— Пусть наши разумы работают вместе для блага этого королевства.
Айслинг подняла их сжатые ладони и прижала их к своему лбу.
— Пусть я буду видеть ваши истинные облики и останусь доброй.
Она прошла к следующему, он опустил ладонь над сердцем Айслинг.
— Пусть ваше правление будет справедливым и по велению сердца.
Айслинг улыбнулась.
— И по старым традициям на языке, что древнее слов.
Последний слуа ждал на вершине лестницы. Айслинг поднялась, поправив шлейф, чтобы он ниспадал с лестницы как черный водопад.
Это существо было едва живым. Оно дрожало, шагнув вперед, прижалось к Айслинг, чтобы уткнуться лбом в ее лоб.
— Как сверху, — прохрипело оно, — так и внизу.
Айслинг нежно обняла существо.
— Как внутри, как и снаружи.
Еще один слуа шагнул вперед и забрал у нее корону. Айслинг глубоко вдохнула и напомнила себе, что они делали так каждую ночь. Она была проклята как лебедь днем, а Бран — проклят как ворон ночью.
Это было их существование. Их наказание.
Она забрала корону, подняла ее высоко, чтобы все видели, а потом опустила на свою голову, ощутила, как шипы пронзают кожу до крови, взимая плату. Айслинг развернулась и слушала крики слуа.
Древняя старуха шагнула вперед, ее голос зазвучал сильным звоном:
— Да здравствует Воронья королева!