– Ну вот, – сказала Пип. – Была не была.
– Ты уверена, что я не могу просто посидеть в машине?
– Тебе надо узнать, что за люди мои родители. Вот такие они у меня.
Но едва она открыла дверь машины, послышались голоса – мужской и женский. Крики. Сквозь тонкие стены домика неслись звуки, полные воспаленной ненависти.
Я этого не говорил! Если тебе за каким-то хером понадобилось меня цитировать, цитируй точно! Я вот что сказал…
Я тебе передаю ОТВРАТИТЕЛЬНЫЙ ПОДТЕКСТ того, что ты сказал. Ты прячешься за тем, что все согласны считать нормальным, обеспечиваешь себе этим, что весь мир на твоей стороне, но знаешь ведь, знаешь на самом деле, что есть более глубокая истина…
Глубокая истина, состоящая в том, что я неправ, а ты права? Это единственная глубокая истина, которая тебе ведома!
Ты сам это знаешь!
Ты только что ПРИЗНАЛА, что у тебя нет аргументов! Что ни один человек на свете с тобой не согласится…
У меня достаточно аргументов, и ты это знаешь! Ты это знаешь!
Пип снова закрыла дверь, но хотя слов теперь не было слышно, звуки ссоры все равно долетали. Два человека, подарившие ей жизнь в разбитом мире, злобно кричали друг на друга. Джейсон вздохнул и взял ее за руку. Она крепко сжала его ладонь. Можно, должно быть, справиться лучше, чем ее родители, но она не была уверена, что это ей удастся. Только когда небеса вновь разверзлись, когда по крыше машины забарабанил дождь, посланный необъятным темным западным океаном, когда звук любви заглушил те, другие звуки – только тогда она подумала, что, может быть, справится.