вую руку гоблина в полунельсон своей левой рукой. Правая кисть Марты стала сильно давить на горло, несмотря на то, что она не прилагала для этого особых физических усилий.
Брать руку в борцовский полунельсон в таких случаях следует в районе локтя противника, если же просовывать свою руку под вражескую близко к подмышке, противник сможет легко прижать вашу руку к своему туловищу. Марта все правильно усвоила на давних тренировках, и, душа правой рукой и давя на затылок врага рукой левой, пропущенной под его левой рукой, толкнула своими коленями в подколенные сгибы незадачливого гоблина. Тот сел на зад, Марта опустилась на одно колено, на левое, как учили, чтобы правая, не захваченная рука врага натыкалась на правую ногу делающего удушение при попытках дотянуться до паха. Давление на шею усилилось, Марта прижимала свою голову к противнику и тот бесполезно махал удавкой и пытался левой рукой добраться до глаз своей победительницы. Наконец, гоблин тихо умер.
Марта выглянула в изгибающийся коридор. Рядом никого не было. Перепиливая корни в разных комнатах, она смогла сообразить, куда ей примерно надо двигаться, чтобы попасть к выходу. Подземные коридоры-кяризы были под всей поверхностью древней эльфийской столицы, к ним примыкали маленькие комнатки, выгребные ямы под домами эльфийской элиты и другие помещения, в которых жили гоблины или что-нибудь хранили.
Осторожно пробиралась Марта, пригибаясь, ибо не имела возможности выпрямиться во весь рост под низкими потолками. Гоблины были в среднем на голову ниже Марты, и прорывали соответствующей высоты ходы. Ей удалось проскочить пару входов в комнатки с находящимися в них так, что ее не заметили. Осторожно заглянув в третью, Марта увидела стоящего спиной к ней гоблина, смотрящего на судороги умирающего перепиленного ранее корня. Девушка стала тихо проходить дальше, но гоблин что-то почувствовал и быстро обернулся. Секунду длилась немая сцена, потом рука гоблина стала медленно вытаскивать из ножен на поясе длинный тесак. Изо всех сил, отчаянно толкнула его Марта обеими руками в грудь, хилый гоблин отлетел назад и упал прямо на агонизирующий корень. Лианы обхватили тело и хлестая его, вонзали ядовитые шипы. Гоблин закричал, Марта, рискуя угодить под взмах лианы, выхватила из ножен полувытащенный уже тесак и понеслась по коридорам, прорываясь напролом с боем.
Первого встреченного ею врага, выскочившего сбоку она, не имея времени развернуться так, чтобы воспользоваться оружием, толкнула, сгруппировавшись, плечом так, что тот отлетел обратно в свою выгребную яму, снеся там лохань с нечистотами. Отчаянно пробиваясь к спасению, Марта полосовала встречаемых гоблинов тесаком, те отшатывались, кто раненый, кто от испуга, она прорывалась сквозь тесноту врагов и коридоров, ударяла иной раз с налета головой, не имея возможности размахнуться оружием, била в полутьме локтями и коленями, плошки-лампы разлетались, поливая прогорклым жиром всех вокруг. Большинство встречных гоблинов не имело боевого оружия, но, выхватывая свои рабочие ножи, пытались поразить ими прорывающуюся к спасению. Несколько раз им это удалось, но ранения Марты не были смертельны. Используя то, что длина ее руки с тесаком была больше, чем у врагов, она обычно наносила удар первая и инстинктивно владела ситуацией. Оставшиеся сзади враги не успевали ее догнать. Благодаря наследственым свойствам психики, полученным от предков-воинов, начальное отчаяние загнанной в угол жертвы превратилось в ее голове в боевую холодную расчетливость, и когда ей, наконец, удалось вырваться на поверхность, на огороженную с трех сторон площадку перед мостом, у нее даже мелькнула шальная азартная мысль — а не вернуться ли назад, хлебнуть еще адреналинового вина сраженья.
Марта оказалась на маленькой площади, там, где вытащенные из подземелья лохани с нечистотами грузились на тележки и отвозились за город. Охрану здесь нес вооруженнный копьем гоблин. Он нацелил укол в живот девушки. Та, будучи в правостороней стойке, коротким прыжком отскочила чуть в сторону, одновременно отводя тесаком, который держала рукоятью вверх, копье от своего тела. Используя получившееся выгодное положение, она, подшагивая ближе к противнику, крутила переднюю руку с тесаком в одной плоскости, стараясь не терять набранную оружием инерцию и почти не меняя направление вращения тесака. На первом подшаге она полоснула по передней руке врага, держащей копье, на втором по гримасе страха и ненависти проигрывающего схватку гоблина. Находящиеся вокруг ассенизаторы от неожиданности застыли. Подхватывая бросаемое побежденым врагом копье, Марта обернулась. Сзади, из узкого прохода в подземелье, на нее устремлялись преследователи. Перехватив на ходу поудобней копье, впадающая в боевой транс Марта воткнула его в туловище переднего врага пониже ребер. Напирающая сзади кричащая толпа довершила начатое. Копье было достаточно длинным и с хорошо отточенным наконечником, и прежде чем древко окончательно завязло в телах, несколько гоблинов оказались насаженными на него, закупорив своей агонией выход.
