Заканчиваю с последней пуговицей и распахиваю ткань, любуясь полной грудью, обрамлённой в белое атласное бельё. В паху всё наливается теплом, и я нетерпеливо лязгаю пряжкой ремня на своих джинсах.
Она вздрагивает, и делает шаг назад. Ловлю за талию, и притягиваю к себе.
- Нет, Агата... - Качаю головой из стороны в сторону, удерживая её на месте.
Одной рукой стаскиваю с себя штаны, и затем скидываю с её хрупких плеч платье. Провожу тыльной стороной ладони по женской груди, ни без удовольствия наблюдая за стаей мурашек на светлой коже.
Быстро снимаю свою футболку, и, не давая Снежку шанса на побег, щелкаю застёжкой на её лифчике, освобождая нежные полушария. Дышу тяжело, и обвожу большими пальцами небольшие соски, которые тут же стягиваются и твердеют. Мать вашу…
Глупо было надеяться на иной исход. Но я надеялась. Всегда надеюсь...
Его пальцы задевают мои соски, и те предательски твердеют. Я не чувствую возбуждения. Никаких бабочек, или томления внизу живота. Ничего. Но мои чёртовы соски напрягаются, выдавая для Нико ложную информацию.
Он притягивает меня ещё ближе, и моя грудь врезается в его. Чувствительные горошины трутся о жёсткую растительность на его мускулистой груди.
Николас склоняется надо мной, и цепляется зубами за мою скулу. Я дёргано выдыхаю, не зная, куда мне девать руки. Пока что они способны только отталкивать. Но не обнимать. Не прижимать к себе.
Мужчина ведёт языком к моим губам и прижимается к ним своими. Такими горячими. Славно растопленный воск.
Целует властно, сминает, и вторгается языком. Его рука скользит к моим ягодицами, и сжимает плоть. Рычит мне в губы, и тянет за резинку трусиков, вызывая во мне желание стиснуть колени и бедра.
- Агата. - Шепчет, опускаясь передо мной на корточки, и, обхватывая мои лодыжки, одну за другой, снимает бельё окончательно.
Делаю глубокий вдох, перед тем, как посмотреть ему в глаза.
И ничего не вижу. Словно заглядываю в бездонный колодец. И тону в нём.
Упустила момент, когда Нико стянул бельё и себя. Его член упирался мне в живот, вызывая настоящую дрожь в моих ногах.
Набираюсь смелости опустить взгляд. Господи... не удивительно, что после каждого раза у меня болела промежность.
Мой небогатый опыт предоставил мне лишь два, так сказать, экспоната. И оба были размеров гораздо меньше этого.
- Возьми его. - Его слова просто оглушают меня. Вводят в состояние ступора.
- Нет. - Машу головой. - Я не могу.
Просто не могу! У меня рука не поднимется. Я ещё не готова, черт возьми! Не так быстро!
Николас тихо смеётся и, не задерживаясь больше, рывком разворачивает меня к умывальнику лицом.
Я упираюсь ладонями в холодную раковину, и понимаю взгляд на наше отражение. Наблюдаю, как расширяются мои собственные зрачки, когда Николас давит мне на лопатки, беззвучно прося прогнуться в спине. И я подчиняюсь. Прогибаюсь перед ним в прямом и переносном смысле.
Не отрываю глаз от наших фигур.
Нико проводит пальцами по моим половым губам, и видимо, не удовлетворившись результатом, обхватывает мой подбородок, задирая его выше, и сжимает пальцы на скулах. Я открываю рот, и он скользит в него пальцами.
- Оближи. - Командует. И я выполняю приказ, даже не задумываясь...
Смазывает сухость моей же слюной, и слегка растягивает меня внутри. Я шиплю, и пытаюсь оттолкнуть его руку. Но мужчина отбрасывает мою кисть, и тут же входит в меня грубым толчком.
Вскрикиваю, больше от возмущения, нежели от боли, и опускаю голову. Он медленно выходит из меня, лаская мою спину ладонями. Сминая кожу... и так же медленно входит. Раскачивается, давая мне привыкнуть, и я на миг расслабляюсь.
- Подними голову, Агата. - Склоняется, и я чувствую, как его горячая грудь касается моей спины. - Подними, и посмотри на меня, Снежок.
Я делаю то, что он говорит, и тут же ахаю. Встречаюсь с зеленью его глаз, и он бьётся резким толчком. Не останавливается больше. Вбивается, вырывая из меня рваные выдохи, и сминает кожу на бёдрах. Сжимает грудь, цепляя соски, и не отпуская моего взляда...
- Кариньо*... - Срывается с его губ, и он всё-таки закрывает глаза.
В дверь стучали. Громко. Звали Нико, и что-то кричали на испанском языке. Я открыла глаза, чувствуя, как мужчина рядом со мной поднимается. Ругается на том же языке, и нехотя идет к двери, натягивая на ходу штаны. Берёт в руки пистолет, и сжимает его в пальцах.
От вида оружия, я просыпаюсь окончательно. Часы показывают пять утра. Что случилось? Я поджимаю под себя ноги, и сажусь в изголовье кровати.
Николас открывает дверь, впуская на порог молодого парня. Кажется, его зовут Хорхе. Удивляюсь его появлению, силясь понять, спит ли этот парнишка вообще?
Он начинает что-то тараторить, глаза бешеные. Словно оправдывается за что-то.
Нико задаёт ему какие-то вопросы, и с каждым словом Хорхе, становится всё мрачнее. Отсылает парня назад, и убирает пистолет за пояс. Бросает на меня быстрый взгляд.
