Он выпрямился, снова посерьезнел.
– Побывав у нее, я понял на самом деле больше, чем мне хотелось бы. С одной стороны. А с другой… Брат, не каждого мага с колыбели сопровождает хранитель.
– Да, – сказал Идали.
– Не каждого мага с колыбели обхаживает демон.
– Тоже правда, – вздохнул Идали.
– За тебя, вернее, за твой дар велась борьба с самого твоего рождения.
Идали промолчал.
– И это значит – было за что бороться, – подвел итог Кароль.
– Наверное…
– Не «наверное», а было. И есть! Твой дар деться никуда не мог. Насколько я понимаю, он просто пролежал под спудом все эти годы, поскольку Феррусу, конечно, было выгодно подменить его своими дарами. Заставить тебя пользоваться его силами вместо собственной – чтобы держать в зависимости от них. И отчего-то кажется мне – вот буквально сию минуту и показалось! – что, может быть, он… побаивается твоего дара?
Кароль сделал небольшую паузу.
– Вспоминай! – попросил настойчиво. – Что в нем может быть опасным для демона?
– Подозреваю, что ничего.
– Подумай!
– И думать не о чем.
– Ты рано сдаешься, брат.
– Может быть… А почему, – уклонился от разговора Идали, – ты сказал, что, повидав няню, понял больше, чем хотелось бы?
Кароль невесело усмехнулся.
– Я от тебя не отстану, не надейся. Нам нужны сейчас все ресурсы, какие есть, и твой дар из них – отнюдь не последний!.. А что до понимания, – он посмотрел в сторону, вздохнул, – так я… нашел, нежданно-негаданно, источник вдохновения, которое меня спасало всю жизнь. Узнал причину своего сказочного везения…
– Ее молитвы, разумеется, – сказал Идали, проницательно на него глядя. – И что не так?
– Все так, – снова вздохнул Кароль. – Спасибо ей, конечно, огромное… но не слишком-то приятно было понять, что мои собственные ум и сообразительность ни при чем!
– Эх, братец, – непривычно ласково сказал Идали. – И в твою умную головушку даже и на миг не залетело, что хранитель с колыбели послан был не мне одному?
Кароль вытаращил глаза.
Такая мысль даже рядом с его головой не пролетала.
Казалось вполне естественным, что вышние силы сочли нужным позаботиться о старшем брате, поскольку тот родился магом и мог бы натворить лихих дел, будучи еще сосунком, не присматривай за ним особая нянюшка.
Ладно бы заботы удостоился за компанию средний брат – технический гений! Но младший… Бездельник, обормот, искатель легкой жизни – в не такие уж далекие времена. Авантюрист, в глубине души и теперь частенько чувствующий себя вовсе не «красой и гордостью» квейтанской разведки, а самозванцем, который получает чины благодаря лишь необъяснимой симпатии высокого покровителя…
Хоть как-то уложить в голове сие внезапное откровение оказалось нелегко.
Капитан машинально полез в карман за фляжкой. Но достать ее не успел.
– Между прочим… – начал было Идали, но договорить тоже не успел.
В этот миг картонно зашуршала трава под чьими-то быстрыми шагами, и из темноты вынырнул запыхавшийся аркан.
– Поле горит! – прокричал он на бегу. – Огонь идет сюда, к нам!
И братья, дружно повскакав на ноги, уставились в ту сторону, откуда он прибежал.
По черному небу близ горизонта там и вправду разливалось грозное красноватое зарево.
– Быстро идет, – добавил, остановившись, Раскель. – Надо уходить!
– Нет, – резко сказал Идали. – Уходить бесполезно. Что я понял, покуда здесь блуждал, – менять раз выбранное направление нельзя. Огонь встретит нас повсюду. Поэтому едем, куда ехали!
Он свистнул своему жеребцу – сгустку магической энергии на самом деле – и через мгновенье уже сидел в седле. Кароль с Раскелем сделали то же самое.
С места, однако, никто не двинулся. Потому что, оглядевшись, они обнаружили, что дорога, которая еще недавно вела их к приближавшемуся горизонту, исчезла. Кругом стояла одна трава – густая, высокая, в пояс человеку.
Невесть куда скрылась и луна, которая могла бы служить ориентиром. Глухую тьму разгонял только костер Раскеля. И определить выбранное изначально направление казалось невозможным, поскольку запомнить его никто и не пытался. Не до того было, когда Идали упал с коня, да и дорога, проложенная его колдовской волей, тогда еще оставалась на месте…
При свете костра капитан разглядел на лице старшего брата нечто близкое к отчаянию. Но предложить ему снова задействовать врожденный дар не успел.
– Туда! – неожиданно заявил аркан и показал рукой, куда именно.
Тут же небеса и в этой стороне окрасились грозным заревом.
– Почему туда? – настороженно спросил Идали.
– Она так говорит, – и Раскель предъявил ему кошку у себя за пазухой.
– Это еще кто?! – изумился Идали.
– Неважно, – вмешался капитан, успевший напрочь позабыть о госпоже Физер и немало обрадованный тем обстоятельством, что Раскель про нее не забыл.
Кошка, ну конечно! Озарение было молнии подобно.
– Она что, чует универсус? – спросил он быстро.
– Да, – ответил Раскель. – Он близко!
– Тогда – вперед! – скомандовал капитан и первым пришпорил жеребца.
Теперь Диона Физер могла общаться телепатически, кроме Раскеля, еще и с черным магистром Хиббитом.