Марта обернулась, вскочила на тележку-говновозку и посмотрела на находящихся на площадке, возвышаясь над ними. Вся в крови, своей и чужой, с окровавленным тесаком в руке, со сверкающими войной глазами валькирии, она показалась припавшим к земле ассенизаторам богиней смерти. Подвывая в ужасе, стали прятаться они за лоханями с дерьмом. Поступью львицы-победительницы пошла Марта по ведущему из города-чаши мосту. Навстречу ей, с другого конца моста, бросились вооруженные стражники-гоблины. И хотя пьянящий огонь сражения еще бушевал в ее теле, она не стала рисковать и, перепрыгнув красивые перила моста, нырнула в находящееся под чашей столицы озеро. Не умеющие плавать стражники не стали ее преследовать, да не очень-то и хотели.
Глава шестаяПутяшка
Дим не находил себе места. Было сделано сообщение о произошедшем эльфийской полиции, было начато расследование, но следы были грамотно заметены и ничего пока не прояснялось. Преображен и Борменталь, как могли, старались отвлечь его от тяжких дум. Между ними завязались, насколько это возможно в такой ситуации, приятельские отношения. Любознательные гном и эльф с интересом расспрашивали Дима о его жизни, в которой, несмотря на ее краткость, были интересные для них подробности. Сами они, конечно, смогли рассказать Диму много интересного. Профессор подарил ему новинку гномской технической мысли, нужное путешественнику приспособление для разведения костра в плохую погоду. Оно представляло собой небольшую емкость с маслом, умещающуюся в руке, сверху была откидывающаяся с мелодичным звонким щелчком крышка, под которой скрывалось металлическое колесико, высекавшее искры из подпружиненного кремня. Искры попадали на фитилек, по которому снизу поднималось масло, фитилек был огражден небольшим барьером с дырочками, который защищал его от порывов ветра, давая в то же время возможность воздуху поступать к огоньку, поддерживая горение.
Борменталь показывал Диму приемы эльфийского фехтования и подарил ему кинжал, формой и размером сходный с утраченным, но сделанным из гораздо более лучшего эльфийского металла и с красивейшим ажурным эфесом.
Не по дням, а по часам рос и трансформировался Путяшка, становясь все больше похожим на человека. «Руками! Руками блох лови!» — кричал ему профессор Преображен, когда человекопес пытался дотянуться зубами до сосущего у него кровь насекомого. Все в доме уже были искусаны блохами, покидающими теряющего шерсть Путяшку.
Утром Дим пошел бродить к месту их несчастливой ночевки, в тоске гадая о судьбе, постигшей его спутницу.
Предыдущим днем Марта, выбравшись на берег озера, прячась от возможных преследователей в прибрежных кустах, рвала на полосы одежду и перевязывала многочисленные, но не смертельные раны от гоблинских ножей. Боевой задор прошел, и она чуть не теряла сознание после всего пережитого. Стала сильно мучить жажда, но, к счастью, рядом было озеро. На подгибающихся ногах поплелась она к месту их последней ночевки, с ужасом вспоминая услышанную в подземелье фразу о судьбе Дима. Придя и увидя то же, что ранее видели на месте стоянки эльф и Дим, она из последних сил наломала сухих веток и, устроив себе ложе, повалилась на него наполовину засыпая, наполовину теряя сознание. К счастью, после устроенной ею бойни, гоблины нескоро пришли в себя и не скоро додумались пойти искать ее туда, куда она с большой долей вероятности должна была пойти.
Тут поутру и встретились два плачущих друг о друге человека. Обнявшись, рассказывали они друг другу о произошедшем. В дикую ярость пришел Дим, дослушав рассказ Марты. Увидев вблизи вывозящего тележку с лоханями гоблина-ассенизатора, он бросился на него и избивал, топтал до тех пор, пока тот не испустил дух. Дим даже не вспомнил о висящем на поясе кинжале, недавнем подарке эльфа, настолько сильна была его ярость. После этого, придя в себя, он отошел в сторону, его вырвало и стала бить дрожь. Он впервые убил кого-то серьезней рыбы.
К счастью, никто из посторонних не видел убийства гоблина. Заметая следы, Дим и Марта вплавь удалились от тех мест. Для Марты пришлось сделать из веток плотик, лежа на котором она плыла, ослабшая. Они спрятались в укромном месте и стали советоваться, как быть дальше. Хотелось быстрее вернуться в ставшие вдруг такими желанными Мертвые топи, но и отомстить гоблинам и тем, кто стоял над ними хотелось тоже. Решено было, что Марта останется в этом укромном месте, маскируясь в кустах, а Дим пойдет в дом Борменталя и расскажет там о произошедшем. Потом они сообща решат, что делать, к тому же надо было попросить еды для Давно не евшей Марты и на обратный путь за горы.
Когда Дим пришел к дому эльфа, профессора там не было. Преображен пошел на встречу с таинственными заказчиками своего опыта, эльф же, выслушав в изумлении и ужасе сбивчивую историю Дима, поспешил вместе с ним, прихватя с собой еду, к Марте. Та еще раз пересказала все произошедшее с ней. После они, по возможности незаметно, пошли домой. Марта, благодаря своему здоровью и лекарствам, данными ей Борменталем, быстро восстанавливалась. В доме они не застали ни профессора, ни Путяшки. На столе лежала прощальная записка Преображена, адресованная эльфу.