- Так вот какого ты обо мне мнения?
Нико прячет улыбку, и перехватывая меня за шею, припадает к моим губами. Так жарко. И так жадно. Не сдерживаю стон и поднимаюсь на носочки. Впиваюсь пальцами в крепкую спину мулата.
- Ты с ума меня сведёшь, Снежок. – Рычит, подхватывая мою грудь свободной рукой, и цепляет зубами острый ноющий сосок.
Опускаю руку, и следую ниже. Добираюсь до жёстких волосков и, наконец, обхватываю пальцами каменный член. Сжимаю их на бархатистой коже, и Николас шипит, толкаясь возбуждением в мой кулак.
- Чёрт!
Отскакивает от меня, и выключает воду. А мой низ живота сводит лёгким спазмом. Сжимаю бёдра, в попытке помочь себе этим.
- Не здесь… - Николас выходит из душевой и тянет меня за собой.
- Что? Ты боишься?
Глупо хихикаю, не узнавая себя. Я чувствую, как меняюсь с ним. Или выпускаю то, что всегда сидело глубоко внутри.
- Иди сюда. – Он игнорирует мой вопрос, и подхватывает меня на руки. – Я не злюсь на тебя, mi niсa, но наказать, тебя всё же следует…
***
Я цедила бокал вина уже примерно час. Рассматривала его тату, и обводила их пальцами. Исследовала узоры, попутно пересчитывая шрамы на смуглой коже.
- Когда ты сделал первую татуировку?
Николас играл с моими волосами, что аккуратно прикрывали обнажённую грудь. Его взгляд ласкал моё тело. Я в прямом смысле чувствовала тепло от его зелёных глаз. Как же я ненавидела эти глаза. Они казались мне ужасными. Разрушительными. Разъедающими.
- В шестнадцать. – Он приподнимается, чтобы прикоснуться губами к моему плечу.
- Какая из них?
- Вот эта. – Демонстрирует мне руку. Тыльную сторону ладони украшала голова буйвола.
- Что она означает? – Провожу по ней подушечкой большого пальца, и вспоминаю об утерянном кулоне, что он отдал мне чуть больше года назад.
- У моего отца была такая же. Я не успел спросить у него о её значении. Но в память о нём сделал.
- Мне жаль Нико. – Потеря родителей отзывается болью в груди. Выходит, я такая же сирота, как и он. Мой папа умер, а родная мама канула в лету.
- О чем ты?
- Мне жаль, что тебе пришлось потерять родителей… ещё и таким способом. Страшно представить, что ты пережил. Ты ведь был ещё совсем ребёнком…
- Это было так давно, Снежок. Любая боль делает нас сильнее. Любое наказание, это урок, который нас закаляет.
- От слова «наказ»?
- Именно. Я пережил это...
- Нико?
- М? – Он снова начинает массировать мне голову, тихо мурча. Хотя, мурлыкать сейчас должна я…
- А когда ты впервые взял в руки оружие? Какого это было?
- Мне было шестнадцать. - Щелкает кончиком об вехние зубы. - Грач долгое время не подпускал меня к подобным игрушкам…
- И что ты почувствовал?
Николас замолкает на несколько секунд, словно вспоминая свои ощущения, и погружаясь в далёкое прошлое. Его рука в моих волосах тоже замирает. А потом мужчина тихо усмехается.
- У меня тогда встал, Снежок.
Глава 41
Николас
А как, оказывается, тесен мир.
Как выяснилось позднее, паренёк являлся сыном столичной акулы. Человека, известного в своих кругах. Глядя на Горького младшего, убедился, как никогда, что яблоко от яблони падает близко. В данном случае, очень близко. И я уверен, что пройдет год-два, и этот парень обскачет своего отца. Потому что хватка у него, как у бультерьера.
Мне хватило получаса общения с ним, чтобы понять, что он за фрукт. И фрукт, к слову, очень горький. Под стать своей фамилии. И, если бы не моя встреча с Агатой, я бы наверняка не смог понять, что такая девушка, как Варвара, делает рядом с таким человеком, как он…
- Курить будешь?
Руслан дёрганый весь. Как пёс цепной, на каждый кривой взгляд бросается. Толкает моё плечо, заставляя обратить на него внимание. Вырывает из воспоминаний. Потому что Снежок сегодня снова в гостях…
- Нет. – Сгребаю с крыши автомобиля снег и леплю идеально ровный снежок. Швыряю ком в сторону собак, вызывая их дикий восторг и громкий лай. – Какие новости по беглянке?
- Никаких… - Цедит сквозь зубы друг, и достаёт себе сигарету. – Найду – убью.
- Хотел бы убить, давно убил бы. – Хмыкаю, и присвистываю, подзывая Локки. Пёс радостно виляет задницей и мчится в нашу сторону. Почти сбивает с ног, врезаясь в меня и тихо поскуливая. Соскучился, мальчик.
Руслан сводит брови и бросает на меня недовольный взгляд. Молча затягивается и выпускает серый дым в темное небо. Молчит, значит я прав.
- Ты всё решил? – Всё-таки протягивает мне сигарету. На этот раз я не отказываюсь. Зажимаю фильтр в зубах и подношу её к огоньку.
- Угу.
- Ты же понимаешь, что полностью отойти от дел ты не сможешь? Даже если сильно захочешь?
- Понимаю, Рус. Но мне нужно стать незаметным. Настолько, насколько это возможно. Марк вытянет.
- Я не сомневаюсь, что Марк вытянет. Главное чтобы он контролировал остальных… чтобы этим собакам даже в голову не пришла мысль о том, чтобы убрать тебя…
- Не посмеют. – Хотя, прекрасно понимаю, что могут. Я бы так и сделал.