- Сиди здесь, и никуда не выходи. Ясно?
- Что случилось? - Пытаюсь понять, стоит ли мне беспокоиться.
- Я сказал, сиди в комнате, и не высовывай свой нос из неё, Агата. Что здесь непонятного?
- Ничего. - Поджимаю подбородок, пряча обиду.
- Я скоро. - Хватает свежую майку, и хлопает дверью, оставляя меня одну...
- Какого хера?! - Ору, глядя на то, как наш хирург, уложив Дэни прямо на кухонный стол, режет на нем одежду.
- Я не знаю, Нико. - Лопочет Родриго, парень из нашей охраны. - Я вышел осмотреться. Открыл ворота, а там он... ни его машины, ничего. Всё было тихо!
- Хочешь сказать, его подбросили?
- Скорее всего. Он предупреждал вчера вечером, что заедет за документами, которые оставил Марк. Но говорил, что приедет в обед.
Хвастаюсь за голову, слыша, как друг воет, когда хирург копошится над ним, доставая пулю.
Не убили. Хотя могли. В живых оставляют только, когда хотят донести информацию.
- Твари. - Рычу от отчаяния, и подхожу к столу. - Дэни? - Сжимаю его запястье. - Жить будет? - Обращаюсь к лекарю, что наживую вытягивает из друга пулю.
- Будет. - Скрипит зубами хирург, углубляясь. Ковыряя мясо... - Мимо лёгкого пролетела... очухается...
Выдыхаю, и тут же вновь сжимаю пальцы на запястье Дэни, когда тот истошно орёт, не в силах больше терпеть боль. И отключается.
Мрази.
Cariño* (исп.) - сладкая
Глава 31
Это становится нормой. Это было нормой задолго до меня. Николас снова уехал, и не появлялся пять дней. Мне не с кем было поговорить. Дэни я тоже не видела. Ворчливого сторожа заменила девушка, которую я видела уже несколько раз. Но она не понимала меня. Хлопала большими глазами, и разводила руками, когда я пыталась с ней заговорить. Мне казалось, что каждый следующий день походил на предыдущий. Даже Каталину я не видела. И я, честно говоря, сейчас бы предпочла слушать её рассказы, в которых не понимала ни слова.
Я постоянно возвращалась к тому утру. Меня держали в неведении. Но я чувствовала то напряжение, что витало в доме. Спускалась в библиотеку, и нервно кусала губы, оглядываясь по сторонам. В доме всегда кто-то был. Прислуга, или охрана. Сновали по первому этажу, и бросали в мою строну колючие взгляды. Если это были девушки, то они отводили глаза в сторону, делая вид, что не замечают меня. Я была здесь чужачкой. Была и остаюсь до сих пор.
В очередной раз закрылась в библиотеке. Пялилась в большое окно, наблюдая за людьми, что расхаживали туда-сюда. Вздрагивала каждый раз, когда к парадному входу подъезжала очередная машина. Я ждала его? Да.
Ковыряла пальцами жёсткий перелёт русско-испанского разговорника, и всматривалась в темные стекла автомобилей.
Мне нужны были ответы. Я сходила с ума от неопределённости. Я не понимала, что ждёт меня завтра. Что у него на уме? Что будет со мной, если с Нико что-то случится? Меня просто убьют? Вряд ли отправят домой. Слишком хлопотно...
- Скучаешь?
От неожиданности, книга из рук падает на пол, а я сама подскакиваю с кресла.
Как он? Как я упустила его из виду?
- Ола. - Николас улыбается мне, приближаясь. Вид у него, немного потрёпанный. Усталый. Будто он не спал все эти дни.
- Привет. - Мои пальцы автоматически ищут якорь, за который можно ухватиться. И они находят край свободной футболки. - Всё хорошо?
- Могло быть и лучше, Снежок. - Мужчина цепляет мою руку, и вытягивает из кулака ткань. Переплетает наши пальцы, и тянет ближе к себе. - А у тебя? Всё хорошо? - Заводит за ухо мои волосы, и проводит тыльной стороной ладони по моей шее. - Тебя никто не беспокоил?
- Всё хорошо. - Киваю.
Где он был? Что происходит в те моменты, когда он пропадает на несколько дней? И... что случилось в то утро, когда в его комнату постучал Хорхе?
- Что читаешь? - Его взгляд опускается мне под ноги, где распластался словарь.
- Разговорник.
Я поднимаю книгу, стряхивая с неё невидимую пыль, и кладу её на низкий круглый стол. Пропускаю мимо глаз ироничную ухмылку мулата.
- Ты уже ужинала?
- Нет.
- Тогда идём. Я ужасно голоден.
Николас
Смотрю на то, с каким аппетитом она наминает жаркое, и незаметно улыбаюсь, пряча губы за горлышком пивной бутылки. Но, кажется, не так уж и незаметно, так как Агата перестаёт жевать и, замявшись, откладывает вилку.
- Где ты был? - Сосредотачивает взгляд на моих глазах.
- Так, всё-таки скучала? - Я в отличном настроении. И мне нравится наблюдать за тем, как эмоции на её лице сменяют друг друга. Плюс ко всему, состояние Дэни меня не может не радовать.
- Я... - Ищет подходящий ответ, но, судя по её растерянному выражению лица, ответ не находится.
- У меня были дела в Боливии. Я летал туда. - Умалчиваю о трёх днях, которые мы потратили на Хесуса.