- Вставай, – качнул головой мужчина и отступил от неё на шаг. – Давай… ты сейчас пойдёшь и уберёшь всё то, что выбросила вниз.
- Что? – она, наконец, подняла голову на Марка, а тёмные изящные брови выгнулись дугой. – Я не собираюсь убирать твой хлам.
Марк скрипнул зубами и прищурился. Каким должно быть его терпение, чтобы не сорваться? Чтобы выдержать её дрянной характер и дурное воспитание?
- Не собираешься… - повторил за девушкой, и кивнул своим мыслям. Хрустнул пальцами и провёл пятернёй по густой щетине. – Хорошо… хорошо, Иви. Я тебя услышал…
Ещё один кивок, задумчивый взгляд, и крупная дрожь в спине. Он развернулся, и направился обратно в спальню. Иванка напряглась ещё больше. Что за многозначительный взгляд?
- Я могу идти к себе? – ударила вопросом в крепкую спину. Занервничала, когда он остановился на полпути. – Я проторчала здесь, взаперти, остаток дня… - почти прокусила нижнюю губу. Ладони вспотели, и девушка нервно провела ими по тонким домашним штанам.
- Ты проведёшь здесь остаток ночи, – не оглядываясь на Иванку, Марк стянул с себя белоснежную сорочку, и бросил ту прямо на пол, – взаперти… - подытожил, и скрылся в уборной, вслушиваясь в суетливый шорох позади. Вот видишь, Иви… а ты, оказывается, не глухая и не немая.
- Подожди… - нагнала его, впиваясь тонкими пальцами в срез двери, – подожди. Я… - почти заикаясь, – я не могу остаться здесь?
- Это вопрос?
Марк усмехнулся, глядя на неё в отражении зеркала. Что, птичка, сложила свои крылышки? С застывшим сердцем, Иванка жевала губы, и читала про себя молитву, чтобы быть услышанной им.
- Я никак не возьму в толк, Иви… - широкий разворот плеч привлекал к себе и без того рассеянный внимание. Она не могла сосредоточиться. То и дело взгляд цеплялся за узлы мышц и гладкую смуглую кожу. – Почему ты решила, что можешь вести себя подобным образом? М?
- Я не… - произнесла шёпотом, ощущая надвигающуюся бурю.
- Ты из раза в раз ходишь по лезвию ножа, - он не отпускал её взгляд, – почву прощупываешь? Чего ты добиваешься? – кончик его языка прошёлся по полным губам. Казалось, что сейчас он что-то обдумывает. Будто шестерёнки в его голове загудели. – Раздевайся. Ты спишь здесь.
Выплюнул, скривив губы, и, наконец, опустил голову, склоняясь над умывальником. Хотелось задержаться на несколько секунд, чтобы всласть насладиться вытянувшимся лицом девушки, но он этого не сделал. Набрал пригоршню и окунул лицо в ледяную воду. Ещё раз…
- Хорошо, – её голос прозвучал громче обычного. Марк вновь выпрямил спину, и поймал в отражении взгляд, полный отчаяния. Взгляд, который кричит и умоляет его о снисхождении. Только… поздно, mi pajarito. – хорошо… я спущусь вниз и всё приберу… - как-то неуверенно.
- Серьёзно? – вода в кране затихла, погружая небольшую, но светлую уборную в громогласную тишину. Барабанные перепонки стягивало, а венка на шее запульсировала в разы интенсивнее. Брови Марка чуть заметно дрогнули. Как и уголки губ.
- Я уберу всё. И здесь… и на улице. Я всё сделаю, – чуть решительнее. Поджала острый подбородок. Ручки сложила под грудью.
- Уже не надо, – мужчина хмыкнул, растягивая губы в широкой улыбке. Вокруг его карих глаз залегли мелкие тоненькие морщинки-лучики. – Раздевайся.
Стащил с сушителя полотенце и промокнул лицо. Ему показалось, что температура в ванной упала на несколько градусов. Воздух слегка искрился и потрескивал от возникшего напряжения.
- Я же сказала: я. Всё. Уберу. Что не так? – возмущённо всплеснула руками и оттолкнулась от дверного косяка. – Я…
Замолчала и попятилась назад, когда Марк, бросив полотенце на корзину для белья, двинулся на неё. Неторопливо, крадучись, загонял жертву в угол, и дышал её страхом.
- Ты плохо слышишь, Иви? Раздевайся. Или я сам стяну с тебя твои тряпки, – бросил короткий взгляд на свой кардиган, что она накинула на себя, – и свои тоже… - поддевая край своей же кофты.
- С ума сошёл?! – пискнула, отскакивая от него, и тут же врезаясь в корпус широкой кровати. – Я не буду!
Попытка обогнуть его, закончилась поражением. Не успела проскользнуть под его рукой, как ловко была перехвачена за талию. Она шикнула, и вцепилась ногтями в крепкое мужское предплечье. Оставляя на его коже кровавые борозды, завопила, когда навзничь была опрокинута на упругий матрац. Воздух глухим хлопком выбило из лёгких.
- Я не буду, понял! Не позволю! Ты… животное! – продолжая махать руками перед его лицом. Не замечая, как глаза напротив, теряют блеск азарта и наполняются кровью. – Мразь… пусти меня! Я никогда не стану спать с тобой! Понял! Я лучше буду спать в хлеву на сырой соломе! Со свиньями! Пусти меня! – прорычала, когда он, наконец, сумел поймать проворные руки и затолкать их под свои колени.
- Со свиньями, говоришь? – прищурился, склоняясь ниже. Почти вплотную. Касаясь кончиком носа её щеки… - Я не ослышался, Иви?
