– Я пришлю кого-нибудь.
– Обещаете?
– Конечно. Не выходите из школы, пока он не приедет.
– Хорошо. Ни за что не выйду!
Я был уверен, что она так и поступит.
Попрощавшись с завхозом, я поднялся на четвертый этаж, надеясь застать учительницу географии.
Она пила чай, сидя за своим столом. Полная женщина в черной блузке с люверсом и длинной плисовой юбке.
– Здравствуйте, – проговорил я, входя. – Старший лейтенант Самсонов, полиция.
– Добрый день, – удивленно ответила женщина.
Ей было лет шестьдесят, и она слегка растягивала слова, что придавало ей жеманный вид.
– Вы знаете, что совершено два убийства и обе жертвы работали в вашей школе? – начал я напрямик.
– Два? – нахмурилась Юлия Олеговна. – Почему два?
– Вчера было обнаружено еще одно тело. Сухановой Марии Кирилловны.
Учительница географии ахнула. Рот у нее был густо обведен алой помадой и походил на окровавленную рану. Немного помады попало на передние зубы. Почему-то я подумал, что это выглядит отвратительно.
– Да вы что?! Правда?
– Ее нашли в своей квартире.
– Ужас!
– Мне бы хотелось с вами поговорить об этих убийствах.
– Со мной? – Учительница выглядела удивленной. – Но я ничего о них не знаю.
– Видите ли, дело в том, что у нас есть основания считать, что следующей жертвой тоже может стать сотрудник вашей школы. – Я сделал паузу, чтобы дать ей обдумать услышанное.
– Да? – проговорила она настороженно. – А при чем тут я?
– По всей видимости, жертвой будет человек с именем Юлия или Роман. У вас в школе таких трое.
Повисла пауза.
– О боже! – проговорила учительница, осев в кресле. – Вы серьезно?
– К сожалению, да.
– Но… я не представляю, кто может держать на меня зло. Во всяком случае, так, чтобы захотеть убить. – Она в недоумении покачала головой. – Немыслимо!
– Я уже поговорил с вашим завхозом, ее тоже зовут Юля.
– И что?
– Она разрешила нам приставить к себе человека. Полицейского, который проследит, чтобы с ней ничего не случилось.
– А мне? Мне тоже нужна охрана!
– Вот это я и хотел обсудить. Вы не против?
Учительница всплеснула пухлыми руками:
– Против?! Да я только «за»! Думаете, я хочу, чтобы меня убили?!
– Тогда все в порядке. Я пришлю человека.
– Когда? – Женщина испугалась, словно я бросал ее на необитаемом острове.
– Скоро. Дождитесь его здесь.
Она закивала:
– Да-да, конечно. Он придет сюда, в кабинет?
– Да, не волнуйтесь.
– Да как же тут не волноваться?!
– Мне еще надо переговорить с вашим охранником.
– С Романом Ефимовичем?
– Да.
– Хорошо. Так я буду ждать здесь.
– Ждите.
– Пусть скорее приезжает.
– Я скажу ему, чтобы поторопился.
Вырвавшись от учительницы географии, я спустился на первый этаж и подошел к стойке охраны. Романа Ефимовича не было.
Я сел на скамейку и стал ждать, решив, что он отошел на пару минут в туалет или еще по каким-нибудь делам. Чтобы не тратить время, позвонил Димитрову, сказал, что пообещал потенциальным жертвам охрану. Он обещал прислать трех оперов в течение получаса. Звучало это слишком оптимистично, потому что я понимал: раньше чем через час они не прибудут.
Вскоре появился охранник. Ему было за пятьдесят некогда черные волосы почти все побелели, борода была коротко подстрижена, на мясистом носу сидели очки в черепаховой оправе. С правой стороны подбородка виднелся малозаметный шрам длиной сантиметра в три-четыре, не прикрытый щетиной.
– Что случилось? – поинтересовался он, увидев меня.
– Роман Ефимович, дело касается смерти двух учителей, которые работали в этой школе.
Охранник насторожился:
– А при чем тут я?
Мне пришлось повторить историю, которую я уже поведал до него Жарковой и Романовой.
Гурин отреагировал спокойно.
– По-моему, это бред, – сказал он. – С какой стати убивать меня? Я тут вообще всего полгода работаю.
– Думаете, это имеет значение?
– А вы думаете, преступник, кто бы он ни был, выбирает жертву только по имени или фамилии?
Я был вынужден признать, что это маловероятно. Однако взять Гурина под наблюдение все равно следовало.
– Думаю, вы не захотите рисковать, – сказал я. – Надо приставить к вам человека. Он понаблюдает за вами некоторое время.
– Сколько?
– Не знаю. Может, пару дней.
Охранник почесал крупный нос.
– Надеюсь, мне не придется его кормить? – спросил он брюзгливо.
– Ни в коем случае. Вам даже необязательно с ним общаться.
Охранник кивнул.
– Тогда ладно. Пусть ходит за мной, если вам так хочется. Но, по-моему, вы зря потеряете время. – Он вдруг закашлял, уткнувшись в кулак. – Кстати, раз уж вы, полицейские, все равно будете здесь ошиваться, может, найдете Фредди?
– Кого?
– Нашего песика. Болтается вечно возле школы, никак не прогнать его. Подкармливают тетки из столовки, вот он и повадился.
