а. Вы обе, – поправился он, – будьте аккуратны.
– Ну вот, – улыбнулась Лиза. – Теперь мы можем ехать? Терпеть не могу быть привязанной к кому-то.
Саша резко сдала назад, так что Лизу кинуло вперед.
– Пристегнитесь.
– Я сама слежу за своей безопасностью.
Саша только закатила глаза. Этой девчонке еще взрослеть и взрослеть.
Она выехала обратно на дорогу, свернула на другом повороте к стадиону и по указанному пути выехала к просеке. Остановилась.
– Думаете, не проедем?
– Проедем. Тут сухо. – Она включила дальний, нажала на газ и двинулась между высоких деревьев. – Не думала, что среди ночи окажусь в глухом лесу.
Саша прищурилась, пытаясь сквозь туман различить очертание чего-то живого, но все это казалось бесполезным.
– Прибавьте немного.
– Я и так ничего не вижу.
– Я тоже ничего не вижу, но мы слишком долго ждали.
Александра немного прибавила газа, сжала крепче руль – так, что ее запястья заметно напряглись. Она старалась сохранить внешнее спокойствие, но ее выдавали глаза, точнее, взгляд, в котором даже сбоку можно было разглядеть растерянность. Внимание ее сосредоточилось на дороге, точнее, на ее еле различимых контурах, которые расплывались в густом тумане. Чтобы хоть как-то улучшить видимость, она кроме дальнего света включила и противотуманки. Видимость стала заметно лучше, но картина не менялась, все казалось бесполезным.
Лес начал редеть, вдалеке показались слабые огни, а просека из утрамбованной земли покрылась асфальтом, который, казалось, начали класть, но потом передумали, резко оборвав его. Хотели сделать хороший подъезд к стадиону?
До выезда было еще несколько сотен метров, вокруг не было ни души, и когда казалось, что уже ничего не изменится, в одно мгновение раздался резкий удар, шины отчаянно взвизгнули, пытаясь справиться с влажным асфальтом, но было слишком поздно. Александра резко нажала на тормоз, машину занесло, однако она смогла удержать руль и остановиться, в то же время Лиза, оказавшись непристегнутой, ударилась головой. На лобовом стекле появилось маленькое пятно, которое за секунды превратилось в паутину растрескавшихся полос.
Стало невероятно тихо – тишина окутала все вокруг, такая гнетущая и ощущаемая, будто время остановилось, и в этой звенящей тишине мысли мчались вперед с неимоверной скоростью, быстрее, чем обычно, будто пытались вырваться из заключенной в ней реальности. Это было похоже на моменты из снов – всего несколько секунд, и разум моментально нарисовал сотни картинок, сплетающих их в один странный, нелогичный сюжет.
– Вы как? В порядке? – заботливый и в то же время тревожный голос Александры пробил тишину.
Лиза инстинктивно потянулась к своему лбу, чувствуя, как ее пальцы коснулись чего-то теплого и липкого. Она посмотрела на руки, испачканные свежей алой кровью, но боли почему-то не почувствовала.
– Что произошло? – взгляд скользнул на дорогу, потом на Александру.
Александра оторвала взгляд и открыла дверь, обошла машину спереди – ничего, кроме помятого левого крыла и поврежденной фары. Лиза тоже вышла из машины. Холод сырого тумана пронизывал ее тело, забирался под одежду, касался кожи. Она оглянулась. Под светом фар в нескольких метрах она разглядела что-то. Сделала неуверенный шаг. Потом еще один. Она пыталась сдержать крик, и тихо, насколько могла, выдавила его в кулак.
Я снова бегу. Бегу быстро. Ничего не вижу, слишком темно и нет конца этому лесу. А, нет! Я слышу звуки патрульных машин, они сейчас найдут. Найдут нас, и я больше не смогу его спасти, утащат… Утащат от него. Ему сахар нужен. Бегу от них. Нужен сахар! Как же больно. Звон. И резкий свет в глаза. Светло. Я лежу на спине. Кто-то протягивает мне руку. Я поднимаюсь. Когда успела закончиться ночь?
– Малой, лови! – кричит кто-то.
Смотрю на руки. Мяч. Тот самый, красный, он уже у меня в руках. Поднимаю глаза. Юра. Да, это он. Стало тепло.
– Пошли давай, мама уже здесь.
Ветерок такой легкий, лето, тепло. Колосья пшеницы мне выше пояса. Где-то вдалеке мама. Зовет нас, пора обедать.
Он лежал на спине на обочине между деревьями. Когда Лиза наклонилась над ним, его глаза были открыты, а на лице застыла легкая улыбка, будто сейчас он просто смотрел в небо и считал звезды. Но на небе не было ни звезд, ни облаков, и в глазах у него была только бездна. Пустая, ничего не передающая, черная бездна.
Александра видела смерть, и не единожды. Но смерть, принесенная своими руками, – это было уже слишком даже для психотерапевта. Она наполнила легкие влажным хвойным воздухом, медленно выдохнула, пытаясь принять то, что уже никогда не перемотать назад, и подошла к Лизе.
– Вы были правы… Мы не должны были за ним гнаться, – сказала она, не обернувшись, когда тень Александры прикрыла его лицо.
– Мы не можем управлять судьбой. Иногда случается то, что от нас может не зависеть.