- Ты… - с отдышкой. Уводя лицо в сторону, – ты гораздо хуже…
- Как скажешь, mi pajarito. Как скажешь, милая…
Глава 10
Которая по счету сигарета тлела у него в зубах? Марк уже сбился со счёта. Сна ни в одном глазу, а пальцы нервно крутят сломанную веточку. Впился затылком в деревянную стену пристройки, и поднял пустой взгляд, разглядывая нежно-розовую полосу горизонта.
- Начо, малыш? Господи, боже мой… - завыла во весь голос Ива, и тем самым сковырнула его нервные окончания. Мужчина повернул голову в сторону беспокойного пса. Тот рыл мордой землю под дверью пристройки и громко фыркал, отзываясь на голос девчонки. - Ты сможешь вытащить меня отсюда? Мальчик? – прерывистая речь говорила о том, что она снова плачет. Собака под дверью начала скулить вторя нытью по ту сторону. – Начо… позови своего хозяина? Я буду послушной… скажи ему, чтобы выпустил меня…
Мужские губы тронула грустная улыбка. Вот, оказывается, как всё просто? Жестоко… он и не спорит. Но очень действенно.
Кто бы мог подумать, что он проторчит здесь всю ночь? Поначалу вернулся в дом, намереваясь оставить девушку там совершенно одну. Опрокинул в себя ещё один стакан виски, и вышел на балкон. Даже оттуда он слышал её дикие, полные ужаса вопли. И… честное слово, он бы не рискнул отправлять её туда, если бы хряк был голодный. Буквально на днях они морили животное голодом. Для того, чтобы зверский аппетит сыграл ключевую роль в тот момент, когда к зверю закинут… Диего, в общем-то, он был неплохим парнем… если бы не жадность. Она сыграла с ним злую шутку.
Сейчас свинья сыта, а значит, и девушка в относительной безопасности. Только вот от вороха всех этих мыслей, легче не становилось. Мужчина выругался и, взяв с собой бутылку алкоголя, вновь вернулся туда, где бросил девчонку.
Глоток за глотком, он поглощал янтарную жидкость, закусывая ту сигаретным дымом. Вслушивался в её крики, брань на чешском языке и слёзы. Она слишком красиво плакала. Он получал от этих всхлипов какое-то извращённое удовольствие. Корил себя, и несколько раз одёргивал, чтобы не открыть тяжёлый засов. Нельзя. Пусть сидит. А он просто будет рядом… если что.
- Начо? – снова заговорила, царапая дверь. – Начо… за что он так со мной? – зашуршала, и ещё раз ударила по двери. Пёс замер на мгновение. Потоптался на месте, и перевёл взгляд на своего хозяина. Марку показалось, что старый кобель задаёт ему немой вопрос: какого хера?
Да, никакого, Начо… никакого…
- Иди сюда. – прошелестел охрипшим голосом, похлопывая себя по бедру. – ко мне.
Собака вильнула задницей, и подкралась к своему хозяину. Лизнула его левую ладонь, и уселась рядом на чуть тёплую землю.
Плачь за дверью прекратился, сменяясь зловещей, звенящей тишиной. Вот оно. Она его услышала. Марк снова усмехнулся. Сжал переносицу, крепко зажмуривая глаза. Ждал…
- Марк?
Иванка подобрала под себя ноги, и уставилась на дверь выжидающим взглядом. Ухватилась за его голос, как за спасательный круг. Ей ведь не показалось? Это его голос? Пусть это будут не галлюцинации. Со свойственной ей настырностью, застучала кулаком по двери.
- Марк? Марк, это ты?!
Мужчина за дверью облегчённо вздохнул, но ничего не ответил. Сдвинул Начо со своего бёдра и поднялся с земли на ноги. Затёкшие ноги казались ватными. А голова на миг закружилась, вынуждая Марка опереться на дверь.
Ива отпрянула от прохладной древесины, и поджала губы. Почему он молчит? Проглотила истерику, когда скотина за спиной зашевелилась и тихо хрюкнула, напоминая о себе, и о том, что Иванка стала свидетелем того, что эта тварь жрёт человечину.
- Марк, пожалуйста! – взмолилась, снова бросаясь к двери. Растрёпанные волосы лезли в лицо, а от слёз перед глазами всё расползалось. – Я прошу тебя, выпусти меня отсюда! Что мне сделать? Я сделаю всё! Слышишь меня? Только открой дверь!
На её крики животное за спиной пронзительно завизжало, отчего девушка зарыдала в голос снова. Это всё неправда. Неправда! Кулаки разжались, и ладони проехались по влажной поверхности двери. В бессилии, брюнетка упала окончательно, касаясь грудью земли и вдыхая воздух опаленными лёгкими.
Марк сглотнул ком в горле, и провёл языком по сухим губам. В глотке саднило, а в груди разрывался сгусток, заполняя нутро стекловатой.
Положил руку на засов и, помедлив несколько секунд, сдвинул тот в сторону. Противный скрежет заставил сморщиться. Дыхание остановилось, а сердце пропустило удар, когда дверь под его натиском, сдвинулась в противоположную от него сторону.
Опустил взгляд, глядя на отползающую девушку. Ива попыталась встать, но слабые ноги подкосились, и брюнетка свалилась на грязную землю, цепляясь пальцами за выступы на стене.
К чёрту!
Шагнул к ней и, больше не задумываясь ни о чём, подхватил на руки.
- Иди сюда… - приподнял Иванку над землёй, и только сейчас свободно задышал. Воздух с тихим свистом сорвался с его губ, когда тонкие ручки, ни секунды не сомневаясь, сплелись на его крепкой шее.
...