– Я не знаю. Наверное, здесь. – Он указал на диван.
– Хорошо, присаживайтесь, пожалуйста.
Давид сел с краю, прижавшись к подлокотнику.
– Вы можете сказать, что вам мешает. И мы попробуем это исправить. – Саша поняла, в чем дело.
– Это… Место, само место. Я не могу уйти, когда захочу. – Недоверие начинало окутывать его.
– Почему же? Можете. Вы можете это сделать прямо сейчас. – Саша протянула ему ключ-карту. – Эта карта открывает все двери, кроме тех, где находятся пациенты.
Давид взял карту в руки и, недолго думая, встал. Саша молча наблюдала. Он подошел к двери и обернулся на нее. Не опуская взгляда, он приложил карту к замку, и зеленый индикатор разрешил выход. Давид едва улыбнулся, открыл дверь, но выходить не стал. Он вернулся и сел на диван.
– Так лучше.
– Хорошо. Пусть этот ключ будет у вас. Для нас обоих сейчас важно, чтобы вы чувствовали себя комфортно и безопасно. Если вы не готовы или у вас нет доверия, то я пойму это. Вернемся к сеансу в другой раз.
– Все нормально. Давайте начинать.
– Вы можете занять любую удобную позу, можете прилечь.
Давид взял одну из подушек, снял обувь и лег на спину.
Легкий ветер укачивал кроны сосен за окном, словно маленьких детей в колыбели. Влево-вправо, влево-вправо. Он нежно и ласково пел им свою песню, шептал им тихо о вечности. Давида привлекла эта картина.
– Закройте глаза и попробуйте сфокусироваться на своем дыхании. Из всего, что я буду говорить, вы можете слышать только то, что вам нужно, и отбрасывать все, что не нужно.
Влево-вправо, влево-вправо качались кроны деревьев в такт его дыханию.
– Попробуйте расслабить тело. Начиная от кончиков пальцев. Почувствуйте, как они расjpg"/>слабляются. Руки и ноги становятся тяжелыми, но вы ощущаете себя легко. Как воздух. Продолжайте дышать так же. Этот сеанс поможет вспомнить себя.
Давид выполнял все, что говорила ему Александра. Он впервые за последнее время перестал думать о чем-то. Перед ним была пустота. И этот ветер, и кроны сосен…
– Давид, – Александра произнесла с какой-то тонкой нежностью, – попробуйте представить то место, где бы вы чувствовали себя спокойно, – она говорила максимально мягко и медленно.
Давид все еще не говорил.
– Попробуйте его нарисовать в своей голове. Что вы видите?
– Луг… Трава. Высокая такая, – проговорил он, погружаясь все глубже.
– Что еще?
– Ветряные мельницы вдалеке.
– Скажите, что вы чувствуете? – ее тон был умиротворяющим.
– Мне спокойно. Тут тепло очень. Лето как будто.
– Какой цвет вы видите?
– Желтый. Соломенный такой. И солнце. – Он будто сощурился. – Трава высокая, почти по пояс.
Александра внимательно наблюдала за его лицом, за каждым его жестом и мимикой.
– Вы один? Или кто-то есть с вами рядом?
– Я… Я не знаю. Да. Кто-то есть. Впереди. Мальчик.
– Как вы к нему относитесь?
– Я не знаю.
– Что он делает?
– Он играет. С чем-то. Не могу рассмотреть.
– Попробуйте подойти ближе.
– С мячом. Да, кажется, с мячом. С красным мячом, – легкая улыбка появилась на лице Давида.
– Вы знакомы с этим мальчиком?
– Да, кажется, да. Но я не вижу его лица, волосы закрывают.
– Это не важно. Важны чувства, которые он в вас вызывает. Это ваше внутреннее «я», которое помнит эту радость. Побудьте с этим чувством.
– Да… Я… Чувствую…
– Давид, не теряйте это состояние, это ваша защита. Вы видите где-нибудь автобус?
– Нет. – Он сжал пальцы.
– Посмотрите поближе.
Небо начало затягиваться тучами, солнце спряталось. Давид стоял уже один в высокой траве. Резко поднялся ветер, и стало холодно. Давид бежал, он пытался найти этого мальчика, пытался разглядеть его сквозь траву, которая била по коже. На дорогу выкатился красный мяч.
– Давид, я здесь, с вами. Все хорошо. Что вы видите?
– Он исчез. Тут темно. – Его руки быстро сжимались в кулаки и разжимались.
– Что вы видите, кроме темноты? – продолжила Саша.
– Дорога. Какая-то дорога, много машин. И фонарь. Он все время моргает. Сломанный.
– Вы куда-то идете?
– Да, – его дыхание участилось. – Не знаю куда.
– Вы чего-то боитесь?
– Я не знаю.
– Кто-то есть с вами рядом? Вы можете обернуться?
Веки Давида задрожали, дыхание еще больше участилось. Его пора было возвращать.
– Я… Я не могу…
– Этот человек ничего вам не сделает, вы сейчас в безопасности. – Пора было остановиться, но Саша продолжила: – Сделайте глубокий вдох и выдох.
Давид сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, постепенно чувствуя, как напряжение покидает его тело. Он смог обернуться. Перед ним стоял мальчик, тот самый, кого он искал. Мальчик был бледен, с глазами, в которых жил страх.
– Кто там, Давид?
– Мальчик.
– Он вас преследовал?
– Не знаю. Он просто смотрит.