Вторгся тот в ее сознание довольно бесцеремонно, но все же попросил разрешения держать с ней постоянную связь, чтобы не спрашивать поминутно, куда ехать, и она согласилась.
Ведь закрыться все равно не смогла бы… да и кому были интересны сейчас какие-то ее личные мысли? Уж всяко не Идали Хиббиту, который, едва увидев то, что видела она своим кошачьим внутренним взором, тут же снова единым взмахом руки проложил дорогу – прямую, как стрела, ведущую к огненной стене, – и поскакал по ней во весь опор, опередив остальных.
Да и мыслей-то сейчас у Дионы не было никаких.
Потому что в конце дороги этой – казалось, сразу за пламенной преградой – лучился ровным теплым светом маленький чудный огонек. И притягивал к себе с такой силой, что, отпусти ее Раскель, она бы и сама неслась к нему, не разбирая пути.
В нем была надежда.
В нем было спасение.
Всего-то и нужно, что прикоснуться… и капля родной энергии вернет ей истинное обличье, вернет все силы!
А уж тогда… она сумеет и своих вызвать, и смертных защитить… и вырвать из лап демона деву-асильфи…
«…Охолони!» – услышала она вдруг голос Идали. – «Для начала нужно, чтобы тебя к нему подпустили!»
«А?» – очнулась от своего упоительного бреда Диона.
«Бэ!» – грубо отозвался черный магистр. – «Не знаю, кто ты, но, похоже, действует он на тебя, как на кошку. И ничего хорошего в этом нет!»
«Правда», – добавил неожиданно Раскель. – «Скачи, конек, по кривой тропинке, да смотри, ног не поломай!»
«Вы это о чем?» – Диона слегка растерялась.
«Ты – не кошка! Помни об этом!» – сказал сурово черный магистр.
«А я слыхал, своим Дурная Удача не дается», – сообщил аркан.
«Эй, стажер! Тебя к разговору не приглашали!» – гаркнул черный магистр.
Умолкли оба.
А в следующий миг Раскель бешено заорал что-то по-цыгански, понукая коня.
И стал огонь – всюду, вместо воздуха, неба и земли…
Глава 2
Лестница потайного хода оказалась, против ожидания, короткой и всего через минуту завершилась квадратным, пыльным, маленьким помещеньицем довольно неуютного вида – с пустым, полуразбитым дверным проемом, за которым серел пасмурный денек и виднелась какая-то безлюдная улица.
Юргенс, велев девушкам подождать, вышел туда первым и на пороге отчего-то передернулся так, что едва не выронил ведьмовские метлы.
Он неприязненно оглянулся на порог, потом порассматривал окрестности. И наконец выключил фонарь и сказал:
– Идите. Вроде бы безопасно.
Пиви, выходя, ойкнула и поспешила отойти от дверного проема подальше.
Причину Катти поняла, когда сама шагнула наружу.
На пороге ее словно окатили ведром холодной воды, отчего озноб пробрал с головы до пят. Тут же все и прошло, но ощущение оказалось достаточно неприятным, чтобы расценить его как предупреждение – не ходите сюда, не стоит…
Поэтому по сторонам она огляделась с немалой настороженностью.
Улица как улица. Дома как дома. Все похоже на только что оставленный ими город – если не считать повсеместно выбитых окон и дверей, провалившихся крыш, усеянной камнями, штукатуркой и обломками черепицы мостовой, глухой тишины, полного безлюдья и голых мертвых деревьев. Не по-зимнему мертвых.
Холодно здесь не было – явно не зима. Но не было и тепло.
А было как-то… никак.
Катти втянула носом воздух.
Ни запаха.
Ни шороха ветра.
Ни единого почему-то фонаря на улице, пусть даже покосившегося и разбитого. Такое впечатление, что здесь никто никогда не жил, и даже не собирался. Дома были поставлены уже развалинами – как декорации…
Юргенс тем временем, прислонив метелки к стене, покопался у себя в кофре, достал что-то вроде толстого карандаша и нарисовал им жирный красный крест возле дверного проема с потайной лестницей.
– На всякий случай, – объяснил он, перехватив вопросительный взгляд Катти. – Мало ли какой дорогой возвращаться придется…
Она кивнула, посмотрела на Пиви.
Та, морща нос и словно бы высчитывая что-то в уме, разглядывала дом, из которого они вышли, – пятиэтажный, с огромной трещиной в фасадной стене, абсолютно нежилой с виду, как и все остальные здешние дома.
– Я вот думаю, – сказала она вдруг, – неужели мы попали… в место, которого нет? По-моему, кабинет в квартире Идали расположен как раз над подворотней, и лестница должна была вести прямиком в дворницкую!
– Какую дворницкую? – удивился Юргенс, пряча карандаш.
– А, ты же не знаешь…
Пиви вроде бы стала меньше его дичиться. Смотреть в глаза еще избегала, но рассказ о поисках тайного убежища Идали завела довольно охотно.
А Катти призадумалась – возможно ли, чтобы именно туда они и попали? Лестница по своему расположению действительно могла оказаться входом. Невидимый холодный душ на пороге сошел бы с некоторой натяжкой за то подобие водопада, о котором говорил нянюшке Идали… В том загадочном месте все менялось – по его желанию. И, возможно, поле под луной появилось только для того, чтобы послужить ему короткой и прямой дорогой к демону, после чего, за ненадобностью, и пропало?…