- И как долго ты пробудешь в Мексике?
- Полгода. Не больше. Какие-то мосты необходимо наладить. Какие-то сжечь. Как разгребусь – свалю в Европу. Буду оттуда курсировать мало-помалу.
- Там, насколько мне известно, уже всё схвачено?
- Да… - Тяну, выпуская несколько колец и сразу же размазывая их пальцами в воздухе. – Антоше спасибо.
- Антоша… - Повторяет за мной Руся. – Хороший парень. Но язык у него – помело.
Судя по вздувшейся венке на лбу друга, Рус до сих пор не может просить Антону то, что тот мне всё разболтал...
…
- Я уже начала беспокоиться.
Обхожу огромный диван в гостиной и ловлю Снежка, что пытается расправить гардины, взобравшись на стул.
- Я же позвонил. Предупредил… - Обвожу стройные ножки холодными ладонями, наблюдая как по нежной коже рассыпаются мурашки. – Боишься за меня?
- Нико! – Агата пытается легнуть меня, но я успеваю увильнуть и запустить руки выше, забираясь пальцами под халатик. – У тебя руки ледяные!
- Ну, на улице ведь не май… - Ещё выше… и цепляюсь за резинку трусиков. Тяну вниз, не позволяя строптивице лишних движений. – И мне срочно нужно согреться, Агата…
Чувствую себя юнцом, который никак не может насытиться. Которому всегда мало, и при одном слове Секс, у него член дёргается.
- Нико! – Она упирается ладошками в мои плечи, и поднимает одну ножку за другой, помогая снять с себя лишнюю тряпицу. – Ты мыл руки?
Тихо хихикает, когда я утвердительно киваю головой и сжимаю пальцы на бархатистых ягодицах. Подталкиваю к себе…
- Брось эти чёртовы гардины, Снежок!
Рывком стаскиваю её со стула и насаживаю на свои бёдра. Несу хихикающую девушку в спальню, и осторожно укладываю на постель. Стягиваю с себя водолазку и не отрывая от глаз от Агаты, сдергиваю уже тесноватые в паху брюки.
- Что ты будешь делать, когда мой живот вырастет? – Внезапный вопрос на минуту выбивает почву из-под ног… но я не настроен сейчас на беседы подобного рода…
- Я буду ещё более осторожным, Снежок…
Её щеки возмущённо вспыхивают и губы искривляются от недовольства.
- Я прошу тебя… - Склоняюсь над ней, разводя полы халата в стороны, и обнажая светлую грудь с затвердевшими горошинками. – Давай обсудим это позже?
По её тихому смеху я понимаю, что она просто пыталась сбить меня с толку. Что ж, ненадолго, но получилось.
Припадаю губами к сладкому соску и втягиваю горошину в рот, вырывая стон из её груди. Острые ноготки врезаются в мою шею.
- Я всё ещё поверить не могу… - в перерывах между беспорядочными поцелуями. – что через неделю ты станешь моей женой…
Глава 42
Дорогой Мой Читатель! Мы пришли к финалу... Я переписыла эту главу несколько раз!
Хотелось бы выразить вам слова благодарности! Ваша поддержка всегда была и будет для меня крепким фундаментом. Без Вас не будет ни меня, как автора, ни полюбившихся героев. Мне безумно приятно, что Вы со мной. Ещё раз хочу сказать вам ОГРОМНОЕ СПАСИБО!!! Я ценю каждого)))
Желаю всем приятного прочтения, и до новых встреч!
Я Вас крепко обнимаю. Ваша Дарья.
Агата
- А ты знаешь, что Хорватия успела побывать под властью австрийцев? – Варя смешно морщит носик, и прикрывает ладошкой глаза от палящего августовского солнца.
- Знаю. – Улыбаюсь, глядя на неё. Полгода назад мы обсуждали возможность того, что они с мужем приедут к нам в гости. Но я до конца не верила, и считала всё это шуткой. Но девушка сумела меня удивить, связавшись со мной пару недель назад, и попросившись в гости. – А ещё под гнётом греков…
- Но Загреб очень похож на Вену! Теперь ты просто обязана приехать к нам туда! Сама увидишь!
Варя переводит взгляд на мой уже опустившийся живот, и протягивает к нему руку. Проводит ладонью, мягко царапая ноготками.
- Такой большой… уверена, что у тебя там не двойня? – Шутливо подмигивает, и придвигает свой стул ближе ко мне. – Потому что моя подруга была беременна двойней… поверь мне, животик у неё был примерно такой же!
- Ты вспомни свой живот! – Смеюсь, и чувствую, как малыш толкается в Варину ладонь.
- Да… Алина у нас родилась…
- Богатыршей… - Подсказываю, принимая более удобное положение. Как же всё-таки тяжело на позднем сроке.
- Знаешь, я очень расстроилась, когда вы внезапно сорвались из России. Ты ведь планировала там рожать? Хотела поздравить тебя. Встретить из роддома…
- Ну, судя по моему животу, ты вполне можешь сделать это и здесь. Посмотри на меня. – Смеюсь, обводя себя руками. – Я вот-вот взорвусь! Мне даже чихать страшно!
Она чудесная. И я безумно рада, что эта девушка здесь. Прошло не так много времени с тех пор, как мы прилетели на Сплит, и я не успела ещё обзавестись здесь знакомствами. В моём положении это не так просто. Всё это время я учила испанский. А теперь ещё и хорватский. Никогда бы не подумала, что мне предстоит стать полиглотом. И, к слову, Николас в этом плане оказался более способным.