– Он может вам сказать что-нибудь?
Давид попытался сделать вдох, но вместо вдоха получался хрип. Он приложил ладонь к шее, он что-то чувствовал физически.
– Давид, я буду считать от пяти до одного, и на счет «один» вы открываете глаза. Пять… Четыре… Три… Два… Один. Давид, открывайте глаза.
Его веки еще сильнее задрожали. Саша повторила, стараясь выдерживать спокойный тон:
– Пять… Четыре… Три… Два… Один. Посмотрите на свои ладони – вы должны почувствовать себя в своем теле.
Он открыл глаза. Ладони были мокрыми. Да и не только ладони. Его рубашка на спине поменяла цвет.
– Ну как?
– У вас получилось, – ответила Саша. – Есть успехи, но нам стоит быть аккуратнее с сеансами. Возьмите воды! – Она протянула ему прозрачный стакан, и Давид моментально его осушил. – Вы помните, что видели?
– Да, думаю, да. Мальчишка. Мне кажется, я знаю его.
– Это мог быть ваш брат? Следователь, которая вас сюда привезла, говорила, что вы вспоминали о брате.
– Я не знаю…
– А после? Когда наступила темнота, – с осторожностью продолжила Саша.
– Я почувствовал боль в шее и будто все онемело. Я помню это ощущение. Мы можем еще раз попробовать?
– Не сейчас. Вам нужен отдых.
– Я хочу еще раз попробовать. Я должен.
– Давид, сейчас нельзя. Нужно сделать перерыв.
Нетерпение заиграло в его сердце. Этот сеанс стал толчком, отправной точкой его желания узнать о том, что с ним произошло. И, главное, почему. Этот мальчик с красным мячом. Кто он? А может быть, он смотрел себе в глаза? Давид чувствовал, что его разум сражается с барьерами времени и пространства. Он пытался зайти дальше, погрузиться глубже в свой внутренний мир и найти ответы.
– Можем идти. – Александра встала и взглядом потребовала от Давида того же.
– Мы приехали сюда, чтобы я разглядел какого-то мальчика? И все? – Давид положил ключ-карту в карман. – Я должен попробовать еще раз.
Глава 23
Время – один из самых ценных ресурсов, которым мы располагаем. Мы стоим в очередях, ждем своей минуты, своего часа, и это ожидание начинает казаться потерей времени. Кто-то начинает злиться, кто-то нетерпеливо ходит из стороны в сторону, кто-то находит себе занятие в телефоне, а кто-то позволяет встряхнуть свои мысли и дать волю воображению.
Лиза, задумавшись, держала в руках чашку из тонкого фарфора и ощупывала выступающий витиеватый узор на ней.
– Вам принести еще чаю? – рядом с ней возникла девушка, которая вышла с места за стойкой администрации. Улыбчивая, с ярко накрашенными алыми губами.
– Нет, спасибо. – Лиза поставила чашку на поднос.
Она решила не терять зря времени и достала исписанный блокнот, в котором делала записи о преступлениях, пытаясь сопоставить факты и найти ту самую нить, потянув за которую, они могли бы выйти на преступника. Но даже найдя ее, Лиза понимала, что клубок слишком большой, и чем больше она его разматывала, тем больше запутывалась сама.
Буквы начали расплываться, а мысли о расследовании неизбежно превращались в мысли о Давиде. Где он? Почему же так долго?
Ей начало казаться, что с ним она чувствует себя не такой одинокой и более уверенной. Или это связано с чуть не случившейся аварией? «Не вовремя сейчас все это! Надо думать о работе», – твердила она себе. Лиза пыталась отмахнуться от мыслей и каждый раз возвращалась к цепочке событий расследования. Но выходило так, будто она читала одну и ту же страницу книги, каждый раз возвращаясь в начало.
Она боялась этих новых чувств, когда все привычные установки начинают рушиться, когда мир начинает играть новыми красками. Лиза будто пряталась от солнечных лучей, закрывая шторами окна лишь потому, что привыкла к серому небу. И как найти силы, чтобы хладнокровно убить в себе зарождающуюся влюбленность…
Она снова посмотрела на часы. Она бросала на них взгляд каждые несколько минут, а стрелка будто застыла на месте. Давно у Лизы не было так много свободного и, как ей казалось, бесполезного времени. Сидеть и ждать. Просто сидеть и ждать. Как же это утомительно! Она решила пройтись по холлу, чтобы посмотреть на картины, висящие на стенах. В них было больше души, чем в картинах художников, выставляющих свои работы на центральных площадях и улицах города. В этих картинах только и была душа, и еще немного краски. Темно-синий цвет, почти черный, а в центре смешение желтого и оранжевого.
– Самолет, – знакомый голос за спиной заставил ее развернуться. Александра Герц стояла перед ней.
– Самолет?
– Да. Помните авиакатастрофу над Балтийским морем? У пациентки там погибла вся семья. Я забрала эту картину сюда.
– А где Давид?
– Он сейчас подойдет, хотел умыться. Сеанс оказался непростым.
– Он вспомнил что-нибудь?
– Мальчишку, возможно, это был его брат.
– И все? – Лиза была разочарована. – А тех, кто напал на него? Или хотя бы… Хотя бы что-нибудь из того дня.
– Лиза, – мягко сказала Александра, – я понимаю вас. Если бы травма была только психологическая, было бы проще. Но ему диагностировали серьезное сотрясение. Некоторые воспоминания могут утратиться навсегда.