– И зачем его искать?
– Так пропал же! Уже три дня, как не появлялся. Не иначе похитили злодеи! – Охранник расхохотался.
Я не стал отвечать и отправился на второй этаж к директору.
Короб разговаривал по телефону, когда я вошел. Он поднял на меня глаза и указал на стул.
Я сел. Директор быстренько закончил и уставился на меня:
– Ну, как дела? Всех нашли?
– Да, мы приставим к ним охрану.
Короб кивнул:
– Отлично. Знаете, хорошо, что вы зашли. Я тут подумал, может быть, вам поговорить с нашим школьным психологом? Насчет состояния убитых.
– Они посещали его?
– Ее. Это женщина. Марина Арсеньевна.
– Понятно. Так посещали?
– Нет, насколько мне известно. Но она ведь могла наблюдать их практически каждый день. Словом, я просто предложил, а вы сами решайте, надо вам это или нет.
Почему бы и не воспользоваться возможностью? В конце концов, свидетельство профессионала может оказаться полезным.
– Где мне ее найти? – спросил я.
– На третьем этаже, кабинет тридцать один. Там табличка, так что мимо не пройдете. Она раньше работала психиатром, но потом перешла к нам.
– Серьезно? А почему?
– На пенсию вышла. А ее внучка у нас учится в седьмом классе, так она решила за ней приглядывать.
– Понятно. Значит, Марина Арсеньевна?
– Именно так.
Я поднялся на третий этаж. Большие пустые помещения всегда производили на меня неприятное впечатление. Все эти коридоры, рекреации, ряды кабинетов вызывали смутное беспокойство и заставляли шагать быстрее, словно это могло придать уверенности в себе.
Я едва удержался от того, чтобы начать насвистывать какой-нибудь бодрый мотивчик. Это уже был бы, пожалуй, перебор. В конце концов, хотя нами до самой смерти и владеют детские страхи, я полицейский, а не впечатлительная институтка.
Словно для того, чтобы доказать себе, что все это ерунда и не стоит выеденного яйца, я решил посетить туалет. Не то чтобы очень уж хотелось, но в принципе можно было.
Наверное, в большинстве школ туалеты расположены в рекреациях или конце коридора. Я отправился на поиски. По дороге никто не попадался, и соответственно спросить дорогу было не у кого, но это даже радовало: не придется объяснять, кто я и что тут делаю.
Туалет обнаружился в углу рекреации. Дверь с табличкой, на которой красовался слегка поцарапанный силуэт девочки в платье, была приоткрыта.
Я остановился в нерешительности: конечно, внутри никого быть не может, но ведь существуют же правила приличия. Логика подсказывала, что мужской туалет должен находиться в противоположном крыле. Идти туда через весь этаж мне не хотелось, и это решило дело.
Я вошел, притворив за собой тихо скрипнувшую дверь, и прислушался. Мертвая тишина. Такая бывает, пожалуй, только в пустых туалетах, где все бачки полны и не слышно журчания набирающейся воды. Я прошел мимо раковины, над которой висело зеркало с потрескавшейся по углам амальгамой. Держатель для бумажных полотенец был пуст, провод сушилки висел вдоль стены, вынутый из розетки.
Четыре кабинки выглядели очень маленькими: место явно сэкономили, чтобы впихнуть побольше унитазов.
Тонкие двери были плотно закрыты, но на всех ручках виднелись синие индикаторы, означавшие «свободно».
Невольно вспомнилась страшилка о Ханако, призраке маленькой девочки, которая буквально повергла в ужас японских школьников лет двадцать назад. Наверное, не было в Стране восходящего солнца ребенка, который не знал бы ее и не рассказывал сверстникам.
Если верить легенде, Ханако убили в третьей кабинке, и с тех пор она обитает в ней, причем во всех школьных туалетах Японии сразу. Считается, что если ты трижды постучишь в дверь кабинки и спросишь: «Ханако-Сан, ты здесь?» – то услышишь: «Да, я тут». Если ты достаточно безрассуден, чтобы открыть дверь, то Ханако схватит тебя и затащит внутрь, где и убьет, утопив в фекалиях.
Я не стал стучать в третью кабинку. Где-то мне довелось прочитать, что люди инстинктивно предпочитают справлять нужду как можно дальше от входа. Так я и поступил, отправившись в последнюю кабинку.
Через минуту я вымыл руки и включил сушилку, вставив вилку в розетку, однако это не помогло – она осталась безучастной к моим попыткам воззвать ее к жизни. Пришлось воспользоваться носовым платком.
Когда я вышел в рекреацию, на другом этаже что-то гулко грохнуло – будто уронили лист железа или ударили в дребезжащий гонг. Вероятней всего, в школе проводились ремонтные работы. Ну, или перетаскивали мебель. Судя по звуку, не слишком удачно.
Я отправился по своим делам.
Не то чтобы я недолюбливал психологов. Я признаю важность этой профессии и даже сам посещал некоторое время одного из них – когда меня мучили кошмары, – но никогда эти визиты не приносили мне настоящего облегчения. В целом я рассматривал психологов скорее как коллег по работе, которые могут составить портрет убийцы, чем тех, у кого ищешь помощи в решении своих личных проблем. Но это мой, вероятно, профессиональный взгляд, и я его никому не навязывал. Держал, так сказать, при себе.