– От нас с вами зависело все! Если бы… – ее голос начал срываться. – Это я виновата.
– Идите в машину, – сказала Саша, но Лиза не реагировала. – Идите в машину! – сказала она более громко и властно.
Лиза сделала шаг назад.
– Он..? Он мертв?
Мысли скручивались в тугой узел из разбитых надежд, сомнений, жалости и страха, который сложно было развязать. Еще боль от удара начинала себя проявлять, она пульсировала и усиливалась с каждым шагом.
В секунду, когда еще несколько часов назад он касался твоих губ, когда несколько часов назад ты решила, что твое будущее должно измениться. Измениться с его приходом. Когда среди бесконечно черного леса ты видишь свет между деревьями, идешь к нему, веришь в этот ориентир, и свет все ближе, и ты все больше доверяешь ему. И вот ты делаешь шаг, и вот ты видишь небо, не закрытое кронами деревьев, делаешь еще шаг и понимаешь, что это всего лишь поляна – маленькая плешь, а вокруг нее все тот же лес. Черный и снова непроглядный.
Саша приложила два пальца к его шее – отсутствие пульса и его распахнутые в небо глаза не оставляли шансов. Она пыталась скрыть свою тревогу, пыталась держаться, чтобы не выйти на эмоции, выделив на это все свои ресурсы, но и этого было мало.
В то время, когда хотелось растормошить тело несчастного Давида, чтобы оживить его, когда хотелось вернуть назад несколько секунд, всего лишь несколько, чтобы успеть разглядеть в этом тумане его силуэт, даже ее стойкость дала сбой. И ей на самом деле было не важно, кто лежит перед ее машиной, важно было лишь то, что она отобрала чужую жизнь, пусть и не специально.
И не важно, психотерапевт ты или нет, самой себе перевязывать раны так же больно, как если бы это делал кто-то другой.
Глава 66
Скорая и полиция окружили место происшествия. Часть дороги была перекрыта, и сейчас здесь уже работала новая следственно-оперативная группа, активно фиксируя детали случившегося. Лиза сидела в машине скорой, чувствуя, как холодный страх постепенно уступает место усталости, пока фельдшер заботливо обрабатывал ее рану, стараясь не причинить дополнительной боли. В этот момент она увидела Глеба – он появился в дверях автомобиля, а за спиной стоял лес с его какой-то мужской дикой терпкостью. Ему будто шел этот лес.
– Прости, – выдавила она хриплым от волнения голосом.
– С тобой все в порядке? – спросил он настойчиво, но без тени намека на упрек.
Лиза слабо кивнула головой, признавшись самой себе, что в этом жесте не было уверенности.
– В какую больницу повезете? – Глеб перевел взгляд на фельдшера.
– Ни в какую. Девушка отказывается от госпитализации, – коротко ответил медик, не отрываясь от своей работы.
– Девушка поедет в больницу, – твердо заявил Глеб.
Лиза хмыкнула и, несмотря на свои страхи, почувствовала, что в его словах было что-то успокаивающее. Что-то такое, что могло вытащить ее из этого сплошного тумана, что-то стабильное, что-то сильное, то, что ей нужно было всегда.
Вдалеке раздался глухой удар грома, и несколько капель дождя упали на куртку Глеба. Он поднял голову к небу, затем снова вернул взгляд на Лизу и вытер каплю с лица.
– Я приеду к тебе в больницу, там все обсудим. Отдыхай, – сказал он умеренно строго, но не отталкивающе.
В его ускользающих от взгляда темных медовых глазах всегда пряталась мягкость, которую было трудно разглядеть с первого взгляда. Возможно, она просто не замечала этого раньше или, может быть, не хотела замечать. Но сейчас, когда он стоял перед ней, сдержанный и сосредоточенный, в нем будто возродилось что-то новое – что-то, что обещало поддержку.
– Отдыхай, – еще раз сказал он, отвернулся и исчез, оставив только картину туманного леса перед ней.
У нее не осталось ни сил, ни желания ему возражать. Ей действительно был необходим отдых, да и кто знает, чем может обернуться травма головы. Под давлением его уверенности Лиза согласилась на госпитализацию.
Глава 67
– Итак. Вы все еще утверждаете, что не имеете никакого отношения к похищению и попытке убийства Давида Геллера?
– Я все сказал, мне больше добавить нечего.
– Значит, не хотите помогать. Что ж. Тогда прошу ознакомиться с заключениями экспертиз. У нас есть все основания, чтобы предъявить обвинение. Вы и тот, кто вам помогал, получите максимальный срок и будете отбывать наказание в колонии. Поверьте, никто не посмотрит на то, что у вас не было судимостей.
– И что там в этих ваших экспертизах? Не хочу терять время.
– Время – не тот ресурс, который вам сейчас нужно беречь. Как бы сберечь свободу. Или хотя бы лицо сохранить.
– Вы пугаете меня?
– Что ж, – Вишневский откашлялся, – если хотите, то так: потожировое вещество на веревке, которой была связана жертва, принадлежит вам – это раз, пальцы на зеркале заднего вида в автобусе оставлены вашим товарищем, который и вел этот автобус, – это два. Пересмотром сотни камер вручную удалось найти ваш автобус и проследить практически весь маршрут. А самое главное – это мотив. Этого как раз нам и не хватало. Мотив был сильный, бескомпромиссный, согласен.