Он сжал ее руку в своей ладони, приблизился к ее лицу так, что между ними оставалось не больше сантиметра. Она первая закрыла глаза и почувствовала, как его губы едва коснулись ее. Она ответила. Он поцеловал сильнее, прижал ее к себе. Больше не существовало ничего и никого. Только он, утративший свои воспоминания, и она, будто тоже забывшая все, что было с ней до этой минуты.
Сомневалась ли она в правильности своего порыва? Сомневалась, но высоковольтный ток пробил каждую клетку тела, не давал ей освободиться, приковывал и не оставлял выбора.
Зазвонил телефон. Лиза открыла глаза, оторвалась от поцелуя и, еще несколько секунд удержав на себе его цепкий взгляд, шагнула в сторону, но он взял ее за руку, крепко сжал ее, хотел остановить.
– Надо ответить. – Рука Лизы выскользнула из его ладони.
Звонил Глеб. И этот звонок стал для нее каким-то отрезвляющим снадобьем, вернувшим ей разум. Что было бы, если бы он не позвонил?
Лиза подняла шарф, ответила на звонок, сказала Давиду, что будет ждать его внизу, и с каким-то облегчением вышла из номера.
– Привет, – сухо бросил Глеб. – Где ты сейчас?
– Жду Давида и едем к Александре в клинику, она попросила приехать раньше.
– Да, я знаю.
– Зачем? Мне она ничего не сказала.
– Послушай, я, кажется, нашел второго человека, и у меня есть кое-какая версия…
– Какая версия?
– Кажется, что нашел, пока не уверен. Это брат нашего задержанного. Они созванивались в тот день и незадолго до этого, я взял распечатку звонков.
– Созванивались с братом. Дальше. Что за версия?
– Он мог убивать тех, кто издевался над животными, тем же способом.
– Что? – она скривила лицо. – С чего это ты взял?
– Он ветеринар, у него нет машины, и он вполне мог воспользоваться помощью своего брата.
– Хочешь сказать, что Давид из тех, кто издевался над животными?
– Я не знаю, Лиз, не знаю, может, есть и другая причина. Поэтому вы и едете к Александре заранее, она попробует понять его отношение к животным.
– Ясно… – сухо ответила Лиза. – А ты не считаешь, что взять пассажирский автобус для преступления – это как минимум странно?
– Это только для нас с тобой может показаться странным. Никто не предполагал, что у них на заднем сиденье уснет следователь.
– Получается, что Давид был у них еще до выхода этого автобуса на маршрут. Но тогда в чем смысл ехать по маршруту, брать пассажиров?
– Ты права, что-то не вяжется… Получается, что Давид сам сел в этот автобус. Лиз, а ты вообще ничего странного не заметила?
– Я уснула, как только мы тронулись с места. Все, больше не могу говорить, потом позвоню. – Лиза положила трубку.
Она бросила взгляд на большие часы, когда Давид вышел в холл. Только половина восьмого, и она не ожидала, что он так быстро соберется. До клиники Александры ехать не больше часа, и Лиза подумала, что неплохо было бы перекусить, тем более что Давид тоже пропустил завтрак.
Когда Давид подошел ближе, Лиза заметила в его беспричинно-добрых и мягких глазах все ту же страсть, только будто зашифрованную, доступную только ей. И не только страсть, но и вопросы. Что будет после этого поцелуя, есть ли шансы на продолжение? Он изучал ее, пытался понять. Только как ее понять, если она сама не может этого сделать…
– Пойдемте, Давид. Нужно ехать.
Она вернула в разговор нотки формальности, она не перешла на «ты». Что это значит? Что будто ничего и не было? Значит, что нужно стереть из памяти и это?
– Половина восьмого.
– Заедем перекусить, ведь вы еще не позавтракали. И я. Выпила только чашку кофе.
Разговор не клеился, он был каким-то неживым, ненастоящим, натянутым, как тетива лука. Вложи в него стрелу, и она обязательно выстрелит. Но не сейчас.
Они вышли на парковку, Давид сел вперед и пристегнулся: после прошлой поездки с Лизой он теперь более осторожен.
– Заедем позавтракать и потом в клинику.
– Нет, – он замотал головой, – я так не могу.
Лиза не поняла, о чем он говорит.
– Я не могу позволить себе пойти с девушкой куда-то и не заплатить.
– Перестаньте, Давид, считайте, это служебный завтрак за счет Комитета. Вы – важный свидетель.
– Свидетель, – повторил Давид и отвлекся в окно на прохожих.
– То, что между нами было… – она не смогла закончить фразу, она пыталась подобрать слова, но ничего не приходило на ум, а он снова смотрел на нее, снова гипнотизировал своим взглядом. – Мы должны это забыть.
– Тогда тебе придется крепко ударить меня по голове. Но даже тогда я не уверен, что смогу забыть. Да, я не знаю, кто я сам, я даже не знаю, что могу предложить, но я все время думаю о тебе.
– Давид… – она нервно теребила оплетку на руле. – Давайте покончим с этим расследованием для начала. – Она так и не переходила на «ты».
– Этот случай, все это ваше расследование… Ты же не зря там оказалась, ты не зря спасла меня. – Он повернулся к ней, его взгляд был искренним. – И что, если это не случайность? Если это знак? Если…
– Давид, – она твердо прервала его. – Хватит. Я могу быть уверенной, что это останется между нами?
