстислав, убрав молот на пояс, и поковылял к латной перчатке, стряхнув с неё остатки ещё тёплого жаренного демона.
Глава 37. Назад в руку
Локация Орочьи острова
Отрезанная конечность не кровила, но жутко болела и чесалась. Мстислав сидел возле костра раздевшийся по пояс, хмуро вглядываясь в пламя. Рядом с ним сидел Питер Грейс старший и Джуз. Дора же, чернокожая орочиха – так её представил зеленокожий орк – бинтовала обрубок ка