– Да, хорошо. Извините. – Он принял правила.
– Как только мы найдем достаточно доказательств, мы разместим информацию о вас во всех соцсетях и на телевидении. Вы найдете свой дом и своих близких. – Лиза не стала говорить о том, что такая информация уже была, но Коган распорядился удалить ее, и наконец завела машину.
– Вы все же думаете, что у меня кто-то есть? – Давид улыбнулся. – Тогда почему они не ищут меня?
– Нет, я не думаю так. Черт… Я вообще ничего не думаю. Я не могу так.
Утреннее солнце вышло из-за облаков, и его лучи осветили пространство между ними, а ветер продолжал сбрасывать листья и укрывать землю, застилая ее ярким оранжевым ковром. В машине стало теплее. Лиза расчистила дворниками лобовое стекло и сдала назад. Александра их ждет, нужно ехать.
Они выехали на трассу, добрались до нужной развилки и повернули в сторону клиники. Оставалось проехать меньше пяти километров, и они будут на месте.
– Помните, мы тут чуть в аварию не попали? Я тогда успел перехватить руль.
– Помню, – отстраненно ответила Лиза. – Вы хорошо водите. Может, у вас была какая-то машина? Просто представьте себя за рулем. Вдруг придут какие-то картинки?
– А может, я сяду за руль? Так будет больше шансов.
– Ну, – она пожала плечами, – хорошо.
Они остановились. Давид быстро вышел, обошел машину и, открыв Лизе дверь, подал ей руку. Девушка все же позволила ему взять свою ладонь.
– Вас хорошо воспитали.
Давид все еще не отпускал руку. Молчал. Смотрел. Ей становилось неловко.
– Я должен тебе признаться…
– Мы можем закрыть эту тему?
– Я должен сказать…
– Сперва сядем в машину. – Лиза нахмурилась.
Давид занял место водителя, нервно сцепил пальцы на руле.
Что он намерен сказать? Почему его откровенность так резко всплыла?
– Я солгал. Но это все ради тебя.
– Не понимаю.
– Твой бывший. Я помню его. Точно помню. Я слышал, о чем вы говорили тогда, когда я оставался в кабинете. А ваша общая фотография на твоем столе… – Его губы слегла задрожали, он смотрел прямо перед собой, а взгляд был острым, как лезвие.
– Ян? О чем это ты? Ближе к делу, Давид.
– Тот фоторобот… Я специально составил его.
– Зачем? – Она повернулась к нему, но его взгляд так же был устремлен прямо. – Зачем ты это сделал?
– Я хотел помешать. Я знал, что он не убийца и что вы быстро это поймете, но я хотел тебя защитить.
– Что? Тогда кого ты увидел на сеансе?
– Я не знаю… Все слишком странно, слишком размыто.
– Это… У меня нет слов…
– Прости. Я должен был это сказать.
– Это серьезное расследование, ты не можешь пользоваться своим положением, чтобы обвинять невинных людей! Может быть, есть что-то еще, о чем ты не сказал?
– Я не хотел… Не хочу. Не хочу, чтобы все начиналось с этого.
– Ничего не начинается! Давид… Я… Давай так. Раз мы говорим откровенно, тогда скажи, почему ты не признал пятого на опознании? Все видели, что что-то произошло, когда ты подошел к нему.
– Пятого?
– Да, Давид. Последний мужчина из тех пяти.
– Я не уверен. Но да, что-то произошло. Что-то было в его взгляде знакомое.
Телефон Лизы зазвонил, прервав разговор с Давидом. На экране высветилось имя Вишневского, и она спешно вышла на улицу.
Глава 46
Вишневский был почти у цели. Да, впереди было еще много вопросов, но он уже на финишной прямой, и сам финиш был уже очень близко, так близко, что переступить эту черту было даже страшно.
Вишневский мерил шагами пространство в коридоре, поглядывал на часы, начинал нервничать. Сколько еще провозится этот доктор? А может, он понял, что пахнет жареным, и исчез через запасной выход? Наверняка он здесь есть. Вишневский подошел к стойке администратора, еще раз посмотрел на часы.
– Доктор точно придет? – задал он совершенно неуместный вопрос.
– Думаю, что скоро выйдет, я могу посмотреть.
– Да, пожалуйста.
Девушка скрылась за дверью зала, а взгляд Вишневского упал на вазу. Вазу, в которой лежало много маленьких леденцов в цветной шуршащей обертке. Глеб замер на секунду, чтобы дать мыслям возможность осознать то, что он видит, и связать это с преступлениями. «Вот о чем говорил Виктор! Детали, не упустить детали!» Он ухватил горсть конфет и ворвался в смотровой зал, столкнувшись с Адамовым.
– Я попросил ждать там.
Доктор Адамов был уже одет, в руках несколько чемоданов с медикаментами и какими-то приборами.
– Я… – несколько растерялся Глеб в попытках сообразить, что делать дальше. – Извините, очень беспокоюсь за собаку.
– Можем ехать, – сказал Адамов.
– Да, конечно, тогда поехали, – ответил Глеб, все еще собирая по кусочкам свои мысли.
– Далеко едем?
– Да нет, минут двадцать-тридцать.
– Хорошо, как раз успеете рассказать о своей собаке.